где выходцы с Запада -- слишком большая редкость, чтобы затеряться в толпе.
Если нами кто-то интересуется, чехарда с именами не поможет скрыться, а лишь
может привлечь дополнительное внимание. Вы, Редрих, ничего не выяснили об
этом загадочном втором преследователе -- или преследователях?
мне, он или они не хотели светиться и приняли меры.
остается лишь учитывать возможность встречи с ними, однако планов менять не
будем. Завтра утром, Редрих, пойдете со мной к караванщику и покажете ему,
на что вы годны.
Молодой герцог рассказывал о перипетиях своего путешествия; ему явно
нравилось, что он оказался в центре внимания. Его путь выдался не столь
богатым на битвы, как у Элины -- лишь пару раз пришлось отбиваться от
заурядных грабителей -- однако более серьезные угрозы возникали не раз.
Повествуя о пережитых опасностях, он, даже сам того не осознавая, поглядывал
на реакцию Элины, но графиня была явно не из тех, кто ахает и всплескивает
руками в таких случаях. Наконец троица собралась уходить.
такое качество дверей, -- Эйрих подобрал с пола щеколду и скобу с торчащими
гвоздями, приладил все это на прежнее место и несколько раз ударил по
гвоздям рукоятью меча. -- Вот и все. От серьезного противника, как вы
видели, она все равно не защищала, а символически держаться будет.
чьей-то рукой. Он еще долго сидел с мрачным видом, подпирая кулаком
подбородок, а затем встряхнулся и принялся полировать меч.
самом деле, не владелец каравана, а человек, нанятый владельцами --
несколькими богатыми купцами -- чтобы довести караван до Фаррака. На Западе
такого человека обычно называли капитаном, а здесь, на Востоке --
караван-баши. Ему было, должно быть, за пятьдесят, он был сед, нетороплив в
речи и движениях, и его широкий алый кушак поддерживал солидных размеров
пузо. Свой ятаган в ножнах он носил теперь в основном как украшение и знак
статуса, а не как оружие. Однако черная повязка на правом глазу и наискось
пересекавший лунообразное лицо шрам доказывали, что некогда он знал и другие
времена.
чужеземцам вдруг присоединяется еще один, владеющий оружием. Тем не менее,
число лояльных охранников каравана было слишком большим, чтобы один лишний
воин, даже если бы он и оказался лазутчиком, мог что-то принципиально
изменить. С другой стороны, дополнительный меч на своей стороне в пустыне
никогда не бывает лишним -- караван-баши хорошо усвоил это за свою богатую
биографию; оплата же наемников все равно шла не из его кармана. Так что он
брюзгливым тоном позволил Редриху показательно сразиться с одним из
охранников и был полностью удовлетворен результатом.
она и знала от Эйриха, что "Иль-бадияр" давно покинула порт, все
произошедшее с нею как-то отбило у нее охоту гулять по харбадским улицам.
Вместо этого она преисполнилась энтузиазма по поводу новой своей идеи --
сохранить для истории наследие эльфийской культуры. Все свое время она
проводила в обществе Йолленгела, который, хоть и охрип от бесконечных
рассказов, был чрезвычайно доволен таким вниманием к собственной расе. Элина
время от времени улыбалась при мысли о том, как поведает Артену о своем
вкладе в мировую науку, и какое удивление отразится на лице принца, когда он
узнает, что его кузина умеет не только махать мечом -- а, пожалуй, не только
удивление, но и зависть! Конечно, это был не единственный и не главный мотив
Элины, но думать об этом было приятно.
первый вечер, а теперь явственно чувствовавшему себя лишним. Он даже не мог
слушать Йолленгела -- герцог слишком плохо знал луситский, а эльф --
тарвилонский. И все же на другой день после встречи с караван-баши -- и,
стало быть, за день до отправления каравана -- Редриху удалось раздобыть
себе собеседника в лице Эйриха.
оказался единственным, кого эти разоблачения не затронули. Он по-прежнему
оставался просто Эйрихом, человеком, случайно встреченным Элиной в небольшом
пралецком городке и неизвестно зачем едущим через полконтинента в Дулпур --
если, конечно, Дулпур вообще не был придуманным на ходу предлогом. По словам
Элины, правда, выходило, что Эйрих -- друг, сомневаться в котором не
приходится, но у Редриха были слишком свежи в памяти обстоятельства его
собственного знакомства с этим человеком. Помнил он и фразу на неизвестном
языке, которую якобы должен был понять. У герцога хватило мудрости не
спрашивать Эйриха теперь об этой фразе, но, в свете предстоявшего
совместного путешествия, он бы дорого дал, чтобы узнать ее смысл.
