Чтение 15–й страницы книги ~Должность во вселенной~

Когда включили свет, Александр Иванович подошел к Бурову, торжественно выпрямился, одернул пиджак.

- Виктор Федорович, Витя,- сказал он проникновенным голосом,- я был к вам несправедлив: драил, шпынял и снимал стружку. Сознаюсь в худшем: когда вы не слишком удачно дебютировали в лаборатории приборов для НПВ, я подумывал от вас избавиться. Сейчас мне противно вспоминать, какую глупость я мог совершить! Так не понять вас, не понять, что вы человек исключительных идей - крупных и смелых, стремящийся действовать на главном направлении, не размениваться на поделки. И то, что вы сопротивлялись моему напору и напору других командиров, теперь не роняет вас в моих глазах, а напротив - возвышает. Теперь я вижу: это было потому, что вы шли впереди нас. Впереди - а мы, считая, что вы отстаете, дергали вас назад!..

Витя Буров тоже стоял выпрямившись возле проектора. Широкие щеки его (и уши, хоть и прикрытые шевелюрой, но заметно оттопыривающиеся) румянились, губы неудержимо растягивала довольная мальчишеская улыбка.

- Поэтому, Виктор Федорович,- продолжал так же проникновенно Корнев,- не держите на меня зло. То, что вы сделали (как. впрочем, и сделанное другими), несомненно заслуживает Госпремии. Но, увы, это пока никому из нас не светит: по обычному счету наше НИИ работает только восьмой месяц. В метрополии рассмеются, если мы сунемся с такими претензиями... Поэтому мы почтим вас тем, что в наших силах: во-первых, снимем тот выговор... Сняли, Вэ-Вэ? - повернулся главный инженер к директору. Тот кивнул.- Во-вторых, поскольку человеку без взысканий не возбраняется премия, то - двойной оклад. Даем, Вэ-Вэ? Буров подтвердил:

- Да, конечно.

- В-третьих, когда будем кое с кого снимать три шкуры за загубленные кинопленки,- Корнев многообещающе покосился на Васюка и Любарского,- вас это не коснется. Ну и лично от себя...- Он сощурился, подоил нос.- В ближайшие три дождя обещаю переносить вас через лужи на закорках. Можете приглашать телевидение и фотокорреспондентов.

Все с улыбками поаплодировали такой речи.

- Ну, Александр Иванович,- сказал Буров, обеими руками тряся руку главного,- вы сказали такое... дороже всяких Госпремий!

Лукавил Виктор Федорович, лукавил: конечно, Госпремия была бы лучше. Ну, да ведь все равно не светит.

На этом чествование окончилось, разговор перешел на дальнейшие дела и проблемы.

Перво-наперво все приветствовали успешное испытание в импульсном режиме "пространственной линзы" - и поддержали предложение Бурова устроить над первой еще и вторую, тем создать сверхсильный "пространственный телескоп", а обычный максутовский из кабины долой.

- Только на ручном управлении теперь мы там все не вытянем,- сказал Виктор Федорович.- Столько приборов, ручек, клавишей, переключателей... недолго и запутаться. Надо автоматизировать не только наблюдения, но и поиск объектов в MB. Возможно это, Людмила Сергеевна?

Та подумала:

- Ну... если ваш шквал новшеств в системе ГиМ уже весь... Весь или не весь, говорите прямо? Буров ответил:

- Допустим, весь.

- Ох, сомневаюсь! - подал голос Любарский.- Надежнее исходить из того, что не весь.

- Вот видите. Тогда... тогда вам нужна очень гибкая автоматика. С возможной перестройкой схем...- размышляла вслух Люся,- с запоминанием новых образов, с учетом опыта - самообучающаяся! Персептронная. На микропроцессорах.- Она оглядела всех несколько свысока.- Заказывайте, но имейте в виду: это только очень состоятельным людям под силу.

