Чтение 7–й страницы книги ~Дело о неприкаянной душе~

- Витя, - позвала она мужа. - Где ты был? Я же волновалась!

- Да на презентации, понимаешь...

- Но ты мог бы позвонить?

- И что? Я должен звонить по любому поводу только потому, что дура-жена переживает по всяким пустякам?!

Зоя побледнела.

- Витя...

Муж отпихнул ее и прошел в квартиру. Я же никак не мог понять, почему этот эпизод попал именно в эту папку, хотя, судя по всему, он должен быть в папке у нас.

- Папа! - раздался испуганный крик от двери. Там в пижаме стоял уже повзрослевший мальчик. Он испуганно смотрел на отца. Виктор Ненашев замер, словно на стену налетел. Провел рукой по лицу. Резко развернулся и бросился к плачущей жене.

- Господи, - пробормотал он, - что ж я делаю! Зоя, Зоечка, прости меня пьяного дурака.

Он опустился перед женой на колени и обнял ее. Рядом с ними присел и мальчик.

- Витя, ты же ведь не умеешь пить. Зачем ты это делаешь?

- Зоечка, но ведь я не могу. Скажут, зазнался совсем. Стал заместителем директора и перестал быть с коллективом.

- А ты наплюй! Ты же и себя губишь, и нас мучаешь.

- Я обещаю, что теперь буду меньше пить. И только вино.

Зоя покачала головой, и в этот миг изображение прервалось. Я еще некоторое время смотрел на чистый лист бумаги.

- А почему это здесь?

- Хочешь спросить, почему этот эпизод не в вашей епархии?

- Ну да. Как я понимаю, этот эпизод вовсе не в его плюс.

- Вот тут ты ошибаешься. Тебе ведь говорили, не смотри на внешнюю сторону, смотри в душу. И, между прочим, этот эпизод на Весах Справедливости, весит больше, чем некоторые из его грехов.

- Но почему?

- Да потому что он извинился. Потому, что его раскаяние за свой проступок было искренним и шло из глубин души, чурбан ты чертов. Неужели ты не увидел этого?!

- Я попросил бы не обзываться! И что в том, что он раскаивался?

- А то, что искреннее раскаяние перевешивает вину.

- То есть, если он искренне раскается в смерти жены, то его простят?

- Да. Однако ада он не избегнет. Только это будет этап чистилища. Ему будет дан еще один шанс. Но для этого он должен раскаяться. Искренне.

- О-о-о, - зловеще протянул я, - это я могу устроить. Он будет у меня так искренне раскаиваться, что все ангелы зарыдают. Тогда он действительно позаботится о сыне, душа его жены обретет покой, и я сдам эту проклятую практику!

Папка укоризненно поцокала... э-э... языком что ли? Короче, просто поцокала.

- Ты так ничего и не понял. Ты не можешь заставить его раскаяться. Если это будет по принуждению, то какое же оно искреннее? Ты можешь помочь ему осознать степень его падения, но прийти к осознанию своей вины он должен сам.

- Я что, ангел?! - возмутился я. - Помочь осознать вину - это работа ангелов, а не чертей. А я черт!!!

- Да? Действительно. Я забыла об этом. Но кто лучше чертей знает о вине?

Я уже приготовился зашвырнуть эту вообразившую себя слишком умной папку куда подальше, но последнее замечание заставило меня замереть. Действительно, кто лучше чертей знает о вине? Это стоит обдумать. И не здесь, а в более спокойной обстановке. Однако в этот момент со всей очевидностью стало ясно, что решить проблему этой... этой... неприкаянной души, не решив проблему ее семьи, не удастся. А чтобы решить семейную проблему необходимо отправиться на Землю. На Землю!!! Мамочка моя. Я же еще несовершеннолетний!!! Я маленький еще для подобного!!!

- Ну, дядюшка, я тебе при встрече все выскажу! Долго ты прятаться от меня не сможешь!

- И не буду.

Я резко обернулся. Позади меня стоял мой дядя и улыбался. Нет, он еще улыбается!!!

- Дядя!!!

- Тише. Тшш. Не надо здесь кричать.

Я моментально сбавил тон.

- Дядя, ну вы и подкинули мне работенку!

