Чтение 30–й страницы книги ~Садовники Солнца~

Полина в самом деле еще не вставала. Она лежала, зарывшись в "пену"
разовой постели, на изголовье откуда-то падал неяркий свет, и первое, что
заметил Илья, так это золотистое пламя волос и зеленый насмешливый глаз.

- Быстро вы меня вычислили, - сказала девушка, оставаясь недвижной. -
Меня, кстати, можно разглядывать и сидя.

Илья улыбнулся. Пророчества Помощника начинали сбываться.

- Я к вам, собственно, по делу, - начал он.

Лоран повернулась на спину, выпростала руки, и они трогательно забелели
на фоне темной пены.

- Готова исповедоваться.

"Ребенок, - подумал он, любуясь девушкой. - Умный, капризный ребенок,
наверное, любящий нравиться. Инженю... И в сущности - одинокий. Беда таких
людей в том, что их иронию и сарказм частенько воспринимают всерьез. А это
всего лишь способ самоутверждения. Всего лишь..."

- Начнем, - сказал Илья. - Итак, уровень стабильности психики
коллектива?

- В пределах нормы, - быстро ответила Лоран. - Естественно, по
максимальной шкале Рутмана - для стрессовых ситуаций.

- Каковы индивидуальные показатели?

- Здесь дела хуже. - Полина нахмурилась. - Есть значительные
отклонения. Сказываются усталость, раздражительность, рудименты
эгоцентризма... Патологии нет.

- Об этом я знаю, - перебил он Лоран. - Крайнев рассказывал. Насчет
рудиментов. А патология все-таки есть. Диагноз - сомнамбулизм.

Полина прыснула, отвернулась. Черная "пена" немного сползла, открыв
маленькие округлые плечи. Илья опустил взгляд.

- Судья, оказывается, не знает элементарных вещей. Как вы думаете,
почему наша Станция болтается именно здесь, а не в любом другом уголке
Окна?

Илья покачал головой.

- Зачем вы так, Поль? - он машинально употребил это сокращение на
французский лад, одновременно доверительное и чуточку мужское, и тут же
понял, что вышло удачно: собеседник оценил, ему понравилось. - Зачем вы
так, Поль? - повторил Илья. - Я знаю о волноводе "Сигма-7". Знаю о
существовании медиумов, которые частично воспринимают хаотичную информацию
волноводов. Знаю даже, что их у вас сорок восемь из ста шестидесяти членов
экипажа, фактически каждый третий, и что большинство специалистов считают
"прослушивания" занятием бесперспективным. Информация волноводов явно не
имеет земных аналогов. Верно? Но вот о сомнамбулах знать не знал и слышать
не слышал.

- Лунатики и наши медиумы - одно и то же. - Девушка вновь стала
серьезной. - Неведомое излучение, когда его воспринимаешь, как бы
экранизирует сознание - таков вторичный эффект. Прием информации - явление
спорадическое, хуже всего, когда застает тебя за едой, с полным ртом. Так
и ходишь потом...

- Хождение тоже вторичный эффект?

- Да. Причем нас обычно тянет в Пустыню. Наверное, там больше места,
можно по кругу путешествовать. Да что рассказывать, сейчас я вам все
покажу. По утрам там обязательно кто-нибудь кружит. Не бойтесь, я помню о
вашем целомудрии. Отвернитесь, пожалуйста.

"Вот чертенок, - с улыбкой подумал Илья. - В самом деле не упустит
случая сыронизировать".

Через полминуты Полина предстала перед гостем в строгом, спортивного
кроя, темно-красном костюме, тряхнула головой, чтобы волосы упали на
плечи, и кротко сказала:

- Пойдемте.

Пустыня располагалась на первом ярусе Станции.

По дороге Лоран рассказала Илье, что три года назад исследователи
решили упразднить один сад (хватит, мол, и того, что на втором ярусе), а
вместо него создать уголок дикой и неблагоприятствующей человеку природы.
Исаев убедил всех, что лучше пустыни ничего не придумаешь, хотя
климатологи предлагали смоделировать там сейсмически активную зону. Он их
высмеял. "Для вулкана, - говорит, - места мало, да и Крайнев на настоящую
магму никогда не согласится. А возле подогретой пластмассы и дети
топтаться не станут..."

Они вошли в обычную дверь, а вышли уже из какой-то полуразрушенной то
ли мечети, то ли крепости.

В Пустыне был вечер. Та благодатная пора, когда дневной жар поостыл, а
холодная ночь еще на наступила. Тускло светились верхушки далеких
барханов, посвистывал ветер, а в ложбинке, в зарослях саксаула, слышалась
возня и писк неизвестных зверюшек.

- Сюда бы, - Илья глянул на Полину не без улыбки, - для вящей
убедительности еще бы десяточек тарантулов и скорпионов, а?

- А что, это идея, - охотно согласилась Лоран. - Надо будет покопаться
в генной кладовой...