Хроника шара

Как оно, право; бывает: Анатолий Андреевич Васюк-Басистов считал себя маленьким, будучи на самом деле человеком великой души. Витя Буров стремился вырваться из своего ничтожества, но каким был, таким и остался. Однако именно его изобретение закрутило в лаборатории MB, да и во всем Институте, такой вихрь новых дел, проблем, идей, открытий, мнений, переживаний, что для описания его автору впору самому изобретать какой-нибудь такой метод импульсного выхватывания - если и не "кадр-год", то хотя бы "факт-час", "реплика-совещание", "возглас-ситуация"... Но если стать на эту дорожку, в конце ее окажется ведический возглас "Ом!" или "АУМ!", в котором, по индуистским верованиям, заключена вся жизнь мира. Может, оно и так - но все-таки слишком уж кратко. Поэтому остановимся на проверенном со времен Карла Двенадцатого методе хроники.

Но доминанта и в ней - изобретение Бурова. С него, с импульсной синхронизации наблюдений MB началось самое драматическое время в истории Шара. Таков вклад в жизнь мира маленьких людей, но больших специалистов своего дела; вспомним, к примеру, атомную бомбу.

1) Для системы ГиМ начали сооружать второе, самое высокое кольцо электродов - под пространственную линзу-объектив. Делать его приходилось очень легким, поскольку "линза" внедрялась в столь разреженные слои воздуха в Шаре, что аэростаты едва тянули. Здесь действительно исследователи выходили на предел. "Следующим шагом,- заявил Корнев,- может быть только прямой космический полет в MB".

2) Попытка администрации Института в лице Корнева и Пеца снять с начлаба Любарского и начгруппы Васюка три шкуры за безвременно состарившиеся кинопленки стоимостью в шестьдесят тысяч - после поданной озлобившимся Приятелем докладной - с треском провалилась. Дело в том, что эти люди (как и все работники в Шаре) до сих пор получали зарплату по земному счету времени; обещание зампреда Авдотьина выработать специальные инструкции для НПВ набирало бюрократическую силу в столах инстанций, работающих солидно и на века. Но коли для работников лаборатории минуло от момента получения кассет с пленками три-четыре рабочих дня, как могло оказаться, что для самих пленок минуло полтора-два года?.. Юридически - для взысканий и вычетов - это невозможно.

Больше того, дальнейшее развитие этой логики привело руководство - в лице Корнева и Альтера - к необходимости совершить безнравственный (хотя и выгодный для Института) поступок. Поскольку работники лаборатории MB не виноваты, чисты, как ангелы, а пленки все-таки дают вуаль, то повинен кто? - поставщик. И кассеты в сопровождении протокола о рекламации и грозного письма отправили в Шосткинское объединение "Свема" самолетом. Тем нечем было крыть, обратным рейсом в "НИИ НПВ прибыла партия кассет со свежей пленкой.

- В конце концов, Альтер Абрамович, Земля нам тоже подкидывает свинство за свинством,- сказал Александр Иванович.

Тот только пробормотал: "Мерзавцы!" - но разъяснять, кого имеет в виду (не себя же, высказавшего - по долгу службы - предложение о рекламации), не стал.

3) Обобщение Любарского. "Во всех образах-событиях, которые мы наблюдаем в MB, можно выделить пять четких стадий:

возникновение (синонимы: появление, проявление, выделение из однородной среды...),

дифференциация (формирование, разделение, выделение подробностей, набор выразительности...),

экстремальная (максимальная выразительность, наибольшее разделение, устойчивость),

смешение (спад выразительности, расплывание, размазывание подробностей...) и

исчезновение образа как целого (распад, разрушение, растворение в среде).

При этом замечательно, что образы следующего порядка возникают на стадии дифференциации-разделения предыдущих: протозвезды - на стадии дифференциации галактик, планеты - на стадии разделения протозвезд на звезду и шлейфы, материки на планетах - после формирования в них твердой оболочки и газовой атмосферы и так далее. Соответственно и исчезают образы-следствия на стадии смешения образов-причин".

Это обобщение Варфоломей Дормидонтович доложил на семинаре в лаборатории - после многих подъемов в MB и импульсных наблюдений за планетами. Потому что главным вопросом было:

а на сколько их-то, подобных нашим, миров жизнь отлична от прочего в Меняющейся Вселенной, в четырехмерно пульсирующем океане материи? И, несмотря на обилие живописных подробностей, оказывалось: по-крупному, для теории - ни насколько. Возникновение-исчезновение, разделение-смешение. Посредине между тем и другим стадия выразительного устойчивого существования в волне-потоке. Иногда более выразительного, чем устойчивого, иногда наоборот. И все.

