Машин на дороге почти не встречалось. Можно даже сказать, их практически
не было. Триумфально, как на параде - тр-рум! тр-рум! тр-рум! - дворники
счищали снег с лобового стекла. В машине было тепло, а с рок-н-роллом -
вообще уютно. Даже с "Дюран Дюраном" - уютно, несмотря ни на что. Я
наконец-то расслабился и, подпевая всем бандам подряд, гнал машину сквозь
снежное месиво. Да и Юки выглядела куда спокойней, чем раньше. Когда ее
девяностоминутный сборник закончился, она вдруг обратила внимание на
кассету, что я выбрал в офисе на стоянке.
- А это что? - спросила она.
- Сборник "олдиз", - ответил я. - Пока в аэропорт со стоянки ехал -
крутил, чтобы время убить.
- Давай поставим, - потребовала она.
- Да тебе вряд ли понравится. Очень старые песни...
- Пускай, мне все равно... Я за эти десять дней все свои кассеты уже по
сто раз переслушала.
И я поставил ей эту кассету.
Сначала Сэм Кук спел "Wonderful World". "Не силен я в истории мира, и все
же..." Отличная вещь. Сэма Кука застрелили, когда я ходил в третий класс.
Бадди Холли - "Oh, Boy". Бадди Холли тоже погиб. В авиакатастрофе.
Бобби Дарлинг - "Beyond the Sea". И Бобби Дарлинг погиб.
Элвис - "Hound Dog". Элвис погиб от наркотиков.
Все погибли...
Чак Берри спел "Sweet Little Sixteen". Эдди Кокрэн - "Summertime Blues".
Братья Эверли - "Wake Up Little Suzie".
Всем этим песням я подпевал, где только помнил.
- Здорово ты их знаешь! - с явным интересом заметила Юки.
- Ну, а как же... Я ведь тоже раньше, как ты, с ума сходил по рок-музыке,
- сказал я. - Когда мне было столько же, сколько тебе. Возле радио
вечерами сидел, как приклеенный, все карманные деньги на пластинки
тратил... Рок-н-ролл! Казалось, на белом свете нет ничего прекраснее. И я
был счастлив просто от того, что сидел и все это слушал.
- А сейчас?
- И сейчас слушаю. Даже любимые песни есть. Только запоминать наизусть уже
как-то не тянет. Больше не цепляет так сильно.
- Почему?
- Ну, как почему...
- Объясни, - попросила Юки.
- Наверно, со временем понимаешь, что по-настоящему хороших вещей на свете
не так уж и много. Действительно хороших - раз-два и обчелся. Что ни
возьми. Хороших книг, хороших фильмов, хороших концертов - буквально по
пальцам пересчитать! И в рок-музыке так же. За час рока по радио
выуживаешь одну-единственную стоящую мелодию. Все остальное - мусор,
отходы массового производства. Раньше я об этом всерьез не думал. Что
попало слушал и радовался. Молодой был, свободного времени хоть
отбавляй... Влюблялся то и дело... И даже к низкокачественной ерунде мог
относиться с душевным трепетом. Понимаешь, о чем я?
- Да уж как-нибудь... - ответила Юки.
Зазвучали "Дел Вайкингз" - "Come Go With Me", и я пропел вместе с хором
вступление.
- Ну как, не скучно? - спросил я Юки.
- Не-а... Нич" так себе, - сказала она.
- Угу... Нич" так себе, - согласился я.
- А сейчас ты больше не влюбляешься? - спросила Юки.
Тут я задумался.
- Сложный вопрос, - сказал я. - Вот у тебя есть парень?
- Нету, - ответила она. - Только придурки всякие.
- Понимаю, - сказал я.
- Музыку слушать - и то веселей...
- Очень хорошо понимаю, - повторил я.
- Что, действительно понимаешь? - она прищурилась и с сомнением посмотрела
на меня.
- Действительно понимаю, - кивнул я. - Некоторые называют это словом
"эскапизм". Но пусть называют как угодно, мне все равно. Моя жизнь - это
моя жизнь, а твоя жизнь - твоя и больше ничья. Если ты четко знаешь, чего
хочешь - живи как тебе нравится, и неважно, что там о тебе думают
остальные. Да пускай их всех сожрут крокодилы!.. Вот так я думал, когда
был такой, как ты. И теперь думаю точно так же. Может, я до сих пор из
детства не выбрался? А может, просто был прав с самого начала? Одно из
двух, а что именно - никак не пойму...
Джимми Гилмор запел "Sugar Shack". Насвистывая мелодию, я гнал машину по
шоссе. По левую руку до самого горизонта тянулась укрытая снегом долина.
"Просто кофейня из старых бр"вен... Напоит кофе, когда час неровен"...
Классная песня. Шестьдесят четвертый год.
- Эй, - сказала Юки. - Ты странный. Тебе это никто не говорил?