- А что тебе не нравится? Разве не интересно?

- Интересно?! Интересно?!!! Дядя, я черт, а вы заставили меня вникать во все эти тонкости человеческих отношений!!! Чтобы помочь!!!

Дядя вздохнул.

- Не хочется мне этого говорить, но, заметь, какую бы работу ты в будущем ни выбрал, именно знание тонкостей человеческих отношений лишними для тебя не будут. Вспомни, что говорил твой любимый Мефистофель.

Знал дядя как меня уесть. Вообще, Мефистофель в аду был легендарной личностью. И мой кумир. Я зачитывался его жизнеописаниями, в тайне мечтая быть похожим на него. Однако ангел, помогающий черту пойти по пути Мефистофеля... где-то тут была ловушка. Но где?

- Дядя, чегой-то вы решили помочь мне стать вторым Мефистофелем?

- Ну, это тебе точно не грозит. Эзергиль, ты слишком талантлив и независим, чтобы стать простым подражанием кому бы то ни было. - Я задрал нос. Не часто можно услышать такие слова от дяди. - Я просто хочу помочь тебе найти свою дорогу. И чтобы ты не превращался в монстров наподобие Вельзевула.

Да уж, не будь помянуто на ночь это имечко. Хоть этот Вельзевул и был чертом, но брал в основном за счет тупой силы. Ох, и наделал он шороха в аду в свое время. Самый непримиримый противник реформ Горуяна.

- Дядя, а ты знаешь, что мне благодаря тебе придется теперь на Землю отправиться?

- Знаю. Более того, я уже выбил тебе разрешение от рая. С адом сам договаривайся. И эта поездка для тебя в любом случае будет полезной. Какой же ты будешь черт, если не увидишь жизнь людей изнутри? Между прочим, я эту мысль пробиваю и среди ангелов. А то многие всю жизнь прожили в аду или раю, решают судьбы людей, а на Земле ни разу не были. Разве это годится?

Я печально вздохнул. Ведь знал же, что спорить с дядей бесполезно. Все равно переубедит меня. И все равно горячился, хорохорился. Вот я ему скажу при встрече, выскажу все, что о нем думаю! Тьфу. Вот и высказал.

- Я еще маленький! - прибег я к последнему аргументу. - Мне еще нет и ста двадцати лет. Только в будущем году будет!

Дядя покачал у меня перед носом пальцем.

- Нечестный прием, Эзергиль. Не ты ли, когда я гостил у вас дома, доказывал своим родным, что ты уже большой? И, между прочим, приводил в качестве доказательства своей взрослости этот же самый аргумент. Говорил только, что тебе УЖЕ сто двадцать лет.

Шах.

- Но если ты настаиваешь, то можешь отказаться от этой работы. Ну, потеряешь год в школе. Велика ли беда?

И мат.

- Давай свое разрешение от рая, - буркнул я.

По договоренности с раем, достигнутым Горуяном, посещать Землю чертям разрешалось только с разрешения ангелов и, соответственно, наоборот. Разрешения эти были простой формальностью, но помогали контролировать количество ангелов и чертей, находящихся на Земле. Таким образом, их общее количество там всегда должно было быть равным. Интересно, а кому в аду разрешили отправиться на Землю в обмен на мое разрешение?

- Итак, Эзергиль, поздравляю. Ты принял действительно ответственное решение. После этого путешествия ты изменишься. В лучшую или худшую сторону не знаю, но прежним ты не останешься. Однако я верю в тебя.

Спасибо тебе, дядя, за теплые слова. Ты просто не представляешь, как меня вдохновил.

- У тебя еще есть в архиве какие-то дела?

Я покосился на две папки, лежащие передо мной.

- Да нет. Я все посмотрел, что меня интересовало. В общих чертах картина ясна. А подробности уже придется выяснять на месте.

- Ну что ж, тогда пошли.

Я убрал личные дела на место. И зашагал следом за дядей. На выходе дядя слегка приобнял меня за плечи.

- Да ты не переживай, тебе понравится на Земле. Это я тебе гарантирую. Ну что, полетели?

- Полетели, - кивнул я.