А так хотелось, чтобы было свое, отличное...

4) Обобщение Люси Малюты, сделанное ею при создании поискового автомата ГиМ. Довольно простое и, может быть, не шибко оригинальное - но важное: "Во всем наблюдаемом мы выделяем, во-первых, цельный образ, во-вторых, его детали (подобразы) и, наконец, предельно различимые подробности. Импульсную синхронизацию Бурова в MB следует подбирать так, чтобы образ в целом был выразителен и устойчив, а средние детали изменялись заметно, но не размазанно, с сохранением отчетливости. Второе: скачки пространственно-временного приближения должны быть таковы, чтобы средние детали-подобразы переходили в цельные образы и замирали, а их средними - и меняющимися - деталями оказывались прежние "предельно различимые подробности".

Пример. Цельный образ - планета Земля. Средние подобразы: материки и крупные острова, океаны и моря, горные страны, приполярные области оледенения - все размерами в тысячи километров. Предельно различимые детали (порядка десятка километров): мелкие острова и крупные озера, отдельные хребты и ущелья в горных массивах, широкие речные долины, ледники, полуострова, плато, заливы и проливы.

Как "оживить" это во времени? Нынешняя скорость дыхания земной коры - от одного сантиметра в год (в Скандинавии) до 5 см/год в Средней Азии. То есть в среднем около 3 сантиметров в год. Горизонтальное движение материковых плит примерно такое же. С учетом того, что от вертикальных изменений рельефа происходит перемещение морей, таяние или возникновение горных ледников, а у терминатора и многократно усиленные изменения в картине теней,- это дыхание земной коры, будь оно на планете MB, можно прямо увидеть в режиме "кадр-век" (десять тысячелетий в секунду). Горизонтальные движения материков и изменения их форм менее заметны, для них потребовался бы "кадр в тысячелетие".

На следующей ступени ПВ-сближения цельным образом оказывается, например, выразительная часть материка с внутренним морем или горной страной, средними подобразами - горные хребты, речные долины, однородные плато, озера, и т. п.; предельно различимы детали порядка километра. Поскольку мелкие объекты, как правило, быстрее изменяются, здесь подходят режимы от "кадр-век" до "кадр-год".

...Эти суждения Людмилы Сергеевны примечательны примеркой нашей родимой планеты к условиям MB. В десятках первых наблюдений исследователи не уловили ни одной землеподобной планеты; первая, чем-то близкая, на которой Буров отрабатывал свой метод и не заснял, полагая, что таких будет навалом, оказалась уникальной. Но в умах у всех было: а как бы наша Земля выглядела там?.. И популярны стали в лаборатории MB альбомы снимков земной поверхности из космоса. Их рассматривали внимательно, но и с разочарованием: уж больно незаметны оказывались даже из ближнего, заатмосферного космоса города, гигантские стройки и промышленные комплексы, аэродромы, морские порты - все, что в силу важности для нас кажется нам таким значительным в цивилизации. Действительно, детали на пределе (а часто и за пределом) различимости: если не сверить с картой, не поймешь, что это такое.

5) Не только это было в их умах. Люди начитанные в фантастике, они - правда, больше в перекурах, в сауне или после еды для пищеварения - обсуждали и возможности приключенческого плана. В духе серий "Детлитературы" и "Молодой гвардии". Вот-де они еще что-то изобретут для системы ГиМ - и смогут посредством ее сигать на планеты MB. Каким-нибудь таким импульсом, без ракет. А уж там-то - ого-го! оля-ля!.. И тебе встречи с низшими по развитию существами, которые на наших покушаются и пленяют, но наши освобождаются и тех благородно воспитывают. И тебе встречи с высшими цивилизациями, где наши сначала ни хрена не понимают, но потом усекают и всех благородно воспитывают. И пикантные инопланетянки для порции здорового секса. И душераздирающие ситуации... Вот, на выбор, одна, сочиненная Мишей Панкратовым, по молодости своей более других увлеченным фантастикой: как после высадки на живописную дикую планету мужественного Васюка и энтузиаста поиска "братьев по разуму" Любарского в импульсной системе забарахлило реле, управляющее задними электродами, кабина отскочила в медленное время. Подгорел контакт. И за минуту, пока зачищают контакт, на планете протекают десятилетия, наши герои терпят невзгоды, но не теряют надежды. Раз в неделю они приходят на место, где их высадили, ждут: вот-вот в просвете багровых туч появится кабина... А ее все нет, зачищают контакт. Любарский теряет очки и гибнет, сослепу приняв за "брата по разуму" молодого носорога. Толюня питается кореньями и ходит к месту высадки. От мучительной жизни он забыл, зачем наведывается сюда, кто он, чего ждет от небес,- это превращается в дикарский ритуал. Наконец исправили реле, кабина рванула к планете. Ее встречает изможденный дикарь в плавках, с седыми патлами и бородой. Глаза его блуждают, он ритуально помахивает авоськой с черепом Любарского и поет "Если б был я турецкий султан..." Толюню моют, стригут и возвращают в лоно семьи.