чем достаточно. Конечно, ему не были известны отдельные подробности
биографии молодого герцога, однако того, что он знал от Элины, и собственных
наблюдений вполне хватало, чтобы составить вполне правдоподобный портрет
Урмаранда. И это не был портрет человека, которого Эйрих хотел бы иметь у
себя за спиной.
всем -- тремя десятками лет возраста, социальным происхождением, даже внешне
относящиеся к совершенно разным типам людей -- на третий вечер знакомства
уже болтали, как старые добрые друзья. Общей темой, объединившей их, стало
оружие. Они с удовольствием обсуждали различные мечи -- прямые, кривые,
односторонние, обоюдоострые, короткие, двуручные, с узким, широким, гибким,
волнистым, зазубренным клинком, с крюками и серпами; говорили о саблях,
шпагах, ножах, секирах, копьях, топорах, молотах, палицах, луках, арбалетах;
рассуждали о сильных и слабых сторонах кольчуг, бахтерцев, кирас, лат,
круглых и прямоугольных щитов, открытых и глухих шлемов. Эйрих не мог не
воздать должное обширным познаниям молодого человека -- хотя, в отличие от
его собственных, они были чисто теоретическими во всем, что не касалось
наиболее распространенных на Западе видов оружия. Элина тоже могла достойно
поддержать подобный разговор -- что, собственно, не раз происходило в пути
-- однако ее познания были менее обширными, ибо человек, учивший Редриха,
был хорошо знаком не только с западной культурой. Эйрих несколько раз
пытался прощупать, насколько Редрих посвящен этим отступником в тайное
знание, но герцог с их первой встречи понял, что некоторые знания и умения
демонстрировать небезопасно, и бдительно уходил от провокаций.
дела. Элина и Редрих прибыли в Харбад морем и, стало быть, безлошадными;
Эйрих и Йолленгел приехали конными, но и этих лошадей у них уже не было --
продать их и потом купить новых означало, конечно, некоторые денежные
потери, однако это все равно было дешевле, чем почти три недели содержать
животных в местной конюшне. Итак, накануне отбытия каравана вся компания
отправилась покупать лошадей; эльф пошел вместе со всеми, хотя ничего не
смыслил в лошадях и по-прежнему чувствовал себя неуютно в людской толпе --
однако отрываться от своих товарищей после приключения в Эль-Хасаре ему тем
более не хотелось. На улице, впрочем, он не раз усомнился в правильности
принятого решения -- на него обращали внимание даже больше, чем на его
спутников. Дело в том, что его западная внешность и одежда, и без того
экзотичные по местным понятиям, в сочетании с восточным тюрбаном смотрелись
попросту комично.
не соврал -- и Элина впервые озаботилась финансовым положением команды; до
этого она как-то приняла как должное, что с прибытием в город ее товарищей
денежные проблемы разрешились. Лишь теперь она узнала, что Эйрих работал
грузчиком, сохраняя в неприкосновенности остатки своего жалования охранника;
и хотя, строго говоря, в этом не было особой жертвы -- ведь Эйрих не был
дворянином, да даже и сама графиня в детстве не чуралась черной работы --
однако девушка тут же пылко заверила Эйриха, что, как только у нее будут
деньги, она отдаст ему не только долг за лошадь, но и вдвое больше, чем он
заработал в порту. Эйрих с улыбкой ответил, что ему было полезно размяться,
и он совсем не настаивает на возврате долга, однако Элина заявила, что дала
слово, а дворянское слово нерушимо, хочет он того или нет.
лошадь, но, пока он думал, как это поделикатней предложить, деньги уже были
уплачены Эйрихом. Редрих чуть заметно покраснел и расплатился за
собственного коня.
графиня. Она спросила без всякого сарказма, но Редриху, конечно, немедленно
почудился таковой.
левая рука при этом машинально накрыла рукоять меча. Взгляд Элины,
привлеченный этим жестом, успел скользнуть по рукояти и различить в ней
восьмиугольную выемку, в глубине которой тускло блестело залитое для
компенсации олово.
ничего не значит! Рубин -- это просто украшение! Честь рыцаря -- в его мече,
а не в блестящих камушках!
этой вспышки. -- Напротив... я хочу выразить вам свою признательность...
-- Просто мне нужны были деньги, вот и все!
за Элиной, он, конечно, умолчал. Графиня пожала плечами и отвернулась к
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Громыко Ольга
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Кервуд Оливер Дж.