Дядя подхватил меня, и мы взлетели. Последнее, что я увидел перед архивом - это круглые от удивления глаза Ксефона, выглядывающие из-за забора, откуда тот, очевидно, вел наблюдение за входом, высматривая меня.

У входа в дом дядя гостеприимно распахнул передо мной дверь.

- Заходи, Эзергиль. Чувствуй себя как дома...

- ...но не забывай, что ты в гостях, - добавил я. Дядя хмыкнул. Потом кивнул на гостиную.

- Ты посиди так пока. Мне надо звонок один сделать.

Я кивнул. Прошел в гостиную и плюхнулся в кресло. Из журнального столика достал какой-то журнал и без интереса стал его смотреть.

- Але, - томно донеслось из коридора. - Милочка, ты соскучилась по своему попочке?

В комнату вошел дядя, хмуро смотря в коридор.

- Глупая птица, - буркнул он. - Теперь два часа будет трепаться со своей милочкой. Угораздило же его влюбиться в попугаиху центральной справочной. Я его пытаюсь перевоспитать. Внушить почтение к долгу службы. Постепенно он осваивается. Сейчас уже меньше треплется.

Да, все-таки, дядя уже слишком давно ангелом работает. Теряет хватку.

- Дядя, а как вы его переубеждаете?

- Как? Конечно, любовью и заботой! Вот погоди, через годик ты его и не узнаешь.

- Ага. - Кивнул я. - Через годик так, через два... Куда вы хотели позвонить, дядя?

- В бюро учета перемещений. Мне надо утрясти кое-какие мелочи по поводу твоего пропуска.

- Отлично. - Я поднялся и направился в коридор. Удивленный дядя прошел за мной. Я же молча подошел к телефону и нажал на рычаг. Попугай недовольно встрепенулся.

- Монтирий, как тебе не совестно, ты прер... - тут попугай увидел, что говорит вовсе не с Монтирием. Его хохолок как-то резко опал.

- Мне нужен номер бюро учета перемещений, - мягко сообщил я и улыбнулся. Попугай дернулся.

- Сей момент. Центральная справочная? Сколько раз говорить тебе, что я не попочка, когда на службе! Да, срочный заказ. Мне нужно бюро учета перемещений. Понял. - Попугай клювом стал нажимать на кнопки. - Бюро учета перемещений? Вам звонок. Сейчас с вами будет говорить че... - Я пальцем показал на дядю. Попугай махнул мне хохолком. - Прошу прощения. С вами сейчас будет говорить ангел Монтирий. Передаю трубку.

Я принял из лапы попугая трубку, облокотился о стену и небрежно подал ее дяде

- Разговор заказывали?

Дядя совершенно круглыми глазами смотрел то на меня, то на попугая, который умудрился каким-то образом сидеть на своей жердочке чуть ли не по стойке смирно. Потом взял у меня трубку. Я кивнул и отправился обратно в гостиную. Вскоре пришел дядя. Он сел напротив меня, подпер подбородок кулаком и окинул меня долгим изучающим взглядом. Я делал вид, что совершенно этого не замечаю. Первым молчание нарушил дядя.

- Да, Эзергиль, я знал, что ты талантливый ребенок... Да-с, черт, который смог заставить моего попугая отнестись к работе серьезно пойдет далеко. Ты скажи, как тебе это удалось? На будущее.

Я пожал плечами.

- Право, даже не знаю, что сказать, дядя Монтирий. Мой способ, боюсь, вам не подойдет. Я его убеждал чертовскими шутками.

- Чертовскими шутками?

- Ну да. Пошутил немного.

Дядя посмотрел на меня как-то очень подозрительно.

- Ну, честное слово пошутил, - приложил я руку к груди. - Вот, можете у Профани спросить. Мы с ним подружились. У вас такой хороший домовой.

- Вы с Профаней подружились?!!!

- А что тут особенного?

- Да так. Ничего. - Дядя мотнул головой. - Ладно. Давай о делах. В общем так, сейчас я утряс последние детали и с раем, и с адом. Разрешение тебе дано. Однако, поскольку у тебя еще нет хвоста, перемещаться самостоятельно ты не можешь. Так что, в некотором отношении, тебе придется даже не играть роль человека на Земле, а стать им...

В этот момент раздался звонок в дверь. Дядя поднялся.