Но, натрепавшись, навеселившись, докурив сигареты, они возвращались к приборам и расчетам, к проекторам и реактивам, к наблюдениям и съемкам - к нормальному исследованию Меняющейся Вселенной. Наибольшая драма заключалась именно в нем.

6)...и в частности, в ОБОБЩЕНИИ КОРНЕВА: "В зависимости от режима наблюдений образы Меняющейся Вселенной могут выглядеть:

- наиболее заметными деталями (метками) пространственно-временного потока материи - в самом крупномасштабном и слитном режиме.

- самостоятельными меняющимися живыми цельностями в пустоте - в согласованном режиме;

- неподвижно застывшими мертвыми объектами - в обычном для нас восприятии мира".

В отличие от других Александр Иванович не спешил объявить о своем открытии на семинарах. Процесс познания мира, начатый им, как и всеми нами, для других: для получения хороших оценок и похвал, затем для стипендии, диплома, повышения по службе, диссертации...- теперь все более становился необходим ему самому. И Корнев проверял, подтверждал свое открытие-обобщение в каждом подъеме в MB. Сидел в пилотском кресле, работал педалями, переключателями, штурвалом, рукоятками на пульте Бурова, смотрел на экраны и в небо за куполом - и видел:

нажатие левой педали выносит кабину к облаку "мерцаний"; оно размахивается фейерверком ярких вихриков-галактик и псевдогалактик; подход к ближней - она разворачивается сверкающей воронкой над куполом...

Но нажать правую педаль "время" - и остановилась, застыла галактика, живет теперь сама по себе; скручивается, маша рукавами, во все более тугой вихрь, конденсирует свой светящийся туман в точечные сгустки звезд, в огненные дождинки; теперь они вихляют вихриками света на несущих их незримых струях...

А дожать еще педаль "время" - и застыли они: отдаленное звездное небо, в кое можно внедриться дожатием левой педали... дожать ее, переключиться на пульте Бурова: разбегается по сторонам звездная мелочь, нет галактики, есть участок тьмы с десятками ярких вихревых точек; они несутся в потоке пространства, кружат друг около друга, меняют яркости, вихляют - по недоступному для математического описания, но очевидному для глаз закону турбулентного волнения...

Переключениями на пульте максимально приблизить свое время ко времени того пространства - и очищается от блеклой мути тьма, гаснут радиозвезды, подлинные светила накаляются, уплотняются до точек, замедляют бег. Нет потока - есть небо в определенных фигурах созвездий, присыпанное сверху золотым песочком Млечного Пути; нормальное звездное небо, подобное тому, что наблюдаем мы, наблюдали наши предки и предки этих предков, когда поднимали воющие, чавкающие или рычащие морды вверх. И сразу спокойно-торжественно на душе - как и подобает при созерцании сделанного навсегда мироздания.

Новые повороты ручек, нажатия педалей, переключения - выделилась звезда с планетами. Все всерьез: пылающий диск светила греет лицо, кабину чуть пошатывает гравитационное поле мечущейся по орбите большой планеты. Но нет, без синхронизации и звезда не звезда, и планета не планета: все погружено в туманный вихрь светящейся пыли, светило - лишь яркий центр этой воронки пространства; планеты, окутанные ионными шлейфами, водят хоровод круговертей около нее: ближние - быстро, дальние - медленно...

