Чтение 9–й страницы книги ~Слепой Орфей~

- И где же этот храм? - светским голосом осведомился Шведов.

- Не скажу, - засмеялась Елена. - Ваша водка...

Шведов проглотил водку, поймал ее запястье, поднес к губам.

- Ты меня очаровала, ведьмочка! - решительно заявил он и потянул ее к себе, но Елена ловко высвободилась.

- Виктор, - произнесла она холодно. - Там внизу - труп твоей жены. И любой в этом доме может оказаться в соседнем холодильнике. И самый уязвимый - ты!

- Я так не думаю, - процедил Шведов. - Я играю...

- Это не твоя игра! - перебила Елена. - Ты не знаешь ее правил. Но ты... очень интересный мужчина!

Быстро наклонившись, женщина поцеловала его в губы и так же быстро отстранилась.

- Будь благоразумен, - попросила она. - Пожалуйста!

Шведов встал.

- А я не хочу быть благоразумным! - заявил он и шагнул к женщине.

В этот момент в гостиную вбежал бодигард.

- Виктор Иваныч!

- Выйди, - не оборачиваясь и не повышая голоса, приказал Шведов.

- Но, Виктор Иваныч...

- Выйди!

- Машины нет! - выпалил охранник.

- Вон!!! - рявкнул хозяин, и бодигард пулей вылетел за дверь.

Пристально глядя на Елену, Шведов произнес:

- Я не знаю, что тут происходит. Но когда я говорю - да, ни одна женщина не говорит - нет!

- Нет. - Елена покачала головой. - Забудь свои привычки.

- Зря ты так разговариваешь со мной, - процедил Шведов. - Я знаю, как обращаться с женщинами!

Он стоял, возвышаясь над Еленой, расставив ноги, агрессивно наклонив голову. Его руки в карманах пиджака сжались в кулаки.

- Со мной нельзя так разговаривать! - с угрозой произнес Шведов.

- Да, - сказала Елена, отступив на полшага и опершись на спинку кресла. - Ты прав. С тобой так разговаривать нельзя!

Она улыбнулась, но на сей раз улыбка не смягчила ее лица, а, наоборот, придала ему остроту, что-то волчье...

- Виктор! - произнесла женщина низким вибрирующим голосом. - Я не из тех, с кем обращаются.

Шведову от ее голоса стало не по себе. Кулаки разжались.

- Со мной не обращаются, Виктор! Это я обращаюсь!

Поза Шведова утратила бычью напористость, а лицо вдруг стало растерянным, даже глуповатым. Он вдруг ощутил перетекание горячей жидкости в нижней части живота и одновременно холодную пустоту - в верхней. И еще совершенную потерю физических сил. Очень захотелось присесть, но для этого пришлось бы сделать пару шагов, а Виктор боялся сойти с места. Он боялся упасть!

Уши словно набили ватой. Сердце прыгало в панике. Он сам был в панике и при этом совершенно не способен защититься. Ему нечем было защищаться.

Елена улыбалась. Но в ее улыбке было столько же тепла, сколько в растянутых в оскале губах волчицы, загнавшей добычу. Между хищницей и жертвой еще оставалась пара шагов, но только потому, что волчица оттягивала момент, когда кровь, сладкая, горячая, густая кровь обольет нёбо. И тем слаще, что жертва уже обоняла запах зверя и почти чувствовала разрывающие плоть клыки. И была схвачена так же надежно, словно белоснежные зубы уже вспороли красную мякоть.

Шведов, оцепенев, глядел на женщину и понимал, что никогда уже не забудет этого жадного вожделеющего волчьего лица. Они соединены накрепко и навсегда. Женщина безумна, но он хотел ее безумия! Хотел, чтобы она разрушила его, разорвала его "я", как зверь разрывает тело. Елена сделала шаг, маленький шажок вперед. Улыбка ее стала еще шире, белые зубы раздвинулись, показав розовую вздрагивающую выпуклость языка...

Глеб заподозрил неладное, когда увидел беспокойно топчущегося под дверью телохранителя.

- Ну-ка, братишка! - Стежень отодвинул не очень-то сопротивлявшегося парня в сторону и рывком распахнул двери.

В конце концов, это его собственный дом... Одного взгляда ему хватило, чтобы разобраться в ситуации. Дьявол! Он предпочел бы этого не видеть.