- Ага, это именно то, что я и ждал. Я сейчас.

Дядя вышел и вскоре вернулся с каким-то пакетом. Я удивленно смотрел на него. Дядя же молча положил пакет на стол и стал его разворачивать. Вот на столе появился блокнот, Какая-то инструкция. Ручка. Еще какие-то бумаги.

- Это из бюро контроля, - пояснил мне дядя. - А также кое-какой мой личный заказ. В частности, вот этот блокнот. На самом деле, это не совсем блокнот. Это последняя разработка рая. Держи, пригодится.

Я взял блокнот и повертел его в руке.

- И зачем это? Что с ним делать?

- Ну, это средство связи. На экстренный случай. Если что, пиши в нем мне. Я приду и заберу тебя. Только вот обратно уже доставить не смогу. Так что мой вызов с его помощью - это твой провал.

- Замечательно. А если я потеряю этот блокнот?

- Постарайся не терять. Кстати, блокнот для людей невидим и неощутим. Но если потеряешь, то беда, думаю, невелика. Блокнот - это просто на экстренный случай. Но у него есть еще одна функция, которая для тебя будет гораздо полезней. Он подключен к архиву как рая, так и ада. Если тебе понадобится какая-нибудь справка из любого архива, ты вот этой ручкой пишешь в нем вопрос.

- Ух ты! - Я схватил ручку и написал: "Ненашева Зоя Павловна. Личное дело". Буквы тотчас исчезли, а на странице блокнота появилась уже знакомая мне фотография молодой женщины. Потом пошли кадры из ее жизни с пояснением. - Здорово! - Я захлопнул блокнот и сунул его себе в карман. - Вот бы мне такой до моих поисков. Тогда не пришлось бы мотаться между раем и адом.

- Не пытайся облегчить себе работу, Эзергиль. Блокнот тебе не помог бы. Он всего лишь средство связи с ограниченными возможностями. Поиск, например, с его помощью ты осуществить не сможешь. Вернее сможешь, но в очень ограниченном масштабе.

- Все равно пойдет. А что еще?

- А что тебе еще надо? Все остальное для различных инстанций. Тебе они не нужны.

- Отлично. Дядя, ты не представляешь, как я рад. - Однако мой кислый вид говорил прямо о противоположном. И никакой радости в голосе не было.

Дядя похлопал меня по плечу.

- Не трусь, прорвемся. Ты же ведь не хочешь всю свою жизнь просидеть в конторе?

- Конечно нет!!!

- Так вот тебе шанс.

Ну да. Конечно. Ладно, как там сказал дядя? Прорвемся? Вот и будем прорываться. Только надо все хорошенько обдумать. Поход на Землю - это вам не прогулка в рай, куда регулярно ходит экспресс. Тут дело посерьезнее. Первое, что следует обдумать - так это что туда брать. В каком прикиде стоит появиться на Земле. Надо будет почитать о последних событиях там. Нет, поход на Землю слишком серьезен, чтобы подходить к нему с бухты-барахты. Я оценивающе посмотрел на дядю.

- Дядя, ты ведь бываешь на Земле? Как мне посоветуешь там появиться? Этаким богатеньким сынком какого-нибудь нового русского?

Дядя поморщился.

- До чего вы, черти, любите комфорт. Ты вот ответь мне, с кем ты собираешься чаще всего встречаться на Земле? С новыми русскими или обычными людьми? А если с обычными, то каким образом ты собираешься пересекаться с ними в своем облике богатенького сынка?

Я почесал лоб.

- Действительно. Я как-то об этом не подумал.

- Запомни одно из правил общения: если ты собираешься с кем-то заняться делами, будь на уровне этого человека.

- Да, дядя. А что ты можешь мне посоветовать? Ну... я по поводу того, как мне действовать?

- А вот это я оставляю на твое полное усмотрение.

Спасибо, дядя. Я всегда знал, что ты мне не откажешь в помощи.

- И не надо так тяжело дышать. В конце концов, не ждешь же ты, что я выполню за тебя твою практическую работу? Но не беспокойся, без помощи ты не останешься. А теперь я тебе посоветую следующее: забудь пока обо всех проблемах и пойдем прогуляемся. Я тебе город покажу. Если не ошибаюсь, ты ведь у меня лет тридцать не был? Посмотришь, как тут все изменилось.