Но переход на согласованный импульсный режим Бурова: висит в черной пустоте солнцеподобный шар, застыла на орбите в нужном месте планета - и только живет, меняет свой облик, плотнеет, очетчается выразительно...

А переключиться на большую частоту снований "кадров" - и все мертво застывает: планета - неподвижный прочный мир-фундамент.

Повороты ручек, нажатия клавишей и педалей, щелканье переключателями... В одну сторону - от потока к убедительно неподвижным объектам-мирам, в другую - от мертвых миров через наблюдение их эволюции-жизни к простому и цельному потоку материи-времени. В одну сторону от Единства к разнообразию, в другую - от разнообразия к Единству.

И зыбок становился для Александра Ивановича обычный мир, когда он покидал башню; смотрел он на него все более тревожно и недоверчиво. Волна, меняющая под собой и в себе воду на пути к берегу, умеет выглядеть неподвижной. Воронка воды и пены над сливом в ванной тоже имеет определенный рисунок.

Истина одна? Кто знает... Истина бывает и многолика.

ГЛАВА 20

САША + ЛЮСЯ==?..

Как мы с милкой целовались, целовались горячо. Она мне шею своротила, я ей вывихнул плечо.

Фольклор.

Отрывки из диалогов:

...........................................................

-- Куда летит Земля?

-- Ну?

-- Что - ну?

- Ну, дальше? Вы же хотите рассказать анекдот? Слушаю.

- Какой анекдот, Вэ-Вэ: мы живем на космическом теле, которое вместе с породившей его звездой движется во Вселенной. Между прочим, с довольно серьезной скоростью, 250 километров в секунду. С учетом массы это столь громадное движение-действие, что все остальные на планете против него ничто. Так вот: куда летим? Укажите направление или хоть сообщите ориентиры. Неужто не задумывались?

- Не приставайте к занятым людям, Саша. Мне бы ваши вопросы.

...........................................................

- Может быть, вы, Витя: куда летит Земля?

- Если я заблуждаюсь, Александр Иванович, пусть меня поправят, но, по-моему, к чертовой матери. Скажите мне лучше, когда Людмила Сергеевна выдаст свой персептрон?

...........................................................

- Бармалеич, куда летит Земля?

- Детский вопрос: в направлении между Цефеем и головой Дракона. Это в общегалактическом вихревом потоке. Кроме того, есть еще движение местной группы звезд, включающей Солнце,- к апексу, в созвездие Геркулеса. Правда, его скорость невелика, 19 км/сек. А что?

- Укажите, где это.

- М-м... ну, так сразу я не могу в Шаре-то. Я отсюда вам и Полярную звезду не укажу. Если примерно, то вверх Земля летит. Северным полушарием вперед. А что случилось-то?

- Пока ничего... Толюня, укажи направление ты. Тот подумал, поднял руку вверх и в сторону: туда. Любарский потом уточнил положение звезд для конца августа и этого времени суток - оказалось довольно верно.

- Толюнь, ты что - чувствуешь?

Васюк промолчал. Да, он чувствовал; для него единой была Меняющаяся Вселенная - та, что в Шаре, и окрестная.

...........................................................

- Мы называем это "ускорением времени, "коэффициентом неоднородности", "сближением в пространстве-времени"... но почему не назвать прямо: увеличением? Система ГиМ - пространственно-временной микроскоп, вот и все. Микробы видны при увеличении в сотни раз, вирусы - в десятки тысяч раз, планеты в MB - при увеличении в сотни миллиардов раз. А чтобы различить на них подробности наших размеров, придется нарастить увеличение еще в десяток тысяч раз, только и всего.

- То есть, по-вашему, Анатолий Андреевич, человек - не "вирус познания", а еще гораздо мельче?

- А, это что! Жизнь наша есть "бжжж..." на потоке времени.

Больше того - наблюдаемая Вселенная есть такое же "бжжж..." на нем, только в крупных масштабах. Хуже того - все вещества и тела, из них состоящие, в том числе и наши, есть то же самое "бжжж...", но на квантовом уровне. Система ГиМ не пространственно-временной и не оптический, а - философский микроскоп. Каково?..

Разговор происходил в сауне между сменами. Участвовали Васюк, Любарский и Миша Панкратов. Попутно потели, хлестались вениками и пили чай.

