закрыла ей грудь, вобрав в себя едва ощутимый вес, а его язык вторгся в
тепло ее рта.
он. Его пальцы начали осторожно сжиматься на ее груди, а он наблюдал за
беспомощным выражением ее вспыхнувшего румянцем лица. - Я смотрю на тебя и
думаю только о том, что ты чувствуешь в моих руках. Помнишь, как это было
вчера? Твои груди прижимались ко мне, и ни единая нитка не мешала нам
чувствовать друг друга кожей.
- Скажи, разве тебе не хотелось того, что я делал с тобой в беседке? Скажи,
что не хотелось, что ты не горела с головы до ног, когда я выпустил тебя!
ее пылающем лице, в расширенных зеленых глазах, умоляющих его о пощаде в
тишине офиса.
выдохнул он. - Только мы вдвоем, Кэт, и я бы положил тебя в темноте на песок
и попробовал бы на вкус каждый нежный сладкий дюйм твоего тела.
ее рту, его руки скользнули ниже, обхватили ее бедра и бережно и властно
стали прижимать к его бедрам, пока она не вскрикнула от остроты вызванных
этим ощущений. - Хочешь меня, Кэт? - Его шепот был вкрадчивым и дразнящим. -
Одному Богу известно, как я хочу тебя, это почти невыносимо. Не надо было
так тебя ласкать. Теперь я ни о чем больше не могу думать, теперь я хочу
тебя всю, еще сильней, чем раньше. Поцелуй меня, милая. Поцелуй же...
жизни. Чувствовать его, прикасаться к нему, ощущать его на вкус, вдыхать его
запах... Большие руки Блейка словно тисками прижимали ее всю, до последнего
дюйма, к властному телу, а губы впитывали в себя все ее существо. Казалось,
прошло бесконечно много времени, пока он не поднял голову, чтобы позволить
ее глазам погрузиться в свои.
боль, и пронзительный голос Вивиен грубо разорвал связывавшую их хрустальную
нить чувства.
Надеюсь, я не помешала?
оборачиваясь к ней. - Я обещал показать комбинат, верно? Идем. Кэт, - бросил
он через плечо, - ты с нами.
смотрела на нее так подозрительно, что она не осмелилась.
интересные участки и помещения: учебную мастерскую, где швеи учились
работать на новейшем оборудовании; брючный конвейер, где каждый оператор
швейной машины выполнял свою, отличную от других, операцию, чтобы в конце
получилась готовая пара слаксов; отдел раскроя, где мужчины расстилали на
длинных столах в несколько слоев огромные тюки тканей, а потом разрезали их
ножницами. Кэтрин припомнила, как назывались профессии работников ткацкой
фабрики в ее школьном учебнике: "тючники" разносили швеям свернутые тюки
тканей; "надзирательницы" следили за работой швей, "расстилальщики"
разворачивали ткани; "резальщики" резали материал; "инспектора" отвечали за
сортировку материй на третьи, вторые и первые сорта. А еще были
"гладильщики" и "упаковщики" и "леди-прачка", которая стирала образцы
изделий. Сотни швейных машин одновременно работали в цеху, где шили рубашки,
а еще была секция, где нашивались пуговицы, крючки и кнопки, и секция
брючной фурнитуры. Зрелище ярких тканей заворожило Кэтрин.
делается. Тюки с хлопком проходят длительную обработку, прежде чем сырье
попадет на веретена и из него получится готовая ткань. Сейчас мы используем
хлопок и вискозу. В доброе старое время фабрика работала исключительно на
хлопке.
прежде не бывала на текстильной фабрике.
детстве она всегда увязывалась за Блейком и Филлипом, потому что ее
интересовал весь процесс изготовления одежды. Но с тех пор ей не приходилось
приезжать сюда, а тогда она была еще слишком мала, чтобы понимать многое из
того, что видела.
наблюдая за движением по конвейеру блузок разной степени готовности. Ей
пришлось прямо-таки прокричать свой вопрос в ухо Блейку, чтобы он расслышал
его сквозь шум машин.
Мы приобрели много новых станков. У нас больше шестисот операторов швейных
машин, а это означает, что нам нужно примерно сто пятьдесят тысяч ярдов
полотна в неделю, чтобы занять работой всех этих женщин.
разделявшую два цеха. - У нас только сотни три станков на брючном конвейере.
Здесь самый большой бизнес - блузки.
почтовыми фирмами, рассылающими заказы по каталогу, да еще сеть складов по
всей стране. Чертовски много работы.
в ее глазах отблески доллара.
соседний ресторан на чашку кофе, и он оставил Кэт наедине с диктофоном, так
что ей пришлось печатать множество наговоренных им на пленку писем. Ей
показалось это оскорбительным: Вивиен и так успела позавтракать дома, а он
приглашает ее на кофе с пончиками, а Кэтрин он уволок из дома натощак, а
теперь еще и оставил умирать с голоду в одиночестве. Она немного утешилась
только через полчаса, когда вернувшийся в офис Блейк поставил на стол перед
ней термос с горячим кофе и корзинку с печеньем.
сидишь голодная.
рабочие кабинеты.
удивленно поднял брови:
ангельской нежностью вдогонку его удаляющейся спине. Потом выключила
электрическую машинку и открыла термос.
зачем-то понадобился Блейк. Опершись руками о стол Кэтрин, он насмешливо
усмехнулся.
вздохнула:
огромную почту получает такой вот комбинат. Блейк пишет и конгрессменам, и
сенаторам, и в союз текстильных фабрикантов. Кстати, в этом году он
президент союза, а я и не знала.
протянул руку и, взяв ее за подбородок, наклонился, чтобы прошептать:
улыбнулась.
решил открыть дверь своего кабинета. Он бросил на Филлипа такой мрачный
взгляд, что юноша отшатнулся от стола и покраснел до корней волос.
ужинаем в ресторане.
жива от страха. У нее не укладывалось в голове, как мог Блейк - еще недавно,
днем, такой любящий, такой заботливый - стать таким враждебным. Что такого
она сделала? А может, именно это имела в виду Вивиен, когда говорила, что
Блейк "сожалеет о случившемся"?
вечерам вместе с ним возвращалась домой. Хотя между ними установились
обычные деловые отношения, Вивиен, казалось, каждый раз зеленела от злости,
когда Кэтрин и Блейк вместе выходили из дома.
на все. И весьма в этом преуспевала.
Блейка, летевшего в Атланту, взять ее с собой, "за покупками", Кэтрин
договорилась с Филлипом съездить с ней в город, погулять в одном из новых
парков. Было похоже, что эта просьба не понравилась Блейку, но Кэтрин
Панов Вадим
Майер Стефани
Херберт Фрэнк
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Орлов Алекс