от одиночества и чаевых.
добавила строгая метрдотельша.
оказалось, в глухом спальном районе Москвы, названном в честь снесенной с
лица земли деревеньки, где в прошлом веке обоз, тронувшийся из старой
столицы в новую, останавливался на первую ночевку. Пробегая через
ресторанный зал, я краем глаза заметил вчерашнюю незнакомку, уныло пившую
минеральную воду. Лицо ее было абсолютно неподвижно, ибо при малейшем
мимическом колебании толстый слой грима мог осыпаться прямо в тарелку с
солянкой.
своим обязанностям обходчик Гера.
забыл про вчерашний спор. А если нет? Обдумав по пути ситуацию, я решил так:
используя все свое красноречие, убеждаю Витька в том, что знаменитым
писателем становиться ему не стоит. Потом звоню настырному Жгутовичу и
сообщаю о нежелании Витька участвовать в наших нелепых играх. Таким образом
я сохраняю лицо и выпутываюсь из дурацкого спора...
малюсенькие, точно разбитые лилипутами, огородики с сарайчиками, более
напоминавшими собачьи конурки. Стекла в подъезде были выбиты, лифт расписан
однообразными непристойностями.
строительного отряда с нашивкой "ССО Романтик-76". Переминаясь на пороге, я
заглянул в глубь маленькой однокомнатной квартиры и увидел ту привычную
бедность, которая копится всю жизнь, чтобы в конце концов прикинуться
достатком.
на комнату, где виднелась постель, истерзанная, точно в ней искали
спрятанные бриллианты.
молодыми были. И пообниматься любили. Но чего ж криком-то орать? Прошлый-то
мужик у Надьки, хоть и пил, не в пример тихий был... А этот сущий варнак
прямо-таки!
облегчалась. Раз Витек решил обзавестись семьей, то теперь ему, уж конечно,
не до участия в нашем пьяном споре.
городок с утками в обмелевшем прудике, с кринками на выбеленных временем
штакетинах. Оказалось, это здоровенный город с дымящимися трубами,
эстакадами, колоннами марширующих в баню солдат. Сойдя с электрички и
оглядевшись, я понял, что, не зная Витькиного адреса, на худой конец хотя бы
фамилии, отыскать его здесь будет невозможно. Но я все-таки решил попытать
счастья и, выбрав в толпе мужика с рожей полиловее, расспросил его о
дислокации мытищинских пивных ларьков. Конечно, в былые времена мне не
хватило б дня объехать все точки, но описываемые события происходили в самый
разгар антиалкогольной горбачевской кампании, когда большинство ларьков и
павильонов были перепрофилированы на торговлю квасом и соками, а те, что
продолжали нести янтарный свет пива в массы, были крайне редки и
общеизвестны, как синагоги в стране, где так долго и настойчиво боролись с
антисемитизмом, что к власти в конце концов пришли юдофобы. (Вряд ли
использую, но все равно запомнить!)
основном из лохматой, буйно гоготавшей молодежи. Вторая приютилась рядом с
Бульдозеростроительным заводом имени наркома Первомайского, и вокруг нее
толкались хмурые работяги в промасленных спецовках, как пиво водой,
разбавленные трудовой интеллигенцией -- в шляпах и с портфелями. Только
третий ларек стоял в новом микрорайоне, где шло бурное строительство и
горизонт был заставлен ажурными силуэтами подъемных кранов. Очередь --
человек в тридцать -- состояла из строителей, одетых в припорошенные
кирпичной пылью робы, пластмассовые шлемы и измазанные цементом бахилы --
такие, в каких был вечор Витек.
если не подвалит ватага шпаны и не возьмет сразу двадцать кружек, если никто
не поднимет скандал из-за недолива, а хозяйка в знак протеста не закроет
ларек по техническим причинам, то минут через сорок я выпью пива. Встав в
конец хвоста и высказав задумчивые сомнения в свежести пива, я установил
неформальный контакт с соратниками по ожиданию и втянулся в серьезный
мужской разговор. Сначала поговорили о сравнительных качествах "Туборга" и
"Гиннеса", о которых все участники обсуждения очень много слышали.
Потом соскользнули на политику и пришли к единодушному заключению,
что Мишка мужик в общем-то неплохой, хотя и с гнидовинкой, а вот его Раиса
-- очевидная бензопила "Дружба", хотя женщина, конечно, обстоятельная. Между
делом я поинтересовался, не знает ли кто-нибудь Витька. И один дядька
великодушно предложил мне на выбор трех Викторов, включая и своего родного
брата, но все они мне не подошли. Ждать пришлось все-таки немного дольше,
чем я планировал, потому что к хозяйке зашел сын-школьник, она выставила
перед самым моим носом табличку "перерыв" и минут десять отчитывала его за
двойку по географии. Наконец я получил кружку мыльно вспененного пива.
красном пластмассовом шлеме.
нескольких крупных глотков.
конопатого чальщика, неделю назад выгнанного с работы за ссору с бригадиром.
Витька ненавидит. Тоже говорит -- спаивает. Диалектика!
подсказал, что звонить нужно двумя короткими и одним длинным, потому что его
мать жутко боится воров, но глазка в двери у них нет: кто-то рассказал ей,
будто по Мытищам ходит маньяк, который звонит в квартиру и, когда хозяин
припадает к стеклышку, бьет в глазок шилом, крича при этом ненормальным
голосом: "Спокойной ночи, малыши!"
Сквозь узкую -- сантиметра три -- щель я мог разобрать лишь то, что это
женщина и на голове у нее бигуди.
закрываться.
восстановить.
писательским билетом.
цепочки, что в этом доме, очевидно, означало высшую степень доверия к гостю.
цепочки. Я увидел, что Витькина мать еще сравнительно молодая женщина с
белым круглым лицом, тонко выщипанными бровями и пышными формами.
круга сбился. Дружки портят. Водка проклятая! А сегодня утром вообще
какую-то шушундру в дом притащил -- еле выгнала... Жениться собрались. А где
тут жениться на двадцати пяти метрах? У меня самой хороший человек есть,
непьющий, так я же его в дом не вожу!
хороший человек есть... Пусть живут где знают. С милым рай в шалаше... Так
они, наверное, в шалаше!
валялись несчетные пустые бутылки, грубо вспоротые консервные банки, обертки
и огрызки, из чего можно было заключить, что в трудные минуты в этом шалаше
отлеживается пол-Мытищ. Витек печально смотрел на сгущавшееся вечернее небо.
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Шилова Юлия
Ибсен Генрик
Шилова Юлия
Шилова Юлия