Диана ПАЛМЕР

ДРУЗЬЯ И ЛЮБОВНИКИ

Анонс

Они были друзьями, Мадлен и Джон. Неожиданный порыв страсти разрушил их
прежние отношения. Их дружба неизбежно должна была перерасти в любовь.

Глава 1

Звон бокалов казался Мадлен Виньи нестерпимо громким, а запах дорогих
духов был просто удушающим. Весь день она не знала, куда деться от головной
боли, ей хотелось только одного - перестать бороться с усталостью и поскорее
добраться до постели. Но не могла же она уйти с вечера, устроенного в ее
честь.

Она отошла от стойки бара и стала протискиваться сквозь толпу, вежливо
улыбаясь именитым членам хьюстонской литературной ассоциации, а голова
продолжала раскалываться от боли.

В свои двадцать семь лет Мадлен уже была хорошо известна как автор
детективных романов, и поводом для сегодняшнего вечера послужил выход ее
последней книги - "Скрипучая башня". Она только что вернулась из поездки,
где встречалась с читателями, и сразу же обнаружила дома присланные
редактором тридцать страниц рукописи с просьбой срочно внести дополнительные
исправления. Она просидела весь день не вставая, сделала всю работу, и
только теперь почувствовала, насколько устала. Сейчас у нее было одно
желание - проглотить таблетку аспирина и лечь спать.

Взгляд ее бледно-зеленых глаз скользнул по собравшимся в комнате, ей
стоило больших усилий не сомкнуть веки. Под цвет глаз она подобрала
несколько легкомысленный наряд - нечто вроде облегающей туники на узких
лямках с глубокими разрезами по бокам, соблазнительно обнажавшими загорелые
бедра. Бледно-зеленый цвет красиво оттенял золотисто-рыжие волосы, высоко
поднятые и собранные в свободный узел на затылке ее изящно посаженной
головки. Когда она распускала их, они золотым руном покрывали ее плечи и
спину до самой талии. Не без кокетства она часто заводила разговор о том,
что собирается обрезать их, и каждый раз встречала осуждающий взгляд Джона,
который тут же начинал ее отговаривать. Он был большой мастер убеждать людей
- почти всех людей вокруг, отметила Мадлен, - поступать именно так, как он
считал нужным. Этим, скорее всего, и объяснялся грандиозный размах его
нефтяной империи. За последние пять лет ему удалось выиграть две
серьезнейшие битвы за влияние, битвы, которые обычно заканчивались крахом
даже для старых, закаленных опытом бизнесменов, и, таким образом, он
сохранил контроль над "Дуранго-ойл". Большой Джон всегда получал то, что
хотел. От всех, кроме Мадлен Виньи.

Она увидела его в дальнем конце комнаты - судя по всему, он уже успел
попасть в стальные лапки маленькой хрупкой блондинки с глазами хищницы.
Первое, что пришло в голову Мадлен - какой уж раз, - что никто из мужчин и в
подметки не годится Большому Джону Дуранго. При росте шесть футов четыре
дюйма и мощном мускулистом торсе в тридцать девять лет на его теле не было
ни жиринки. Прямые черные волосы были зачесаны назад над широким лбом
настолько гладко, что у нее вечно чесались руки взъерошить их. Глаза на
расстоянии казались черными, но вблизи было видно, что на самом деле они
темно-серые. Нос его явно был когда-то сломан. Аккуратно подстриженные
черные, как и волосы, усы над неожиданно нежным чувственным ртом и
квадратная челюсть, свидетельствующая о решимости и сильной воле, дополняли
портрет. И хотя они с Джоном вот уже больше двух лет были друзьями, добрыми
друзьями, Мадлен никогда не забывала о том, что перед ней мужчина. Джон в
своем темном вечернем костюме привлекал внимание многих женщин, и Мадлен,
которая вдруг почувствовала, как у нее холодеют ноги, не была исключением.
Может быть, упрямо думала она, это сработал защитный механизм. Один лишь Бог
ведает, как ей нужна эта защита от Джона.

Она поднесла к губам бокал с коньяком и медленно отпила глоток. Глаза ее
ни на минуту не отрывались от Джона и блондинки, и ее больно кольнула
досада. Очевидно, их тесная дружба с нефтяным магнатом в какой-то мере
оправдывала этот невесть откуда взявшийся собственнический инстинкт.

Другой причины быть не могло - Джон никогда не давал ей повода думать,
что их связывает нечто большее, чем дружеские узы. Он знал, сколько душевных
сил стоил ей неудачный роман с Алленом. Они с Алленом были помолвлены - так,
во всяком случае, она думала. Но наутро, после ночи, проведенной вместе, она
узнала, что у этого незадачливого писателя есть жена и ребенок.

Джон с первой минуты увидел, что творится в ее душе, и потом с пониманием
относился к ее страху перед физическим сближением и никогда не пытался
перейти границу, ни разу. Мадлен не была заинтересована в его деньгах, а это
означало, что он мог доверять ей. Она догадывалась, что после смерти Эллен
он никому не мог полностью довериться. Он знал, что нравится Мадлен сам по
себе, а не потому, что она чего-то ждет от него.

