Чтение 16–й страницы книги ~Все дороги ведут в Рим~

- Тебя убьют раньше, - заявила Норма уверенно.

- Даже здесь?

Норма кивнула.

Постум усомнился:

- Думаю, здесь на острове редко кто бывает.

- А вот и ошибаешься. Постоянно появляются какие-то молодые люди, подолгу ведут со мной беседы: мол, они заплутали в жизни и просят совета. Такие интеллектуалы - просто с ума сойти. А потом уходят и никогда более не появляются. Но непременно оставят какой-нибудь подарок.

- Какой?

- Ну, всего и не упомню. К примеру, эпоксидным клеем замок на двери замажут в моем домике. Или "жуков" по всем комнатам распихают. Я их, конечно, нахожу. Но всякий раз приходится полдня тратить.

- Так что ты советуешь? Я пытался предостеречь Цезона Галла, но не мог ему приказать. Ясно, что в ближайшее время Макрин и Цезон Галл будут разбиты. И следом наступит хаос.

- Да, хаос... - Норма задумалась. - Так сразу и не придумаешь, что делать.

- Может, Маргарита подскажет? - Постум хитро глянул на девушку.

- Ничего я не буду подсказывать, даже если бы и знала, - заявила Маргарита, но голос ее звучал не очень уверенно.

- Я могу подсказать, - сказал Элий. - С дороги неплохо перекусить. Думаю, старине Гету понравится моя идея.

Наконец Хлоя добралась до дворца. Одна. Как раз к тому моменту, когда с импровизированного стола среди развалин исчез последний кусочек хлеба. Разумеется, он исчез в пасти змея.

- Почему до сих пор нет Туллии? - подивился Постум.

- Она заявила, что пешком не пойдет, - сообщила Хлоя.

- Так пусть ее привезут на авто. Гепом, сгоняй за ней, живо. Мне не хватает ее сквернословия.

Гений помойки вернулся через два часа: он облазал все окрестности, побывал во всех домишках вокруг того места, где они оставили Туллию, но эбеновая красотка как сквозь землю провалилась.

- Куда ж она делась? Не Минотавр же ее сожрал? - спросил Постум, пытаясь под шутливым тоном скрыть тревогу.

Но происшествие это не удивило Квинта.

- Она не придет, - шепнул он Августу. - Поняла, что будет раскрыта.

- В каком смысле?

- Она - тайный агент "Целия". Я узнал в лагере Цезона Галла фрументария, с которым она общалась.

Постум нахмурился. Если Туллия - фрументарий "Целия", то... Дальше мысль продолжать не хотелось, но надо. Да, надо. Если Туллия агент, то все ее нежные чувства - одна имитация. В это Постуму не хотелось верить. Неужели в его жизни не будет ничего настоящего? Совершенно ничего? А впрочем, какое ему дело, любила его Туллия или нет? Она была искушенной любовницей, всегда остроумна и весела. И то, что она работала на "Целий", не наносило императору особого вреда: "Целий" пока делал ставку на Августа. Видимо, там тоже имели некоторое понятие о времени.

Но больно же! Больно так, что хотелось кричать.

Постум не кричал - он улыбался. Он подошел к Элию и Норме и взял обоих за руки.

- Идемте, - попросил он мягким, каким-то необыкновенно проникновенным голосом. - Я должен вам кое-что сказать. - Постум пытался говорить спокойно, но голос его выдавал. Он явно волновался.

- В чем дело? - обеспокоился Элий.

- Идемте, - повторил Постум. - Куда-нибудь, где никто нас не услышит.

Норма провела их в один из реставрированных залов.

- Так в чем же дело?

Постум перевел взгляд с Нормы на Элия, потом опять посмотрел на Норму. Он как будто оценивал, могут ли они сделать то, о чем он их сейчас попросит.

- Вот что... - наконец начал он. - Отвечайте, только честно. Потому что я вам верю. Так вот: могу я остаться порядочным человеком, управляя Империей?

- Ты должен, - начала Норма и запнулась.

- Можешь, - кивнул Элий, и слабая улыбка скользнула по его губам. - Но только ты должен устранить все уродства Бенита и оставить себе власти еще меньше, чем Руфин.

- Почему меньше? - Постум нахмурился.

- Потому что Руфина и Империю опекали гении. А тебя некому поправить. Так что когда ты вернешь власть, ты должен будешь ее отдать.

- Но это невозможно! И потом у меня есть гений. Даже два. У меня есть Гет и Гэл! - Постум замолчал, понимая, что Элий прав. Что это совсем не те гении.