- Жизнь не "бжжж..." - это "способ существования белковых тел, и этот способ существования заключается по своему существу в постоянном обновлении их химических составных частей путем питания и выделения", вот так-то. Энгельс, "Анти-Дюринг", страница такая-то.

- Ррравняйсь! Смирррна! На крраул!

- Стиль не очень: "способ существования заключается по своему существу..."

- Ну, это у переводчика.

- Постойте. "Жизнь есть способ существования заводов, и этот способ существования заключается по своему существу в постоянном обновлении станочного парка путем ремонта, закупок нового оборудования и списания старого". Чем это определение хуже? Или: "жизнь есть способ существования автомобилей, и этот способ существования заключается по своему существу в постоянном потреблении бензина с маслом и выделении отработанных газов". Таких определений можно настрогать десятки.

- А в милицию? А в самый высокий дом, откуда Сибирь видно?!

- Да погоди ты! Я о том, что питание-выделение, ассимиляция и диссимиляция не определяют существо жизни. Любой цельный объект как-то соотносится с окрестной средой, что-то приходит в него, что-то уходит...

- А я читал, что все жизненные процессы определяет разница в коэффициентах диффузии ионов калия и натрия в нашей крови. Ну, через мембраны клеток. Не было бы разницы, не было бы и жизни.

- Черт знает что! Чувствами мы хорошо знаем, что есть жизнь и где ее больше, где меньше. Здесь, в MB, мы видим первичную жизнь-активность. А когда пытаемся выразить в словах, получается еле-еле смерть, объективистская мертвечина.

- Жизнь есть активность. А поскольку это слово синоним деятельности, то жизнь есть действие. Материя-действие...

- И выходит, что квант h суть элементарный носитель жизни? Да здравствует квантовая механика - прародительница биологии!

- Жизнь есть стремление к выразительности. Через рост, через силу, влияние, богатство, потомство, созидание - но выразить себя.

- Жизнь есть стремление... ну, знаете! Стремление суть чувство. Значит, вы уже договорились до первичности, первопричинности чувств, поздравляю! Еще шаг, и у вас получится, что сознание первичней материи! А шаг влево, шаг вправо - считается побег.

- Ну вот, он опять многозначительно позвякивает наручниками в кармане!

- У Алексея Толстого в какой-то статье есть фраза: "Выхватив, как пистолеты, цитаты из Ленина и Сталина..."

- Хорошо, обсудим: "Материя есть объективная реальность, данная нам в ощущении" - так? В ощущении! А оно принадлежит субъекту. То есть материя есть объективная реальность, воспринимаемая нами субъективно. А коли так, то чем измеряется ее первичность и объективность, ее реальность, если на то пошло,- как не ощущением? Чем?!

- Ну, братцы, знаете... я пошел. Дозревайте без меня. За вами придут.

...........................................................

- Александр Ива, а чего вы, вправду, ко всем вяжетесь: куда летит Земля да куда летит Земля; Летит себе и пусть летит.

- Ну, как бы это тебе попроще... Возьмем, к примеру, ядерную энергию, которой мы жутко боимся, но обойтись без нее не можем. Это нормальная космическая энергия. Самая заурядная во Вселенной. Так чтобы нормально, правильно использовать ее, людям необходимо космическое мышление. А с этим у них туго.

...........................................................

- А я вам говорю, что свето-звуковой преобразователь нужен, чтобы хоть как-то ощутить невидимую составляющую излучений. Хоть ушами, если нельзя глазами!

- А что толку? От галактики шум - и от планеты похожий. От звезд "пи-у! пи-у!.." - и от метеоров, попадающих в атмосферу, "пиу-пиу!" И даже псевдомузыка похожая...

- Так это же хорошо: общность. Вы мне вот что объясните: эта псевдомузыка... Во-первых, почему, собственно, "псевдо"? Ею бы многие композиторы-полифонисты гордились. Во-вторых, откуда она берется в MB, в экстремальных образах галактик, звездных скоплений, даже планет? Музыка без композиторов, оркестров, дирижеров?..

- А откуда вообще берется музыка в мире? И что такое музыка? Я имею в виду серьезную, не тум-ба-тум-ба. Симфонии, фуги, хоралы, скрипичные и фортепьянные концерты, реквиемы?..

