Чтение 59–й страницы книги ~Кикимора болотная~

- Да, конечно.

- То, что Жанна нервничает, это нормально в ее
положении, но, думаю, есть причина, которая и лишает ее
покоя. Я восхищаюсь Елизаветой Павловной, да что там
восхищаюсь, я ее боготворю! - воскликнула я, с
удовлетворением отмечая кислое выражение лица Михаила.

Было ясно: он тоже ее боготворит и порой считает, что
такому ангелу место на небе.

- Не может не восхищать доброе сердце твоей матери, - с
пафосом продолжила я. - Сердце, способное обогреть всех,
кого оно любит. Иногда тем, кого она любит, становится даже
жарко. А бывают моменты, когда жар ее сердца просто сжигает
дотла. Боюсь, это и происходит с Жанной.

Михаил смотрел на меня как на ясновидящую.

- Вы думаете, она из-за мамы?

"Конечно, из-за мамы, дурак! Из-за твоей мамы и паралич
может хватить, не у всех же такое крепкое здоровье, как у
тебя", - подумала я, но вслух сказала другое.

- Нет, что вы! Ваша, Миша, мать здесь ни при чем, -
участливо пожимая его руку, воскликнула я. - Кстати, Жанна
обожает ее и во всем хочет ей подражать.

- Не надо, не надо! - испуганно закричал Михаил. - Вот
подражать не надо. Жанна - яркая индивидуальность. Любое
подражание испортит ее.

Я энергично кивнула головой:

- Абсолютно согласна, но Жанна-то так не считает. Она
мучается от того, что не такая, как ваша мать. Поэтому она
вбила себе в голову, что вас не достойна.

- Только поэтому? - изумлению его не было предела. -
Как вы меня успокоили. Софья Адамовна, но что же делать? Я
не хочу, чтобы она была похожа на мою мать. Мне Жанна
нравится такая, как она есть. Но где же она сейчас?! -
хватаясь за голову, горестно .воскликнул он. - В такой
ливень!

- Давно вы расстались? Он взглянул на часы.

- Чуть меньше часа назад.

- В таком случае она в метро и вот-вот будет у меня.
Думаю, тебе лучше уйти. Мы должны поговорить с ней с глазу
на глаз. После беседы все станет на свои места. Обещаю тебе.

Михаил вскочил с дивана и заметался по комнате с
криками "мне лучше уйти".

- Да, - сказала я и глазами показала, где дверь.

Он мгновенно шмыгнул в нее и, схватив пальто и на ходу
надевая его, буквально вылетел из моей квартиры и побежал по
ступенькам вниз.

- Чтобы не встретиться с Жанной в лифте! - уже с
восьмого этажа крикнул он мне.

Я стояла на лестничной площадке, махала ему вслед рукой
и, умиляясь, думала: "Он любит ее. Любит".

- Чтой-то двери все пораспахнули, - возмутилась за моей
спиной баба Рая. - И зонтов мокрых понакидали, и чумаданов.

Ах, Миша!

Я выскочила на балкон и, потрясая зонтом и кейсом,
закричала со своего девятого этажа:

- Миша! Миша! Забыл!

Он уже садился в автомобиль и только махнул рукой:

- Не страшно! Потом!

Его "Мерседес" рванул в сторону проспекта, а на аллее
показалась фигурка Жанны. Она бежала вдоль злополучных
кустов, согнувшись под струями ливня. Я тоже промокла вмиг и
вернулась в комнату.

- Спрячь это все пока, чтобы Жанна не увидела, -
сказала я бабе Рае, отдавая ей зонт и кейс. - Не хочу, чтобы
она знала, что ее Миша был здесь.

Баба Рая, ворча и вздыхая, выполнила просьбу и
отправилась укладывать Саньку спать, а я пошла встречать
Жанну.

Она была в отчаянии. Плакала и причитала:

- Я так больше не могу. Я устала! Устала!

- Это все потому, дорогая, что в тебе ребенок не от
Миши. Избавишься от него, и будет все хорошо, - успокоила я
ее.