- Но если он исправится... - начала было Норма.

Элий отрицательно покачал головой. Моральные качества Постума в данном случае не имели значения.

Сражаться за власть, чтобы ее отдать! Невероятно. Несправедливо. Подло в конце концов требовать такое.

"А я возьму и не отдам. Да, не отдам!" - хотел крикнуть Постум.

Но не успел.

Рев прокатился гулким эхом по разрушенным залам Кносского дворца. И от этого рева кровь застыла в жилах. Ибо всем пришла в голову одна и та же мысль - так может рычать только ужасный сын Пасифаи.

- Бегите! - крикнул Постум и понял, что нелепо просить Элия или Норму бежать.

Тогда он бросился к ведущей вниз лестнице - навстречу чудовищу. Миновал несколько комнат. На голубой стене резвились нарисованные тысячи лет назад дельфины. Вновь какие-то переходы. Постум выскочил на другую лестницу, сложенную из огромных глыб. И здесь почти нос к носу столкнулся с тварью. Чудовище медленно вывернуло из темноты под аркой и едва не снесло эту арку могучим плечом.

Постум кинулся вверх по лестнице. Чудовище - за ним. Оно мчалось огромными прыжками, перепрыгивая сразу через полпролета. Огромная бычья голова с чудовищными рогами, мощный торс, слишком мощный для коротких, кривых, но очень сильных ног. Налитые кровью глаза светились в темноте, с черных губ падали хлопья густой розовой пены. Постум выстрелил - и промазал. В такое чудище - и не попал. Зверь оказался на редкость проворен. Где-то недалеко женщины вопили от ужаса. Постум вновь нажал на спусковой крючок. В этот раз пуля ударила монстра чуть ниже ключицы. Минотавр даже не покачнулся. Красное пятно на смуглой коже напоминало раздавленную вишню. Еще выстрел. Пуля срикошетила ото лба чудовища. Постум вновь прицелился. Осечка. Патроны кончились. Юноша бросил бесполезное оружие и обнажил меч. Нелепая, глупая смерть. Чудовище вытянуло огромные руки с толстыми пальцами - каждый толщиной в человечью руку. Одним махом клинок срезал четыре пальца. Минотавр отпрянул. Кровь веером обрызгала стены и выкрашенные киноварью колонны. От рева содрогнулись стены. Минотавр наклонил голову, метя рогами в живот Постуму. Император отпрыгнул - удар пришелся в стену. Постум метнулся наверх, одним духом взлетел на пролет и обернулся. Минотавр все еще пытался выдернуть из кладки застрявшие рога. И тут к нему подскочил Элий и почти в упор разрядил всю обойму парабеллума в бок чудовищу - туда, где у странной твари, по всей видимости, должна находиться печень. Элий выхватил меч Но в этот миг Минотавр освободился - теперь два отверстия солидных размеров зияли в старинной кладке. Зверь повернулся, взмахнул изувеченной рукой. Это и спасло Элия - лишь один палец чудовища задел его. Бывший гладиатор отлетел к стене и остался лежать недвижно. А Минотавр вновь повернулся к императору. И хотя по коже его струей бежала кровь, кажется, ярость твари лишь возросла. Постум огляделся. Люлька реставратора висела в двух футах над его головой. Вот если бы забраться туда - это бы уравняло их в росте. Постум бросил меч в ножны, ухватился за люльку, подтянулся и перебросил тело через решетку. Минотавр был уже рядом. Голова его торчала над краем люльки. Постум всадил меч в шею чудовища. Если клинок не перерезал артерию, императору конец. Минотавр стоял несколько мгновений, покачиваясь и с изумлением глядя на наглого человечка, который осмелился причинить ему такое... А потом туша стала медленно оседать. Только сейчас Постум почувствовал, что он весь мокрый от пота.

Август глянул вниз. Минотавр не шевелился.

Тут в зал влетела Норма. Вот смех - неужели женщина тоже собиралась сразиться с Минотавром? Увидев Элия у стены, всего облитого кровью, она замерла, зажав руками рот и не в силах пошевелиться.

Но Элий поднялся как ни в чем не бывало.

- Ты как? Живой? - крикнул Постум, перевешиваясь через край люльки.

- Нормально. Шишку набил на затылке. Да еще эта тварь залила меня своей кровью.

- Кровь с ореолом платины, - заметил Постум.