- Из головы.

- До наших наблюдений можно было считать, что из головы. Но теперь... Ведь что такое наша "музыка сфер"? Звуковая - для нас - составляющая максимальной выразительности галактических образов. Звезды и туманности ведут мелодии, общность изменений задает ритмику. Музыка как максимальная звуковая выразительность мира!

- Что-то не то, Бармалеич. Почему же наилучшим образом музыку Вселенной понимали и выражали композиторы XVIII и XIX веков: Бах, Моцарт, Бетховен, Гайдн, Чайковский, Шопен, Бородин... ну, прибавим еще несколько из начала нашего века: Рахманинов, Шостакович? А сейчас, когда цивилизация победным маршем пошла не только на поля, моря и горы, но и в космос? Когда музыкально грамотных людей больше, чем во времена Баха и Моцарта вообще было населения на планете? Вон в Союзе композиторов СССР, я читал, одних только композиторов тысяча шестьсот - а музыка где? Да и желающих слушать серьезную маловато, все предпочитают эту самую "тум-ба-тум-ба": роки, буги и шлягеры. Для многих и вообще самая пленительная музыка в выхлопах моторов с отрегулированным зажиганием - в звуках, между прочим, по своей природе непристойных.. Как вы это объясните?

- Объяснить нетрудно, только вы опять испугаетесь. Понимаете, восемнадцатый и девятнадцатый века замечательны тем, что, с одной стороны, развивалась музыкальная техника, открывала новые возможности... Ну, как несколько позже теплотехника, металлургия или электричество - а с другой, в людях еще не угас религиозный дух.

- Ох, Бармалеич, не кончите вы добром! Мало вам, что вас расстригли как доцента - так ведь могут и остричь... Ведь если выразить вашу мысль на простом языке, то получается, что наши славные современные композиторы и замечательные современники деградируют в музыкальном отношении, потому что бога забыли! Ну, знаете!

...........................................................

И неважно, где велись эти разговоры: в сауне, в лаборатории, в гостинице или в кабине ГиМ. Неважно, кто что сказал и что ему ответили. Главное, что они не могли теперь не думать и не спорить о таком: потому что по мере совершенствования системы ГиМ, методов наблюдений проблема познания мира все более перемещалась по эту сторону от объективов, окуляров, экранов и пультов. Вопросы типа "что такое Вселенная? что такое материя, время, жизнь... и даже музыка?" - возвращались в измененном виде: а что такое ты, человек?

Люся Малюта и Корнев поднимались к ядру в кабине ГиМ - первая сдать, а второй принять систему автоматического поиска в MB заданных образов, от галактик определенного типа до планет и до частей планеты. Дело происходило во второй половине рабочих суток, после многих смен, в течение которых систему собирали, устанавливали, прозванивали и отлаживали.

Людмила Сергеевна была уверена в своем детище и сейчас, сидя рядом с главным инженером в откидном кресле перед белым параллелепипедом с выступом клавиатуры и экраном дисплея (взамен прежнего пульта и штурвальной колонки), спокойно объясняла, что создан не просто автомат, действующий по жестким программам, а - персептрон-гомеостат с обобщенным распознаванием образов и самообучением: если чего он и не умеет сейчас, то, осмотревшись в MB и поднабравшись опыта, сумеет потом. По сторонам кабины во тьме разворачивались белые пластины электродов. Корнев слушал, вникал, кивал.

- Программы как таковой в нем вообще нет, вы задаете цель. Целевой образ - на что должно быть похоже то, что вы ищете. Можно ввести его клавиатурой; номер и индекс согласно каталогам знакомых нам образов MB. Можно - и даже лучше, наглядней - нарисовать на экране... Ну вот,- Люся поглядела вверх и по сторонам, затем на индикаторы.- Система развернулась, можно включать поля. Какой образ будем искать?

- Давайте для начала планеточку,- сказал Корнев.

- Для начала... иголку в стогу сена! - Людмила Сергеевна скосилась на Корнева иронически и несколько высокомерно.- Ах, Александр Иваныч, Александр Иваныч, жестокий вы человек! Вот Любарский или Валерьян Вениаминович никогда бы не позволили себе поставить даму в столь трудное положение. Сразу планету, шестую ступень вселенской иерархии, шутка ли!.. Хорошо, какую: марсоподобную, юпитероподобную, лунного типа, венерианского... какую желаете?

