Чтение 22–й страницы книги ~Форпост~

- Землю? - с удивлением переспросил мужик, оглядываясь назад. -
Землю?..

Он с минуту колебался, не зная, что отвечать; наконец сказал:

- А какое вы право имеете покупать мою землю?

- То право, что у нас есть деньги, - бросил бородач.

- Деньги?.. А я не продам за деньги. Это моя земля. Тут мои
деды-прадеды жили еще при крепостном праве: тогда уже эту землю называли
нашей. А после отцу моему, по уложению, отдали эту землю совсем, так что она
стала его собственная, и все это записано в комиссии. Потом я получил три
морга за лес, тоже насовсем, и это тоже все записано в комиссии. Землю мерил
землемер от казны, и все бумаги имеются как следует быть, с подписями и
печатями, стало быть... По какому же такому праву хотите вы купить мою
землю, раз она моя? Собственная моя, ну?..

В продолжение этой речи, произнесенной с большой горячностью, бородач,
повернувшись боком к мужику, насвистывал сквозь зубы, а старик, потеряв
терпение, размахивал перед лицом Слимака обеими руками. Улучив наконец
удобную минутку, он закричал:

- Но мы ведь тебе заплатим!.. Чистоганом... По шестидесяти рублей за
морг...

- Я и за сто не продам, - отрезал Слимак, - потому что нет у вас
никакого такого права.

- Но мы можем договориться по доброй воле.

Мужик подумал и вдруг рассмеялся.

- Вы старый человек, - сказал он, - а того не понимаете, что по
доброй-то воле я никогда свою землю не продам.

- Но почему?.. За те деньги, которые мы вам даем, вы могли бы за Бугом
купить целую влуку.

- А раз там земля такая дешевая, вы бы ее и купили. Чего же вы лезете в
нашу деревню?

- Xa-xa-xa! - захохотал бородач. - А мужик, я вижу, не дурак; он
говорит то же самое, что я вам твержу каждый день с утра до вечера.

- Подожди, Фриц, - сказал старик. - Хозяин, - обратился он к Слимаку,
схватив его за руку, - будем говорить как христиане, а не как язычники. Мы
молимся одному богу, зачем нам ссориться?.. Видишь ли, хозяин, у меня есть
сын, который знает мукомольное дело; мне бы хотелось построить для него
ветряную мельницу на этой горе. Когда у него будет мельница, он возьмется за
дело, женится, остепенится, и я на старости лет буду счастливый человек. А
тебе эта гора ни к чему.

- Да ведь это моя гора, моя земля! - возразил мужик. - Сходите в
комиссию, они вам покажут, что это моя, собственная моя земля, и на нее
никто не имеет никакого права.

- Права никто не имеет, - подтвердил старик, - но я хочу ее купить.

- Ну, а я не продам.

Старик поморщился, точно собираясь заплакать, отвел мужика в сторону и
заговорил, понизив голос, дрожавший от волнения:

- Чего вы сердитесь, хозяин? Видите ли, мои сыновья не ладят между
собой. Один любит сельское хозяйство, другой - мукомольное дело. Ну, а я
хочу пристроить младшего, дать ему мельницу, женить и поселить его возле
себя. Мне уже недолго осталось жить на свете, мне восемьдесят лет, так
что... Вы уж согласитесь...

- А разве вы не можете купить себе землю где-нибудь еще? - спросил
мужик.

- Не можем. Мы покупаем в компании, человек пятнадцать. Это долго
рассказывать. Но мой младший сын - Вильгельм - он не земледелец... Если у
него не будет мельницы, он опустится или уйдет из дому. А я старый человек,
я хочу, чтобы он был возле меня... Продай нам свою землю, - говорил он, все
крепче сжимая руку Слимака. - Впрочем, послушай, - прибавил он тише, - я
тебе дам семьдесят пять рублей за морг... Это очень большие деньги!.. Бог
свидетель, что я даю тебе больше, чем стоит земля... Ну, продашь? Да? Ты
ведь честный человек, христианин...

Мужик с удивлением и жалостью поглядел на старика, у которого глаза
покраснели от слез.

- Ну, пан, - сказал Слимак, - видать, вы в уме повредились, что так на
меня наседаете. Сами сообразите, мыслимое ли это дело - просить человека,
чтобы он дал себе руку отрубить или глотку перерезать? Да что же я-то,
мужик, буду делать без земли?..

- Купишь себе участок в другом месте... У тебя будет вдвое больше
земли... Я сам найду тебе такую деревню...

Слимак, покачав головой, сказал:

- Уговариваете вы меня, как мужик уговаривает дерево, когда выкопает
его в лесу и хочет посадить возле дома. "Пойдем, говорит, будешь ты теперь
возле хаты, между людей будешь". Дерево-то глупое и идет из лесу - что ж ему
делать, раз заставляют, а покуда его посадят на новом месте, оно и засохнет.
Вот и вы хотите, чтобы я так пропал вместе с женой, с ребятишками и
скотиной. Ну, куда я денусь, если продам свою землю?

