Чтение 22–й страницы книги ~Путь Императора~

Он сотню ворогов сгубил,

Отважный Шир-Танах.

И сотню девственниц. Он жил,

Как бог: сражался, пел, любил...

А нам плевать, каким он был!

Теперь он просто прах.

Надпись на придорожном камне

Глава первая

Сотник Баррар, начальник пограничной стражи крепости Стур-а-Карн,
внимательно, с ног до головы, оглядел вновь прибывшего и позавидовал его стати:
совсем сопляк, а мускулы - как у победителя Игр.

"Если этот парень захочет завербоваться в императорские наемники, -
подумал он, - проблем у него не будет".

Возможно, то же мнение сложилось у десятника, который встретил Фаргала
у ворот крепости. Эгерини он показался чем-то схожим с другим десятником,
угощавшим юношу форелью на противоположном берегу.

- Есть что на продажу? - спросил карнагриец. Фаргал покачал головой.

- Тогда пошли.

Десятник отвел эгерини в душную комнатенку.

Фаргал увидел обширный стол, за которым обосновался тщедушный телом, но
важного вида писец.

Над лысой головой писца вяло свисал прикрепленный к стене желтый флажок
с именем Императора.

- Коня нет, товаров нет, один человек, мужчина, свободный, - сказал
десятник.

- Один человек, пеший, мужчина - три медяка, - не поднимая головы,
произнес писец и достал лист бумаги с уже оттиснутой печатью.

Фаргал полез за кошельком, задел ножны меча. Металл звякнул о дерево.
Писец поднял голову - он оказался намного моложе, чем предполагал Фаргал, - и
посмотрел на ограненный берилл, украшающий эфес меча юноши.

- Не положено, - кривоватый палец писца указал на дар Таймат.

- Я - жрец, - с достоинством произнес Фаргал и потянулся за медальоном
богини.

- Не положено, - равнодушно сказал писец. - Правом ношения оружия на
землях Величайшего Владыки, Императора, Царя царей Аккарафа - да продлятся его
годы! - пользуются только карниты благородного происхождения, воины Царя царей,
воины Владык земель, стражники городских советов и послы дружественных
государей, равно как и сопутствующие им воины, числом не более тридцати трех.
Ты - посол?

- Я - жрец Таймат, - стараясь сохранить спокойствие, возразил Фаргал. -
И мой меч - дар богини. Закон...

- Ты на земле Карнагрии, - перебил писец. - Положи меч сюда. - Он
похлопал по столу. - Он, согласно закону, будет передан Владыке земли
Карн-Апаласар. Учитывая, что ты молод и первый раз преступил закон, я
ограничусь штрафом в две серебряные монеты.

Сотник, спустившийся вниз, заглянул в комнатушку чиновника.

"У парня - неприятности", - подумал он.

На то, что Фаргал вооружен, ни он, ни десятник не обратили внимания.
Здесь, на границе, к законам об оружии относились не так строго. Да и закон
достаточно гибок - за те же две серебряные монеты этот лысый гриф нашел бы
лазейку, чтоб составить разрешение. Блохе понятно, чиновнику приглянулся сам
меч. Наверняка рассчитывает получить за него куш от Владыки Аракдени.

Сотник вошел в комнату.

- Я могу купить у тебя оружие, - сказал он. Сделал он это предложение
из симпатии к парню, но, взглянув на меч, решил, что приобретение будет
выгодное.

- Ты не можешь купить у него меч! - взвизгнул чиновник.

Сотник усмехнулся.

- Налог на товар, привезенный с целью продажи в Пограничье, я заплачу
сам!

Это был ловкий ход. Теперь даже оштрафовать Фаргала чиновник не мог.
Конечно, десятник сказал: "Товаров нет", но неужели солдат не поддержит своего
начальника?

Фаргал не понял, что ему хотят помочь, и вскипел

- Ты не получишь меча, пес! - зарычал он, обнажив клинок и
разворачиваясь к сотнику.

От мысли, что у него собираются отнять дар Таймат, юноша потерял
голову.

И немедленно поплатился.

Десятник, оказавшийся у эгерини за спиной, быстро и расчетливо ударил
юношу по затылку рукоятью кинжала. Фаргал рухнул на пол.

Сотник Баррар поднял выпавший из руки юноши меч, взглянул на него с
сожалением и положил на стол.

Чиновник, который даже глазом не моргнул, так как был абсолютно уверен,
что воины уложат юнца, придвинул оружие к себе.

- В цепи его, - распорядился он. - Я думаю, этот эгерини - шпион.

"Он просто глупый мальчишка", - подумал сотник. Но не стал возражать.
Он больше не симпатизировал нахальному чужеземцу.

