Чтение 2–й страницы книги ~Оружие~

Он изводил так Когута всю дорогу... Тот лишь засопел.

В черном пальто, в лосиных перчатках и сверхмодных ботинках, Мстислав
был куда как хорош - ни дать ни взять европеизированный купчик из богатых
таганских недорослей [Таганка - место в Москве, где жили купцы]. Алесь
только посмеивался, глядя на него.

- К Макарию на ярмарку едет, с-сукин сын, - слов но о чужом, сказал
Кирдуну Алесь. - Певичек будет там в шампанском купать - в редерере, пять
семьдесят бутылочка. Х-хам.

У Мстислава еле заметно дрогнули от смеха плечи.

- Слушай, Мстислав, - уже серьезно сказал Загорский. - Вы сейчас с
Кондратом поедете первыми. Остановитесь в гостинице "Дрезден", на Тверской
площади... Возьмешь трехкомнатный номер с отдельной комнатой для Кондрата.
Ты же миллионер, купец.

- Черт побери. Никогда не думал, что подражать дурным манерам так
трудно.

- Привыкнешь... А мы с Кирдуном поедем в торговый центр. Остановимся
там в номерах при Новотроицком трактире... Я сразу же пришлю Кирдуна -
даст знать, какой у нас номер.

- Не понимаю, зачем это, - сказал Кондрат Когут. - Сразу дробить
честную компанию.

- Я т-тебе дам компанию, хам, - сказал Мстислав. - Знай свое место. Ты
- слуга и никакой мне не компаньон.

- Так надо, Кондрат, - сказал Алесь. - Наш трактир на Ильинке, в самом
торговом центре. Андрея повезут не раньше, чем месяца через два. За это
время я должен наладить связи с торговцами. И не только легальными, но и
подспудными. Придется изучить весь потайной рынок, стать там своим
человеком.

- Ну и что?

- Это не то, что купить ружьецо на ковер над кроватью, - сурово сказал
Алесь. - Нам все же нужно две тысячи ружей, столько Же холодного оружия,
да железа для кузницы, да бумаги, потому что у Кастуся срывается дело.

- Можно было и ближе купить, - сказал Мстислав. - Бумагу - в Добруше,
на паскевичевской мануфактуре. Оружие - где-нибудь в Польше или в Риге.

- Ага, - иронично сказал Алесь. - Там, где следят... Нет, брат, если
покупать, то там, где об этом и не подумают, в самом логове... Даже и
здесь будет опасно. Так я вас подводить не буду... Если что со мной
случится - сами освобождайте Андрея.

- А ты? - спросил Кондрат.

- Я выпутаюсь... Слушайте, что надо делать. Его, конечно, привезут в
Бутырки. Заведи, Мстислав, знакомство с людьми. Постарайся загодя
подкупить палача, чтобы бил со снисхождением.

- Неужели будут сечь? - спросил Когут.

- Обязательно будут, Кондрат... Так вот, с Болотной или Сенной площади
их повезут на Рогожскую заставу, откуда начинается Владимирка. Как только
точно узнаете, что и как, зовите хлопцев. Постарайтесь напасть на этап
где-нибудь недалеко за городом... Вот и все... Выяснится, что я устроился
надежно, что нету измены, что за нами никакого хвоста, - я присоединюсь к
вам. А пока сидите тише мышей, не выдавайте себя без надобности.

- Где-нибудь в Приднепровье не могли отбить, - ворчал Кирдун. - Шуточки
им - на этап напасть.

- Дурень, - сказал Кондрат. - Сам видел, какая охрана была до Могилева
и после него. Рота солдат сопровождала этап. Что, напасть да всех друзей
так вот, псу под хвост?

- В восстании так и будет, - неожиданно сказал Алесь. - Сам лягу с
друзьями, а освобожу хоть бы и последнего косинера (*5).

- Зачем?

- А затем, чтобы люди ничего не боялись, чтобы знали, что друзья не
оставят на муки. Такой один, я уверен, в бою четверых стоит.

Он оглянулся и увидел старика в енотовой шубе. Старик - по виду купец
из небогатых - тащился к ним по снежной жиже переваливаясь: он подталкивал
коленом тяжелый кофр.

- Силенциум, - сказал Алесь. - Внимание.

Все умолкли. Купец дотащился до них и с облегчением поставил кофр.

- Извозчика ожидаете?

- Да, - сказал Загорский.

- Одной компанией?

- Нет. Я вот со слугой, а они - отдельно.

- Жа-аль. - Старик вытирал лоб большим платком. - И куда же это вы,
позвольте уж узнать?

- Вы куда, господин? - спросил Алесь.

