"Подруга"... Я ведь даже имени ее не знаю. Прожили вместе несколько
месяцев - а я так и не знаю о ней ни черта. Знаю лишь, что работала
"девушкой по вызову" в дорогом ночном клубе. Элитарном клубе - с членской
системой и респектабельными клиентами. Шлюхой высшей категории. И кроме
этого еще подрабатывала в нескольких местах. Днем правила тексты в
небольшом издательстве, да время от времени подряжалась фототомоделью для
рекламы женских ушей. Словом, жила очень наполненной жизнью. И, конечно,
без имени никак не могла. Скорее всего, у нее было даже несколько разных
имен. И в то же время - ни одного. На ее вещах - а она, понятно, старалась
носить с собой только самый минимум - имени хозяйки не значилось. Ни
проездного билета, ни водительских прав, ни кредиток я никогда у нее не
видел. Постоянно с собой она носила только миниатюрный блокнотик, куда
тоненькой ручкой заносила какую-то невразумительную цифирь - коды-шифры,
понятные лишь ей одной. Во всей ее жизни со мной было совершенно не за что
зацепиться... Не знаю: может, у шлюх тоже есть имена. Вот только живут они
в том измерении, где имен не бывает.
Как бы там ни было - мне почти ничего о ней не известно. Откуда приехала,
когда родилась, сколько лет на самом деле - не имею ни малейшего
представления. Как мимолетный дождик, она появилась вдруг - и так же
внезапно исчезла. Оставив лишь воспоминания...
Но в последнее время воспоминания эти становятся что-то слишком
реалистичными. Странные вещи мерещатся мне. Будто это она, подруга, зовет
меня из отеля "Дельфин" в моем сне. Будто я снова ей нужен. Но
повстречаться мы можем, только если я приеду в отель. Там, в отеле
"Дельфин", она плачет и ждет меня.
Наблюдаю за каплями. Прислушиваюсь к себе. Я чему-то принадлежу... Кто-то
плачет и ждет меня... И то, и другое воспринимается очень издалека. Словно
происходит где-нибудь на Луне. Что ни говори, а сны - это сны. Как ни беги
за ними вдогонку - не добежишь, не дотянешься.
Да и с чего бы кому-то из-за меня так убиваться?
И все-таки. Все-таки она меня ждет. Там, в одной из комнат отеля. Я и сам
в душе хочу, чтобы так было. Я тоже хочу принадлежать ему - странному
дому, в котором переворачиваются судьбы людей...
Однако вернуться в отель "Дельфин" - задача не из простых. Заказать по
телефону номер, купить билет, прилететь в Саппоро - если бы все сводилось
лишь к этому! Проблема поездки в отель "Дельфин" - в самом отеле
"Дельфин". Вернуться туда - значит встретиться с тенями Прошлого. При
одной мысли об этом я впадаю в меланхолию. Четыре года я, как мог,
разгонял вокруг себя эти холодные мрачные тени. Но стоит вернуться в отель
- и псу под хвост полетит вся та жизнь, которую я выстроил заново за эти
четыре года, начав с нуля.
С другой стороны, не так уж и много я выстроил... Как ни смотри, почти все
- бессмысленный мусор, хлам для уютного прозябания...
И все-таки - я сделал все, что мог. Собрал этот хлам, подогнал половчее к
реальности и к себе, слепил из своих куцых ценностей новое бытие... И что
теперь - обратно в прежнюю жизнь без кола без двора? Распахнуть окно - и
повыкидывать все к чертовой матери?
Хотя, в конечном итоге - лишь так и сможет начаться что-нибудь новое. Уж
это я понимаю. Лишь так, и никак иначе...
Все еще лежа в кровати, я уставился в потолок и глубоко вздохнул. Плюнь,
сказал я себе. Расслабься. Ни к чему эти рассуждения не приведут. То, что
с тобой происходит, сильнее тебя. Рассуждай, не рассуждай - а начнется все
именно с этого... Таков порядок. Хоть тресни.
* * *
Пора, наконец, представиться.
"Несколько слов о себе"...
В школе, помню, частенько приходилось этим заниматься. Из года в год,
когда набирался новый класс, все выстраивались в линейку, и каждый по
очереди выходил вперед и рассказывал о себе, как умеет. Я никогда не мог
этого делать как следует. И дело тут даже не в умении. Само занятие
казалось полным бредом. Что я вообще могу знать о себе? Разве то, каким я
себя представляю, - настоящий я? Если собственный голос, записанный на
магнитофонную пленку, получается странным, чужим - что говорить о
картинках, которые мое воображение рисует с меня, перекраивая, извращая
мою натуру, как ему заблагорассудится?.. Подобные мысли всю жизнь
копошились у меня в голове. И всякий раз, когда я знакомился с кем-то, и
приходилось рассказывать "что-нибудь о себе", я чувствовал себя точно
двоечник-прохиндей, исправляющий отметки в классном журнале. Колоссально
неуютное ощущение... Поэтому я всегда старался не рассказывать о себе
ничего, кроме голых фактов, которые не нужно ни комментировать, ни
объяснять ("держу собаку"; "люблю плавать"; "ненавижу сыр"; и так далее),
- но в итоге мне все равно продолжало мерещиться, будто я рассказываю
какие-то придуманные вещи о несуществующем человеке. И когда в таком
состоянии я слушал рассказы других - казалось, что они тоже болтают не о
себе, а о ком-то третьем. Что все мы живем в придуманном мире и дышим
придуманным воздухом...
