Чтение 88–й страницы книги ~Донские казаки в борьбе с большевиками~

князь Тундутов. Астраханцы были раздеты, плохо вооружены, плохо организованы, а
главное не имели хороших начальников. Нужно было, как можно скорее, их
переформировать и взять всю организацию Астраханцев в железные руки. В состав
Южной армии. намечалось также в будущем включение полков из Саратовских
крестьян, составлявших в то время уже пехотную бригаду, отлично сражавшуюся с
большевиками на границе своей губернии.
Итак, средства и люди для Южной армии были. Требовалось только найти энергичных
старших начальников и достаточное количество кадровых офицеров, чтобы по примеру
Постоянной Донской армии, создать новую, сильную и боеспособную армию.
По первоначальному плану, предполагалось Южную армию подчинить ген. Деникину,
который бы взял на себя организацию и руководство. Выгод от этого было бы много,
не считая и того, что работа добровольческого командования в Донской области по
формированию и управлению этой армией, невольно сблизила бы донских и
добровольческих руководителей и, быть может, несколько рассеяла вражду между
ними, много вредившую общему делу.
Но начатые в этом отношении переговоры Донского Атамана с ген. Деникиным через
генерала М. Драгомирова ни к чему положительному не привели. Словно над
взаимоотношениями с добровольцами тяготело что-то роковое, что всегда мешало
полюбовному разрешению возникавших вопросов.
В сферах Добровольческой армии, идея формирования такой неказачьей армии
сочувствия не нашла. Наоборот, встретила даже явно отрицательное отношение. В
создании Южной армии на границе Донской области, ген. Деникин усмотрел
ослабление Добровольческой армии, умаление ее значения и даже для себя обиду. Не
нравилось ему и то, что к этому делу был причастен Гетман и, значит, немцы, --
его враги. "Немецкая затея, с целью вредить Добровольческой армии и задерживать
офицеров на Украине" -- злобно твердили в Екатеринодаре, умаляя тем самым
значение Южной армии и создавая вокруг ее формирования весьма нездоровую
атмосферу.
Кампания, поднятая Екатеринодарской прессой 225) против Южной армии и наряду с
этим крайне нелестные отзывы о ней ставки, вскоре
225) Наряду с явными вымыслами о каких-то тайных договорах Дона с Украиной,
Екатеринодарская газета "Россия" (от 7 сентября 1918 года, No 19) не стеснялась
помещать уже и такую чушь: "...В-третьих, Германия стремится использовать в
борьбе с чехословаками так называемую "Южную армию"... от лиц, вступающих в
Южную армию, отбирается обязательство воевать, если потребуется, против
чехословаков и тех, кто будет с ними"...
296

возымели свое действие: лучшие офицеры стали воздерживаться от поступления в
армию, боясь своим участием, скомпрометировать себя в глазах Добровольческого
командования. В армию устремился худший элемент. Желали попасть, главным
образом, те, кто далеко не отвечал назначению и не удовлетворял даже самым
снисходительным требованиям. Я замечал, что в зачислении в формируемые полки
видели лишь способ уклониться от боевой службы на фронте. Одновременно, спрос на
тыловые должности сильно возрос.
Бойкотирование Екатеринодаром Южной армии, несомненно сильно отражалось на ее
формировании. Между тем, для Дона создание Южной армии было вопросом жизни.
Необходимость ее обусловливалась, как в видах дальнейшего продвижения вглубь за
пределы Дона, так и в целях облегчения казакам военной службы, ибо при наличии
этой армии возможно было бы часть казаков, хотя бы старше 45 лет, отпустить
домой.
Чрезвычайно важное значение приобретал вопрос возглавления этой армии. Попытки
ген. Краснова найти в высших кругах Добровольческого командования популярного
русского генерала на пост командующего этой армией, окончились, как я упоминал,
неудачей. Ставка продолжала занимать непримиримую позицию в отношении Южной
армии. Поручить формирование ее одному из донских генералов, по понятным
причинам, было бы нецелесообразно. Тогда Атаман решил с этой просьбой обратиться
к герою Львова и Перемышля -- безупречно честному и стоявшему вне политики ген.
от артиллерии Н. И. Иванову. Принципиально не отказываясь, ген. Иванов, однако,
прежде, чем окончательно принять предложение Атамана, решил поехать в
Екатеринодар и заручиться согласием ген. Деникина. Как принял его
главнокомандующий, какой разговор произошел между ними, мне неизвестно, но
только ген. Иванов вернулся из Екатеринодара крайне мрачным. Видно было, что
тамошняя атмосфера удручающе подействовала на старика. Тем не менее, считая
формирование армии полезным русским делом, как он сам заявил Атаману, ген.
Иванов согласился стать во главе армии с подчинением Донскому командованию 226).

