Чтение 85–й страницы книги ~Атолл "Морская звезда"~

есть от подготовки убийц - к непосредственным актам террора. Понял, куда
это может завести. Сперва негодяи били по случайным целям. Отработав
"технологию" акций, повели огонь по главным объектам.

- Но зачем это? Какая задача решается?

- Вспомните, кого схватили как убийцу президента Кеннеди? Это был
некий Освальд. Вся желтая пресса завопила: Освальд почти три года провел в
России, вывез оттуда жену, он "левый" экстремист, чуть ли не коммунист.
Вскоре выяснилось, что человек этот с детства кровавый маньяк, мальчишкой
пытался убить президента Эйзенхауэра, замахивался и на других деятелей -
"левых" и правых... Вот и тот, кого показывали в фильмах, тоже побывал в
России. Его послали люди, подобные Лашке или Ловетти: пусть поживет там,
примелькается. Легче будет навесить на него клеймо "левого" экстремиста.
"Боже, какие изверги эти красные!" - в ужасе завопит обыватель. Откуда ему
знать, что по возвращении с Востока человека подвергли специальной
обработке, в результате которой он стал как бы живым роботом!..

Брызгалова не могла собраться с мыслями и по достоинству оценить то,
что сейчас услышала. А Хауг продолжал говорить. Рассказывал о военных
годах. Воевал на Восточном фронте, заменил убитого лейтенанта и более
суток командовал ротой.

- А потом, - сказал Хауг, - потом я был... повешен. Нет-нет, меня
схватили свои же, немцы, и вздернули на фонарном столбе. Громогласно
объявили, что казнят предателя, самовольно оставившего позицию. Я же всего
час назад последним фаустом подбил советскую самоходку и полз к складу
боеприпасов, чтобы разжиться еще несколькими фаустпатронами. Это случилось
весной 1945 года, в ту пору обороной района Берлина командовал Гиммлер.
Вешали меня его люди - на устрашение другим солдатам. Затянули петлю на
шее, выбили ящик из-под ног. И тут шальной снаряд. Грохот, дым. Я очнулся
на земле. Лежал, придавленный тем самым фонарным столбом. Вокруг валялись
убитые. Этих людей пригнали, чтобы присутствовать при экзекуции... Вот как
все было. А теперь Отто Скорцени - тот, что меня вешал, - один из моих
главных начальников. Право же, удивительные узоры раскладывает жизнь.

- И Скорцени знает об этой вашей истории? - не выдержала Брызгалова.

- Нет, разумеется. Для моих шефов я убежденный наци, готовый порвать
глотку любому противнику.

- А вы, значит, антифашист?

- Не знаю, - Грегор Хауг покрутил головой, как бы споря с самим
собой. - Не знаю, скорее всего, нет.

- Но ваши взгляды...

- Взгляды - одно, дела - другое. Антифашист должен пытаться свалить
врага. Увы, на такое я не способен.

- Зачем же тогда этот разговор? Позвали меня, рассказали столько
важного. Зачем?

- Вы должны все узнать о них. Узнать и решить, как быть дальше.

- Что же решать? - Брызгалова встала. Уже собралась идти, но
задержалась возле стола. - Не верю, что вы сказали все, что намеревались.

Хауг сидел и смотрел в сторону.

- Верно, - проговорил он после паузы, - верно, не все. Вы должны
знать: мною движет страх. Ледяной страх охватывает меня при мысли о том,
что они намереваются свершить с человечеством!

- Из истории известно: первая мировая война привела к образованию
Советской России, вторая - к резкому повороту "влево" ряда стран Восточной
Европы, и не только Европы. И в обоих случаях катастрофическое поражение
терпели империалисты - Германия и ее союзники. Что будет после третьей
мировой войны?

- Я простой обыватель. Но убежден: эти люди не дураки. У них железная
хватка и очень много денег. Салазар, Франко или Стресснер - не самые
главные их покровители.

- Кто же главные?

- Не знаю. Но уверен - они есть!.. По вечерам я читаю. Недавно
закончил жизнеописание президента Рузвельта. Помните, когда он умер?
Меньше чем за месяц до окончания войны! Вам не кажется странной такая
смерть?

- Рузвельт был очень больным человеком.

