успеть...
же ровным голосом: - А впрочем, давайте вот что сделаем. Подъезжайте-ка
часикам к семи на Пласа Италия, там напротив памятника Гарибальди есть такая
забегаловка, называется бар "Милонга". Посидим, пивка выпьем, заодно и
побеседуем.
Полунин. - Договорились!
спросила, не оборачиваясь:
месте?
появляться на Пляс Итали без провожатого, особенно вечером.
сказать, для конспирасьон?
консульского отдела нашего посольства.
и еще шире распахнула глаза. - Ты идешь насчет визы?
Возможно, я его очарую.
примирительно сказала Дуняша и вернулась к работе.
срока. Балмашева еще не было, он постоял на тротуаре, закурил, подошел к
журнальному киоску, - за стеклом был выставлен развернутый номер "Аора" с
фотографиями каких-то развалин, он пригляделся и узнал здание, где помещался
штаб ЦНА. Узнать, правда, было довольно трудно - дом выглядел как после
прямого попадания, фасада не осталось, нижний этаж завалило рухнувшими
перекрытиями. Полунину вспомнился первый визит к Келли, как охранник
обыскивал его, а он пошутил по поводу бронированной двери. "Если
понадобится, выдержим любую осаду", - сказал тогда синерубашечник. Вот тебе
и выдержали...
про этого дурака! Что, если он все еще торчит в Формосе и со своей
эсэсовской верностью ждет инструкций? Вот еще навязал себе соратника,
пропади он пропадом... не хватает только, чтобы его сцапали. Подумав
немного, Полунин купил журнал и почтовый конверт, вырвал страницу с
фотографиями, написал на полях по-русски: "Немедленно переходи границу,
инструкции получишь в Асунсьоне". Вложив послание в конверт, он заклеил его,
адресовал на имя Кривенко - Формоса, до востребования, - и бросил в почтовый
ящик. Вообще, это была перестраховка, скорее всего бывший адъютант и сам уже
сориентировался, но черт его знает, дуракам закон не писан.
в аккуратном и неприметном сером костюме, в светлой шляпе, надетой под точно
таким углом, как носят аргентинцы, тот вошел в бар и, не озираясь,
направился прямо к столику Полунина. Вероятно, высмотрел его еще с улицы.
очень я нарушил ваши сегодняшние планы?
откладывать разговор до вашего возвращения... Тем более что вы сами не
знаете, когда вернетесь.
рассказать. Помните, я вам тогда сказал, что не могу пока бывать в
консульстве?
положении. Ну, и... не хотел, естественно, чтобы в случае чего связь со мной
- пусть даже не связь, а просто хотя бы случайные контакты - могли
обернуться для вас неприятностями...
настороженно. - Как это - "на нелегальном положении"? И почему это могло
обернуться неприятностями для меня?
кем общался, - это естественно, следствие в таких случаях первым делом
проверяет контакты. Еще, чего доброго, заявили бы, что все это советским
посольством затеяно...
такую пинкертоновщину ввязался - сам до сих пор удивляюсь, что благополучно
унес ноги. Дело в том, что надо нам было выследить одного человечка. В
полицию обращаться с этим было бесцельно, поэтому решили провернуть все сами
- в порядке, так сказать, самодеятельности. Ну, а когда действуешь в обход
властей, то действовать приходится, как вы сами понимаете, не совсем
легальными методами...
кто это "мы", какого "человечка" вы выслеживали и кто поручил вам его
выследить?
друга по отряду маки, француз и итальянец. Могу сообщить их имена, род
занятий, домашние адреса - впрочем, сейчас это несущественно. Выслеживали мы
одного немца, провокатора и предателя, бывшего обер-лейтенанта вермахта по
имени Густав Дитмар. Никто нам этого не поручал, просто мы случайно узнали,
что он живет в этих краях, и решили...
столом муху. - И вывезли!
дымящейся на краю пепельницы сигарете.
Франции, в Руане...
Балмашев отпер для Полунина правую дверь, обошел машину спереди и сел за
руль. Включившись, мягко зашелестел двигатель. Когда по капоту потекли,
струясь, разноцветные отражения рекламных огней, Полунина охватило странное
чувство "уже виденного, словно когда-то где-то было с ним точно такое -
приглушенное урчание мотора, пестрые блики перед глазами... Он тут же
вспомнил: тот вечер в Монтевидео, когда он впервые ехал на свидание с
Морено.
уверенно вогнал машину в поток движения по Санта-Фе. Громыхнул над головой
путепровод Тихоокеанской железной дороги, справа промелькнули обложенные
мешками с песком зенитки у казарм "Куартель Мальдонадо"; впереди вытянулась
убегающая вдаль пунктиром фонарей и фейерверочным мельтешением реклам
шестикилометровая стрела Кабильдо. Полунин рассказывал, прикуривая сигарету
от сигареты. Вырвавшись на кольцевую автостраду Хенераль Пас, Балмашев
свернул налево от реки и сбавил скорость.
встречного движения тоже почти не было, теплый, пахнущий травами ветер
врывался в открытое окно. Слева от автострады стояло во все небо
электрическое зарево, по правую сторону было темно, только кое-где кучками
далеких огней мерцали пригороды столицы - Аристобуло-дель-Валье, Хусто,
Падилья.
рассказ до конца. - И отделались совершенно случайно. Вы хоть сами-то
понимаете, чем бы все это кончилось, если бы не недавние события?
нарочно не придумать. Ей-богу, это если бы мальчишки затеяли, начитавшись
шпионских романов, а то ведь взрослые люди, бывшие партизаны...
параболу, побарабанил пальцами по рулю, включил приемник на приборном щите и
тут же снова погасил, не дождавшись, пока прогреются лампы.
и закономерно... Знаете, дома мне приходилось общаться с некоторыми бывшими
эмигрантами... из Франции, из Чехословакии. Они говорили вполне откровенно,
рассказывали о своей жизни, о политической деятельности. И меня знаете что
всегда поражало? Среди них были умные люди, образованные... настоящие старые
русские интеллигенты, каких уже мало осталось. Но то, о чем они
рассказывали, все эти их "союзы", "объединения", вся картина эмигрантской
Посняков Андрей
Панов Вадим
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Флинт Эрик