И все-таки - придется что-нибудь рассказать... Только так все и может
начаться - с болтовни о себе. С этого первого шага. Удачно ли, нет -
рассудим после. Я сам рассужу, другие рассудят - сейчас неважно. Сейчас я
должен болтать о себе. И при этом - помнить, о чем болтаю...
Сыр я теперь люблю. Когда полюбил - не помню; как-то само полюбилось.
Собака моя простудилась под дождем и умерла от воспаления легких, когда я
пошел в последний класс школы. С тех пор собак не держу. А плавать люблю и
сегодня. Спасибо за внимание...
Но в том-то и беда: в реальной жизни так легко не отделаешься. Когда
требуешь чего-то от жизни (а кто из нас от нее не требует?) - жизнь
автоматически запрашивает в ответ целую кучу дополнительной информации.
Для построения расчета необходимо ввести больше данных. Иначе ответа не
будет.
ДАННЫХ НЕДОСТАТОЧНО. ОТВЕТ НЕВОЗМОЖЕН. НАЖМИТЕ КЛАВИШУ СБРОСА.
Нажимаю на "сброс". Экран пустеет. Люди в аудитории принимаются швырять в
меня чем попало. "Болтай! Еще болтай о себе!.." Учитель недовольно
сдвигает брови. Потеряв дар речи, я каменею у классной доски.
Нужно болтать. И как можно дольше. Удачно ли, нет - разберемся потом...
* * *
Иногда она приходит и остается на ночь. Утром завтракает вместе со мной,
уходит на работу - и уже не возвращается. Имени у нее нет. Все-таки она -
не главная героиня этой истории. Очень скоро она навсегда исчезнет из
повествования, и, чтоб не запутывать себя и других, я не буду давать ей
имя. Но я не хочу, чтобы думали, будто я ею пренебрег. Мне она нравилась
всегда, и даже теперь, когда она исчезла из моей жизни навеки, нравится
ничуть не меньше.
В каком-то смысле мы с ней - друзья. По крайней мере, у нее есть все
основания считать себя моим единственным другом. За исключением редких
визитов ко мне, она живет с постоянным любовником. Работает в телефонной
компании - составляет на компьютере счета за телефонные разговоры.
Подробнее о работе я не спрашивал, она не рассказывала. Но, думаю,
что-нибудь в этом роде. Подсчитывает, кто сколько наговорил по телефону,
выписывает квитанции и рассылает абонентам. Так что свои телефонные счета
я всегда вынимаю из почтового ящика так, будто получил интимное письмо.
Совершенно отдельно от своей основной жизни она спит со мной. Два - ну,
может, три раза в месяц. Меня она считает "человеком с Луны" или кем-то
вроде этого. "Эй! А ты разве не вернешься к себе на Луну?" - хихикает она
тихонько. В постели нагишом, всем телом прижимаясь ко мне. Сосками
маленьких грудей упираясь мне в ребра. Так мы болтаем каждый раз, когда
ночью вдвоем. За окном - несмолкающий гул магистрали. По радио -
монотонный шлягер "Хьюмэн Лиг". "Лига Людей"... Ну и названьице! Какого
черта так называть музыкальную группу? Все-таки раньше люди называли свои
группы куда приличнее: "Импириэлз", "Сьюпримз", "Фламингоуз", "Фэлконз",
"Импрешнз", "Дорз", "Фор Сизонз", "Бич Бойз"""Имперские", "Высочайшие",
"Фламинго", "Соколы", "Впечатления", "Двери", "Времена Года", "Пляжные
Мальчики" (англ., здесь и далее - прим. переводчика)"...
Я говорю ей об этом. Она смеется. Странный я, говорит. Что во мне
странного - не понимаю. Сам я считаю себя нормальным человеком с самыми
обычными мыслями в голове... ХЬЮМЭН ЛИГ!
- Ужасно люблю, когда мы вдвоем, - говорит она. - Иногда бывает - так
захочу к тебе, прямо сил нет! На работе, например...
- Хм...
- Иногда, - подчеркивает она. И потом молчит с полминуты. Заканчивается
"Хьюмэн Лиг", начинается что-то незнакомое. - Вот в чем проблема-то...
Твоя проблема, - продолжает она. - Мне, например, страшно нравится, когда
мы вот так... Но быть с тобой каждый день с утра до вечера почему-то не
хочется... Отчего бы, а?
- Хм, - повторяю я.
- То есть, ты меня ни в чем не стесняешь, все в порядке. Просто... Когда я
с тобой, воздух вокруг становится каким-то тонким... разреженным, да? -
Как на Луне.
- Что ж. Вот такой он, запах моей родины...
- Эй! Я не шутки шучу! - Она привстает на постели и заглядывает мне в
лицо. - Я, между прочим, все это для тебя говорю... Много у тебя в жизни
людей, которые бы говорили с тобой о тебе?
- Нет, - отвечаю я искренне. Кроме нее, больше нет никого.
Она снова ложится и прижимается грудью ко мне. Я ласкаю ей спину ладонью.
- В общем, вот так. Воздух с тобой очень тонкий. Как на Луне, - повторяет
она.
- На Луне воздух вовсе не тонкий, - возражаю я. - На Луне вообще воздуха
Конюшевский Владислав
Акунин Борис
Конан-Дойль Артур
Русанов Владислав
Вронский Константин