его ненавидит. Отвечал ему тем же, зная, что ловко и точно использует
Генерала, а потом в нужный момент избавится от него. И что Генерал, посылая
ему из каменной головы тонкие лучики ненависти, думает о нем то же самое.
куда-то к стене, словно хотел проломить ее, как чугунная баба, и, оставив
пролом, исчезнуть в синей морозной метели.
известный телеведущий. Молодой, очаровательный, с пушистыми бровями,
нагловато и мило ухмыляющийся. На нем был черный великолепный сюртук, в
петлице которого красовался пунцовый бутон розы. Он напоказ запанибрата
обнял Бернера, и объятия его, как показалось Якову Владимировичу, были чуть
дольше и теснее обычных.
публику, называл Бернера на "ты". -- Началась, слава Богу, война в Чечне!
Русские танки идут по Грозному!
мой приемник, прямая трансляция!.. -- Он коснулся своего пунцового бутона,
успев посмотреть на молодую, идущую мимо женщину.
оппозицией, вел яркую, отважную, беспощадную телепрограмму, где воспевал
Советский Союз, русский патриотизм, призывал едва ли не к восстанию. Бернеру
удалось очаровать пылкого и самовлюбленного журналиста. Предложил ему
большие деньги, дал престижную телепрограмму, сделал выразителем своих
взглядов и интересов.
вот, наконец, пошли танки! Я буду на этой войне, непременно! Ты мне дашь
денег? Дай денег на эту войну!
-любуясь своим темпераментным собеседником, его пунцовым бутоном, черной
кружевной рубахой, сияющими от восторга глазами.
разразится, и стремятся на нее! Ибо есть эстетика войны, эстетика разрушения
и крови! Я сделаю фильм об этой войне, и это будет метафора нашего времени!
Дай денег на кино!
неуравновешенного человека. Мир, в котором они оба жили, был распадающимся
миром, похожим на огромного, выброшенного на берег кита. Этот кит сгнивал, в
нем открывались провалы, из которых изливались яды и зловонья гниения,
выпучивались разбухшие внутренности, обнажались скользкие белые ребра. На
туше дохлого гиганта сидели маленькие крепкие хищники -- зверьки, насекомые,
птицы. Вонзали свои клювы, зубы и хоботки в рыхлую падаль. Питались ее
гнилыми соками. Бернер и этот красавец с черным жабо и розой были из числа
этих хищников. Они нашли друг друга, нуждались друг в друге. Вместе, каждый
по-своему, рвали рыхлые, истлевшие волокна кита.
болото, -- сказал Бернер. -- Сразу возникнут волны и всплески, общество
разделится "за" и "против". Возникнет страшная путаница, сбой, нелепые союзы
и расслоения. Мы должны воспользоваться этими всплесками, оседлать
общественное мнение и повести его в нужном направлении. В этом твоя задача!
Я дам тебе денег на "твою войну", но ты на эти деньги выполнишь "мою
работу"!
друг друга, видели свое сходство и подобие, общность своих целей и
совпадение путей, до той неизбежной точки, когда один из них блистательно и
вероломно предаст другого. Они разлетятся, обмениваясь проклятиями, в
глубине души благодарные за этот временный великолепный союз.
эластичной рукой. -- То, что ты сделал для меня, я никогда не забуду. Я
недавно купил еще одну лошадь, великолепную ганно-верскую кобылку! Приезжай,
посмотри!
черед Бернера подойти к тем столикам, где его поджидали. И первым, к кому он
направился, не спуская взгляда с золотистых свечей, двигаясь по лучу,
соединявшему его с сидящим в отдалении человеком, был его друг, закадычный и
сердечный, Лев Вершацкий, банкир, богач, меценат, любитель утонченных
развлечений и мастер крупнейших финансовых авантюр, создававших внезапные
плотины и запруды на пути финансовых рек. Эти реки по его воле меняли русла,
останавливались, взбухали, разрушали и опустошали обширные экономические
пространства. Обрекали на засуху и вымирание зоны Севера, Сибири,
Среднерусской равнины и, напротив, устремляясь на засохшие ландшафты,
порождали цветение и бурный рост на Урале, в Тюмени, в портовых городах и на
окраинах. Несметно обогащали его банки и корпорации, создавая на руинах
конкурентов банковскую империю Вершацкого.
