точка. Приблизилась, увеличилась, влетела в окно стариковской квартиры,
ударила внутри тугим взрывом, наполняя лестницу хрустом и треском, взрывной
волной, прорвавшейся из-за распахнутой двери. В квартире продолжало
хрустеть, осыпаться. Кудрявцев рассмотрел туманное сплетение ветвей, откуда
прилетела граната, и наугад, описывая стволом малую окружность, выпустил
длинную, в полмагазина, очередь, простреливая деревья, ближние дома и сады,
наполняя их шальными пулями.
стариковской квартиры валил дым, в ней хрустело и разгоралось.
взорвалась внутри, остановленная стеной. Расшвыряла ветхие полки буфета,
переколола посуду, корзиночки с ложками, кульки с мукой и крупой. Все эти,
разбросанное, хрустело и дымилось. Буфет горел, горели на стене обои, вяло
тлела занавеска. Квартира, пристанище стариков, разгромленная, окутывалась
блеклым огнем, едким дымом и тлением.
стене. Колотил в пламя, охватившее остатки буфета. Сдирал и топтал
занавеску, кашлял и задыхался.
комнате, носила из ванной кастрюлями воду, плескала на огонь. Скоро пожар
угас. Дымились обугленные клочья обоев, обгорелые доски буфета.
запасов. Кругом валялись разноцветные черепки и осколки, гнутые ложки и
вилки. Все, что осталось от свадебных сервизов, от рюмочек и графинов,
которые выставлялись гостям в дни праздников и поминок.
закоптилось.
близкие белые руки. И ему вдруг захотелось прижаться губами к ее близкому
запястью.
придут. В наступающих ранних сумерках не сверкнет пикирующий штурмовик. Не
загрохочет, не заблещет вал артиллерии, предвестник штурма.
Сзади длинно и бело лежал Филя. Кудрявцев, оставивший теплый бушлат на
площади, напялил на себя тесный стариковский свитер, несходящуюся на груди
куртку и ждал приближения танка. Вывернет на площадь из-за скопления
разбитой техники, и тогда -- бежать к окну, упирать в косяк гранатомет,
выцеливая сопряжение башни, и выстрелами двух гранат успеть поджечь его
бронированный короб, пока пушка танка не плюнула в дом черной тушей снаряда.
прерван не разрывом гранат, а чиркнувшей спичкой, от которой закурили
сигарету. -- Пойду к своему танку. -- Крутой кивнул на окно, где в сумерках
чернели на снегу железные ребра и берцовые кости сгоревших машин. --
Бронебойный снаряд в стволе! Если суки подгонят танк, вручную разверну
башню, влуплю в упор!
простынкой. Тебя подстрелят, как Филю, после первых десяти шагов.
что, вы меня прикроете. Я наряжусь под бабу, в юбку, в платок, какой-нибудь
куль прихвачу! Они подумают, что нищенка или мародер, не станут палить!
настойчивостью, напоминавшей детские игры в прятки и переодевания. Шалость,
тряпья! Оденем его старушкой, высадим окно на первом этаже, где кустики. И
пусть себе семенит, котомочку тащит!
копоть, темные тени бессонницы заиграло веселое мальчишеское выражение. Он
вдруг почувствовал себя старым, усохшим, не способным на азартный поступок.
Молодые солдаты иначе представляли опасность, иначе чувствовали риск. Их
молодая кровь побуждала к рискованным выдумкам, даже если в этих выдумках
таилась смертельная угроза.
принесу, где сестренка на лошади. Жаль, если пропадет!
дело. Но не сознавали размера опасности. Завидовали ему, получившему
возможность прервать унылое сидение в доме, порезвиться, совершить
молодецкий поступок. Будто не было страшной ночи, расстрела бригады,
убийства Фили. Так молоды они были, легкомысленны и забывчивы. Кудрявцев в
сравнении с ними был опасливый осторожный старик.
посмотрю...
лестнице, огибая лежащего Филю, причинила Кудрявцеву боль. Он прошел следом
в квартиру. Анна, возникавшая каждый раз бесшумно и неожиданно, словно
выходила из стены, проследовала за Кудрявцевым в комнату.
пальтушки, юбки. Выхватили и отбросили красную линялую скатерть, какие-то
потертые, битые молью меха.
сбросив бушлат, стал натягивать через голову юбку, просовывал плечи и грудь.
Юбка трещала, просаживалась, застревала на бедрах.
пальтушку. Заматывал на голове платок. Не стесняясь Анны, стягивал из-под
юбки штаны, влезал в старушечьи рейтузы:
кухни замызганную магазинную сумку на двух-колесиках.
клюшкой как садану!
рейтузах, в повязанном низко платке, из-под которого выглядывали веселые
глаза.
крутился, хрустел на разбитых черепках, раза два огрел Таракана палкой.
наиграться. Ждал, когда поустанут, и тогда он строго прикажет прекратить
дурацкий маскарад, отошлет солдат на позиции.
повизгивание. Так сотрясает воздух тяжелыми толчками и выхлопами танковый
двигатель. Так гусеничные траки, переваливаясь через передние катки, слабо
повизгивают. Звук пропал и вновь повторился, заносимый ветром сквозь
разбитое окно. Кудрявцев вслушивался, как блуждает звук за домами, за
обломками и остовами машин. Удаляется, совсем исчезает. И вновь отрывается
ветром от невидимого танка, вносится в комнату.
Лежать у стен!..
из-под бабьего платка упрямо и требовательно. -- Наколю его бронебойным!
Сначала мелькает башня среди горбов и обломков бригады. Потом выкатывает на
открытое место, скользит на гусеницах, разворачиваясь на месте. Наводит
тяжелую пушку на дом. Минута тишины. Красная плазма взрыва. Страшный удар о
стену проламывает фасад, влетает внутрь дома, разносит перекрытия, рушит
балки, ломает лестницы и ступени. И это предощущение взрыва было как ломота
в костях, словно они превращены в острые осколки, болят в местах будущих
переломов.
обратился он к солдатам. -- Взломайте дверь на первом этаже! Выпускайте его
из окна!
сумку с колесиками. Следом Анна, молчаливая, с белым печальным лицом. И
Ноздря, подобрав с полу какую-то ненужную ветошь. А Кудрявцев остался,
вслушиваясь в звуки площади, глядя на красную, брошенную на пол скатерть.
из лабиринта улочек, палисадников, узких проходов и железных завалов.
положил на плечо трубу, прицеливался, переводил прицел с сумеречных туманных
деревьев на обгорелые машины, на бесформенные бугры подбитых грузовиков.
меркнущей площади появилась старушечья фигура, в платке, с клюкой, с
горбатой спиной. Тащила утлую колясочку, прихрамывала, останавливалась,
отдыхала. Кудрявцев испуганно ждал, что наискось через площадь ударят
автоматы, окружат старуху летучим пунктиром, и она замечется, побежит
обратно, бросив клюку и коляску.
обломкам, тыкая клюкой, наклоняясь к земле тяжелой замотанной головой.
гранатометом по мглистым деревьям, готовый по первой вспышке ударить длинной
стрелой.
на помощь ангела из деревенской церкви с красными, опущенными до земли
Белоусов Валерий
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна
Конан-Дойль Артур
Орлов Алекс