- Т-та-а!

Резкий крик-выдох, от которого мышцы рефлекторно напрягаются... и рвут связующие чары.

Елена обернулась, и Глеб поразился - с такой быстротой маска ярости сменилась выражением ласкового внимания:

- А... Глебушка!

Стежень брезгливо скривил губы.

- Как Дима, Глебушка?

Шведов тем временем безвольно осел в кресло.

- Выкарабкивается.

Глеб загнал поглубже собственные "благородные" чувства. Ленка - одна из них, а этот ново-рус - наглая самоуверенная скотина. Наверняка позволил себе больше, чем положено... джентльмену.

- Не хочешь пойти переодеться? - спросил он. - Пороешься в моем гардеробе - наверняка найдешь что-нибудь подходящее. А завтра Кир свозит тебя в город.

- Спасибо, Глебушка! - Елена грациозным движением поправила волосы и вышла, ухитрившись задеть плечом и Шведова, и Стежня.

- Ну, бля... - выдохнул Виктор, присовокупив еще пару энергичных выражений. - Уж не знаю, доктор, благодарить мне тебя или ругать!

- Выпей лучше еще водки, - проворчал Стежень. - И я тебе не доктор.

Шведов воспользовался предложением.

- Хорошие грибочки, - похвалил он. - Где брал?

- В соседнем лесу.

- Слушай, хм, Глеб Игоревич, иди на меня работать? Платить буду много.

- Четыре штуки зелени, - сказал Стежень. - В неделю. Я отказался. Ты можешь больше?

- Могу, - ответил Шведов. - Но не буду.

- Правильно, - одобрил Глеб. - Эй, друг, - окликнул он топтавшегося в дверях бодигарда. - Войди, не маячь!

- Глеб Игоревич...

- Глеба достаточно.

- Что там с Грошним?

- Ты его знаешь? - удивился Стежень.

- Шурин, ёш его! Верней, был шурином.

- Еще не вечер. - Стежень налил себе коньяку, подобрал подсохший лимон. - Это я о "был", - пояснил Глеб.

Шведов уставился на него:

- Не понял.

- Тогда сядь и слушай.

На сей раз Стежень уложился в десять минут. Потому что не вдавался в подробности.

- Игоев сказал: есть определенный шанс, но ты особо не обольщайся, - завершил он. - Если это не смерть как таковая, то глубокая кома или вроде того, или вообще черт знает что. И тело морозили не по правилам, а человек - не лягушка, хотя... - Стежень криво усмехнулся, - кое в чем мы повыносливей лягушки. Вообще, это вещи, которые даже мне, специалисту, понять почти невозможно. - Стежень хмыкнул: объяснил, называется! - Шанс есть, - заключил он. - Но... Только потому, что так сказал Игоев. Доходчиво?

- Да! - нетерпеливо ответил Шведов. - Говори, что нужно?

- Сейчас - ничего. Сначала я должен вытрясти все, что знает Дмитрий. А потом придется ловить нашего друга. И тут ты можешь оказаться полезным.

- Если теперь тварь - мой Рустам, его прихватят! - уверенно заявил Шведов. - Всех на уши поставлю!

- Выследить, только выследить! - предупредил Стежень. - Это не человек. Взять его обычными методами практически невозможно, ты сам видел.

- Ни хера я не видел! - буркнул Шведов. - Это-то и убедительно. А кто может взять? Ты можешь?

Глеб покачал головой:

- Попробовать могу, если подготовлюсь. Но результат сомнителен.

- А есть такие, кто твердо может? Экстрасенсов ваших - хоть жопой ешь! Я думаю, найдутся и покруче тебя.

- Наверняка, - согласился Стежень. - Но обычно те, кто покруче, не вопят об этом на каждом углу. Вопят как раз другие. Ладно, это задача номер два. Сначала надо его обнаружить.

- Он удрал на моей машине, - заявил Виктор. - Ее ведь нет? - обернулся он к своему бодигарду. Тот кивнул. - Надо только сообщить ГАИ, - сказал Шведов, - и без проблем!

Он раскрыл телефон, но Стежень воспротивился:

- А если гаишники решат остановить машину? Если монстр примется прыгать из тела в тело - мы его окончательно потеряем.