- В "Дрезден", - буркнул Маевский.

- Да-с, - сказал старик. - Проезжий, значит. Из купцов?

- Да, - сказал Мстислав.

- По какой комиссии?

- Меха... И закупка перкаля [тонкая хлопчатобумажная ткань, сходная с
батистом (перс.)].

У старика было красное лицо, бородка клином и хитрые мутновато-синие
глазки. Услышав ответ Мстислава, он растянул рот, и без того большой,
будто щель в почтовом ящике.

- Со своих, значит, мужичков теплое сдираете, чтоб в холодное да
линючее обрядить. - Он говорил по-русски певуче, как говорит московское
мещанство.

- Не ваше, отец мой, дело, - сказал Мстислав.

Старик как бы и не слышал.

- И откуда вы?

- Могилевский, - сказал Мстислав.

Наступила очередь Алеся.

- Мы, оказывается, из одних краев, - мягко сказал он Маевскому. -
Надеюсь, если мне понадобится, я найду вас?

Мстислав подал ему визитную карточку.

- Шандура Вакх Романович, - прочитал Алесь. - Что ж, мне приятно. Вы из
подуспенских Шандур?

- Да, - буркнул новоявленный Вакх.

- Возьмите и мою. - Алесь протянул веленевый прямоугольничек.

Мстислав пробежал по нему глазами и вдруг поклонился.

- Я к вашим услугам, - сказал он. - Какая комиссия, прошу, конечно,
извинить?

- Мне нужно три тысячи штук перкаля. Через три месяца, самое позднее.
Пусть самого дешевого, но зато самых резких и ярких, самых пестрых
расцветок.

- А тип? - с алчностью, таящейся за крайним почтением, спросил
Маевский.

- Разнотипные штуки, - сказал Алесь. - Это не оптом.

- Сделаем, - сказал Мстислав. - Сделаем.

Подъехал извозчик. Кондрат разместил вещи, помог Мстиславу сесть, а сам
взобрался на козлы.

- Сделаем, - сказал еще раз Маевский.

Лошади тронули.

Какое-то время те, что остались, стояли молча. Все еще порошил мокрый
снег, и, несмотря на полуденное время, было темно, как в густые сумерки.

- Бог знает, что такое. - Алесь вытирал мокрое лицо. - Обычно за руки
рвут, на части. Только и слышишь: "пожалте", "пожалте". А тут - хоть бы
кто.

- А их долго не будет, батюшка, - сказал купец.

- Что так?

- Я справку навел-с... Носов, суконщик из Преображенского, гуляют с
друзьями. Взяли-с все калиберы (*6) с площади и уехали-с. И сани взяли-с.

- Разве уже на калиберы пересели?

- В центре уже на них. Сами видите, голый камень, под этой кашей... Вот
Носов и поехали-с... Пятьдесят извозчиков за ними едут... Вам-то ничего, а
мне еще стоять и стоять.

Алесь решил копнуть собеседника, москвич или нет.

- А почему "калибер"?

- По думскому калиберу делали при генерал-губернаторе Голицыне. Долгуши
он приказал уничтожить, а всем сделать такие по думскому калиберу, узору.
Так извозчики и сами экипажи стали называть калиберами-с... Глупый
народ-с...

Помолчал.

"Москвич", - подумал Алесь. А старик вдруг сказал:

- И вот смотрите, нет порядка и нет. Зипунишки у извозчиков драные,
армяки - страшные, шляпам этим поярковым - сто лет. Да и как иначе, если
тот "ванька" за двугривенный или даже пятиалтынный через всю Москву
везет... Правой стороны не придерживается, едет где пожелает, на стоянках
лошадей оставляет без присмотра... Есть, конечно, извозчики и почище,
первого сорта-с. Так они-с, батюшка, редко с незнакомыми ездят. Их
нанимают сразу недели на две, на месяц.

Вздохнул:

- А наша мостовая... Это же что-то немыслимое. Грязь, пыль, ямы, ухабы.
Люди руки ломают, экипажи разваливаются, лошади калечатся. Не мостовая, а
кара египетская! За наши грехи ниспослал нам господь бог.

- Это же дело начальства.

- И начальство - за грехи, - уверенно сказал старик. - Племя это
антихристово.

Оглянулся и кашлянул.

- Три года, как главного антихриста сбыли. Генерал-губернатора
Закревского. Чуть дожили. Выше закона божьего себя ставил. Уста осквернял
бранью.

Умолк. Алесь стоял и думал. Он прекрасно знал все, о чем говорил купец,
но не показывал вида, хотел выглядеть провинциалом.

Он думал о том, что, если восстание победит, если оно перекинется и