Чтение 31–й страницы книги ~Атолл "Морская звезда"~

шепотом.

- Да, его сожгли.

- Сожгли, - повторила Анна. Вдруг резко выпрямилась: - Они могли
подстроить катастрофу с автомобилем.

- Вот еще глупости!.. Муж твой погиб по собственной неосторожности. -
Лавров помолчал. - Ты любила его, Анна?

- Все слишком сложно. Однозначно не ответишь. Когда же ты наконец
отправишься в посольство? И отправишься ли вообще туда?

- Не понимаю тебя! - с фальшивым негодованием сказал Лавров.

- Прекрасно понимаешь, только притворяешься. Что с тобой случилось,
Алеша? Как же ты изменился!..

Они снова замолчали. Потом Анна спросила, когда вернется Джоан.

Лавров пробормотал в ответ что-то невразумительное.

- Она в самом деле экономка?

- А что?

- Нет, ничего. Смотрит на тебя такими глазами...

- Какими?

- Ну... это не глаза простой экономки. Алеша, здесь со мной ничего не
случится? Извини, но я все время чего-то боюсь... Скажи, ты не сердишься
на меня?

- Что ты имеешь в виду?

- Наше прошлое. Ты должен знать: я ни в чем не виновата перед тобой.

- Ах вот как, не виновата?.. - Лавров рванул ящик стола, выхватил
оттуда конверт, перебросил его Брызгаловой. В конверте были исписанный
листок и фотография.

- Мое письмо! И карточка! - воскликнула Брызгалова. - Впрочем, чему я
удивляюсь - с нее и нарисован портрет... Алеша, почему ты не вернулся
домой?

Лавров стиснул кулаки. Стоял в двух шагах от Брызгаловой, и его
трясло от гнева.

- Кто был тот человек? - с трудом выговорил он. - Отвечай! Хоть
сейчас расскажи, как все произошло. Ну, кто это был?

- Обыкновенный человек, - вяло сказала Анна. - Письмо от тебя пришло
весной сорок второго года. А к зиме появился он.

Лавров кусал губы, чтобы не закричать. Сейчас он так ясно видел
строчки письма Анны: "Супруг - директор большого магазина. Мы живем
хорошо..."

- "Обыкновенный человек"? А может, торгаш, толстая мошна?..

- Вот ты о чем. - Анна подняла голову, посмотрела в глаза Лаврову: -
Ты знал его, Алеша, он был у нас на факультете, только курсом старше.
Кажется, ты и дал ему кличку - Черный Хосе. Потому что это был баск,
смуглый, как араб. Вспомни, он эмигрировал к нам, когда франкисты
перерезали всю его родню.

- Хосе сделался директором магазина?

- Он ушел на фронт добровольцем, как и ты, и почти в одно время с
тобой. Под Харьковом горел в самоходке. Потерял ногу и глаз. И вот
появился в Москве. Из госпиталя вернулся в университет... А про магазин я
придумала.

- Почему?

- Чтобы в твоих глазах выглядеть дрянью. - Анна сделала паузу и
повторила: - Да, самой последней дрянью... Не понимаешь почему? Но ведь
продажную бабу проще забыть, правда?

Лавров стоял, боясь пошевелиться. Он оцепенел.

- Хосе остался один на всем белом свете, - продолжала Анна. - И я
подумала, что спасу его...

- Но ты оставила его! - крикнул Лавров. - Бросила, чтобы выскочить за
другого, более молодого!

- В сорок седьмом у Хосе началась гангрена второй ноги. Ногу пришлось
отнять. Вскоре он умер.

- А... ребенок?

- Не было ребенка. Его я тоже придумала. - Анна покачала головой: -
Как же ты не вернулся домой?

Ответа не последовало.

- Джоан? - сказала Анна.

Лавров покачал головой.

- Я думала, Джоан... Что же тогда?.. Хорошо, пусть я виновата. Но при
чем же Родина?

Лавров молчал.

Она тяжело вздохнула:

- Можешь не верить, но я всегда думала о тебе.

- Даже когда пустила к себе этого твоего Петра?

Анна не ответила. Оба долго молчали. Лавров сел за стол, принялся
листать какую-то книгу.

- Чем ты занимаешься, Алеша? Вчера Джоан обронила несколько фраз. Я
поняла так: работаешь над проблемой клеточного белка?