- А если его не беспокоить, он так и останется Рустамом?

- Надеюсь.

- А может - хрен с ним?

Стежень покачал головой:

- Я понятия не имею, какие у него планы. Но не исключено, что, предоставленный самому себе, монстр способен пожрать весь Питер.

- Значит, будем искать, - деловито резюмировал Шведов. - Без ГАИ. Не трухай, доктор, найдем! - и снова взялся за телефон.

А Стежень отправился спать. Самое лучшее, что он мог сделать в шестом часу утра.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Морри опять был голоден. И опять в новом теле, уязвимый и неповоротливый, не удержавший во время перехода даже жизнь предыдущей жертвы. Одно удачно: прежний хозяин нового тела практически не сопротивлялся. Хорошо. У Морри не осталось сил для настоящей борьбы. Вдвойне хорошо: Морри-разум мог полностью использовать опыт жертвы. Последнее очень важно. Утратив возможности бессмертного, потеряв связь с преображенным телом, Морри попросту не смог бы адаптироваться в новом мире. А жертва рождена им. И при этом не обладает даже зачатками Силы, а следовательно, не способна бросить вызов Морри-разуму.

"Рустам Кермаев. Двадцать шесть лет. Образование - среднее техническое. Специальность - телохранитель. Лицензия. Шестимесячные курсы телохранителей "Тонус", г. Гатчина. Спортивная квалификация: каратэ, четыре с половиной года занятий. Диплом инструктора йоги (два года занятий, школа свами Кришнабодхи, тантрический аспект).

Работодатель: Охранное агентство "Дрокта".

Физические данные: вес - 88 кг, рост - 188 см. Телосложение - атлетическое. Лицо круглое, невыразительное, глаза карие, волосы черные, прямые, на верхней губе - шрам.

Личные особенности. Тщеславен. Мстителен. Не пьет, не курит, наркотиков не употребляет. Предпочитает крупных женщин. Телец. Склонен к садизму и психологической зависимости. Трус.

Мать умерла, отец неизвестен. Прописан в коммунальной квартире на Разъезжей улице вместе с младшей сестрой. С последней некоторое время состоял в интимных отношениях. По заявлению соседей было возбуждено уголовное дело. Дело закрыто.

В настоящее время живет у нанимателя".

Наниматель, господин Шведов, в свое время ознакомил Кермаева с первой страничкой личного дела, на которой и излагались приведенные выше сведения. Ознакомил - из собственных соображений - только с первой страничкой.

Для Морри Кермаев стал подарком. Жертва, уже обработанная, "приготовленная" соприкосновениями с демонизированным тантризмом. Жертва, предающаяся всецело и добровольно. Морри-алчущий уже принимал таких, а вот Морри-разум с подобным сталкивался впервые. Приятная неожиданность.

Власть Хозяина, его возможности представлялись Рустаму Кермаеву беспредельными. Теперь-то он покажет! Теперь-то он докажет всем! И особенно некоторым...

Желания Рустама казались Морри ничтожными. Но он до времени не лишал жертву иллюзий. Морри-разум погружался в новый мир, и этот мир совсем не походил на тот, где Морри-разум впервые увидел свет. Но выглядел очень, очень привлекательно!

Размышляя, Морри-разум позволил жертве полностью распоряжаться собственным телом. Тем более что пути их совпадали. Кермаев собирался мстить, а Морри - завтракать.

Кермаев уверенно вел "мерс" Шведова по проспекту Энгельса. Было десять часов утра. Почти пять часов, пока Морри разбирался в сумбурной памяти жертвы, Кермаев провел в бессознательном состоянии. Сейчас он полагал, что спал.

Рустам не торопился. Он ждал четыре года - что ему лишние полчаса. Десять часов. Олег наверняка уже в зале. Он всегда предпочитал тренироваться в утренние часы. И привычек не изменил. Четыре года Рустам не видел бывшего сэнсэя, но из виду его не упускал. Да, приподнялся Олег Ликанов. Навертел бабки на черный поясок. Хотя что нынче черный пояс? Эка невидаль! Но Ликанов, он всегда щеки надувал, козел! Козел! Как он тогда Рустама! "Вон! И не возвращайся! В моей школе трусов нет!" Перед всеми ребятами, сука! Да этот бык меня бы просто убил! Коричневый и на двадцать кило тяжелее. И прав был как раз он, Рустам! Вон Новаков, храбрец хренов, вышел - и два сломанных ребра! Коз-зел! А теперь даже в личном деле написано: трус. Ну ладно, Олежек, ладно! Скоро и у тебя очко заиграет...

