Чтение 37–й страницы книги ~Звездный человек~

аппарат имеет такую закрученную форму, блестящий, спрятан у него на груди...

Евгений Леонович вернулся в такси и не отъехал от отделения милиции, пока
со двора, примыкавшего к отделению, не выехала синяя машина с красной
полосой посередине.

- Вот теперь домой, на Арбат, - облегченно сказал он.

Заявление Евгения Леоновича произвело впечатление. Дом, в котором жил
Дмитрий Дмитриевич, был оцеплен. Сам начальник отделения милиции, поднялся
наверх и позвонил. Первое, что он увидел, войдя вслед за Человеком в
кабинет, была круглая дыра в стене.

- Чем вы это сделали? - спросил он.

- Это? - Человек указал на дыру в стене.

- Видите ли, к нам обратился один очень уважаемый человек и заявил" что у
вас есть такая закрученная штука...

- Да, есть...

- Мне хотелось бы на нее посмотреть... И, к сожалению, забрать.

- Вы - племя предателей! - закричал Человек так, что в ушах у начальника
отделения зазвенело. - А если и Лена?! Я вас всех. уничтожу! Всех!

- Полегче на поворотах, приятель! А ну!.. - Начальник отделения протянул
руку к кобуре с пистолетом, но Человек прыгнул прямо в открытое окно.

Начальник отделения выглянул наружу: через двор вихрем пронеслась
какая-то темная фигура и исчезла в воротах.

- Все на улицу! - закричал начальник отделения. - Быстрее!..

* * *

В это самое время Евгений Леонович звонил у дверей своего дома. Ему
открыла жена. Евгений Леонович вошел в дом, держа руки перед собой и
полузакрыв глаза.

- Феня! Феяечка! - позвала жена домработницу. - Скорее туфли! Туфли
Евгению Леоновичу, и ставьте чай! Живо!

Жена пробежала в кабинет и быстро вложила в пишущую машинку лист бумаги.

- У тебя был удачный день? - спросила она, но Евгений Леонович не
ответил.

Он быстро застучал по клавишам машинки.

- "К вопросу о роли ядерных изомеров в биохимии жизни", - читала жена
через плечо Евгения Леоновича.

- Дай мне чистый лист! - приказал он.

- "Новая теория происхождения Солнечной системы, сообщение первое", -
громко прочла она второй заголовок.

"Практические применения антипротонных пучков большой мощности" - было на
третьем листе.

- Евгений, откуда этот поток, этот каскад мыслей?

- Я недавно консультировался, с одним интересным человеком, и вот
результат...

- Но почему ты ставишь только свое имя? Ты опять хочешь иметь
неприятности?

- У него нет имени! - строго сказал Евгений Леонович. - И вообще, он не
человек... Он преступник, моя дорогая, преступник!..

СТУДЕНЧЕСКИЙ БИЛЕТ

Коля проснулся оттого, что ему стало трудно дышать. Он громко чихнул и
сел на кровати. Было еще очень рано, но Анфиса Тимофеевна уже встала и
возилась за перегородкой.

- Простудился, так я и знала, - сказала она. - Еще бы, под таким дождем
разгуливать! Вставай, горячего чаю попьешь. Горло небось дерет?

- Ага, дерет...

- То-то, институт уже прогулял, теперь вот здоровья лишишься, кому ты
тогда будешь нужен?

После чая Коле стало легче, по Анфиса Тимофеевна накапала несколько
капель йода в чашку с водой, всыпала горсть соли и отправила Колю во двор
полоскать горло. Коля, запрокинув, как гусак, голову, щурясь от яркого
солнца, слушал, как клокочет в горле отвратительная горько-соленая жидкость.

- А ты все-таки тип, - услышал он голос Виталия.

- Почему? - спросил Коля и набрал в рот новую порцию "снадобья".

- Еще спрашиваешь... - Виталий уселся верхом на жердь, отделявшую
владения Анфисы Тимофеевны от остального мира. - Не думал я, что
зазнаешься...

Коля плюнул, с удовлетворением отметил, что полосканья в чашке осталось
на один глоток, и снова забулькал и заклокотал.

- Говорил - не сдал, только вчера сам говорил, а я вечером документы
получал, к спискам подошел, и вот вам: Ростиков принят на первый курс...

- Как! - крикнул Коля и затрясся от кашля. Виталий соскочил с забора и
пребольно стукнул его ладонью по спине.

- Я же не знал, Виталька?

- Не знал? Может быть... Но так друзья не делают...

- Не знал! Ты сам читал? Не врешь? Сам видел? Да я же был уверен, что
мне, дай бог, "тройку" поставят! А может быть, меня по ошибке... а?

- Может быть...

- Я сейчас же поеду, сейчас же! Виталька, поедешь со мной?

