абсолютно невозможно, потому что Санька лежал именно на том месте, по
которому я должна его шлепнуть. Я беспомощно сообщила об этом Вере.
Саньке второй раз, но и вторая попытка оказалась неудачной. На этот раз
паршивец лягнул меня в грудь. От боли я разозлилась и схватила его за
шкирку.
мне.
рукой. - Надо было сразу по заднице и тащить в подъезд.
грудь.
об заклад, он уже забыл, от чего сыр-бор загорелся, но был полон решимости
отстаивать свою правду до конца.
она, грозная, появилась в дверях подъезда, он тут же умолк, поднялся с
асфальта и вцепился в мою ладонь, как в мать родную.
это не я только что была его злейшим врагом.
меня подальше от дома. Когда Вера скрылась из вида, он остановился и сердито
потребовал:
мороженым в такси. Все были в этом злосчастном продукте: и я, и Санька, и
сиденья, и даже таксист.
денежную компенсацию в приличном размере. После этого он стал любезно
сюсюкать с Санькой и сюсюкал до тех пор, пока я не заявила, что он испортит
мне ребенка. Как будто это еще возможно. Но таксист об этом не знал и
половину пути ехал молча. Зато Санька показал себя во всей красе. Он как
минимум раз двадцать пытался выскочить из машины и остаться там, где ему
"очень надо".
грудь ныла, по лицу струился пот, а нервы... Жизнь казалась невыносимо
тяжким испытанием. Несколько раз хотелось наложить на себя руки. Я
запаниковала. Не прошло и часа, как Нелли оставила нас наедине. Как же я
продержусь неделю?
я потребовала бы доставить нас прямо на девятый этаж, так как совершенно
неизвестно, что придет Саньке в голову в следующую минуту. Все вулканы мира,
а также бури, ураганы и торнадо казались мне воплощением предсказуемости и
благодати на фоне этого ребенка.
кнопочками. При этом он так яростно прыгал, что мне стало страшно. С детства
я жутко боюсь высоты, а сейчас лифт ходил ходуном. Казалось, вот-вот он
сорвется и полетит вниз. Я схватила Саньку на руки и крепко прижала к себе.
Это лишило его возможности маневрировать. Он мгновенно забился в истерике,
стараясь укусить меня за ухо. Я всеми силами пыталась противостоять его
затеи.
девятом этаже. Своими криками Санька пробудил в ней нездоровый интерес. По
первому взгляду на нее я поняла, что сочувствие не на моей стороне.
вы делаете с ребенком? - строго спросила она, закатывая глаза. - Господи,
куда смотрит общество защиты домашних животных. "Где твоя укромная обитель,
где ты мысли бережешь, мыслитель, и в какие уголки на свете мчит тебя
воображенья ветер, над тобой единый повелитель?"
на себя всю стародевичью ярость.
она-то памятником будет... Я поспешила скрыться за своей дверью. - Ох, вот
мы и дома, - сказала я, ставя ребенка на пол. - Дома и стены помогают.
веясипедик?
обеда ремонт стал очевидностью. Потолок и стены оказались щедро политыми
манной кашей уже в начале трапезы, а к концу добавился смородиновый кисель и
повидло из булочки.
развлечением было набрать полный рот каши и фонтаном выпустить ее на меня. А
поскольку я не слишком спешила попадать под этот фонтан, под него попадали
потолок и стены. То же и со смородиновым киселем. Повидло из булочки просто
выдавливалось, словно из тюбика. Как выяснилось, вполне дальнобойное оружие.
висящую на окне штору. Увлеченная уборкой посуды, я заметила это лишь тогда,
когда штора вместе с карнизом сорвалась, причем карниз ударил меня по голове
и спине.
казалось, что это не безобидный смех ребенка, а страшный гогот вельзевула. Я
с удивлением смотрела на Саньку и думала: "Неужели были времена, когда я
любила это исчадие ада? Боже, как я заблуждалась".
Он нацепил на себя сорванную штору, оседлал веник и с криком "игогааа!"
понесся в прихожую. Оттуда мгновенно раздался грохот и звук бьющегося
стекла.
констатировала я, твердо зная, что больше там падать нечему.
посмотрела на бодро скачущего Саньку и поняла, что повергнуть его в сон
может только нечистая сила.
все. Это гораздо лучше, чем его вопли и плач".
разрушительных звуков там он ворвался в Красную комнату. По грохоту и
жалобному бою я поняла, что пострадали старинные напольные часы.
Каренину". Можете представить, как это получалось, когда я точно знала, что
у меня за стенкой бьется старинный бабушкин сервиз. Воображение рисовало
картины одна другой страшней. Перед глазами оживали сцены из нашествия
Золотой Орды. И тут я вспомнила о балконе.
пословицу: не так страшен черт, как его малюют. Теперь мне стало ясно, что
наши прeдки имели в виду, потому что разрушений оказалось значительно
меньше, чем рисовало мое воспаленное воображение. Зато была пугающая тишина
и абсолютно отсутствовал Санька.
вниз. Нетронутая клумба говорила о том, что в ближайшее время на нее не
падал никто. Воодушевленная, я поплелась обратно в квартиру и планомерно,
метр за метром тщательно обследовала все комнаты.
гостиной.
гремучую змею, перенося его вместе с веником на кровать в спальню.
прихожую. И в это время раздался пронзительный звонок валяющегося на полу
телефона. Пулей бросилась я к разбитому аппарату и ошалело сдернула трубку.
Звонила Нелли.
- Справляетесь? Не скучаете без меня?
стараясь издавать как можно меньше шума, подошла к двери спальни,
перекрестилась и только после этого решилась проверить, не проснулся ли
Санька.
кудряшки трогательно слиплись от пота, щечки раскраснелись, пухлые губки
забавно шевелились. Он был так прекрасен, что захотелось подойти и
поцеловать его.
успокоилась и отправилась в гостиную разговаривать с Нелли.
межгороду и плачу за каждую минуту.
Куликов Роман
Ильин Андрей
Перумов Ник
Пехов Алексей
Посняков Андрей