Разговор прервал бородач, раздраженно и решительно сказав что-то отцу
по-немецки.

- Так не продашь? - спросил старик.

- Не, - ответил Слимак.

- По семьдесят пять рублей за морг?

- Не.

- А я тебе говорю, что продашь! - крикнул бородач, грубо схватив отца
за руку.

- Не.

- Продашь, хозяин? - повторил старик.

- Не.

Отец и сын взошли на мост, крича по-немецки друг на друга. Мужик,
подперев щеку рукой, смотрел им вслед.

Вдруг он перевел взгляд на потемневшие окна господского дома, где уже
смолкла музыка, и в голове у него мелькнула новая мысль. Он бросился домой.

- Ягна! - закричал он, отворяя дверь в сени. - Ягна!.. Знаешь, наш пан
продал имение немцам!..

Хозяйка, возившаяся у печи, перекрестилась ложкой.

- Во имя отца и сына!.. Да ты с ума спятил, Юзек?.. Кто это тебе
сказал?..

- Сейчас пристали ко мне на дороге два немца, сказали насчет продажи
имения, и еще... Слышишь, Ягна? Хотели купить у нас землю... Нашу кровную
землю!

- Да ты вовсе спятил! - крикнула Слимакова. - Ендрек, сбегай-ка
посмотри, есть ли там на дороге немцы, а то отец что-то заговаривается.

Ендрек убежал и через несколько минут вернулся, сообщив, что за мостом
по дороге в самом деле идут двое в долгополых синих кафтанах. Между тем
Слимак молча уселся на лавку, опустив голову и упершись руками в колени. В
хату вливался серый утренний свет и, смешиваясь с красными отблесками огня,
падавшими из печки, придавал людям и предметам какой-то мертвенный зловещий
вид.

Хозяйка вдруг взглянула на мужа.

- А ты чего побелел? - спросила она. - Ты чего осовел? Говори, что с
тобой?

- Что со мной? - повторил мужик. - Еще спрашивает, тоже голова!.. Ты,
что же, не понимаешь? Если пан продал имение, немцы отнимут у нас луг...

- Чего ради им отнимать? - неуверенно ответила хозяйка. - Ведь мы будем
им платить за аренду так же, как и помещику.

- Вот уж язык болтает, а голова не знает. Известное дело, немцы жадны
до лугов. Да еще как! Они держат помногу скота... И хоть ради того они
отнимут у меня луг, - прибавил он, подумав, - чтобы мне досадить и выжить
меня отсюда.

- Ну, это мы еще посмотрим, кто кого выживет! - сердито сказала
Слимакова.

- Да уж не я их, - вздохнул Слимак.

Женщина уперлась руками в бока и начала, постепенно повышая голос:

- Ну, видали вы такого мужика!.. Только взглянул на немецкое отродье, у
него и душа в пятки ушла. Да хоть и заберут у тебя луг, так что же? Будем к
ним скотину гонять до тех пор, покуда они луг не продадут.

- И перестреляют у меня всю скотину.

- Перестреляют?.. - вскинулась хозяйка. - А суд? А острог?.. Господам
нельзя бить мужицкий скот, а немцам можно?..

- Ну, не перестреляют, так захватят скотину, да и вытянут по суду
больше, чем она съест. Немец, он - ох, какой хитрый! Одной охраной да
тяжбами со свету сживет.

Хозяйка на минуту умолкла.

- Что ж, - сказала она, подумав, - будем покупать сено.

- У кого? Наши мужики и сейчас не продают, а у немца, когда он
переберется в имение, былинки не выклянчишь.

В печке закипел горшок, но хозяйка даже не взглянула на него: гнев и
беспокойство охватили ее. Сжимая кулаки, она подступила к мужу:

- Ты что это несешь, Юзек?.. Опомнись!.. И так, мол, худо и этак
нехорошо, - как же быть?.. Какой ты мужик, какой ты хозяин в доме, что и сам
ничего не надумал и у меня, у бабы, всю душу вымотал? И не совестно тебе
перед детьми, не совестно перед Магдой? Что ты расселся на лавке да глаза
закатил, точно покойник? Лучше бы поразмыслил, как быть!.. Что же,
по-твоему, я из-за твоих немцев дам ребятишкам подохнуть с голоду или без
коров останусь? Ты, может, думаешь, я тебе позволю землю продать? Не
дождетесь вы этого!.. - крикнула она, поднимая кулаки. - Ни ты, ни твои
немцы!.. Хоть вы убейте меня на месте, в могилу заройте, я из-под земли
вылезу, а не дам своих детей в обиду... Ну, чего сидишь? Чего ты уставился
на меня, как баран?.. - кричала она, пылая от гнева. - Скорей ешь да ступай
в имение. Узнай там, вправду ли пан продал свою землю. А в случае если не
продал, вались ему в ноги и до тех пор лежи, до тех пор проси и скули,