Здесь не могу не отметить, что в то время ген. Иванов уже сильно сдал. Ужасы
революции и издевательство солдат, оставили на нем глубокий след. Заметно было,
что временами ему начинала изменять память. Еще до сих пор мне памятны наши
долгие беседы о нуждах Южной армии. Кончив, бывало один вопрос, мы переходили к
следующему, но ген. Иванов, забыв, очевидно, вновь возвращался к первому, уже
окончательно решенному. Так порой несколько часов дорогого времени уходило
непродуктивно на подобные разговоры.
Своими наблюдениями я поделился с командующим армиями и Атаманом и просил их
убедиться в правоте моих слов. Однако, я должен засвидетельствовать, что
несмотря на этот минус, ген. Иванов с удивительной настойчивостью и энергией
прилагал все усилия, чтобы преодолеть многочисленные препятствия, стоявшие на
пути формирования Южной армии. Если это ему в полной мере на удалось, то меньше
всего вина лежит на нем. Главные причины неуспеха надо искать в том, что у него
не было талантливых помощников, не было доста-
297) Приказ Всевеликому войску Донскому от 11 окт. 1918 г. No 1192.
297

точного количества хороших строевых офицеров, а также потребных средств для
быстрого снаряжения и обмундирования войск. Не менее решающую роль в неудаче
сыграла и ставка Добровольческой армии, окружившая атмосферой враждебности
формирование этой армии. Виновато отчасти и Донское командование, всецело
занятое вопросами ведения военных операций, Постоянной (Молодой) Донской армии и
потому не уделявшее достаточного внимания формированию Южной армии.
Первоначально полагали, что подчиненная Донскому командованию в оперативном
отношении, Южная армия в остальном будет самостоятельной. Но ведь для этого
нужны были старшие начальники, привыкшие к самостоятельной работе. Таковых на
Дону свободных не было. Они в избытке были в Добровольческой армии, болтаясь без
дела в тылу, но дать их в Южную армию ген. Деникин не хотел. Столь же безуспешно
несколько раз, я просил о том же и ген. Романовского.
Перевезенная из Киева в район Чертково-Кантемировка организация союза "Наша
Родина", как остов будущей армии, оказалась весьма пестрым сбродом людей 227).
Добрая половина из них ничего общего с военным делом не имела: кандидаты на
должности будущих губернаторов или градоначальников, статские советники,
акцизные чиновники, исправники, дамы и девицы, сестры милосердия, никогда не
видевшие раненых и больных, разнообразные председатели бывших еще в проекте
многочисленных организаций, командиры несуществующих бригад и полков,
священнослужители разных рангов и т. д., одним словом чрезвычайно разношерстный
элемент, малопригодный к военной службе и к тому же настроенный весьма
панически.
Атаман осмотрел эту кампанию и вынес гнетущее впечатление. Не имея времени
поехать сам, я послал в район Чертково-Кантемировка. состоявших при мне для
поручений штаб-офицеров и своих адъютантов, поручив им ознакомиться на месте с
жизнью и настроением прибывшей организации. Каждому из них мною была дана
специальная задача и точно указано место его пребывания. Привезенные ими
сведения далеко меня не радовали. Они рисовали мне жуткую картину беззаботной
жизни "организации", на фоне которой процветало пьянство, кутежи, скандалы,
самоуправство, разгул и взяточничество. Безобразное поведение прибывших, вызвало
в населении ближайшего района острое недовольство и справедливый ропот, готовый
перейти в открытый бунт.
В боевом отношении названная организация была равноценна нулю. Нельзя было
надеяться и на быстрое ее улучшение. Среди старших воинских чинов обнаружилась
яркая тенденция к сформированию больших штабов (армий, корпусов, дивизий), что,
по-моему, не сулило успеха уже по одному тому, что для этого мы не располагали
достаточным количеством ни средств, ни людей.
Суммируя все данные о новой организации, я приходил к убеждению, что для успеха
дела, необходимо принять драконовские меры. Мне казалось нужным, прежде всего,
применением военно-полевых судов, основательно расчистить эту компанию, одну
треть разогнать, а из оставшихся сначала сформировать один полк, который и
обучать непре-
227) Около 2 тысяч человек.
298

станно днем и ночью, обставив его жизнь суровыми казарменными условиями. По мере
прибытия укомплектований, постепенно формировать следующие полки, сводя их в
высшие соединения. Я был уверен, что только при такой системе, можно было
получить положительные результаты. Но для проведения этого в жизнь, нужны были
решительные и энергичные люди. Таковых на Дону, как я говорил, свободных не
было, а получить их из Добровольческой армии, не удалось. Одних же директив было
недостаточно.
Неоднократно, докладывая свои соображения командующему армией и Атаману, я
решительно настаивал на введении корректива в дело формирования Южной армии. В
конце концов, мне удалось добиться некоторых результатов. Ген. Иванов был
отдален от армии, с оставлением в почетной должности "Верховного наблюдающего"
за формированием. Вместо наименования "Южная армия" было присвоено название
"Воронежский корпус", непосредственное формирование которого было возложено на
генерального штаба генерала князя Вадбольсхого. Уволено много несоответствующих
старших начальников и прервана связь с союзом "Наша Родина".