Она приходила в цехи к рабочим, посещала партийные собрания,
встречалась с людьми. Прислушиваться к голосу масс - этому учил Ленин.
Совсем недавно ей пришлось быть на табачной фабрике Асмолова.
Работницы, молодые, бойкие, языкастые, засыпали ее вопросами: что будет?
Однако Землячка не испытывает неуверенности.
Соберется Тринадцатый съезд, сказала она работницам. Страна наша будет
расти, развиваться, будет повышаться благосостояние народа. Всего этого
хотел Ленин, за это партия боролась под его руководством и будет бороться
дальше.
Съезд будет решать вопрос о руководстве партии.
"Кто будет вместо Ленина?" - спрашивали ее табачницы. "У нас есть
Центральный Комитет, - ответила Землячка. - Испытанные соратники Ленина, они
коллективно постараются возместить тяжелую утрату".
Она вспоминает письмо Надежды Константиновны, написанное ею в ответ на
многочисленные выражения сочувствия по поводу кончины Владимира Ильича:
"Товарищи рабочие и работницы, крестьяне и крестьянки!
Большая у меня просьба к вам: не давайте своей печали по Ильичу уходить
во внешнее почитание его личности. Не устраивайте ему памятников, дворцов
его имени, пышных торжеств в его память и т.д. - всему этому он придавал при
жизни так мало значения, так тяготился всем этим. Помните, как много еще
нищеты, неустройства в нашей стране. Хотите почтить имя Владимира Ильича, -
устраивайте ясли, детские сады, дома, школы, библиотеки, амбулатории,
больницы, дома для инвалидов и т.д., и самое главное, - давайте во всем
проводить в жизнь его заветы".
Землячка твердо верит в силу партии. Эта сила обнаружилась в дни
ленинских похорон. Ленин еще находился в Колонном зале, когда в райком стали
приходить рабочие. С заводов, с фабрик, из железнодорожных депо, из
типографий, со всех предприятий района. Приходили и приносили заявления о
приеме в партию. То же происходило во всех других районах Москвы. То же
происходило в Ленинграде. В Минске. В Харькове. В Ростове-на-Дону. По всей
Советской стране. Рабочие стремятся в партию, чтобы продолжать дело Ленина.
В первую же неделю после смерти Ленина на Красной Пресне было подано свыше
четырех тысяч заявлений о вступлении в партию. В Замоскворечье - около трех
тысяч. Поток, который ничто не в силах остановить. В мастерских и цехах на
собраниях беспартийные рабочие обсуждали кандидатуры тех, кто подал
заявления. Одних рекомендовали, других отводили. Требования предъявляли
самые высокие. Это было лучшее свидетельство единства партии и народа...
Для завтрашнего дня
Кончился май. Кончился XIII съезд партии.
Землячка возвращалась из ЦК. Вот уже четыре месяца, как она
ростовчанка. На сегодняшний день донские дела ее интересуют больше, чем
московские. И все-таки она всегда будет чувствовать себя москвичкой, такова
волшебная власть этого необыкновенного города.
Для нее этот город, пожалуй, самая значительная часть ее партийной
биографии. Все здесь близко, все знакомо, самые значительные силы ее души в
продолжение многих лет отданы были Москве.
Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Съезды партии теперь собираются в Москве.
Тринадцатый... Первый съезд без Ленина.
Но у Землячки нет ощущения, что Ленин отсутствовал на этом съезде.
Это был ленинский съезд. Ни один оппозиционер, ни один уклонист не
посмел поднять свой голос. Идеи Ленина пронизывали всю работу съезда.
Съезд дал директиву развернуть борьбу за металл, за подъем тяжелой
промышленности, за увеличение производства средств производства. Дал
указание усилить работу партии по кооперированию сельского населения, по
борьбе с кулацкими элементами.
Каждая делегация была ознакомлена с ленинским "Письмом к съезду",
называемым "Завещанием Ленина". Ленин писал в нем о мерах по усилению
устойчивости партии и давал характеристику выдающимся деятелям ЦК.
Еще два-три дня, и Землячка покинет Москву. Надолго ли задержится она в
Ростове?
Землячка шла вдоль Китайгородской стены.
Неисчерпаемые книжные развалы. Десятки букинистов торговали самой
разнообразной литературой. Бесчисленные покупатели раскапывали книжные
груды...
День был ясный, светлый, солнечный. Она свернула на Никольскую. Народу
на ней множество. Бежали девушки в легких платьицах. С деловым видом
торопился служилый люд. Лениво проезжали извозчики.
Красная площадь. Василий Блаженный. Мавзолей у Кремлевской стены.
Землячке вспомнился зимний морозный день, когда она стояла тут вместе
со всеми...
Сейчас светит солнце, и вокруг множество оживленных, бодрых людей, и
каждый делает свое дело, которое вливается в общее дело всей страны.