- Это гений Кносского дворца. - Элий остановился над недвижной тушей. - Где-то во дворце должен быть источник радиоактивности. - У тебя есть с собой радиоактивные вещества? - повернулся Элий к Норме.

Та отрицательно покачала головой.

- Я давным-давно занимаюсь физикой лишь в теории. Как и сексом, - она позволила себе усмехнуться.

- Чего тут ломать голову, - отозвался Постум. - Кто-то спрятал футляр с изотопом во дворце. Чтобы гений дворца метаморфировал и превратился в Минотавра.

- Исполнителя мы не знаем, но имя заказчика каждому из нас хорошо известно, - предположил Элий.

- Выходит, меня здесь ждали? - спросил император, отирая лицо краем туники.

- Вряд ли, - улыбнулась Норма. - Этот зверь был выращен для меня.

- Кто тебя поддерживает, император? - спросила Норма.

Они сидели в садике ее маленького дома. Ночь уже давно опустилась над островом. В саду горел большой матовый фонарь, и пурпурная бабочка, выпорхнув из темноты, припала на мгновение к светящемуся шару и тут же вновь исчезла в ночи.

- Она каждый день появляется, - сказала Норма, провожая бабочку взглядом. - Странно, я думала - они однодневки. А эта летает уже давно. Так кто тебя поддерживает?

- Ты да еще Философ.

- Я поддерживаю Постума. Всегда! - подал голос Гет, отрываясь от огромного кратера: за неимением другой посуды змею его порцию положили в старинный кратер.

- Гет, заткнись. Я серьезно. Кто в армии может тебя поддержать? - настаивала Норма. - Опыт с Цезоном Галлом доказывает, что сам по себе титул императора ничего не решает.

- Напоминаю, что перед тобой гений. Требую вежливого обращения. Если я внешне не похож на одного из вас или на этих жирных олимпийцев, то это ничего не значит, - обиделся Гет. - У меня, между прочим, волосы стали на голове расти. Лет этак через двести я буду полностью антропоморфен.

- Я поддерживал в сенате кандидатуру Гнея Рутилия на пост первого префекта претория, - задумчиво проговорил Постум. - Но не уверен, что легат поддержит меня.

- И сколько у него войск?

- Легион. Десятый легион. Когда-то этот номер носил любимый легион Юлия Цезаря.

- Это было так давно. Те ребятки успели умереть. Да и легион расформировали, а потом создали вновь.

- Севернее, в сорока милях, стоит еще Двадцатый легион. Жаворонки. Его перебросили из Галлии во временный лагерь, потому как Бенит сомневался в его благонадежности.

- М-да... Что еще можно взять с севера? - спросил Элий.

- Нет. Практически ничего. Иначе на нас бросятся вики. А Пятый легион в плену, в полном составе. Но Сабиний Деций его не отдаст, хотя он мой дальний родственник.

- Но ты - император. Ты можешь набрать новые легионы.

- За месяц? Х-м... Легионы необученных новобранцев, которых тут же превратят в пульпу. А где оружие, обмундирование?

- Дайте мне сказать, - вмешался Гет. - Мы забыли, что Империя по-прежнему является членом Содружества, хотя и умудрилась нагадить многим, если не всем. Но все же она слишком велика, чтобы можно было игнорировать ее требования. Или не заметить просьбу императора Рима. Почему бы тебе, Август, не попросить помощи у союзников и поставить во главе объединенной армии Содружества Рутилия? Правда, все твои распоряжения станут полностью легитимными после твоего двадцатилетия. А до этого времени...

- До этого времени на меня нападет еще десяток минотавров, - засмеялся Постум. Смех получился натянутый. - И меня непременно прикончат.

Змей раздраженно махнул хвостом:

- Пусть Орк сожрет твоего Минотавра. Отбился сегодня, и в другой раз отобьешься. Не маленький. Да и телохранителям вели себя лучше охранять. Твой Крот мог бы немного подсуетиться. Я о другом. Ты должен начать действовать уже сейчас, а не отсиживаться на Крите. Обратись к союзникам. Оставшегося времени едва хватит на переговоры. У Франкии неплохая армия.

- Они держат ее против виков.

- Но пару легионов дать могут.

- А если союзники не откликнутся? - засомневалась Норма. - Бенит столько раз всем делал гадости, что члены Содружества будут лишь злорадствовать, глядя, как варвары наносят нам поражение за поражением.

- Если бы я превратился в человека! - вздохнул Гет. - Я бы все устроил. Но кто будет вести переговоры со змеем! Как вы не понимаете! То, что Бенит всем подгадил, тебе на руку, Постум. Жми на то, что ты будешь вести иную политику. Ты - не Бенит.