Однако у нее началась истерика.

- Какой он чужой?! - закричала она. - Какой он чужой,
раз во мне?! Это мой, мой ребенок! Мой!

Я не поверила своим ушам. Что это она говорит? "Мой
ребенок"?

- Да! Мой! - с новой силой закричала она, прочитав
опровержение своих слов на моем лице. - Пять месяцев! У него
уже ручки и ножки! И сердечко! И попка! Он маленький!
Беспомощный! И совсем ни в чем не виноват! Он маленький и
беззащитный! Его каждый может убить! И только я могу его
защитить!

Мне оставалось хвататься за сердце и причитать "боже,
боже".

- Ты хочешь его рожать? - с трудом шевеля онемевшими
губами, спросила я и подумала:

"Что-то мне очень нехорошо. Я, видимо, сейчас упаду".

- Да, рожать, - отрезала Жанна и поплыла куда-то,
поплыла...

И комната поплыла, и стол, и люстра, и баба Рая...
Стоп! Откуда она здесь взялась? Кто ее приглашал? Я мигом
пришла в себя и огласила комнату громким криком:

- Баба Рая! Что надо?

- Ничего, - ответила старая проныра, обидчиво поджимая
губы.

Просто удивительно, как губами она передает все оттенки
своих чувств.

- Дьявол! - вспомнила я. - Нет сигарет! Баба Рая,
Qанька спит?

- Спал, голуба, пока ты не разбудила его своим визгом.

- Так пойди и купи мне сигарет, а себе песочного
печенья.

Она обожала печенье и отправилась за ним даже в дождь.

- А Михаил? - воскликнула я, едва за ней закрылась
дверь.

- Уйду от него, - решительно ответила Жанна. Да, она
собралась меня убить!

- А о нем ты подумала? - выдвинула я глупейший
аргумент.

Она горестно усмехнулась.

- А что о нем думать? Видела сегодня: он окружен
девицами. Просто в цветнике работает.

- И красивые девицы? - встрепенулась я.

- Похожи друг на друга, как участницы конкурса красоты,
- презрительно отвесила губку Жанна. - Да мне что за дело?
Все равно я не могу больше жить во лжи. Уйду. Уже ушла.

Я рысью пробежалась по комнате и в живописной позе,
подперев руками бока и выставив вперед ногу, остановилась
перед ней.

- Та-ак, - протянула я, - оч-чень хорошо. Уйдешь!

- Уйду!

- И куда ты уйдешь? На шею своей бедной матери?
Пополнишь ряды своих братьев и сестер еще одной нищей
крошкой? И подашь хороший пример младшим?

Завтра они все, как одна, принесут в подоле!

Жанна вспыхнула, но плакать не стала. Она молча
смотрела на меня и страдала. Я решила продолжить натиск до
победного конца.

- Поверь моему опыту! - закричала я. - Ведь для чего-то
же я жила? Всю дальнейшую жизнь ты будешь жалеть о том, что
ушла! Будешь кусать локти! Будешь проклинать меня!

- А тебя-то за что? - удивилась она.

- За то, что я тебя вовремя не остановила.

- Ребенка я в обиду не дам, - на всякий случай
напомнила она.

Я махнула рукой и со вздохом сказала:

- Да бог с ним, с твоим ребенком, если дело только в
нем. Хочешь - рожай, но уходить-то от мужа зачем? Разве
ребенку от этого станет лучше?

- А разве будет лучше, если Миша узнает, что это не его
ребенок? - крикнула Жанна и разрыдалась.

Я явила ей новую истину.

- Да миллионы мужчин воспитывают чужих детей и понятия
не имеют об этом! - воскликнула я, наслаждаясь своей речью.
- Я даже не уверена, мой ли отец тот человек, который дал
мне свою фамилию и воспитывал меня до тех пор, пока не умер.
Что-то я на него совсем не похожа. А Маруся! Да ее же отец
был пигмеем, настоящим пигмеем, но от кого-то же она взяла
свой гренадерский рост.