- В цепи его - и в тюрьму, - приказал он.

"Посидит недельку в застенке - поймет что почем, - решил сотник. - А
потом без шума отправим его домой. Тем более жрец".

В Карнагрии Таймат не особенно чтили, но богиня есть богиня. Осерчает -
беды не миновать.

Но намерения Баррара не осуществились. На следующее утро прискакал
гонец из Нурты. Привез приказ самого Владыки Аракдени: доставить эгеринского
шпиона в столицу земли Карн-Апаласар.

Закованного в трехпудовые кандалы, голодного и злого Фаргала вывели из
застенка, бросили на повозку и вывезли из крепости. Золотой Лев на флаге весело
скалился вслед.

Глава вторая

Врезанная в стену крепости камера, в которой эгерини провел прошлую
ночь, показалась бы дворцом в сравнении с тем местом, куда бросили его по
приказу Владыки Аракдени.

Огромная выгребная яма. Вонь, жижа, хлюпающая под ногами, рои кусачих
мух и ползучей отвратительной мерзости. Вдобавок жара: полуденное солнце било
сверху сквозь железную решетку.

Фаргал задохнулся от смрада, ослеп от роящихся, лезущих в глаза
насекомых. Тяжеленные цепи оттягивали руки, но хуже цепей угнетало унижение. Ни
разу в жизни Фаргал не подвергался подобному.

Его привезли на телеге, как свинью, которую собирались зарезать.
Четверо солдат очень быстро показали юноше, что безоружный, в цепях, он,
несмотря на всю свою силу, совершенно беспомощен. При малейшей попытке
сопротивления Фаргал оказывался на земле и получал увесистый удар древком
копья. На боль ему было наплевать, но ворочаться в грязи, словно перевернутая
на спину черепаха...

Пока Фаргала везли через город к крепостной стене, окружавшей дворец
Владыки, он изнывал от бессильной ярости. Сотни людей глазели на его унижение.
А ведь вместе с Фаргалом унижали и богиню. Юноше было так стыдно, что он не
смел даже молить Таймат о помощи. Голый (одежду, деньги, талисман жреца забрали
еще вчера, когда он валялся без сознания), грязный, искусанный москитами и
вшами, гнездившимися в соломенной подстилке камеры, Фаргал перестал быть самим
собой.

Однако все еще не понимал, что в любое мгновение может потерять не
только достоинство, но и жизнь.

- Эй, - окликнул Фаргала хрипловатый голос. - Иди сюда, брат!

Юноша повернул голову. В углу ямы, в тени, он разглядел двух голых
людей. Один лежал, второй сидел, опершись спиной на глиняную стену.

С трудом волоча обремененные двойной цепью ноги, Фаргал подошел и
опустился рядом с позвавшим. Здесь было сухо и мух вроде бы поменьше.

Тот, кто окликнул Фаргала, был едва ли старше, чем эгерини. Худощавый,
чтоб не сказать тощий, с подвижным лицом и мелкими ровными зубами. Глаза парня
Фаргалу толком не удалось разглядеть - один из них заплыл, а второй все время
щурился.

Третий обитатель тюремной ямы вообще глаз не открывал, лежал на спине,
натужно и часто дыша. По запекшимся губам ползали мухи. Цепей не было ни на
первом, ни на втором.

- За что здесь? - спросил тот, что сидел. Фаргал не ответил.
Собственно, ему и сказать было нечего.

- Меня кличут - Мормад, - сказал парнишка. - А тебя?

Фаргал опять промолчал.

Назвать в этом отвратительном месте свое настоящее имя все равно что
замарать его в вонючей жиже.

- А ты не болтун, - усмехнулся парень. - Не хочешь говорить - дело
твое. Думаешь, я стукач? Недавно в Нурте, да? Тебе, часом, язык не вырвали?

- Нет.

- Да, брат, вижу, ты в Нурте новичок. Меня здесь каждый бродяга знает.
И знает, что мое слово как твое железо. - Он кивнул на кандалы. - Да, здорово
тебя почтили. Но ты и сам здоровый! Не против, если я тебя буду звать... ну
хотя бы Большой Нож?

- Зови, - согласился Фаргал. - А что с ним? - спросил эгерини, кивнув
на лежащего.

- Нутро ему отбили, - пояснил Мормад. - Перестарались, шелудивые
ублюдки. Теперь он долго не протянет. И хрен что скажет! - Парнишка засмеялся.

Фаргал посмотрел на растрескавшиеся губы умирающего и непроизвольно
облизнул собственные губы.

- Пить хочешь? - спросил Мормад. - Терпи. Еще не скоро. На закате к нам
спустят воду. И нашу вонючую жратву. Ни одна уважающая себя крыса не стала бы