- Но дядя...

- Знаю-знаю, но, поверь, для дел тоже будет лучше, если ты пока отложишь их в сторону. Так как?

- С удовольствием, дядя.

Следующие несколько дней я запомнил плохо. После экскурсии дядя заказал два билета до ада и отправился со мной в качестве поддержки. И этот его шаг оказался вовсе не лишним. Мама устроила форменную истерику, когда узнала, что мне придется отправляться на Землю.

- Что бы я отпустила своего сыночка туда? К этим распущенным, жестоким, наглым людишкам???!!! Они же его испортят!!! Научат разным гадостям!

- Черта научат гадостям? - вежливо переспросил дядя.

- Да!!! Эти люди... люди... Никуда я его не пущу!!! Все, точка! Пусть остается на второй год! Это лучше, чем хоронить мою кровинушку! Ну, подумаешь, еще один годик проучится в том же классе!

- Мама, но что мне может грозить на Земле?

- Как что?!! А эти попы, вечно махающие своими вонючими кадилами! А эти бочки с так называемой святой водой! А разные святые места! А всякие там храмы, синагоги, мечети?

- Мама, но я не собираюсь прогуливаться в таких местах.

- Попробовал бы ты только собраться! Ты бы у меня потом неделю сидеть бы не смог! Никуда не пущу.

- А ну цыц, женщина! - вдруг рявкнул молчавший доселе отец. - Лучше помоги ему собраться в дорогу.

- Не пущу!!!

- Пустишь! Или ты хочешь, чтобы наш сын так и остался маменькиным сыночком?

- Пусть будет маменькин сынок, зато живой!!!

Дядя и отец переглянулись. В глазах обоих можно было прочитать одно и тоже. "Ох уж эти женщины!" говорили их взгляды. Я же сейчас обдумывал один моментик. Если мне сейчас показать хоть крошечное колебание, то мама, безусловно, настоит на своем и никуда я не поеду. Не надо будет ничего решать или делать. Ну, останусь на второй год, единственный я что ли такой? Однако я так же понимал, что если я так сделаю, то потеряю к себе всякое уважение. А без уважения к себе разве можно чего-то добиться в жизни? Я же определенно чего-то добиться хотел. Перспектива провести всю жизнь каким-нибудь мелким клерком, как мой брат, меня совсем не прельщала. Именно поэтому я молчал, предоставив разбираться с матерью отцу и дяде, понимая, что у них получится гораздо лучше моего убедить ее.

Эта битва для матери была слишком неравной и поэтому заранее обреченной на поражение. Поэтому вскоре она вынуждена была смириться с неизбежностью. Но сборы обещали быть не менее захватывающим зрелищем. Особенно когда мама начала пихать мне в чемоданы разные теплые вещи.

- На Земле так холодно, - приговаривала она. Мне же, когда мой взгляд падал на все растущую горку чемоданов и сумок, становилось тоскливо. В конце концов, я не выдержал и отправился гулять, предоставив разбираться с матерью отцу и дяде.

Я прошел на детскую площадку, оседлал лошадку на карусели и задумчиво подпер подбородок. Честно говоря, я еще сам не разобрался, нравится мне эта поездка или нет.

- Ты катаешься?

Я поднял голову и встретился взглядом с совсем еще молоденьким чертенком. На вид ему было лет пятьдесят, не больше.

- Я занял твою лошадку? - спросил я. - Извини. Давай я тебе помогу.

Я подсадил малыша и раскрутил карусель. Малыш радостно завизжал. Делать мне было все равно нечего, и я стал работать "мотором" на карусели. Вскоре прибежали еще детишки. Зазвучал смех. Как ни странно, но мне было тоже весело. Наверное, мне надо было просто отвлечься от моего школьного задания. Расслабиться. И коль мне это действительно помогает, то стоит оторваться по полной. Так что вскоре я уже играл с детишками в лошадок, скакал с ними через препятствия. Наконец все они утомились. Я плюхнулся на траву и запрокинул голову. Тут кто-то подошел ко мне и замер. Я приоткрыл один глаз. Рядом стоял все тот же карапуз.