Она вздохнула и отпила еще глоток. Последнее время в их отношениях что-то
переменилось. С Джоном ей всегда было удивительно легко, он был ее лучшим
другом. Но вот уже несколько недель он был слишком раздражителен, едва ли не
груб с ней. Все началось с того, что один из его ковбоев, напившись во время
работы, стал приставать к ней.

Мадлен всегда хорошо относилась к Джеду, но без всякого флирта, просто
по-дружески. Когда она ждала Джона в конюшне, Джед неожиданно схватил ее и
попытался поцеловать. Тут откуда ни возьмись появился Джон и одним мощным
ударом кулака отбросил парня так, что тот со всего маху рухнул на землю.

- А теперь убирайся! - прорычал Джон. - Забирай свои деньги, и чтоб ноги
твоей больше не было в Большой Сабине!

Мадлен, лишившаяся дара речи от потрясения, изумленно уставилась на Джона
- таким она его еще не видела: в глазах холодный блеск, лицо жесткое, словно
из гранита. Он вдруг показался ей чужим. Милый товарищ этих двух лет вдруг
исчез.

Джон молча стоял, пока ковбой не поднялся с земли и, бросив взгляд на
Мадлен, не пошел по направлению к конторе.

- Бла.., благодарю тебя, Джон, - сказала Мадлен, заикаясь. Она начала
тереть грязные пятна на блузке, чтобы хоть как-то успокоиться. Она не знала,
что Джед пьян, до тех пор, пока он не приблизился к ней. И, не появись Джон
в эту минуту, история могла бы иметь более плачевные последствия, чем просто
грубый натиск и поцелуй, запечатленный где-то возле ее рта.

Джон повернулся к ней, держа в руке только что зажженную сигарету. Мадлен
испугалась выражения его глаз - их блеск был не менее устрашающим, чем вся
огромная масса его тела.

- Когда же ты наконец усвоишь разницу между поведением дружеским и
поведением, провоцирующим нечто? - спросил он сурово.

- Я никого не провоцировала, - запротестовала она. - Джед всегда ко мне
хорошо относился. И я никогда бы не подумала...

- Он был отличный работник.., непьющий. Мне очень жаль его терять, -
продолжал Джон, нисколько не смягчившись.

Непривычная резкость тона, голос, медленно чеканящий слова, осуждающий
взгляд - все это больно ранило.

- Не сердись на меня, - сказала она тихо и, как бы прося прощения,
коснулась его бронзовой от загара руки чуть повыше запястья.

Она почувствовала, как сократились у нее под пальцами мышцы его руки, как
они напряглись до предела, каждая мышца в отдельности, и превратились в туго
натянутый трос. Видно было, что ее прикосновение для него невыносимо, но все
же Мадлен не ожидала последовавшей за этим реакции.

- Не надейся обвести меня вокруг пальца, Ласочка, - грубо выкрикнул он,
назвав ее им же придуманным прозвищем. Он всегда говорил, что она движется
вкрадчиво и мягко, как ласка. - Если хочешь развлекаться, ищи другое ранчо.

Это уже было слишком. Его резкие слова ранили: как он смеет обвинять ее в
том, что она завлекает его рабочих! Она пришла в бешенство.

- Боже, с какой радостью я буду обходить твое ранчо за сто миль, Джон
Дуранго! - крикнула она в ярости, зеленые глаза метали искры. - Последнее
время с тобой невозможно иметь дело. Я и не пыталась обвести тебя вокруг
пальца. Я лишь хотела поблагодарить тебя.

И, не сказав больше ни слова, она направилась к машине. С тех пор они ни
разу не виделись и не разговаривали.

Теперь же она раскаивалась и хотела помириться с ним. Но эта падкая на
деньги маленькая блондинка стояла на ее пути, не давая возможности подойти к
Джону, да и он не делал поползновений оставить ее.

Хуже всего было то, что Мадлен узнала ее. Ее звали Мелоди - фамилии она
так и не вспомнила, - в хьюстонских высших кругах она была известна как
охотница за кошельками пожилых толстосумов. В прошлом году ее имя склоняли в
связи с какими-то весьма неприглядными историями, связанными с двумя
хьюстонскими бизнесменами. Господи Боже мой, неужели Джон не понимает, с кем
имеет дело? Неужели он так слеп, что не видит ничего за маской ласкового
котеночка? Она хмуро глядела на темноволосую голову, низко склоненную к
белокурой головке, чувствуя, как в груди растет боль, непонятно откуда
взявшаяся.

- Ну, не смотрите туда так свирепо, любовь моя, - раздался за ее спиной
знакомый голос.

Она с улыбкой обернулась и увидела мальчишески озорное лицо Донадда
Дуранго.

- Разве я похожа на тигрицу? - в том же насмешливом тоне отпарировала
она.

- Уж не ревнуешь ли ты его к ней?

- Мы с Джоном друзья, и не больше, - сказала она резко.

- Конечно, раз ты так утверждаешь. А разве может столь восхитительное
создание, как ты, лгать?

- Ты льстишь мне, - улыбнулась ему она. Она постоянно удивлялась тому,