- Да.

- Но ты же невропатолог!

- Последние десять лет отданы белку. Он стоит того...

- А это? - Анна показала на чучело гориллы. - Экспериментируешь на
обезьянах?

- Одиннадцать лет назад его доставили сюда дряхлым стариком: полный
упадок сил, слезящиеся глаза... Я вернул ему молодость!

- Как же он погиб?

- Случайность! Он бы жил еще десять лет, двадцать лет! У меня мыши
здравствуют вчетверо больше, чем определено природой. На очереди проблема
долголетия человека. Человек должен жить много дольше, чем теперь. И это
будет!..

- Ты близок к решению проблемы?

- Очень близок...

- И свою работу отдашь чужим?

- Чужие? Не понимаю этого слова. Моя работа для всех.

- Она не будет для всех, если попадет в плохие руки... Почему ты не
хочешь вернуться? Уж не ослеп ли ты на этой своей "земле обетованной"?.. Я
все больше думаю вот о чем. Почему это добрые тюремщики позволили мне
перебраться в твой палаццо? Не для того ли, чтобы ты и меня уговорил
изменить Родине? Как изменил Брызгалов...

- И как изменил я сам?

- Я так не сказала. Но не все поймут разницу между тобой и
Брызгаловым...

- Разница есть. Он предал тебя сознательно. Я же ни о чем не
подозревал. Более того, полагал, что спасаю... Ведь дома тебя ждут
неприятности? Состоишь в партии?

- Состою.

- Могут исключить.

- Да. Лично я бы выгнала такую дуру. Ответь честно, пойдешь ли ты в
посольство, Алексей?

- Доверься мне.

- По правде говоря, это трудно... Ты всерьез думаешь, что я могу
остаться здесь?

- А что?! - вдруг выкрикнул Лавров. Вскочив на ноги, вскинул сжатые
кулаки. Казалось, им овладел приступ веселья. - Будешь зарабатывать втрое
больше. Своя лаборатория, выгодные контракты с фирмами... Покажется мало -
открыта дорога за океан. А там уж вдесятеро больше денег. Своя вилла
где-нибудь в Калифорнии, участок в полсотни акров, виварий на пятьдесят
обезьян! Комфорт умопомрачительный: "Лиловый негр вам подает манто!.."

- Что с тобой происходит?!

Лавров опустился в кресло, ослабил узел галстука:

- А ничего не происходит. - Достав платок, промокнул пот со лба, вяло
улыбнулся: - Видишь же, весел, счастлив, бодр. - Обеими руками взял ладонь
Анны, осторожно погладил. - Ты где обитаешь, в самой Москве?

- На новом проспекте Калинина.

- Возле Арбата? Я слышал, он очень современный.

- Очень!.. Алеша, но ты-то так-таки и не вернешься домой?

Лавров не ответил. Казалось, он внимательно рассматривает свои руки,
которые все еще держали ладонь взволнованной Брызгаловой.

- Надеюсь, ты не совершил что-нибудь неподобающее? - последовал новый
вопрос.

Он покачал головой.

- Что же тогда?

- Поздно, - Лавров помедлил. - Поздно и... стыдно.

Хотел сказать что-то еще, но прервал себя на полуслове, прислушался.
Раздались шаги, и вошла Джоан.

Она сняла шляпку, положила на стол несколько бумажек:

- Я принесла анализы.

Лавров бегло просмотрел их. Отложив, коснулся руки Брызгаловой:

- Анна, я помогу тебе подняться в спальню.

- Я вовсе не устала...

- Идем, у меня серьезный разговор с Джоан. Я должен кое в чем
разобраться...

Он повел Анну к лестнице. Гибсон стояла возле стола и глядела в спину
Лаврову. Потом села, прикрыла глаза. Перебрала в сознании события
последнего времени, пытаясь вспомнить, не была ли где-нибудь допущена
ошибка. Прошла еще минута, и Лавров вернулся.

- В чем ты собираешься разобраться, Алекс?

- Пока в бумагах. - Он сел за стол, вновь взял анализы и начал их
изучать.

- "Пока". Что это значит?

- Мешаешь работать! - Он снял очки, поглядел на женщину: - Разве
трудно повременить?

- Ты никогда не разговаривал со мной в таком тоне. В мое отсутствие