Чтение 6–й страницы книги ~Сухая ветка сирени~

Третий владелец белой машины - журналист. Веселый, быстрый в
движениях, со светлыми колючими глазками. Он быстро и точно ответил на
все вопросы Николая и сразу стал жаловаться: гоняет он на своей машине
по всем редакционным заданиям, бьет ее нещадно, а ремонтировать
трудно. Но вот скоро выйдет его книга, и он уже и жене сказал:
"Гонорар получишь только тот, который останется от ремонта".

- Сменю мотор, крылья... Покрашу, - размечтался он.

- Но если трудно ремонтировать, то красить еще трудней, - сказал
Николай, для порядка осматривая действительно побитую и поцарапанную
машину. Судя по спидометру, журналист наездил на ней уже около ста
тысяч километров, а появилась она у него в то же время, что и у
Камынина.

- А вот это как раз ерунда! - похвалился журналист. - У меня
столько знакомых мастеров: день - и машина в любом цвете.

Вот о таком варианте Николай не подумал, как, возможно, не думали
о нем и жулики. Вполне вероятно, что тот, кого они ищут, перекрасил
машину и не знает, что над ним нависла угроза. Или наоборот,
продолжает творить темные дела, о которых известно жуликам, но не
известно милиции. И в том и в другом случае этот вариант нужно
проверить.

- Кстати, о таких мастерах. Мой сослуживец ищет специалиста,
который смог бы по-настоящему покрасить ему машину.

- Пожалуйста! Вот вам мой приятель, Иван Грачев. Скажите, что от
меня, и он сделает все по первому классу. Его адрес: Завокзальная, 25.

Прощаясь, Николай подумал, что, в сущности, работа журналиста в
чем-то сродни следственной работе. Те же вечные волнения,
расследования, разъезды.

- Вам, журналистам, пожалуй, следует выдавать казенные машины.

- Впрочем, как и вам. Но когда это будет... - махнул рукой
журналист.

13

Из своего кабинета Грошев прежде всего позвонил в автоинспекцию.

- Скажите, а смена окраски машины у вас учитывается?

- Вообще-то должна учитываться... Но ведь столько машин
развелось...

- Последнее время кто-нибудь сообщал о перекраске машины?

- Кажется, один или два владельца.

- Пожалуйста, уточните. Это очень важно.

Пока ГАИ уточняла, Николай написал запрос в
исправительно-трудовую колонию, где отбывал срок Вадим Согбаев. Он
интересовался, не отбывали ли там же срок и жулики с молокозавода: раз
версия возникла, ее нужно либо разработать, либо отбросить, исключить.
Когда он пришел к Ивонину, чтобы подписать запрос, начальник
следственного отдела выслушал его доклад и сообщил:

- Я тут кое в чем решил помочь тебе, но, понимаешь, дело
несколько усложняется. Поэтому запрос, кажется, очень своевременен.
Дело в том, что у профессора есть сын...

- ...который любит солидные портфели.

- Вот именно. А у сына есть... ну, скажем, добрая подруга. Она
работает продавщицей ювелирного магазина.

- А в ювелирном что-нибудь неладно?

- Пока все в порядке. Но девушка когда-то работала продавщицей в
молочном магазине, который был связан с шайкой с молокозавода. Больше
того - она племянница жены Камынина и некоторое время жила у них.

Ивонин долил красного вина в воду и, не особенно надеясь на
совпадение вкусов, из вежливости предложил:

- Хочешь?

- С удовольствием!

- Что? - несколько растерялся Ивонин. - Пробовал?

- Действовал по принципу: если нравится другим, то почему это
должно быть плохо? Оказалось, хорошо. Особенно в такую жару.

Оба посмаковали терпкую, рубиновую на свет воду, и Ивонин
поморщился.

- Но понимаешь, не нравится мне эта явная цепочка - белая "Волга"
Камынина... Кстати, он мог ее не выигрывать, а купить выигравший билет
и таким образом удачно и безопасно поместить некогда наворованные
деньги. Поди к нему придерись: выиграл! Следующее звено - попытка
заглянуть в машину профессора, у сына которого подруга из ювелирного
магазина, да еще и родственница Камынина. И наконец, твое убеждение,
что портфель у Ивана Тимофеевича все-таки крали. Как-то уж слишком все
точно совпадает, прямо как по писаному. Тебе это не кажется?

