уравнение было настолько красиво, что он все же решился его опубликовать,
а ровно через год в космических лучах обнаружили положительный позитрон...
Мы с Аркадием Викторовичем давно установили и сотни раз проверили одно
железное правило: наиболее ценными физико-химическими свойствами обладают
как раз такие камни, которые отличаются особо притягательной красотой. Что
скажете?
- Тем хуже для него. Лично мы с Аркадием Викторовичем убеждены, что
красота монокристалла, его ювелирные качества - первейшие критерии
полезности. Но бывают же на свете люди, невосприимчивые к красоте. Для них
она - пустой звук. Бесполезно спорить со слепым о прелести Джоконды, с
глухим - о Бетховене, с дальтоником - о сигналах светофора.
красный, внизу зеленый, желтый посередке... На меня ваше объяснение
произвело большое впечатление. Мысль о том, что красота - это интуитивно
улавливаемая гармония мира, поразительна. Сожалею, что никогда не
задумывался об этом. - Он сложил из гранатовых призм причудливую башню. -
Где они найдут применение?
вопрос понятен. О рубиновых лазерах публика почему-то знает больше всего.
А ведь есть еще дазары - усилители тьмы. Они работают не только на
кристаллах, но и на окрашенных жидкостях или даже на газах.
основания башни бледно-желтый кристалл, и она обрушилась, - являются
магнитными диэлектриками. На тончайшей пластинке такого диэлектрика
площадью в какой-нибудь квадратный сантиметр можно записать миллион единиц
информации. Представляете себе, какая емкость памяти? Компактная ЭВМ,
обладающая информационным запасом, равным человеческому мозгу, отныне уж
не фантастика... Так-то, мой дорогой. Вы смотрели <Солярис>?
читали... Одним словом, будьте уверены, что мыслящий океан создать можно.
Только получится он не жидким, а кристаллическим. Один квадратный метр
железоиттриевого граната способен вместить всю память вашего мозга, все
его десять миллиардов бит.
присел перед стоявшим в самом дальнем углу сейфом. - Вы столь
непринужденно и увлекательно ввели меня в сферу работ лаборатории,
интересов и поисков вашего руководителя... Без вас мне пришлось бы очень
туго в такой сложной и незнакомой мне области, как кристаллография. Очень
и очень вам благодарен... Готов держать пари, что здесь хранится
какая-нибудь платино-платинородиевая термопара и бутыль спиритуса!
Модестович и вынул из брючного кармашка никелированный ключ. - Сделайте
одолжение.
отчетности. Сейчас, насколько мне известно, сейф пуст.
при каждом обороте замок. - Кроме Ковского?
третий хранится в дирекции. - Сударевский чеканил слова, как на военном
докладе. Даже тембр голоса и то изменился. Если только что Марк Модестович
говорил взволнованно и увлеченно, то теперь он держался сугубо официально
и сдержанно. - Какие еще будут вопросы?
пустые полки и закрыл дверцу. - Вопросы обычно возникают в ходе беседы.
Она показалась ему несколько нарочитой, неоправданной всем течением их
действительно очень интересной для него беседы. Обратил он внимание и на
то, что Марк Модестович поминает своего шефа как в прошедшем времени, так
и в настоящем, словно бы уже уверился в чем-то определенном, но время от
времени спохватывается по соображениям этического порядка. И эта
скороговорная поправка <он был> на <он есть> тоже казалась скорее
обдуманной, нежели непроизвольной.
Люсин почти сгладил вопросительную интонацию, и его слова прозвучали
скорее как утверждение. Но оно было лишено эмоциональной окраски, словно
затрагивало самые скучные материи и вообще высказано случайно, для
заполнения возникшей в разговоре паузы.
напряжением подыскивая подходящие слова, пояснил: - Он сделал мне такое
предложение... верно... Но я отказался.
не все... ясно.
понимаю... Извините, что затронул столь щекотливую тему... Просто Фома
Андреевич отрекомендовал вас как нового завлаба, и я подумал, что дело
решенное... Тем более, вы тогда ничего не сказали... Не хотели препираться
с начальством при посторонних?.. Да, Марк Модестович, жизнь зачастую
ставит перед нами сложные проблемы. Такие щепетильные люди, как вы,
ощущают это со всей остротой. Очень и очень вас понимаю.
отклонил, разумеется, в приличной форме, несвоевременное, а потому
совершенно бестактное в данной ситуации предложение директора... И,
разумеется, не нашел нужным повторить свой отказ в вашем присутствии.
Зачем, простите, лишний раз дразнить гусей? Давайте поэтому переменим тему
разговора, она мне неприятна...
человек и желает благополучного завершения всего дела и, уж конечно, не
накликает на своего шефа беду. Он боится, что о нем станут говорить
другие, и гонит прочь соблазнительные картины, даже думать не желает об
открывающихся перед ним возможностях. Это с одной стороны... А с другой -
подсознание-то работает. Да и вообще мозг человека не знает стыда. Мысль
приходит, прогнать ее не так-то легко, а тут возникают трудности, и чисто
сиюминутного порядка: не проморгать бы, не отрезать дороги обратно. С
Ковским еще неизвестно, как дело обернется, а с Фомой ему жить да жить.
Отсюда и напряженность эта, демонстративность, игра. Он не меня убедить
хочет - себя. Вот какая штука. Если он еще и не принял предложение Фомы
Андреевича, то, надо думать, примет вскоре. И положа руку на сердце: кто
кинет в него камень? Но почему Фома так торопится, ему-то зачем спешить?
Рад, что случай помог отделаться от непокорного сотрудника? Спешит
посадить на еще не остывший стул другого, кто будет обязан ему лично, а
потому послушен? Видимо, так... И его тоже трудно осудить строго. Жизнь
есть жизнь, она вперед движется, а Ковский был, видимо, трудным орешком.
Был. Вот и я тоже говорю <был>...
Люсин.
плох, со своими странностями и слабостями, а в общем, очень добрый и
честный.
и к вам тоже.
совершенно конкретном человеке, которого люблю и, думаю, хорошо знаю.
директорской, это плевое дело. Вот уж кто ярлыки клеить умел! Он у нас
раньше в кадрах сидел. Теперь, слава всевышнему, на пенсии. Говорят, все
еще бодрствует. На соседей по лестничной площадке доносы строчит.
освободилась или что-то в этом роде. Надо же возможных конкурентов хоть
грязью облить! Зятя своего, моряка, он вытеснил, а других перспектив
расширить жилплощадь не предвидится.
есть?
свой. Враги есть у каждого, равно как и друзья. Но вы подумайте
хорошенько, не могли бы вы назвать мне лиц, которые были бы
заинтересованы, скажем так, в устранении Аркадия Викторовича? Из
института, разумеется.
зевоту. - Прежде всего наш милый директор.
старший научный сотрудник Дузе... Достаточно? Или нужно еще? - Сударевский
Махров Алексей
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Конан-Дойль Артур
Суворов Виктор
Лукин Евгений