Чтение 41–й страницы книги ~Время меча~

-- На твоем месте я бы не смеялся над тем, кого ты не знаешь, -- брови
Элины угрожающе сдвинулись, а рука легла на рукоять меча. -- Говорят, что
смех продляет жизнь, но иногда он ее укорачивает.

Йолленгел глядел на готовую вспыхнуть ссору с ужасом, но Эйрих не
вмешивался и улыбался в усы.

Лусита, похоже, тоже позабавила горячность юного чужестранца.

-- Хочешь получить урок мечного боя? Ну что ж. Убивать я тебя не буду,
а вот проучить стоит. Ну давай, доставай свою железку. Если проиграешь --
либо прыгай за борт, либо будешь прислуживать мне и другим воинам до конца
плавания.

-- А если выиграю, с тебя бесплатный проезд и кормежка. Для меня и моих
спутников.

Лусит считал шансы юноши нулевыми, но возразил из принципа:

-- Нет, речь только о тебе. Они сами за себя отвечают.

Элина бросила взгляд на Эйриха, и тот слегка кивнул.

-- Идет, -- согласилась графиня.

Им расчистили место на середине палубы. Луситы стояли вокруг, обсуждая
шансы бойцов и подтрунивая над ними обоими. Шутки были куда более обидными
для Элины, чем для ее противника, которому говорили, что он связался с
младенцем; тем не менее, графиня уже не обращала на шутников внимания,
понимая, что сейчас за нее будет говорить ее меч. Эйрих, с одежды которого
все еще текло, основательно приложился к своей фляжке и с явным
удовольствием приготовился смотреть. Мокрый Йолленгел мелко дрожал от холода
и страха, не решаясь ни глядеть на окружавших его луситов, ни приблизиться к
своему грозному спасителю.

Поначалу луситский командир наносил удары вполсилы, так как боялся
ранить или убить не защищенного кольчугой противника. Но постепенно, видя,
что все его выпады парируются, а самому ему с трудом удается отражать
внезапные и стремительные атаки, лусит вошел в раж и рубил уже в полную силу
-- так что Элине грозила теперь реальная опасность. Эти удары были уже
слишком могучими, чтобы ей хватило сил отбивать их на встречном движении;
поэтому Элина сменила тактику и либо просто уворачивалась от них, либо
заставляла их изменить направление, подставляя меч под углом и используя
энергию удара против него же самого.

Как обычно бывало в поединке Элины с грузным и тяжеловооруженным
противником, тот вскоре стал уставать и махал мечом без прежней резвости;
дыхание сделалось тяжелым, струйки пота текли по его раскрасневшемуся лицу,
а графиня все так же легко порхала вокруг, пружиня на полусогнутых ногах и
со свистом рассекая мечом воздух. Уже несколько раз ее клинок лязгал по
кольчуге лусита, и будь это реальное сражение, по крайней мере один из этих
ударов закончился бы серьезной раной. Лусит чувствовал, что проигрывает бой
этому мальчишке, но, конечно, не мог признать этого на глазах у подчиненных
и продолжал рубиться.

Элина понимала это его упрямство и решила, что бой необходимо закончить
каким-нибудь эффектным способом. Долгое время она примеривалась, исследуя
пробными выпадами реакцию противника, и наконец разыграла свою комбинацию.
Первой атакой снизу она вынудила его рубануть мечом сверху вниз, да так, что
острие клинка выщербило доску палубы. Элина же, увернувшись от этого
страшного удара, стремительно чиркнула мечом под подбородком лусита.
Срезанный клок бороды упал на палубу. Пройди острие на дюйм дальше -- и туда
бы хлынула кровь из перерезанного горла.

Дружный хохот луситов был ответом на выходку Элины.

-- Что, Ратислав, побрили тебя? -- кричали они своему командиру,
ничуть, кажется, не задетые тем, что тот претерпел такое поругание от
чужеземца. Они ценили удаль, и им понравился смелый юноша.

Ратислав побагровел от злости, когда понял, что произошло, но тут же
осознал, что единственный способ сохранить авторитет -- смеяться вместе со
всеми.

-- Ну, герой! -- сказал он, пряча меч в ножны и с усмешкой трогая
подбородок. -- Звать-то тебя как?

-- Эрвард Эльбертин.

-- А вас? -- обратился он к остальным чужеземцам.

-- Я Эйрих, а это Йорен, -- быстро произнес товарищ Элины, не давая
Йолленгелу раскрыть рта.

-- Я Ратислав, -- важно сказал лусит, словно они еще этого не знали. --
Командую этой ладьей. Можете ехать с нами.

-- Не найдется ли у вас запасного меча? -- поинтересовался Эйрих. -- Я
бы вернул его вам при расставании.

-- У нас нет лишнего оружия. Более того, вам придется сдать мне на
хранение ваше, пока вы на борту.

Элина и Эйрих разом попытались что-то возмущенно возразить, но Ратислав
оборвал их:

-- Если на моем корабле кому-то что-то не нравится -- берег там, -- он
кивнул за борт.

