мав нос и разбив ему нижнюю губу; потом он опять поднял "Бога" вверх и
держал так, чтобы остальные могли его видеть.
- Посмотрите на него! - орал Друг.- Вот вам Бог! Он сумасшедший старик,
у которого дерьмо вместо мозгов! Я приказываю, смотрите на него!
Он схватил мужчину за бороду и повернул его окровавленное лицо к Свон и
Сестре.
- Он - ничто!
И, еще раз ударив его, Друг погрузил свой кулак глубоко ему в живот, но
держал его прямо, даже когда колени у того подогнулись. Друг снова начал
избивать его - но спокойный, ясный голос сказал:
- Оставь его в покое.
Друг заколебался. Свон стояла во втором "Джипе", дождь стекал по ее лицу
и волосам. Она не могла видеть, как избивают старика, и не могла сидеть
молча.
- Дай ему уйти,- сказала она.
И человек с алым глазом скептически улыбнулся.
- Ты меня слышал. Убери свои руки от него.
- Я сделаю так, как пожелаю! - проревел он и положил свои пальцы на щеку
мужчины.
Его ногти начали разрывать кожу.
- Я убью его, если захочу!
- Нет! - запротестовал Роланд.- Не убивай его! Я имею в виду... Мы долж-
ны найти черный ящик и серебряный ключ! Вот для чего мы сюда приехали!
Ты сможешь убить его потом!
- А ты не советуй мне, что делать! - заорал Друг.- Это моя вечеринка!
Он бросил вызывающий взгляд на полковника Маклина, который не делал ни-
чего кроме того, что сидел и невидяще смотрел вперед. Потом взгляд Друга
встретил глаза Свон, и их взгляды сплелись.
За секунду он успел в безмолвной схватке увидеть себя ее недрогнувшими
глазами: уродливое, ненавистное созданье, маленькое лицо спрятано за ог-
ромной маской дня всех святых, как рак под марлей. Она меня знает, поду-
мал он, и осознание этого факта заставило его испугаться, совсем как он
тогда испугался стеклянного кольца, когда оно почернело в его руке.
И еще что поразило его, так это воспоминание о предложенном яблоке и его
желание принять его. Слишком поздно! Слишком поздно! Он увидел, только
за одно мгновение, кем и чем он был, и в этом коротком отрезке времени,
когда он познавал себя, также и в том пути, который он проделал задолго
до этого. Чувство отвращения к самому себе раскручивалось внутри него, и
внезапно он испугался, что собирается увидеть и понять слишком много, и
это приведет к тому, что он начнет расползаться, как старый костюм, и
его унесет ветер.
- Не смотри на меня! - застонал он.
Его голос пронзительно визжал, и он поднял одну руку, чтобы заслонить
свое лицо от нее. Прикрытые рукой, его черты вспенились, как грязная во-
да, побеспокоенная камнем. Он все еще чувствовал ее, вытягивающую из не-
го силу, как солнечный свет вытягивает влагу из гнилого бревна. Он швыр-
нул "Бога" на землю, отвернулся прочь, чтобы не показывать всем свое ли-
цо...
К нему возвращалась вся правда: не он заставлял ненавидеть - она! Она
была врагом и разрушителем всего созданного, потому что она...
Слишком поздно! Слишком поздно! - думал он, отступаясь.
Потому что она хотела продлить страдания и несчастья человечества. Она
хотела дать им фальшивую надежду и следила за ними, когда надежда разру-
шалась. Она была...
Слишком поздно. Слишком поздно!
Она была худшим проявлением зла, потому что она прятала за добротой жес-
токость и любила ненавидя, и слишком поздно, слишком поздно, слишком
поздно, прошептал он, и у него опустились руки.
Он прекратил отступать и тогда понял, что Свон вышла из "Джипа" и стояла
над седобородым пожилым человеком. Остальные наблюдали, и он поймал ус-
мешку на скалящемся лице Маклина.
- Вставай,- сказала Свон старику.
Ее спина была прямой, осанка гордой, но внутри нервы были напряжены до
предела.
Бог" взглянул на нее, вытер под носом кровь и со страхом посмотрел на
мужчину, ударившего его.
- Все в порядке,- сказала Свон и подала ему руку.
- Она все еще девчонка! понял вдруг Друг. Она даже не стоит того, чтобы
быть изнасилованной. Она бы хотела, чтобы я сделал это, она была бы не
против, чтобы я воткнул это и измолотил ее ляжки...
Бог" неуверенно, покачиваясь, встал, а потом вложил свою руку в руку
Свон.
Я изнасилую ее, решил Друг. Я покажу ей, что это в моих силах. Я покажу
ей это прямо сейчас.
Он двинулся к ней как некий джагернаут. И каждый шаг делал выпуклость на
его промежности все больше. Он смотрел на нее злобно, она знала это вы-
ражение лица и знала, что стоит за этим и ждала его, не двигаясь.
Издали донеслось гулкое эхо от взрыва.
- Что это было? - вскрикнул он всем и никому.- Что это?
- Это откуда-то с дороги,- сказал один из солдат.
- Ну, так не рассиживайтесь здесь. Оторвите свои задницы и выясните, что
это было! Все, быстро.
Три солдата вылезли из "Джипов" и побежали через территорию парковочной
площадки. Они исчезли за поворотом в лесу, держа оружие наготове. Но
оружие Друга уже опустилось. Он не мог смотреть на эту сучку, не думая
яблоке, и он знал, что она зародила зло, разрушающее его душу.
Но это была все еще его вечеринка, теперь уже ничего не изменится, и он
сможет изнасиловать ее и раскроить череп и в восемьдесят лет, когда ее
пальцы превратятся в кости. Но не сегодня, не сегодня.
Он направил автомат на Сестру.
- Выходи. Стань там рядом с этой маленькой сучкой.
Свон выдохнула. И хотя его внимание было направлено на другие вещи, но
он был все еще опасен как бешеная собака в мясной лавке. Она помогла
старику подняться на ноги. Он шатался, все еще не придя в себя от удара
по носу и разглядывая уродливые лица Маклина и Роланда.
- Это последний час, да? - спросил он Свон.- Зло победило. Настало время
последней молитвы, да?
Она не смогла ответить. Он дотронулся до ее щеки ободранными пальцами.
- Дитя, как тебя зовут?
- Свон.
Он повторил его.
- Слишком молода,- сказал он печально.- Слишком молода, чтобы умирать.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Соломатина Татьяна
Орлов Алекс
Якубенко Николай