- Хм-м-м, - промычал я скорее отрицательно.
- У тебя жена есть?
- Была когда-то.
- Что, развелся?
- Угу.
- Почему?
- А она сама ушла.
- Что, правда?
- Правда. Влюбилась в другого парня и убежала с ним куда-то.
- Жалко, - сказала она.
- Спасибо, - сказал я.
- Но я, кажется, понимаю, почему.
- И почему? - спросил я.
Но она лишь насупилась и ничего не ответила. Мне, впрочем, и самому не
хотелось расспрашивать.
- Эй... Хочешь жвачки? - спросила Юки.
- Спасибо, не хочу, - ответил я.
Постепенно, но верно лед между нами таял - и вскоре мы вдвоем выдали
бэк-вокал для "Surfin' U.S.A." из "Бич Бойз". Ну, не всю песню, только
припевочки - "Инсайд, аутсайд Ю-Эс-Эй!" и так далее. Но все равно
получилось весело. И, кстати, припев "Help Me Ronda" мы тоже спели вместе.
Вот так-то. Рано мне еще на свалку. И вовсе я не дядюшка Скрудж...
Тем временем метель улеглась. Мы вернулись в аэропорт. У стойки проката я
отдал ключи от машины. Затем мы оформили багаж и еще через полчаса прошли
на посадку. В конце концов, получилось, что наш вылет задержали на пять
часов. В самолете Юки моментально уснула. Во сне у нее было фантастически
красивое лицо. Словно она не человек, а тончайшей работы скульптура из
какого-то неземного материала. Казалось, задень ее нечаянно - и она
разобьется на тысячи мелких осколков. Такая вот особая красота.
Стюардесса, пронося мимо напитки, увидела это лицо - и поглядела на меня с
особой многозначительностью. И улыбнулась. А я улыбнулся в ответ. И
попросил джин с тоником. Под джин с тоником я начал думать о Кики.
Несколько раз прокрутил в голове сцену с Кики и Готандой в постели. Камера
разворачивается. Появляется Кики. "Что происходит?" - спрашивает она.
"Что происходит?" - отзывается эхо у меня в голове.
16.
В аэропорту Ханэда мы получили багаж, и я спросил у Юки, где она живет.
- В Хаконэ, - сказала она.
- Ого! Ближний свет, - заметил я. Девятый час вечера: хоть на такси, хоть
на чем угодно до Хаконэ и к полуночи не добраться. - А здесь, в Токио, у
тебя кто-нибудь есть? Родственники или просто близкие люди?
- Людей нету. Но есть квартирка на Акасака. Совсем маленькая. Мама там
останавливается, когда в Токио приезжает. Я могу там переночевать. Там
сейчас никто не живет.
- А кроме мамы, кто еще в семье?
- Больше никого, - сказала она. - Только мы вдвоем.
- М-да... - только и сказал я. Что говорить, семейка с проблемами.
Впрочем, мне-то какое дело? - Ладно. Давай сперва заедем ко мне, потом
поужинаем где-нибудь - и я на своей машине тебя отвезу тебя до Акасака.
Идет?
- Все равно, - пожала плечами она.
Я поймал такси, и мы поехали ко мне на Сибуя. Я попросил Юки подождать у
подъезда, а сам поднялся в квартиру и сменил походную амуницию на одежду
попроще. Кроссовки, кожаная куртка, свитер, джинсы. Затем спустился,
посадил Юки в свою "субару" - и через пятнадцать минут мы уже сидели за
столиком итальянского ресторанчика. Я заказал равиоли и салат, она выбрала
спагетти "бонголе" со шпинатом. Еще мы попросили рыбы, запеченной в
фольге, и разделили одну порцию на двоих. Рыба оказалась просто огромной -
но Юки, похоже, все не могла насытиться и на десерт уплела еще
апельсиновый мусс. Я выпил кофе "эспрессо".
- Вкуснятина! - наконец резюмировала она.
Тогда я признался ей, что вообще всегда знаю места, где можно вкусно
поесть. И рассказал о своей работе - отыскивать самые вкусные рестораны в
огромном городе.
Юки слушала, не говоря ни слова.
- Так что в этом деле я большой спец, - подытожил я. - Во Франции,
например, есть такие свиньи, которые хрюкают и землю роют, когда трюфеля
находят. Очень похоже...
- Значит, ты не любишь свою работу?
Я покачал головой.
- Прямо беда. Никак не могу ее полюбить. Слишком бессмысленная. Ну, нашел
я очередной ресторан с хорошей кухней. Написал о нем в модном журнале.
Дескать, все идите сюда. И ешьте вот это. Но за каким чертом,
спрашивается, я это делаю? Неужели люди не могут сами решить, что им есть?
Афанасьев Роман
Роллинс Джеймс
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Браун Дэн
Грабб Джеф