когда оба, скромные советские инженеры, осваивали системы компьютерного
управления отраслью, -- их нынешняя дружба была сложным сплетением симпатий,
взаимной поддержки, ревностной зависти и соперничества. Причиняла Бернеру
мучительное, непереносимое страдание, желание уничтожить друга.
безопасности Бернера, уже тайно следит за Вершацким. Наружка отслеживает
места его пребывания, ищет щели и скважины в его обороне, просчеты и промахи
его охраны, чтобы улучить несколько кратких минут и послать в него пулю
снайпера.
третья по счету, как и у самого Бернера. Красавица Натали была топ-моделью,
чье очаровательное лицо, длинные ноги и высокая грудь прошелестели,
промерцали по лакированным страницам модных журналов, загорались в
аметистовых лучах уличных реклам! щитов.
Бернером, -- знак того, что он их видит, любит, непременно подойдет.
превзошел себя самого. Дай мне ее напрокат, всего на два дня! -- Верш кий
смеялся, радостно встречая друга. Протя ему длинную смуглую ладонь. На его
матовом бледном лице переливались нежностью и радостью миндалевидные глаза.
Черные, отливающие стеклом волосы были расчесаны на косой пробор. Над к
сивым, с горбинкой носом срослись густые синеватые брови.
виде, -- томно, поставляя под поцелуй белую руку, произнесла Натали.
отдам! -- ответил Бернер, целуя теплые, пахнущие духами пальцы.
Вершацкого пожелала проглотить нефтеперегонные заводы Грозного. Во многом
преуспела, вложила огромные средства в под чиновников, министров, мятежных
чеченцев. Подготовила сложную политическую и финансов схему, по которой
группа чеченских нефтезавод месторождений и труб должна перейти к
Вершацкому. Эта схема включала в себя возможность войны, однако
предпочтительным выглядел вариант, политический, с привлечением Грузии,
Азербайджана и Турции. Огромная мощь, состоящая денег, интеллекта,
политической поддержки и боты спецслужб, казалась непреодолимой для Бернера.
И он решил направить в их сплетение, в нервный фокус просветленную оптику
снайперской винтовки.
высокий лоб друга и видел на этом лбу маленькое, вырезанное пулей отверстие.
Ему мучительно хотелось трон пальцем это место на лбу Вершацкого.
выстреле, который был ключевым элементом его стратегии и, подобно вторжению
войск в Чечню, решал силовыми метода задачу, непосильную для политиков и
финанансистов. Он запрещал себе думать об этом, ибо знал сверхчеловеческую
интуицию Вершацкого, который пользовался ею, как экстрасенс, в борьбе с
конкурентами. -- Ты сказал -- птица Феникс! -- отвлекающе сентиментально
произнес Бернер. -А сколько раз мы с тобой, Левушка, сгорали и вновь
возрождались из пепла!
авторемонтное дело и нас накрыли менты. Не забуду следователя-бедолагу, брал
деньги трясущимися руками с наколкой "СССР". -- Вершацкий захохотал, и его
сильное дыхание нагнуло пламя свечи.
глаза начальнику таможни бриллиантовые капли. Не знал, пропустит груз или
поведет меня к прокурору. -- Бернер обманывал интуицию Вершацкого, отвлекал
его в сторону, как птица, прикидываясь раненной, припадая на крыло,
отвлекает охотника от гнезда. -- Это были, как говорят комсомольцы,
"огненные годы"!
Натали, мы должны были ехать вместе и вместе задержались на пару минут,
зайдя в туалет. -- Вершацкий взял руку жены и играл ее длинными, в перстнях,
пальцами, словно это были четки. -- До сих пор не могу понять, была ли это
солнцевская группировка, которая боролась за недвижимость, или чеченцы,
которые лезли в Москву.
Казбека -- чеченца -- больше никто никогда не видел, будто он вдруг
превратился в бетонный блок для фундамента на Юго-Западе, -- хмыкнул Бернер.
тончайшей ниткой жемчуга, -- никогда, покуда жив, не забуду поступка Яши. В
девяносто первом, в августе, когда красные кретины ввели в Москву
бронетехнику, Яша приехал за мной, за моими детьми и увез нас в Белоруссию,
к знакомому егерю. Сам за рулем, а навстречу броневики, танки! Яшечка, этого
я не забуду!
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Буджолд Лоис
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Посняков Андрей