Илья только рукой махнул: безнадежный случай.

Сумерки сгущались медленно. А холод наступал слишком быстро,
неестественно быстро. Ефремов поделился своим наблюдением с Лоран.

- Это все климатологи. Или напутали что-то, или нарочно... Одно
название - пустыня. А на самом деле тут такое творится... И ливни бывают,
и грозы. Да, да, - Полина развела руками. - Во-от такие молнии бьют. А
однажды меня тут снежный буран прихватил. Во время приема... Очнулась
потом, и ног уже не слышу. Могла вообще замерзнуть.

Девушка остановилась, поежилась.

- Давайте лучше присядем, - предложила она. - Песок еще теплый, да и
мечеть отсюда видна. А то вдруг "лунатик" из-за той гряды выйдет - мы и
разминемся.

Она обхватила руками колени, положила на них подбородок. Зеленые глаза
Полины погрустнели, стали влажными и глубокими.

Илья присел на песок, поискал звезды. Звезд не было. То ли их забыли
зажечь при сотворении этого мира, то ли в небесах готовилось ненастье.

- Вы... все годы одна? - негромко поинтересовался он и тут же добавил:
- Извините, если вам неприятно, можете не отвечать.

- Почему же, - равнодушно сказала Лоран. - У нас сходные профессии: я
ведь тоже привыкла людей изучать... Так о чем мы? Ах да, был у меня муж,
давно. Я его в семнадцать лет полюбила. А потом ушла. Ревнивая я.

- Извините, - повторил Илья, досадуя, что поторопился с расспросами.
"Не отголоски ли это, - подумал он, - той "бесцеремонности хирурга, с
которой я начал работу Садовника и которая сыграла тогда со мною довольно
злую шутку?"

Полина вдруг улыбнулась.

- Да не ищите вы женщину. Не было ее. И быть не могло! Совпадение было.
Я ревнивая, а он - целеустремленный. Словом, цель у него большая была,
сверхзадача. А я свою любовь тоже великой целью считаю. Вот и не ужились
соперницы.

"Лунатиков" показалось сразу двое. Вернее, к мечети шли уже вполне
нормальные люди: то ли передача кончилась, то ли мозг от нее отключился -
больше тридцати-сорока минут никто из медиумов не выдерживал.

- Эге-гей! - позвала Полина высокого звездолетчика, очевидно, решив,
что он как медиум интересней, - подождите нас, Кен.

По пути, когда они спускались в ложбинку, Илья спросил, не появилось ли
чего нового в тех видениях и ощущениях, которые испытывали люди во время
приема хаотической информации.

- Все то же, - неопределенно сказала Лоран. - Цветовая полифония,
повторяемость и ритмика сигналов, различные эмоциональные побуждения...
Юргена Шварца, например, после сеансов приема обуревает жажда
упорядочивания. А так как он ничего, кроме своей космологии, не знает, то
выкапывает из библиотеки сотни древних и новых гипотез об устройстве
мироздания и докучает ими всем и каждому. Он, видите ли, полагает, что все
представления о мире укладываются в четыре простейшие схемы и что
синтетическим путем из них можно получить истину...

- Побуждения бывают разные? - полюбопытствовал Илья.

- Очень, - лицо Полины стало вдруг загадочным и озорным. - Но, увы, все
это трижды вторичное. Отраженный свет.

- Треверс, - представился звездолетчик, когда они, увязая в мелком
песке, наконец взобрались на противоположный склон овражка. Кивнув Полине
как старой знакомой, он добавил: - Я вас видел на "Бруно", Илья.

- Ну что, Кем, то же самое? - спросила Лоран.

Треверс смутился.

- Ничего нового. И, знаете, ощущение весьма мерзкое. Иду вот и все
поглядываю на себя...

- Тебя не убудет, - засмеялась Полина. - Представьте, - она обернулась
к Илье, - у Кена во время приема хаотической информации всегда довольно
сильное побуждение к... размножению!

- Ты как маленькая, - недовольно проворчал Треверс и пояснил: - Она
знакомит меня со всеми вновь прибывшими и обязательно "забывает" при этом
добавить к слову "размножение" еще два слова "путем деления".

- То есть? - удивился Илья.

- Я как бы получаю команду разделить часть своего существа,
сформировать из него нечто новое. Много чего-то сформировать. Я чувствую,
что это очень нужно, жизненно важно, но, естественно, выполнить команду не
могу... Испытывать такое мучительно. Тело в прямом смысле этих слов
разрывается на части, хочет взорваться... Так что ждите новую атаку.

- У Кена есть любопытная теория, - заметила Полина, поеживаясь от
холода. - Пойдемте, кстати, отсюда. Я по дороге расскажу.

Треверс распрощался с ними неподалеку от мечети-выхода. Лоран,
посмеиваясь, рассказала Илье, что звездолетчик считает свою информацию
(ту, которую он воспринимает) командой для звезды. Командой продуцировать