продажи дома мне достанется двести тысяч, то у меня будет капитал в
четыреста пятьдесят тысяч франков. Мне хотелось бы, чтобы он приносил как
можно больше дохода, и я рассчитываю в этом отношении на вас. Я, вероятно,
останусь жить в Ланстраке.
клиентки. Тон, каким вдова произнесла эти слова, внушил Солонэ надежду, что
союз, продиктованный корыстью, зайдет, быть может, несколько дальше.
торговые предприятия, что вы, ничем не рискуя, будете получать значительный
доход.
стороны, вместе с маркизом де Жиас.
Поль. - Натали дуется на меня, как будто я причина вашего решения.
бы своей обязанностью всюду бывать вместе со мною, а ведь у молодых людей
чаете возникают собственные планы, которые я могла бы невольно нарушать.
Поезжайте в Париж одни. Я не хочу оказывать на графиню де Манервиль такое же
влияние, какое оказывала на свою дочь, и целиком отдаю На" тали вам. Видите
ли, Поль, у нас с нею сложились привычные отношения, от которых приходится
отказаться. Мое влияние должно уступить место вашему. Я хочу, чтобы вы оба
любили меня, и, поверьте, я в данном случае больше забочусь о ваших
интересах, чем вы думаете. Молодой муж рано или поздно начинает ревновать
жену к ее матери, если жена слишком к ней привязана. Быть может, это
справедливо. Когда вы будете все время вместе, когда любовь сольет ваши души
в одну - тогда, мой мальчик, вы перестанете бояться, что мое присутствие
окажет на Натали нежелательное для вас действие. Я достаточно знаю свет,
людей и жизнь; я видела немало семейств, где мир был нарушен из-за
чрезмерной материнской любви, которая становилась невыносима и для дочерей и
для зятьев. Привязанность пожилых людей зачастую надоедлива и придирчива.
Может быть, я не сумела бы оставаться в тени. У меня есть слабость: я считаю
себя еще довольно красивой, кое-какие льстецы говорят, что я еще нравлюсь; у
меня оказались бы стеснительные для вас притязания. Позвольте мне принести
еще одну жертву ради вашего счастья; я отдала вам свое богатство, теперь
хочу пожертвовать последним, что у меня осталось, - моим женским тщеславием.
Папаша Матиас уже стар и не может как следует заботиться о ваших имениях; я
буду вашим управителем и займусь делами; все пожилые" люди кончают этим. В
дальнейшем, если понадобится, я приеду в Париж, чтобы помочь вам осуществить
ваши честолюбивые планы. Ну, Поль, будьте откровенны: ведь мое решение вам
по сердцу, не правда ли?
что его свобода обеспечена. Подозрения относительно характера тещи,
внушенные ему старым Матиасом, сразу рассеялись после этого разговора,
который г-жа Эванхелиста продолжала в том же духе.
Поля, - он очень доволен, что мы расстаемся. Почему бы это?" ото "почему"
было первым вопросом, посеявшим в ней недоверие к Полю, и с этой минуты
советы матери приобрели в ее глазах особую ценность.
они уже верят в вашу дружбу. У таких людей северный ветер столь же быстро
разгоняет тучи, как южный их нагоняет: замечая какое-нибудь явление, они не
вдумываются в его причины. Поль принадлежал к числу таких крайне доверчивых
натур, лишенных предвзятости, но вместе с тем и догадливости. Его
слабохарактерность была обусловлена не столько безволием, сколько добротой и
верой в чужую доброту.
жить без матери. Поль, которому любовь придала самоуверенность, подсмеивался
над грустью своей нареченной, надеясь, что замужество и бурная парижская
жизнь скоро рассеют эту грусть. Г-же Эванхелиста доверчивость Поля
доставляла немалое удовольствие: ведь чтобы месть удалась, она должна быть
скрытой. Ненависть, обнаружившая себя, бессильна.