- А зачем обязательно усложнять дело? - прихлебывая кисленькую
водичку, с легкой обидой протянул Николай. - Ведь это сейчас все
просто, когда проведена работа, когда кое-что прояснилось. А ведь то,
что известно теперь нам, никому не известно и потому было совсем не
простым, а очень сложным.

- Ну-ну, - насторожился Ивонин. - Дальше, дальше.

- Версия, в общем-то, и не простая и не очень сложная, но
довольно вероятная. Жулики нащупали некогда разгромленную банду, у
которой остались солидные накопления. В оборот они не пущены и где-то
сберегаются. Почему же их не изъять? Ведь недаром же мать Хромовых
говорила, что Евгений собирался одним ударом повернуть свою не слишком
удачную судьбу.

- Это все так, - поморщился Ивонин, словно вода оказалась слишком
уж кислой. - В данном случае твои рассуждения правильны. И я вовсе не
хочу толкать тебя на усложненный путь. Обычно преступления не так уж и
запутанны, а преступники чаще всего не слишком умные люди. И если они
и добиваются успеха, так только потому, что люди отвыкли от
откровенных подлостей и даже как-то теряются перед ними. Поэтому
каждый не то что умный, а просто средний человек всегда обхитрит и
поймает жулика, если только поймет, что перед ним жулик. Все это так.
И в то же время... И в то же время мне в этой цепочке что-то не
нравится. Какие-то... - Ивонин неопределенно пошевелил пальцами и
причмокнул, - нюансы, что ли. Оттенки. И чтобы не заражать тебя
сомнениями, версию Камынина я проверю сам. Дел у меня не так уж много,
а выход на ювелирный магазин очень опасен.

- Смотрите сами, но мне это не кажется опасным.

- Почему?

- Воры ведь уже проверили профессорскую машину.

- Э-э, нет. Как раз наоборот - им это не удалось. А повторить
попытку они не могли, потому что профессор ездил на машине отдыхать. А
сейчас на ней чаще всего ездит сын. Так что проверка не исключена.
Словом, Камынина разработаю я. - Ивонин отставил стакан, задумался. -
Да, вот еще. Один из Хромовых, - Ивонин заглянул в свои записи, -
Аркадий, просит встречи со следователем.

- Посидел в камере и понял, что положение серьезное. Версия о
мелкой краже не проходит.

- Естественно...

- Хорошо. Пока оформляются документы для посещения тюрьмы, я
съезжу на место задержания. Очень смущает, что у жуликов не нашлось ни
ключа, ни отмычки.

14

Продавщица кваса - толстая, сердитая тетка, наливая кружки и
бидоны, искоса поглядывала на молодого человека, который нетерпеливо
ходил по газону, обследовал решетки возле молоденьких лип, заглядывал
под машины, стоящие вдоль тротуара, в подъезды дома и даже в
ливнестоки. Жара не спадала, и поэтому очередь у бочки с квасом не
уменьшалась. Продавщица вытерла пот и буркнула:

- Все равно придет...

И, не выдержав солнцепека, Грошев подошел к бочке с квасом. Он
встал в очередь, посматривая в ту сторону, куда несколько дней назад
бежали воры. Продавщица проследила его взгляд, поджала губы и, когда
подошла очередь Николая, буркнула:

- Инструмент свой ищете?

На секунду они встретились взглядами. Продавщица смотрела зло и
презрительно. Очень захотелось улыбнуться, но Николай ответил строго.
Профессионально строго:

- Не свой, а тех, кого задержали.

Он медленно пил холодный квас - бочку, видимо, только что
привезли.

Продавщица привычно хмурилась, потом опять буркнула:

- Мальчишки нашли тут отвертку. С пятого подъезда мальчишки.

- Спасибо, - ставя кружку, сказал Николай. - Пойду в пятый.

Ему повезло в первой же квартире. Дверь открыл мальчик лет
двенадцати, и, когда Грошев спросил его, не находили ли они отвертки,
он сразу ответил:

- Так она у Славика!

Он бросился вверх по лестнице, а Николай остался сторожить
открытую дверь. Через минуту появился и Славик с фигурной отверткой в
руках.

- Что это вы бдительность теряете? А вдруг я бы зашел в квартиру?

- Ну и что? - передернул плечами юный хозяин квартиры. - Разве
теперь есть жулики по квартирам?