- Чудак, я же на работу иду. Ты приходи вечером, расскажешь...

Коля вбежал в дом, схватил пиджак.

- Тетя Фиса! Я, говорят, студент, честное слово? Даже не знаю, как это
получилось...

- Но тебе ж сказали...

- Мне? Ничего мне не говорили, я сам так подумал-Подумал, что не сдал."
Конечно, им со стороны виднее было, как я отвечал.

Коля вспомнил аспиранта, который вел экзамен, выражение его глаз. Теперь
Коля был уверен, что аспирант смотрел на него ободряюще.

- Надевай, - сказала Анфиса Тимофеевна и протянула Коле голубую рубашку,
- надевай, студент... Это я тебе приготовила.

- Новая рубашка... И запонки! Вы гений, тетя Фиса, честное слово, гений!
У меня в голове все перепуталось... Я - студент!

Коля вышел в переднюю и принялся плескаться, а Анфиса Тимофеевна,
крикнув: "Деньги на билеты оставила, хватит зайцем ездить!" - ушла на
работу.

Коля надел рубашку и, осматривая себя в зеркальце Анфисы Тимофеевны,
думал: "Люди-то, люди какие все хорошие! Анфиса Тимофеевна... А аспирант -
не посмотрел на Евгения Леоновича! А Лена, Виталька, - все, все хорошие!.. И
Дмитрий Дмитриевич... Дмитрий Дмитриевич!" - Непонятные и тяжелые события
последних дней встали перед ним во весь рост. Вчера его так и не пропустили
в клинику к Дмитрию Дмитриевичу. "Нужно ехать, сейчас же. Забегу на минутку
в институт - и к Дмитрию Дмитриевичу... Жив ли он? Что произошло между ним и
Человеком?.."

"Может быть, может быть, может быть... может быть, ты, Коля, студент..."
- говорили колеса электрички Виталькиным голосом.

- Мне в приемную комиссию, - сказал Коля вахтеру института.

- Только с двух часов...

- Мне сказали, что я, кажется, принят в институт, здесь где-то списки
висят.

Его пропустили, и Коля начал просматривать списки, начав с буквы "А".
"Абрамов, Акимов, Астахова, Атрощенко..." Да что я? Нужно найти на "Р"... Но
среди фамилий на букву "Р" его фамилии не было... "Неправду сказал Виталька,
неправду!"

- Нашли? - спросила вахтерша.

- Нет, не приняли, - ответил Коля.

- А вы по какой специальности?

- Я? - Коля взглянул на, заголовок, приколотый кнопками к щиту со
списками. - Я не сюда! Я же подавал на теоретическую и экспериментальную
физику. Где их списки?

- А вон там, направо, еще одна доска, стоит. " - Вахтерша указала связкой
ключей. Коля подбежал к другому щиту.

- Нашел, - проговорил он, задыхаясь от волнения. - Нашел! Вот он я,
Ростиков... А где студенческие билеты получают?

- Это наверх иди, в деканат.

В деканате Колю встретил знакомый аспирант.

- Ростиков... - сказал он. - Сейчас я тебе билет выпишу и пропуск,
партизан.

- Партизан? Я не партизан...

- Поздравляю вас, Ростиков, желаю вам успешно окончить курс института, -
говорил аспирант, просматривая стопку серых книжек. - Ага, выписан и
подписан, вот он. - Аспирант протянул Коле билет и добавил: - А я тебе
благодарен - напомнил ты мне мою студенческую молодость, тоже шумели,
спорили.

- Скажите, Сергея Кайгородского тоже приняли?

- Да, только перед тобой вышел, минут десять назад.

Совсем другим стал институт. Коля шел по коридорам, узким, полутемным;
принюхивался к каким-то особенным загадочным запахам; все, что раньше
сковывало, слушало его, исчезло. Институт стал его, Колин. Он приоткрыл
дверь в одну из лабораторий и бодро кивнул сердито посмотревшему на него
лаборанту. Перед парадной дверью Кола вытащил студенческий билет и показал
его вахтерше.

- Ну и слава богу, - сказала она. Коля так и вышел на улицу, держа
открытым студенческий билет.

"Теперь - в больницу, к Дмитрию Дмитриевичу". В вестибюле дежурная сестра
сказала ему:

- Состояние больного немного лучше, во всяком случае, лучше, чем вчера.
Он пришел в себя. Если хотите, можете его навестить. Вы родственник
Михантьева?

- Я не родственник, я его ученик, - ответил Коля.

- Тогда не знаю... А что, родственников у больного нет?,

- Я точно не знаю, - сказал Коля, - кажется, нет...

- Ты опять здесь! - услышал Коля знакомый голос и машинально отскочил в
сторону.