обладала теперь роскошными драгоценностями, уже обошедшимися Полю в двести
тысяч; он, наверно, прибавит к ним и другие. Во-вторых, эти неопытные дети
будут отныне предоставлены самим себе; ими будет руководить лишь их
безрассудная любовь. Ее месть зрела без ведома дочери, которая рано или
поздно должна была стать ее соучастницей. Любила ли Натали Поля? Это было
для матери еще неясно; утвердительный ответ на этот вопрос мог изменить все
ее планы, так как она была слишком привязана к дочери, чтобы противиться ее
счастью. Итак, будущее Поля зависело от него самого. Если бы он сумел
внушить Натали любовь - он был бы спасен.
присутствии четырех свидетелей, после торжественного семейного обеда, на
который эти свидетели также была приглашены, в полночь, при факелах, был
совершен обряд бракосочетания; на нем присутствовало около сотни любопытных.
Свадьба, происходящая ночью, всегда томит душу мрачными предчувствиями; ей
не хватает света, этого символа и предвестника жизни и наслаждения. Спросите
самого бесстрашного человека, почему темнота леденит его душу? Почему
холодный мрак, окутывающий своды, так тревожит? Почему звук шагов во тьме
так пугает? Почему так отдается в душе крик филина и уханье совы? Хоть нет
ни малейшего повода бояться, каждый чего-то боится, и потемки, прообраз
смерти, наводят тоску. Натали плакала, думая о разлуке с матерью. Девушку
томил неясный страх, обычно охватывающий сердце на пороге новой жизни, когда
женщина, даже будучи уверена в предстоящем счастье, все-таки боится
опасностей, подстерегающих ее на каждом шагу. Ей стало холодно, она
закуталась в мантилью. Грустный вид новобрачных и г-жи Эванхелиста вызвал
всевозможные толки среди изысканно одетой толпы, окружавшей алтарь.
Париж одни.
дверь своего дома - все равно, что распахнуть ее перед любовником. Неужели
он не понимает, как много значит присутствие матери?
продать свой дом, она будет жить в Ланстраке.
убедилась, что необходимо справлять свадьбу как можно торжественнее,
соблюдая все общепринятые условности. Какой тут у всех унылый и невеселый
вид! Хотите знать мое мнение? - прибавила она, наклонясь к уху соседа:
Полю.
плачем кинувшись в объятия зятя. Это, не в пример прочему, вышло несколько
по-провинциальному, но у вдовы были свои соображения. С помощью слез и
бессвязных возгласов, симулировавших глубокое горе, она добилась от Поля
уступок, на какие обычно идут мужья. Утром она усадила молодых в карету и
сама проводила их до другого берега Жиронды, переправившись вместе с ними на
пароме. Шепнув матери несколько слов, Натали дала ей понять, что если Поль и
одержал победу при заключении брачного контракта, то теперь настал ее черед.
Она уже добилась от мужа полной покорности.
Заключение
Манервиль, закутавшись в плащ и низко опустив голову, чтобы кто-нибудь его
не узнал, постучался в дом г-на Матиаса в Бордо. Слишком старый уже, чтобы
вести дела, нотариус продал контору и доживал остаток дней на покое, в одном
из своих домов. В день приезда Поля он отлучился по неотложному делу; но
старая ключница, заранее предупрежденная, провела Поля в комнату покойной
г-жи Матиас, скончавшейся за год до того. Утомленный быстрой ездой, Поль
проспал до самого вечера. Вернувшись, старик тотчас же зашел к своему
бывшему клиенту и долго смотрел на спящего, точно мать на ребенка. Ключница
Жозетта, вошедшая с хозяином, молча стояла перед постелью, упершись руками в
бока.
бы мог подумать, что мне придется увидеть тут графа... Он тоже напоминает
мертвеца.
было его обычное присловье, говорившее о досаде делового человека, которому
встретились непреодолимые затруднения.
Ланстрак, Озак, Сен-Фру и на свой дом в Париже.
его почтенная бабушка, покойная госпожа де Моленкур, просила для него руки
этого молоденького крокодила в юбке, окончательно его разорившего, как я и
предполагал...
вышел, опираясь на трость, и долго прогуливался по садику медленным шагом. К
девяти часам, как обычно, был подан ужин. Матиас немало удивился, не заметив
на лице Поля никаких следов волнения: оно сохраняло спокойствие, хотя сильно
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Березин Федор
Бажанов Олег
Корнев Павел
Сертаков Виталий