- Однако выдержал всю войну. И как руководил страной! А тут взял и
умер. Конечно, бывают скоропостижные кончины. Но... сопоставьте
обстоятельства. К весне сорок пятого года у американцев готова была
атомная бомба. Позволил бы Рузвельт сбросить ее на японские города? Думаю,
что нет. А влиятельным силам Америки атомный взрыв был необходим для
устрашения России. Война победно завершалась - миновала необходимость в
могучем русском союзнике, в перспективе он превращался в опасного
конкурента... Нужен был в этих меняющихся условиях президент Рузвельт с
его "новым курсом"? Думаю, только мешал бы тем, кто верховодит в Америке.
Вот он и сошел с исторической сцены... Некоторые исследователи приводят
такой факт: незадолго до кончины Рузвельта скоропостижно умер начальник
его охраны. Говорят, это был "цепной пес" президента - в заботах о
безопасности Рузвельта доходил до того, что пробовал кушанья, прежде чем
разрешить прикоснуться к ним своему великому шефу.

- Предполагаете, что президент...

- Ничего я не предполагаю! - выкрикнул Хауг. - Перед вами факты.
Оцените их, сделайте выводы. Вспомните, как погиб президент Кеннеди. Нет,
я ничего не утверждаю. Мы вели разговор, только и всего.

Они стояли возле стола и глядели друг на друга.

- Я ухожу, - сказала Брызгалова.

Хауг кивнул и, когда женщина пошла к выходу, двинулся следом.

У двери они остановились.

- Зачем вы все это рассказали? - спросила Брызгалова, не
оборачиваясь. - Хотите помочь мне?

- Ничем не могу помочь.

Она ждала, взявшись за ручку застекленной двери, выходившей на
широкое крыльцо. Ждала, чувствуя у себя на затылке дыхание человека.

- Вы не должны работать на них, - послышался его голос.

Она резко обернулась. Хауг с безвольно опущенными руками стоял и
глядел в пол.

- Помогите мне бежать, - сказала Брызгалова.

- Отсюда бежать нельзя. Остров окружен лагуной. Потом идет кольцевой
риф. Когда-то в рифе имелся проход. Его завалили бетонными блоками. Лагуна
стала замкнутой. Очень широкая лагуна. И в ней развели крокодилов. Много
крокодилов. Все, кто попадает сюда, обречены...

Брызгалова глядела на немца с чувством жалости. Трусит и не скрывает
этого.

Он вдруг рванул воротник сорочки, обнажив шею и на ней синий
кольцевой рубец, страшный своей глубиной и уродливостью.

Брызгалова не могла отвести глаз от рубца. Чем же нанесена такая
рана? Вдруг догадалась:

- Петля была из колючей проволоки?

Он заплакал - ткнулся в плечо стоявшей перед ним женщины и зашелся
истерическими рыданиями, совсем как ребенок.

- Не осуждайте, - бормотал он, судорожно переводя дыхание, - не
корите. Они сломали меня, сломали!..

Встретившись с его глазами, она поняла: если Хауга станут допрашивать
- выложит все, что знает о капитане Мисуне и о ней самой.

Как же быть? Решение единственное - действовать немедленно, пока не
вернулись главные хозяева острова!

Она толкнула дверь, сбежала по ступеням крыльца. За спиной слышала
семенящие шаги немца. На ходу обернулась:

- Есть на острове какая-нибудь лодка?

- Ни одной. Были когда-то, но потом их утопили в лагуне.

- Как же бежать?

Хауг вскрикнул, остановился.

- Как бежать? - повторила Брызгалова. И прибавила: - Не беспокойтесь,
никто никогда не узнает о нашем разговоре.

- Бежать нельзя. Разве что по воздуху. Но на острове нет сейчас
самолета.

- Ведите меня в обезьянник.

- Зачем?

- Там русский моряк. Мы должны увидеться.

- Его нет в обезьяннике. Сейчас вечер, он у себя. Привести его к вам
в дом?

- Да!

- Хорошо. Но все равно побег невозможен. Погибнете, только и всего.

- Знали вы человека по имени Бартье?

- Какой-то француз?

- Вот именно, какой-то. Это был великий человек. Он погиб, но не
смирился.

- Погиб, ничего не добившись. Что пользы от такой смерти?

Брызгалова не ответила. Она и Хауг думали слишком по-разному.

- Идите за моряком! Прошу вас!

Хауг стоял, переминаясь с ноги на ногу:

- Вы в самом деле не выдадите меня?

Брызгалова стиснула кулаки.

Как ни странно, это подействовало на немца. Он ушел.

Брызгалова механически поднесла к глазам руку с часами. Из дома Хауга
вышла, когда было около полуночи. Сейчас минутная стрелка уже миновала
вертикаль.

Итак, воскресенье позади, начался первый день новой недели.

Девятнадцатая глава