листья которых слегка колыхались от ветра, незнакомец с наслаждением
вдохнул резкий запах, пронизывающий воздух, и глубокий вздох вырвался из
его груди. Колонисты стояли сзади, готовые схватить незнакомца при первой
попытке к бегству. И действительно, бедняга чуть было не бросился в ручей,
отделявший его от леса; ноги его на мгновение напряглись, как пружины...
Но он тут же сделал шаг назад и опустился на землю. Слезы покатились из
его глаз. "О, ты плачешь, - воскликнул Сайрес Смит, - значит, ты снова
стал человеком!"
Кажется, на их остров напали пираты.
прочту?
удивляться, слушая выразительное чтение мальчика, который слыл чуть ли не
кретином. Он мог бы, он должен был бы радоваться этой новой задаче,
которую взял на себя, радоваться, что в его власти спасти это маленькое,
трепещущее существо. Но он внимал не столько голосу ребенка, сколько
сумятице собственных мыслей. Он, сорокалетний мужчина в расцвете сил,
полный желаний и мыслей, осужден навеки прозябать здесь, в этой школе,
притулившейся на краю безлюдной дороги. Он все понимает, он правильно
рассуждает обо всем, что напечатано в журнале, сладкий запах которого -
типографской краски и клея - он вдыхал с таким наслаждением. Любая
журнальная дискуссия была ему доступна и понятна, хотя здесь он мог
говорить на такие темы только с одним господином Пусто. Леона, конечно,
тоже могла бы понять многое, но она предпочитала оглушать себя
каждодневной работой. И чем ленивее становился ее мозг, тем с большим
жаром отдавалась она физической деятельности. Она гордилась тем, что
вечерами, намаявшись за день, чуть не засыпает на стуле. Будучи от природы
умницей, она порой жалела мужа, сознавала, что он страдает, но ведь у них
есть Жан-Пьер, и он вознаградит их за все невзгоды. Она верила, что
мужчина в возрасте Робера может доверить сыну свершить то, что не суждено
было свершить ему самому... Она верила в это!
читаешь. Хочешь, я дам тебе домой какую-нибудь книгу Жан-Пьера?
книги, читая вполголоса названия.
вещи.
времени, и мне некогда читать... Ты каждый вечер будешь мне что-нибудь
рассказывать, а я с удовольствием послушаю.
прислоненную к зеркалу: лицеисты полукругом стоят возле двух учителей в
пенсне, на чьих толстых коленях чуть не лопаются брюки. Гийу спросил, есть
ли на фотографии Жан-Пьер.
узнал бы его. Среди бесцветных физиономий его лицо светилось. А может
быть, это только так казалось, потому что Гийу столько слышал рассказов о
Жан-Пьере. Впервые в жизни ребенок с таким вниманием приглядывался к
человеческому лицу. До сих пор он мог часами рассматривать какую-нибудь
картинку в книге, вглядываться в черты несуществующего героя. И вдруг он
подумал, что этот мальчик с высоким лбом и коротенькими кудряшками, с
твердой складкой между бровей, что этот самый мальчик читал все эти книги,
работал за этим столом, спал в этой постели.
не хочет?
по крыше. Как, должно быть, прекрасно жить здесь, среди книг, в этом тихом
пристанище, куда нет доступа посторонним. Но Жан-Пьер не нуждался ни в
тихом пристанище, ни в покровительстве, ведь он был первым в классе по
всем предметам. Даже за гимнастику он получил награду, как сказал господин
Бордас. Леона тихонько приоткрыла дверь.
супружескую спальню. Поль де Сернэ сушила у очага свои грязные туфли. Как
обычно, она весь вечер проплутала по тропинкам.
вы мне скажете откровенно ваше мнение о мальчике.
спальню: неужели он пойдет ночью бродить по дорогам с этой сумасшедшей? Да
на него пальцем будут показывать. Но он сухо оборвал жену. Хотя супруги
говорили вполголоса, Поль догадалась, о чем шел спор в спальне, но даже
виду не подала и, повернувшись на пороге, осыпала Леону благодарностями и
уверениями в дружбе. Наконец она вышла за учителем во влажную осеннюю мглу
и приказала сыну:
приговор...
чему очутиться в полосе света, падавшего из дверей гостиницы. Но если бы
даже Робер был твердо уверен, что их никто не увидит, он все равно
предпочитал держаться настороже. Именно так он и вел себя в отношении
женщин даже в молодые годы. Инициатива всегда исходила от них, а он
старался стушеваться, и отнюдь не для того, чтобы подогреть интерес к
своей особе. Когда они подошли к гостинице, Робер остановился.
половине двенадцатого.
походило на сговор между ними двумя.
прощание руку. Вечерний сумрак уже поглотил его, но еще долго Поль слышала
стук трости о булыжную мостовую. Мальчик тоже стоял неподвижно среди
дороги, обернувшись в ту сторону, где сиял огонек в спальне Жан-Пьера
Бордаса.
из него слова не вытянешь. Впрочем, так ли уж это важно? Завтра состоится
их первая встреча, их первое свидание. Она крепко сжимала ручонку Гийу и
временами вздрагивала от холода, оступившись в ледяную лужу.
вопросы.
ущипнула его за руку:
она, невольно подражая жаргону своих парижских внуков Арби. - Нет, вы
слышите, Поль? Учитель и его супруга теперь будут хвастаться, что
заставляли моего внука чистить горошек. Это неслыханно! А кухню они не
велели тебе подмести?
надо было его отбирать.
возразила фрейлейн.
попадешь к ним в лапы.
подразнить и воображают, что меня можно этим задеть, напрасно стараются...
уверена, что баронесса не потерпели бы, разве это не их внук?
ты только и способен, что возиться на кухне... Но ничего, он тебя засадит
за чтение, за письмо, за арифметику... И с ним дело пойдет на лад, -
добавила Поль. - Даты понимаешь, какой он учитель?
читаю...
Сертаков Виталий
Мичурин Артем
Роллинс Джеймс
Громыко Ольга
Никитин Юрий
Шилова Юлия