Ленин жив, он живет и продолжает жить вместе со всеми, во всей этой
клокочущей и пенящейся вокруг жизни.
Люди будут приходить сюда вечно, думала Землячка, и Ленин будет
постоянно заряжать революционной энергией миллионы и миллионы людей.
Она миновала Исторический музей, перешла Манежную площадь и пошла по
Моховой, мимо университета.
Она любила и само это здание, и то, что в этом здании находилось,
бурлило и жило трепетной и нестареющей жизнью. Она всегда любила молодежь, и
молодежь тоже тянулась к ней, несмотря на ее строгую сдержанность.
- Розалия Самойловна! - закричал издалека кто-то, еще невидимый ей
среди прохожих.
Она остановилась.
По тротуару, обгоняя юношей и девушек, стайками бродивших возле
университета, к Землячке чуть не бегом приближался молодой человек.
- Розалия Самойловна! - сказал он, запыхавшись. - Никак не могу вас
догнать...
Это был Соловьев, делегат Тринадцатого съезда, выбранный вместе с
Землячкой на Восьмой Кубано-Черноморской партийной конференции. Молодой еще
коммунист, но старательный работник.
- Слушаю вас, товарищ Соловьев, - как всегда суховато отозвалась
Землячка.
Вместо ответа Соловьев повел головой в сторону университета и с
неуверенной улыбкой взглянул на Землячку.
- Отпустили бы меня, Розалия Самойловна...
- Куда?
- Учиться, - уточнил Соловьев. - Маловато у меня знаний. Пошлите в
университет. Давно хочу просить...
"Давно" - преувеличение, Соловьев лишь недавно демобилизован из армии,
но адрес для своего обращения он избрал правильный: Землячка заведовала
организационным отделом, и именно от ее решения в значительной степени
зависела судьба любого партийного или советского работника в области.
Она пристально посмотрела на Соловьева и задумчиво покачала головой.
- Нет, товарищ Соловьев. Года через два, три...
- Но ведь учиться-то надо? - возразил Соловьев, хоть и не очень
уверенно: он знал, что оспаривать решения Землячки безнадежно. - Поручили
мне строить завод, а что я перед инженерами?
- Вы - коммунист, товарищ Соловьев, - с необычной мягкостью попыталась
ему объяснить Землячка. - Это тоже кое-что значит. Вроде как комиссар при
инженерах. А учиться... Не можем сразу послать всех, университет от вас не
уйдет.
- Это я понимаю, - покорно согласился Соловьев и любовно посмотрел на
здание, стоящее в глубине двора. - Годы только уходят...
Дымка грусти прошла по лицу Соловьева. Он понимал старую большевичку,
отказывающую ему, молодому коммунисту, в самом, можно сказать, необходимом,
понимал время, в которое он живет, когда интересы отдельной личности
подавляются ради интересов всего общества, все это он понимал, но от этого
ему не становилось легче.
И Землячка понимала Соловьева. Понимала его желание учиться, понимала
его невысказанный протест против ее решения и его согласие жертвовать собой
ради общего блага. Вот такими людьми и сильна партия. Такие люди не мыслят
себя вне общества и всегда пожертвуют личными интересами ради интересов
общества. Ей даже жалко стало Соловьева. При его упорстве и
целеустремленности из него вышел бы хороший инженер. Но время тоже не ждет.
Страна восстанавливается, надо строить, строить. Без передышки, без
промедления...
Невольно она вернулась мыслями в прошлое. В молодости ей хотелось стать
врачом. Ей хотелось быть полезной людям. Из нее получился бы неплохой врач.
Но перед ней возникла более высокая цель. Не только самой подняться на
какую-то ступень, но подняться вместе со всем обществом. Какая у нее
специальность? Самая расплывчатая и самая всеобъемлющая: партийный работник.
Партия всегда посылала ее туда, где наиболее трудно, наиболее опасно.
Она гордится этим. Ничто не может доставить большего удовлетворения,
чем ощущение полной слитности с обществом, ради которого живешь и работаешь.
Неожиданно для самой себя она провела ладонью по руке Соловьева и не то
чтобы смутилась, но сама удивилась непривычному для нее жесту, у нее не было
детей, но ей подумалось, что Соловьев мог бы быть ее сыном.
- Я сама охотно пошла бы учиться, - вырвалось вдруг у нее. - Но не
можем мы вас отпустить, не можем...
Она уже загнала куда-то глубоко внутрь себя этот внезапно нахлынувший
на нее приступ сентиментальности.
- Ничего, товарищ Соловьев, перетерпим, - сказала она спокойнее и суше.
Беляев Александр
Перумов Ник
Доценко Виктор
Земляной Андрей
Свержин Владимир
Самойлова Елена