Пришлось подчиниться. Элина отдала свой меч, от души надеясь, что ей
его не подменят менее качественным луситским, а Йолленгел -- лук. Эйрих
потерял в воде то и другое, так что ему отдавать было нечего; до личного
обыска с требованием сдать ножи дело не дошло.

На луситской ладье не было отдельных кают, хотя пространство под
палубой и было разделено на несколько отсеков -- часть их отводилась под
груз, в других спали люди. Ратислав хотел определить гостей в один из таких
отсеков, но в планы Эйриха это никак не входило -- находясь все время на
виду у луситов, трудно было скрыть истинную сущность Йолленгела.

-- Нельзя ли нам ночевать в отдельном помещении, пусть даже и нежилом?
-- обратился он к Ратиславу.

-- Брезгуешь? -- насмешливо-подозрительно вздернул брови лусит.
Брезговать, кстати, было чем -- дух в тесных отсеках стоял тяжелый.

-- Наоборот, -- возразил Эйрих. -- Ты же видишь, Йорен был ранен в
голову. Я лечу его специальными мазями, а они довольно вонючие. Мы-то уже
привыкли... Кроме того, после той контузии он часто кричит во сне.

-- Вот как? -- лусит все еще смотрел недоверчиво. -- А ты уверен, что
это именно рана?

-- А что же еще?

-- Может, какая болезнь, которой твой друг заразит нас всех?

-- Что за вздор! Будь это так, стали бы мы с Эрвардом подвергать себя
опасности, путешествуя в его обществе?

-- А кто вас знает, -- ответил Ратислав, и Эйрих отметил про себя, что
тот весьма недалек от истины. -- Будет лучше, если наш лекарь осмотрит рану
вашего приятеля.

-- Вот еще, не хватало, чтобы какой-то знахарь лез своими грязными
пальцами куда не надо! Я сам лечу Йорена и знаю, как это делать. Повязки
надо накладывать и менять строго в определенное время, если открыть рану не
вовремя, все лечение пойдет насмарку.

-- Так ты врач? -- недоверие Ратислава, казалось, лишь возрастало с
каждым новым объяснением.

-- Я знаком в том числе и с этим искусством.

-- А по-моему, если ты что и умеешь по врачебной части, так это
отрубать больные конечности, -- усмехнулся лусит. У Эйриха отлегло от сердца
-- разговор переходил с Йолленгела на него самого, и если он теперь докажет
справедливость последних слов, то поверят и тому, что он говорил перед этим.
Эйрих много раз сталкивался с этой тривиальной логической ошибкой.

-- Отведи меня к какому-нибудь больному, и убедишься сам.

-- На моем корабле все здоровы.

"Незадача", -- подумал Эйрих. На крайний случай у него было средство
продемонстрировать свое умение -- глубоко поранить себе руку и быстро
остановить кровь, однако наносить себе травму из-за какого-то эльфа не
хотелось.

-- Может, на других кораблях? -- предположил он.

-- Ладно. Мы это выясним.

Они снова поднялись на палубу, где оставался весь экипаж -- днем луситы
предпочитали свежий речной воздух, пусть даже холодный, тяжелой духоте и
мраку подпалубных помещений. Другие ладьи уже были поставлены в известность
о подобранных чужестранцах -- один из воинов прокричал эту новость с носа
судна, и таким же образом она была передана дальше. Теперь Ратислав
аналогичным способом отправил свой запрос. Через некоторое время лусит на
корме четвертого корабля прокричал ему ответ.

-- Тебе повезло, -- сказал Ратислав Эйриху. -- Или не повезло. На
третьей ладье один из гребцов, не размявшись, слишком рьяно налег на весло,
и ему прострелило спину. Сможешь привести его в норму?

-- Постараюсь.

После очередного обмена криками корабли замедлили ход, чтобы плывшую
впереди ладью можно было догнать на лодке. Лодка эта, совсем маленькая,
лежала кверху днищем в носовой части палубы; ее спустили на воду, и один из
воинов сел на весла вместе с Эйрихом; больше места в лодке не было. Сильные
гребки повлекли ее вперед.

С того момента, как лодку подняли на борт третьего корабля, прошло
минут двадцать. Ратислав, Элина, совершенно продрогший Йолленгел и несколько
воинов стояли на носу ладьи, нетерпеливо вглядываясь вдаль. Но вот лодка
снова плюхнулась на воду, и в нее по канатам соскользнули двое. В скором
времени они поравнялись с ладьей Ратислава.

-- С греблей ему надо чуть повременить, но боли больше нет, -- сообщил
Эйрих, перебираясь через борт. Сопровождавший его лусит кивнул, подтверждая
правдивость его слов.

-- Как ты это сделал? -- поинтересовался Ратислав.

-- Растер ему спину мазью, -- пожал плечами Эйрих.

-- У тебя есть мази на все случаи жизни?

-- В основном на те, что могут произойти в дальнем путешествии.

-- Что ж ты раньше не сказал, что ты врач? Это поценнее простого
гребца.

-- Ты сказал, что тебе нужен гребец. К тому же у меня с собой не такой