пришлось добираться до него, и пока он шел, он задавал себе всякие нелепые
вопросы. Теперь все эти разноцветные огни не казались ему такими сияющими.
- утомленным и озабоченным рабочим парнем, одетым в свой лучший, но не
очень хороший костюм.
дверей остановил его и сердито спросил:
этаж, двадцать третий номер.
выражал извинение, раскланиваясь и расшаркиваясь, как большой и мягкий
болванчик.
"простите, пожалуйста, сэр" и, тому подобным подхалимством. Я этого не
переношу так же, как похлопывание по плечу и тому подобную манеру в духе
"погоди, в чем дело?". Будь немножко больше человеком. Можешь ведь?
эту работу было триста человек, а у меня жена и трое ребятишек в
Вандворсе. Не обижайся.
4. ХРАБРЕЦ И ЯРМАРКА
только он проснулся, была страшная мысль, что он потерял работу. Отчаяние
продолжалось всего несколько секунд, потом он вспомнил все, что произошло
накануне, и смог спокойно открыть глаза и встретить взглядом "Нью-Сесил
отель". Он напомнил себе, что он - человек, вокруг которого раздувают
шумиху. В кармане его пиджака лежал чек на пятьсот фунтов. Он долго и
осторожно разглядывал спальню в стиле Антуанетты, ее серые стены с
пурпурным орнаментом. Спальня встретила его взгляд непоколебимо, она
никуда не делась, она существовала в действительности, а рядом с кроватью
лежал его костюм, положенный так, чтобы его можно было быстро и удобно
надеть. Итак, он был здесь, в великолепном, самого высокого класса отеле и
жил в нем, как лорд. Все, что ему надлежало здесь делать, - это только
требовать.
письма. Их переслали из редакции "Дейли трибюн". Письма была распечатаны,
и это-ему не понравилось. Письмам он не придавал особого значения, но в
конце концов эти письма были адресованы ему. После завтрака - за едой он
не хотел читать столько писем от незнакомых людей - он закурил и
неторопливо занялся корреспонденцией. Писем сегодня было больше, чем он
получал за год. Все они были от неизвестных людей, за исключением одного,
от Дейзи Холстед, сейчас Дейзи Флетчер. Она писала, что ни капли не
удивлена и что если он еще не забыл своих друзей, то должен заехать к ним,
как только будет в их краях.
против начать что-нибудь опять, хотя стала миссис Флетчер каких-нибудь
пять минут назад. Что ж, ему теперь-безразлично. Не принимая во внимание
факт, что разрыв их произошел по взаимному согласию, он настроился на
красивую горечь и пессимизм и насладился ими. По сравнению с этим письмом
все остальные были скучными, хотя содержание их было неожиданным я ставило
в тупик. Пять писем прислали женщины, они заявляли, что он, как ни
странно, очень похож на их умерших мужей или сыновей; одно было от дамы,
которая спрашивала его, что он думает о жестоком обращении с животными и о
вивисекции. Двое мужчин притворялись, что знакомы с ним, хотя ни их
фамилий, ни адресов Чарли до этого никогда не слышал, третий предлагал ему
туманный и непонятный способ разбогатеть; четвертый был очень недоволен
противопожарными средствами и, видно, считал, что Чарли следовало бы давно
познакомиться с ним. Автор одного письма, который подписался "сержантом",
подчеркивал, что некогда в окопах он тоже был "Героем-чудотворцем", а
сейчас без работы, голодает, и никому до него нет дела. Последние три,
казалось, были написаны сумасшедшими; Чарли ничего не понял из них, не мог
их расшифровать, особенно то, которое начиналось словами: "Мужчина моей
мечты". Он просто отложил их, в сторону. Когда он сказал себе, что
начинает понимать, сколько странных людей живет на свете, пришел Хьюсон -
смешной молодой человек со смуглым обезьяньим лицом, журналист из редакции
"Дейли трибюн".
- Получишь новую экипировку, нет, несколько новых экипировок. Костюмы,
обувь, рубашки - все. Я твоя сказочная крестная мама, сынок.
собака зарыта.
устроили тебе визит в "Мужской универмаг". Знаешь "Мужской универмаг"?
Самый большой мужской магазин в Лондоне, в Англии, в Европе. Да! - крикнул
он, словно обращался к переполненному. Альберт Холлу. - В восточном
полушарии! Господи, благослови восточное полушарие! И почему наш друг
Кинни еще не написал ни одной статьи о восточном полушарии? "Следующая
сногсшибательная статья Хэла Кинни в будущее воскресенье: "Боже, спаси
восточное полушарие!".
закладывать. Мне поручено сопровождать тебя и описать своим неповторимым
стилем все твои старомодные высказывания и поступки. Для меня в газете
оставлена целая колонка. Итак, мистер Хэббл, я вижу, вы читали письма.
Можете ли вы коротко, выразительно, своеобразно, просто, по-мужски и
по-геройски охарактеризовать эти письма?
обещал доставить тебя в "Мужской универмаг".
"Нью-Сесил", только в нем не было так светло и тепло, как там, хотя была
своя глубоко мистическая тишина. Чарли никогда не был в таком магазине.
Продавцы во фраках и брюках с лампасами были похожи на молодых дьяконов и
церковных старост. Повсюду стояли стеклянные шкафчики, в которых
воротнички ценой в шиллинг, залитые светом, лежали на черном бархате.
Никакого шума от зеленых картонных коробок, обычного в магазинах, в
которых Чарли бывал, здесь не было. Универмаг был чем-то средним между
церковью и музеем.
здесь не продают, а хоронят рубашки. Что будет, если заорать во всю
глотку, требуя пару запонок к воротничку ценой в пенни и шлепнуть на
прилавок двухпенсовик? Ручаюсь, все исчезнет, и ты окажешься в
Ванстед-Флетс [психиатрическая клиника], а вокруг тебя будут хихикать
дьяволы. Ага, нас ждут.
кто были все эти люди, но среди них находились два неизбежных
фоторепортера.
Хьюсона.
повышался с каждой минутой.
обеспечить покупателя всем необходимым быстрее всех. Мистер Хэббл пришел к
нам как покупатель. Он торопится. Отлично. Его обслуживают в рекордное
время. Прекрасная идея.
интересовало.
подумать. Ему нужен вечерний костюм, он понадобится ему сегодня вечером...
быть, вечернюю пару с темным галстуком?
ему...
Потом он получает смокинг, пиджачную пару и легкое пальто, предположим,
одну из наших кемптоновских моделей.
самым чистосердечным видом.
галстуки, запонки, резинки, подтяжки, шляпа или две шляпы. Нет, я вам вот
Прозоров Александр
Панов Вадим
Березин Федор
Гюго Виктор
Перумов Ник
Шилова Юлия