- Что ж, последую совету гения. Нам нужны несколько верных людей, чтобы отвезти письма, - согласился Август.

- Муций и Корв, - сказал Постум.

- Ты им доверяешь?

- У меня нет выбора.

- Хорошо, пусть будут Муций и Корв. Итак, что у нас есть... - Постум обвел сидящих на террасе взглядом. - Десятый и Двадцатый легионы в Виндобоне. Будем считать, что это не так уж и мало. Легионы союзников, которые мы вряд ли получим, и...

- Обратись к Новгородской Республике, - вдруг сказал Элий. - Они всегда были на твоей стороне. Они могут помочь.

- Можно забрать из германских провинций три легиона. Но успеем ли мы их перебросить? - задумался Постум.

- Ребята, неужели во всей Империи нет десятка умных военных, чтобы спланировать операцию? - изумился Гет. - Зачем этот дилетантизм? Занимайтесь политикой. Прежде всего - союзники. А военными действиями пусть руководит Рутилий. Ваша задача - сделать так, чтобы он оказался на нашей стороне. Кто наш главный и самый сильный союзник?

- Франкия, - ответили Элий и Постум одновременно.

- Значит, Элий должен ехать во Франкию.

- Почему я?

- Потому что одно твое имя является гарантией по любому векселю, - популярно разъяснил Гет.

ГЛАВА XII

Игры Цезона Галла против варваров

"Римская армия может выиграть любую войну. Риму нужно вернуться к границам Империи времен Траяна, и тогда мы станем неуязвимы".

"Акта диурна", 8-й день

до Календ июня [25 мая.]

Макрин был уверен, что победит. Он никогда не сомневался в своей избранности и лишь ждал часа. И дождался. Истины светили звездами с небес, видимые лишь ему, Макрину. Южная граница Готии укреплена, повсюду доты, надолбы, окопы, ряды колючей проволоки: здесь и мышь не проскочит. А со стороны степей нападения ждать не придется. Не пойдут же варвары через земли двух словенских княжеств, чтобы напасть на царство Готское. Да и полноводная Ра у них на пути. Есть, правда, мосты у Раграда, но кто же пустит варваров к Раграду! Итак, осталось лишь произнести зажигательную речь, и солдаты воспрянут, станут героями и сокрушат. Смерть! Свинец! Сталь! Кровь! Каждое слово - как взрыв. Макрин давно уверился в волшебной силе слова, очаровал сам себя этой уверенностью. И других очарует. Смерть! Свинец! Сталь! Кровь!

- Воины! - воскликнул он. - За вами Империя!

Хотя за ними была лишь Готия, не самый надежный союзник Содружества, и престарелый Книва, трясущийся от страха в Танаисе. Если бы можно было откупиться от варваров, он бы откупился. Но от монголов откупиться было нельзя.

Макрин не говорил, он пел.

"Цицерон"... - шепнул кто-то из насмешников в задних рядах десятой когорты, но на него зашикали.

Уже не смысл слов, а музыкальные периоды и восторженные сравнения, как некий гипноз, обрушивались на когорты. Цезон Галл стоял рядом на трибунале с непроницаемым лицом. За свою жизнь он слышал много речей.

- У нас самая лучшая в мире кавалерия! - кричал Макрин.

- Га-а-а... - катилось по рядам в ответ.

- У нас лучшие в мире легионы!

- Га-а-а... - эхом отзывались когорты.

А рядового легионера десятой когорты Гая Куриона охватила вдруг неясная тоска. Ему захотелось встать на цыпочки, оглянуться. Тоска все усиливалась. Не слова Макрина его смутили, но сам воздух вдруг стал плотным и как будто враждебным, и можно было учуять за сотни миль ползущую по степи смертельную опасность.

Их подняли среди ночи и бросили... Нет, не в бой. На передислокацию. В степь. Белая пыль, поднятая солдатскими калигами, припорашивала лица слоем несъедобной муки. Зачем они покидали позиции, которые должны были защищать? На кого оставляли лабиринт окопов, доты, укрытия и укрепленный лагерь? Зачем тащились по степи в темноте, а потом под слепящим солнцем? Никто не объяснил. Легионеров охватила неприятная глухая тревога. Чтобы добыть победу, они должны были топать за нею час за часом, и туники под тяжелыми броненагрудниками пропитывались потом. Они еще верили, что идут за победой. Нелепость приказов не раздражала - никто не вдумывался в их смысл. Заплечные мешки сделались свинцовыми. Ремни впивались в плечи. Гай Курион с трудом стащил бронешлем с головы: пропитанный потом ремешок приклеился к подбородку - не отодрать.