Размышления Кермаева прервал толстенький гаишник, помахавший жезлом. Рустам свернул к обочине. А чего опасаться? Если бы Витек стукнул про угон, еще на въезде в город притормозили бы. Свернул, опустил тонированное стеклышко. Гаишник выждал: вдруг высунется рука с желтыми гайками на пальцах и зеленой бумажкой в пальцах. Не высунулась. Тогда блюститель дорожного порядка сам проявил инициативу - сунул в окошко голову... и наткнулся на огненные бельма Морри. У бедняги даже лысина под фуражкой увлажнилась - так и шарахнулся!

"Мерс" тронулся с места и исчез в автопотоке, а спустя четверть часа свернул, въехал во двор и остановился в тени порыжевшего клена. Хороший двор: просторный, зеленый, тихий.

Кермаев вышел из машины и двинулся к нужной двери. Двое парней, тусовавшихся у входа, посторонились уважительно.

Три ступеньки вверх, сдвинутая металлическая решетка. Внутри Рустам не бывал. Ликанов перебрался сюда всего год назад.

Крохотный "предбанник", комнатка шесть на шесть, окно за фигурной решеткой, стол, пара кресел, телек. На столе расселась молодая девка. Не из бойцовых - мяконькая. А рядом, в кресле, - парень, с интересом разглядывающий девкины ножки. Увидел Кермаева, тут же поднялся, упругий, собранный.

- Что угодно господину? - с улыбочкой. Видел, должно быть, на какой тачке приехал Кермаев, иначе не скалился бы. Не узнал старого приятеля. А вот Кермаев сразу узнал! Славка Зеленцов, сэнсэйский любимчик!

Рустам тоже оскалился:

- Угодно, Славик, угодно!

- Рустам?

- Он самый!

Ишь собрался, сучара! Мышцой заиграл напоказ, глазки сузил.

Девка въехала, чем пахнет. Оживилась, но отодвинулась предусмотрительно. Поглазеть - оно всегда приятно, а вот схлопотать мимолетом...

Зеленцов ухмыльнулся, полурасслабленный, хищный... Кермаев на мгновение смутился. Славик - реальный боец все же... Но Морри подтолкнул изнутри, Рустам опомнился, хлопнул опешившего Зеленцова по плечу, покровительственно отодвинул и вошел в зал.

Здесь, родимый! Почти не изменился, разве что взгляд еще наглее стал. Мастер, бля!

Рустам с каменным лицом зашагал по зеркальному паркету. Не поклонившись, в заляпанных загородной грязью "рибах" - по чистейшему полу. Не спеша. Уверенно.

Ни память, ни реакция Олега Ликанова за прошедшие годы не ухудшились. С порога он поймал взглядом вошедшего. Поймал и узнал. И оценил.

Агрессивный, злой, не боится. Почему не боится? Оружие? Куртка расстегнута, под ней - ничего. Сзади?

В проеме дверей возник Зеленцов, но был остановлен движением сэнсэевой брови.

Так, оружия нет, а если и есть - быстро не выхватить. Почему - наглый? Поднялся в крутые бандиты? Не похоже, прикид и атрибутика не те. Да и характер хилый. Какой из Рустамчика босс? Все-таки почему не боится?

Идет тяжеловато, в глаза не смотрит, по сторонам не смотрит... Ликанову даже стало немного обидно. Учишь их, дураков: всегда будь начеку. Вперед можешь не смотреть, но по сторонам, боковым зрением, - всегда. Даже если на толчке сидишь. Почему не боится?

Пока сэнсэй думал, остальные, шестеро старших учеников (кроме Зеленцова), продолжали заниматься своими делами. Делали вид, будто ничего не происходит. Велит сэнсэй - вышвырнут. Не велит, - значит, никто и не протопал в грязных кроссовках по девственному паркету. Кермаева не узнал ни один из шестерых. Четыре года - большой срок.