- Юпитероподобную.

- Полосатенькую, значит...- Люся сверилась с каталогом, поиграла пальчиками на клавиатуре: на экране дисплея электронный луч вырисовал зеленый размытый шар - чуть сплющенный и в широких полосах вдоль большей оси.- Подойдет?

- А почему размыто?

- Так это и есть обобщенный образ. Если показать в точности Юпитер, автомат будет искать именно его... пока не сгорит. Вряд ли в MB окажется точно такой образ. А машины - существа добросовестные. Конкретная планета не будет размытой, не волнуйтесь.

- Хорошо, давайте.

- Внимание! - Людмила Сергеевна нажала клавишу "Поиск"... ...и из тьмы над куполом кабины, оттеснив смутную клубящуюся синеву Вселенского шторма, сразу возникла планета. Она была на три четверти освещена голубым светом незримой звезды. Планета была заметно сплющена между полюсами, полосы вдоль экватора - зеленовато-голубые, одни светлые, другие темнее - поуже, чем у Юпитера, но зато просматривались почти до полярных синих сегментов-нашлепок. Одновременно включился пульсирующий шум из динамиков, а на него накладывался женский голос -ее, Люсин,- повторявший с паузами: "Кадр-год... кадр-год..." Планета жила: приэкваториальные полосы ее пульсировали по толщине, белый вихрь газов, отчетливо заметный в нижней из них, в "южной", увеличивался в размерах и смещался к ночной части.

Корнев смотрел, задрав голову; у него сам по себе раскрылся рот.

- Здрасьте! - растерянно сказал он планете. Людмила Сергеевна развернула свое кресло, смотрела на Александра Ивановича - наслаждалась эффектом.

- Ну, Людмила Сергеевна,- главный инженер постепенно приходил в себя,- это уж слишком!

Это действительно было слишком: упрятать в неощутимую паузу отката в импульсных снованиях все маневры (сначала сближение со скоплением галактик, потом с одной из них, потом с ее участком, с протозвездой...) и поиски. Ведь наверняка персептрон-автомату довелось "перелистать" немало звездо-планетных систем, чтобы найти шар заданного облика. И все за нечувствуемый миг! А он-то рассчитывал смутить Малюту трудным заданием.

- Так ведь микропроцессоры, электронное быстродействие,- развела та руками.- В сотни тысяч раз быстрее, чем смекаем мы с вами. Могу так вывести и на следующие две ступени сближения: часть планеты типа "материк" и часть типа "горный хребет".

- Люся, вы сами понимаете, что это перебор, вы ведь человек со вкусом. Это уже не автоматизация, а, извините, какой-то кибернетический разврат. В обычной-то Вселенной пока только на Луну высадились, автоматические станции к дальним планетам ушли. Мало того, что мы системой ГиМ выделываем в MB, что хотим, сигаем в пространстве и во времени, так теперь совсем... Я знаете кем себя почувствовал? Будто сижу в подштанниках перед цветным теликом, левой рукой брюхо почесываю, а правой нажимаю дистанционный переключатель - перехожу с хоккея на "Лебединое озеро", с него на футбол, затем, позевывая, на МВ-планетку... и скучно мне, хоть вой.

Людмила Сергеевна расхохоталась звонко и от души, даже ухватила Корнева за плечо:

- Ой, Александр Иваныч, вы просто прелесть!.. Хорошо, этот кибернетический разврат... хи! - я устраню элементарно, вводом простой команды,- она положила пальцы на клавиши дисплея, но выгнула в раздумье брови: - Вот только надо ли? Сразу на цель выходить проще, рациональней. Может, привыкнете - как привыкли граждане смотреть в подштанниках "Лебединое озеро"?

- Надо, Люся, надо. ("Что ей объяснять: что иррациональное первичней нашего куцего рационализма, выведенного из пользы? Что надо постоянно держать в уме вселенские цельности, помнить, что мы - малая часть их, подробность? Поток, живой образ, застывшее мертвое - три облика одного и того же...")