Наконец марш оборвался. Они пришли - в никуда. Вокруг - по-прежнему степь. Ориентиром служили разбросанные друг подле друга курганы и полоска жидкого чахлого леса, посаженного сумасшедшими экологами над пересохшим ручьем. Один курган успели раскопать, и черная нора зияла, как вход в Аид. Велено было занять позиции и рыть окопы. Впрочем, сил ни у кого не было: окопы лишь успели наметить, прорыв канавки не глубже фута. Даже палатки не стали ставить - спать легли на голой земле, выставив часовых.

III

Утро не принесло ясности. Пили воду из пластиковых бутылок, жевали сухие лепешки. Обед обещал быть столь же скромным - полевая кухня застряла где-то в пути.

Центурион нервничал. Переговаривался по рации, кричал. Гай Курион видел, как по лицу центуриона, по гладко выбритой, отливающей синевой щеке стекает стеариновая капля пота. Одна, вторая... Гай стиснул винтовку.

За редкой полосой прикрывавшего их позиции леса непрерывно рокотало. Будто тысячи злобных псов собрались вместе и рычат, рычат. Отдали приказ рыть окопы.

На бреющем полете над их позициями пролетел самолет. В лучах солнца его крылья казались серебряными. Он летел так низко, что можно было отчетливо разглядеть красных драконов на крыльях. Два белых облачка зенитных разрывов повисли в синем небе слева и справа от самолета. Но разведчик пролетел невредимый и скрылся.

- А ведь это не наш, - зачем-то сказал новобранец рядом с Гаем, как будто другие не видели.

Стало как-то тревожно, хотя происходящее еще казалось каким-то ненастоящим, а смерть - далекой. Окопы все же вырыли. Не замысловатый лабиринт, а тонкую полосу, надрез на земле, в который десятая когорта забились, как стая перепуганных бактерий в рану. Паутина колючей проволоки отгораживала их от рокочущего лесочка. Центурион опять разговаривал по рации. Вернее, пытался связаться, но связи не было. Дальний рык перешел в лай - загрохотали римские батареи. Значит - скоро. Странно только, что весь этот грохот как будто в тылу. Ведь ожидали нападения с юга, там, где остались оборонительные укрепления.

Центурион вдруг швырнул рацию на землю и обернулся к легионерам. Снял бронешлем и подшлемник, провел ладонью по коротким волосам. Лоб по горизонтали делил на две части красный след от шлема.

- Так, - процедил центурион сквозь зубы. - Слушай меня. Мы обосрались. И значит теперь - драпать. Мимо курганов к дороге и. там лучше всего до позиций в... - Он махнул рукой. - Кому как повезет. Понятно?

Гай не понял.

- Как так?

- Драпать, - повторил центурион. - И побыстрее. Я бы вас прикрыл, да не смогу. Артиллерия прикроет. Минут пять есть. - Рвануло у самого леска. Все невольно пригнулись. У новобранца рядом с Гаем громко клацали зубы. Сам он почему-то пока не боялся. Пока. - Я им координаты дал. Ну... И да поможет нам Меркурий. Он бегает резво. Бежать!

Они вылезли из окопов и побежали. Многие бросали винтовки. Гай свою сохранил. Но замешкался и теперь бежал последним. Вернее, последним бежал центурион. Он вытащил "парабеллум". Гай немного отстал, чтобы бежать рядом с командиром.

- Ты, парень, не дури, драпай.

Отдаленный рык вдруг перешел в оглушительный грохот. Гай рухнул на землю. Грохотало впереди, по бокам, сзади. Гай был в центре этого грохота. Подняться не было сил. Поднимешься - и ураган железа разорвет тебя на куски. Гай ногтями царапал землю. Загрохотало левее. Рядом перестали падать комья земли. Гай приподнялся. В нескольких футах от него какой-то гвардеец спешно окапывался. Он напоминал собаку, которая решила зарыть в землю кость. Парень был одновременно и костью, и собакой. Земля и камни фонтаном летели из-под его лопатки. "Залез бы в курган, - подумал Гай, - там было хорошее убежище".

Гай вспомнил приказ центуриона и побежал. Несколько раз оглядывался. Противника не было. Чего они удирают, если никого нет? Трусы... Трусы... Гай приостановился. Центурион нагнал его.