А вот Рустам помнил всех! Но нужен ему только Ликанов!

Олег колебался. Чувствовал: что-то не так. С подвохом. Не хотелось подставлять ребят. Колебался Ликанов, хотя... Рустамчик всегда был дурак. Да и кровь нерусская... Не угадаешь, куда она ударит, в голову или в жопу. Может, с дружками пришел? Где тогда дружки? Ладно, поглядим!

Глазами показал Зеленцову: следи.

- Халик! Лаптев! - и шевельнул кистью.

Двое названных вразвалочку, развинченной походкой, разболтанным шажком двинули к гостю. По ходу оценили - фактура знакомая. Отработать подход слева-справа и сделать. Убивать - нет, а вот поучить следует. Наказать. Зачем сэнсэя не уважаешь? Зачем пол пачкаешь? Не видишь, люди босиком работают! Но если хочешь сначала поговорить - поговорим. По уму.

Гость говорить не хотел - шуровал напрямик к Ликанову.

Лаптев - сухой, гибкий, верткий, как змея. Халик - дюжий, светловолосый, здоровенный. Он и заступил дорогу, толкнул в грудь не сильно, но весомо: стой!

Гость толчок принял... и выщелкнул с ходу уракен в висок. Опаснейший удар. На короткой дистанции защититься трудно. Но Халик, молодец, сблокировал. И сразу вторая рука вниз - смести удар, направленный в живот.

С другой стороны - Лаптев. Уже прикинул уровень противника: средненько - и врезал без выкрутасов.

Кермаев еле-еле успел уклониться, пустить по касательной. Однако всем в зале уже стало ясно: шансов у наглеца нет. Даже чуявший нехорошее Ликанов расслабился, а выбранная пара бойцов приготовилась к несложной воспитательной игре...

И тут вступил Морри.

Кулак левой руки Кермаева воткнулся под мышку Халика. Внешне - несильно. Зато под нужным углом и с нужным... импульсом.

Халик упал как подкошенный.

Лаптев простоял на полсекунды дольше. Нога в измызганном "рибе" врезалась ему в голень. Тоже с идеальной точностью. Лаптев издал сдавленный звук вроде мышиного писка и осел на паркет. Готов.

Зеленцов, лучший из трех, уловил оба движения, прыгнул вперед... и наткнулся на мощнейший уширо-гери, "удар лошади". Без затей, прямо в грудь, но зато с невероятной быстротой. Ребра Зеленцова выдержали, но сам он лягушкой отлетел назад, ударился о стену и обмяк.

Морри, сделав дело (чуть больше секунды), тут же спрятался, а Кермаев как ни в чем не бывало двинулся вперед. Не спеша.

Четверо оставшихся учеников обалдело глядели на гостя. Они ничего не поняли и ничего не увидели.

Зато Ликанов увидел все. Вернее, полагал, что увидел все. И молниеносную скорость, и сокрушительную точечную технику. Это был совсем не тот Рустам Кермаев, которого Олег выставил четыре года назад. Интересно, кто это успел так подработать парня? Дистанция - несколько шагов. Опасен? Безусловно. Но Ликанов тоже не овечка. Ладно, поглядим...

Обмен взглядами. Морри спрятался. Не от человечка, конечно, - от того, кто неминуемо появится, почуяв, с кем имеет дело его адепт. Так что Олег увидел всего лишь маленькие непроницаемые глазки бывшего ученика. А бывший ученик-Рустам очень хотел сказать своему бывшему сэнсэю пару "нежных" слов. Напомнить кое-что... Олег не дал.

Миг - и он превратился в атакующий вихрь. Первый и, как правило, последний штурм, если речь шла о парне уровня Рустама. Но...

Морри ответил одним-единственным тычком. И ледяной жгут сжал сердце Ликанова.

Олег зашатался. Он уже падал... Морри тут же спрятался. Он надеялся, что останется незамеченным. Ошибся.

Страшная боль ушла сразу. Так же внезапно, как появилась.

Ликанов ощутил необычайную легкость. И одновременно - необычайную уверенность и мощь. Несокрушимость и сокрушительность. Он испытал огромное счастье. Ради такого стоило отдать сизнь боевому искусству!

"Вот она, внутренняя сила!" - с восторгом подумал он.