единого пятнышка коричневой "мазерати". Я сначала отнекивался, собираясь
вызвать такси, но он настоял, заявив, что ехать все равно очень близко.
- Как-нибудь еще позвоню тебе, ладно? - сказал он мне на прощанье. -
Здорово мы с тобой поболтали. А то мне ведь и поговорить-то обычно не с
кем... Так что, если не против, попробую тебя снова куда-нибудь выманить...
- Да, конечно, - сказал я. И поблагодарил его - за стэйк, за выпивку и за
девочек.
Он промолчал и лишь покачал головой. О чем промолчал - было ясно без слов.
20.
Следующие несколько суток прошли без ярких событий. По три-четыре раза на
дню мне звонили насчет работы, но я включил автоответчик и не подходил к
телефону. Моя наработанная репутация умирала с большим трудом. Я готовил
еду, ел, выходил из дома, слонялся по Сибуя - и неизменно раз в день
смотрел "Безответную любовь" в каком-нибудь кинотеатре. В разгар весенних
каникул залы если и не ломились от зрителей, то народу хватало. Почти все
- старшеклассники. Из "приличных" взрослых людей, похоже, в кино ходил
только я. Подростки же убивали здесь время с единственной целью -
"протащиться" от очередной кинозвезды или поп-идола в главной роли. На
сюжетные перипетии, качество режиссуры и прочую дребедень им было глубоко
наплевать. Стоило Звезде Их Мечты показаться в кадре, как они тут же
принимались хором вопить свое "Вау! Вау!", пихая друг друга локтями.
Звучало это как притон для бродячих собак. Когда же Звезду Их Мечты не
показывали, они дружно чем-то шуршали, что-то откупоривали, беспрестанно
что-нибудь грызли и пискляво тянули на все лады "Ч-ч" за тоска!" или "Да
паш-шел ты!". Иногда мне казалось: случись в таком кинотеатре пожар, да
сгори он дотла со всеми своими зрителями - мир бы явно вздохнул спокойнее.
Начиналась "Безответная любовь" - и я пытливо разглядывал титры. Ошибки не
было: всякий раз имя "Кики" упоминалось там мелким шрифтом.
Когда заканчивалась сцена с Кики, я выходил из кино и отправлялся бродить
по городу. Маршрут у меня, как правило, получался один. От Харадзюку - до
бейсбольного поля, через кладбище - на Омотэсандо, потом к небоскребу
Дзинтан - и снова на Сибуя. Лишь иногда, устав, я заходил по пути
куда-нибудь выпить кофе. По Земле и впрямь растекалась весна. Весна с ее
ностальгическим запахом. Земной шар с неумолимой регулярностью совершал
вокруг Солнца очередной оборот. Чудеса Мироздания... Всякий раз, когда
кончается зима и приходит весна, я думаю о чудесах Мироздания. Почему,
например, каждая весна одинаково пахнет? Год за годом наступает очередная
весна, а запах все тот же. Тонкий, едва уловимый - но всегда тот же
самый...
На каждой улице просто в глазах рябило от плакатов предвыборной кампании.
Все плакаты были ужасными, один другого невзрачнее. По дорогам проносились
туда-сюда автобусы с мегафонами - очевидно, призывая за кого-то
голосовать. Что конкретно они орали, разобрать было невозможно. Просто
орали - и вс". Я вышагивал по этим улицам и думал о Кики. И вдруг заметил:
постепенно к ногам возвращается былая упругость. С каждым шагом походка
становилась все легче, уверенней - а тем временем и голова начала обретать
какую-то странную, не свойственную ей прежде сообразительность. Очень
медленно, совсем чуть-чуть, но я сдвинулся с мертвой точки. У меня
появилась Цель - и ноги, как в цепной передаче, получив нужный толчок,
задвигались сами. Очень добрый знак... Танцуй! - сказал я себе. В
рассуждениях смысла нет. Что бы ни происходило вокруг - отрывай от земли
затекшие ноги, сохраняй свою Систему Движения. Да смотри хорошенько,
смотри внимательнее - куда при этом тебя понесет. И постарайся удержаться
в этом мире. Чего бы ни стоило...
Так, совершенно непримечательно, протекли последние четыре или пять дней
марта. На первый взгляд - никакого прогресса. Я ходил за продуктами,
готовил еду, съедал ее, шел в кино, смотрел "Безответную любовь" и
совершал затяжную прогулку по заданному маршруту. Вернувшись домой,
проверял автоответчик - но все сообщения были сплошь о работе. Перед сном
пил сакэ и читал какие-то книги. Так повторялось изо дня в день. Пока
наконец не пришел апрель - с его стихами Элиота и импровизом Каунта Бэйси.
По ночам, потягивая в одиночку сакэ, я вспоминал Козочку Мэй и наш с нею
секс. Разгребанье сугробов... До странности отдельное воспоминание. Никуда
не ведет, ни с чем не связывает. Ни с Готандой, ни с Кики, ни с кем-то
еще. Хотя помнил я все очень живо, в мельчайших деталях, все ощущалось
гораздо свежее, реальнее, чем на самом деле - и в итоге ни к чему не вело.
Но я понимал: случилось именно то, что мне было нужно. Соприкосновение душ
в очень ограниченной форме. Взаимное уважение образов и фантазий партнера.
Улыбка из серии "не бойся, все свои". Утро на пикнике. Ку-ку...
Интересно, пытался представить я, каким сексом занималась с Готандой Кики?
