сана наиболее преданным архиепископам. Обеспечив себе столь простым
маневром большинство, он заявил, что останется здесь, в Италии, где за
него стоит горой вся римская чернь.
законником, новый папа заявил, что запретит симонию*, приносившую
кардиналам сказочные барыши.
лошадка" обернулась свирепым алчущим волком.
навязанным извне, но тут же, опровергая собственное заявление, постановили
направить в Рим делегацию с беспрецедентным посланием.
нем узурпатору святейшего престола. - Но мы решили назначить опекуна, дабы
он помогал тебе в отправлении должности, которую ты не способен занимать в
силу самой природы своего естества, равно как и грубости".
послужило формальным поводом к началу военных действий.
спешно формироваться отряды наемников, а во всех провинциях и городах
Апеннинского полуострова началась жестокая резня. Одна сторона стоила
другой.
новым наместником божьим Роберта Женевского, законченного бандита. По
наущению Урбана римские погромщики принялись убивать всех иностранцев,
которых считали сторонниками кардиналов-бунтарей. Методы борьбы и
соответственно зверства по отношению к мирному населению были схожи до
неразличимости. И там, и тут резали, грабили и жгли во имя святейшего отца
христианства.
Англия, Венгрия и Польша. На стороне Роберта, ставшего Климентом Седьмым,
были Франция, Шотландия, Испания, Савойя и Неаполитанское королевство.
клерикальная Европа, включая подвижников веры, еще при жизни причисленных
к лику святых.
ипостаси. Во всяком случае, оба папских двора достигли крайнего предела
разложения. Свидетельства всеобщего распада были настолько очевидны, что
не составляли тайны ни для вождей, ни для их кровавых сатрапов. Все
наиболее гнусные и жуткие формы террора, все самое недостойное и
отвратительное, что только таится в смрадных пучинах взбаламученного моря
житейского, было поднято на поверхность и пущено в дело. Что в Риме, что в
Авиньоне отъявленные подонки поднимались на верхние этажи власти и тут же
принимались творить всевозможные гнусности.
войне, и обратился к предводителю пиратов Балдазаре Косса.
парусами свирепствовали в средиземноморских водах. Косса грабил всех без
разбора: мусульман и христиан, включая соотечественников - итальянцев и
осевших на Родосе последних госпитальеров. Только суда, плававшие под
флагом Прованса, могли беспрепятственно действовать в изрезанной укромными
бухтами берберийской акватории, где большей частью охотился удалой
Балдазаре. Причина была достаточно уважительная: на службе прованского
герцога состоял единоутробный братец - Гаспар, такой же пират.
не мог быть спокоен за свою жизнь. Вчера пираты ворвались в испанскую
крепость, сегодня их видели в Сардинии или на Мальте, завтра они могли
атаковать Неаполь или высадиться на мавританском побережье, где прятали
награбленное добро корсары-магометане.
морщинистой маме - тучной, но подвижной и экспансивной, как все итальянки.
и почтительно целовал руку.
родосских братьев, как стали с недавнего времени именоваться госпитальеры,
Косса привез к себе на Искию несметные сокровища: тяжеловесные золотые
сервизы, украшенные драгоценностями одежды, редкостное оружие и, конечно,
мешки со звонкой монетой. Дукаты, динары, цехины, реалы, торнези,
константинаты - все перемешалось при пересыпке.
преподнес мамочке.
красавцем сыном, который не знал поражений и привык первенствовать во
всем. - В нашем палаццо уже не осталось свободного места. Скоро ты весь
остров завалишь золотом. Зачем так много? А эти толпы несчастных пленных?
Они измучены и еле держатся на ногах. Мне даже негде их разместить.
Неужели их нельзя было распродать по дороге? Про женщин я уж и не говорю,
Балдазаре. До них ты всегда был жаден. Но ведь должен же быть предел!
Пора, давно пора остановиться на какой-то одной. Неужели ты еще не
перебесился? Опомнись, сыночек. Твои безумства не кончатся добром. Ты
должен остепениться и начать совершенно новую жизнь. Если ни одна из юных
красоток, которых я устала кормить, не смогла надолго удержать тебя в
своих объятиях, то самое время вспомнить о боге. Из нашего рода вышло
столько знаменитых служителей церкви! Почему бы тебе не стать одним из
них? Тогда бы я могла умереть спокойно.
Но, как явствует из последующих событии, материнские молитвы были
услышаны.
приз, как пиратского главаря пригласили к его святейшеству.
романьолы* и отправился в папский дворец.
места в карьер начал Урбан, внимательно оглядев великолепно сложенного
кондотьера с необыкновенно одухотворенным лицом, обветренным и загорелым
до черноты.
Дураццо, которого я своими руками посадил на неаполитанский трон,
переметнулся к антихристу и открыто выступил против меня.
средства, а моя казна опустошена. Пришлось даже перелить церковные блюда и
дароносицы.
удовлетворение скупой улыбкой. - Мне говорили, что ты знаком с теологией.
Это верно?
разбираюсь в морском деле. - Балдазаре надменно вскинул подбородок. - Я не
просто знаком. Я теолог, святой отец, и хорошо знаю каноны. Ведь недаром
же мне пришлось пять лет корпеть в Болонье. По всем предметам я шел в
числе первых и лишь волей случая не получил диплома.
планы.
врасплох, новый главнокомандующий обрушился на разрозненные отряды Карла,
отбил одиннадцать катапульт и погнал отступающих к морю.
священнический сан и поручил ему возглавить следствие над опальными
кардиналами, которых подозревал в пособничестве врагу. Князей церкви
вместе с их наиболее доверенными приближенными перевезли в Ночеру и
разместили в подземной тюрьме.
соратников по пиратским баталиям. Он не ошибся в выборе. Сменив абордажные
крючья на тиски и клещи, они выказали себя прирожденными мастерами
пыточных дел. Закованных в цепи епископов доставили из подземной тюрьмы в
следственную камеру, где уже все было готово для пытки: пропущенные через
блоки веревки, раздвижные доски с клиньями, "испанские сапоги". Даже
желоба для стока крови в углублении каменного пола были отмыты загодя. Сам
Косса в качестве осененного благодатью чрезвычайного следователя,
поднаторевшего к тому же в теологических ухищрениях, занял кресло на
помосте.
по подозрению в чародействе, он знал, как нужно вести допрос.
Справедливости ради следует сказать, что его задержали тогда совершенно
случайно. Просто "псы господни" застали Балдазаре в доме одной молодой
колдуньи, и не его вина, что пришлось заколоть в завязавшейся схватке
двоих или даже троих агентов. Других грехов перед церковью он за собой не
знал. Не веруя ни в бога, ни в дьявола, Косса и к черной магии относился
вполне равнодушно. Но опыт - сквозь толстые стены он слышал крики
пытаемых, которые сознавались в немыслимых преступлениях, - не пропал
даром. Советы его святейшества пали на вполне подготовленную почву.
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Березин Федор
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Флинт Эрик