Неужели так же сногсшибательно, как и Мэй, обеспечивала ему "интим по
полной программе"? Все девицы в клубе владеют этим ноу-хау - или же это
особенность лично Мэй? Черт его знает. Не у Готанды же спрашивать, в самом
деле... В сексе со мною Кики была пассивной. На мои ласки всегда отвечала
теплом - но сама никакой инициативы не проявляла. В моих же руках она
полностью расслаблялась, словно растворяясь в удовольствии. Так, что с ней
я всегда получал, что хотел. Потому что это было очень здорово - любить ее
расслабленную. Ощущать ее мягкое тело, спокойное дыхание, влажное тепло у
нее внутри. Уже этого мне хватало. И поэтому я даже представить не мог,
чтобы с кем-то еще - например, с Готандой - она занималась
профессиональным сексом на всю катушку. Или, может, мне просто не хватало
воображения?
Как разделяют шлюхи секс по работе - и секс для себя? Для меня это
неразрешимая загадка. Как я и говорил Готанде, до этого ни разу со шлюхой
я не спал. С Кики - спал. Кики была шлюхой. Но я, разумеется, спал с
Кики-личностью, а не с Кики-шлюхой. И наоборот, с Мэй-шлюхой переспал, а с
Мэй-личностью нет. Так что пытаться как-нибудь сопоставить первый случай
со вторым - занятие весьма бестолковое. Чем больше я думал об этом, тем
больше запутывался. Вообще, в какой степени секс - штука психологическая,
а в какой - просто техника? До каких пор - настоящее чувство, а с каких
пор - игра? И, опять же, хорошая актерская игра - вопрос чувств или
мастерства? Действительно ли Кики нравилось спать со мной? А в том фильме
- неужели она просто играла роль? Или правда впадала в транс, когда пальцы
Готанды ласкали ей спину?
Полная каша из образов и реальности.
Например, Готанда. В роли врача он - не более чем экранный имидж. Однако
на врача он похож куда больше, чем настоящий врач. Ему хочется верить.
На что же похож мой имидж? Или даже не так... Есть ли он у меня вообще?
"Танцуй, - сказал Человек-Овца. - И при этом - как можно лучше. Чтобы всем
было интересно смотреть..."
Что же получается - мне тоже нужно создать себе имидж? И делать так, чтобы
всем было интересно смотреть?.. Выходит, что так. Какому идиоту на этой
Земле интересно разглядывать мое настоящее "я"?
* * *
Когда глаза начинали совсем слипаться, я споласкивал на кухне чашечку
из-под сакэ, чистил зубы и ложился спать. Я закрывал глаза - и наступал
еще один день. Очень быстро одни сутки сменялись другими. Так незаметно
пришел апрель. Самое начало апреля. Тонкое, капризное, изящное и хрупкое,
как тексты Трумэна Капоте.
Очередным воскресным утром я отправился в универмаг "Кинокуния" и в
который раз закупил там тренированных овощей. А также дюжину банок пива и
три бутылки вина на распродаже со скидкой. Вернувшись домой, прослушал
сообщения на автоответчике. Звонила Юки. Голосом, в котором не слышалось
ни малейшего интереса к происходящему, она сказала, что позвонит еще раз в
двенадцать, и чтобы я был дома. Сказала - и брякнула трубкой. Бряканье
трубкой, похоже, было ее обычным жестом. Часы показывали 11:20. Я заварил
кофе покрепче, уселся в комнате на полу и, потягивая горячую жидкость,
стал читать свежий "Полицейский участок-87" Эда Макбейна. Вот уже лет
десять я собираюсь навеки покончить с чтением подобного мусора, но только
выходит очередное продолжение - тут же его покупаю. Для хронических
болезней десять лет - слишком долгий срок, чтобы надеяться на исцеление. В
пять минут первого зазвонил телефон.
- Жив-здоров? - осведомилась Юки.
- Здоровее некуда, - бодро ответил я.
- Что делаешь? - спросила она.
- Да вот, думаю приготовить обед. Сейчас возьму дрессированных овощей из
пижонского универмага, копченой горбуши и лука, охлажденного в воде со
льдом - да порежу все помельче ножом, острым как бритва, а потом сооружу
из этого сэндвич и приправлю горчицей с хреном. Французское масло из
"Кинокуния" неплохо подходит для сэндвичей с копченой горбушей. Если
постараться - выйдет не хуже, чем в "Деликатессен сэндвич стэнд" в центре
Кобэ. Иногда не получается. Но это не страшно. Была бы цель поставлена - а
цепочка проб и ошибок сама приведет к желаемому результату...
- Глупость какая, - сказали мне в трубке.
- Зато какая вкуснятина! - воскликнул я. - Мне не веришь - спроси у пчел.
Или у клевера. Правда, ужасно вкусно.
- Что ты болтаешь?.. Какие пчелы? Какой клевер?
- Я к примеру сказал, - пояснил я.
- Кошмар какой-то, - сокрушенно вздохнула Юки. - Тебе, знаешь ли, неплохо
бы подрасти. Даже мне иногда кажется, что ты мелешь чепуху.
- Ты считаешь, мне нужна социальная адаптация?
- Хочу на машине кататься, - заявила она, пропустив мой вопрос мимо ушей.
- Ты сегодня вечером занят?
- Да вроде свободен, - сказал я, немного подумав.
- В пять часов приезжай забрать меня на Акасака. Не забыл еще, где это?
- Не забыл, - сказал я. - А ты что, так с тех пор и живешь там одна?
Чернецов Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Василенко Иван
Куликов Роман