винтовую лестницу.
празднество умалишенных. Человек двести - стражников, слуг, рабов - носились
туда-сюда. Суетились чиновники, скакали всадники, разбрасывая попадавшихся под
копыта. Темный дворец сиял огнями, а из окон опочивальни Владыки выплескивались
густые клубы дыма, подкрашенные пламенем.
Внимания на них обращали не больше, чем на орущего осла с двумя бочонками на
спине. Нет, еще меньше, потому что осла походя треснули палкой.
зазор наконечник пики.
ремнями под подошвы сандалий. Оставшиеся два он взял в руки, и Кучерявый понял,
зачем его освободителю понадобились клинки. Эгерини вставил стилет в верхнее
отверстие, подтянулся, вставил клинок, привязанный к ноге, в нижнее... Бородач
глазом не успел моргнуть, как эгерини уже оказался в десяти локтях над его
головой.
оттопыривались от золота и драгоценностей. Теперь, в общем переполохе, шанс
удрать существенно вырос.
Фаргал заклинил дверь, сидел крепко. Сколько Кучерявый ни пыхтел, добился лишь
того, что сломал древко пики.
собой днище подъемника. Между ним и стеной оставалась приличная щель, но в
кирасе эгерини протиснуться в нее не мог. Пришлось ему, повиснув на одной руке
и опираясь на одну ногу, сдирать кирасу и молиться, чтобы не подвела закаленная
сталь клинков. Кое-как ему удалось избавиться от доспехов. Эгерини пожертвовал
одним стилетом, чтобы повесить на него свое стальное облачение (не бросать же
вниз), выдохнул и втиснулся в щель. На мгновение показалось - застрял, но потом
ему удалось зацепиться руками за какой-то выступ, юноша подтянулся, обдирая
кожу и разрывая куртку... и высунулся из щели прямо перед носом у стражника.
Оба уставились друг на друга, но стражник удивился больше, чем эгерини. Поэтому
Фаргал успел первым и воткнул стилет ему в руку - дальше было не дотянуться.
перемазанный сажей и кровью выглядел натуральным демоном.
на него навалились еще двое стражников, а затем и третий. Стилеты, привязанные
к подошвам, мешали эгерини твердо стоять на ногах, зато пинки его оказались
сокрушительными. Через некоторое время на башне живых стражников стало намного
меньше, а мертвых значительно прибавилось.
оказался в центре его шляпки, чью середину занимал подъемник. В потолке -
дырка, сквозь которую, если погасить светильники, можно увидеть звезды.
Полдюжины дверей, три из которых - распахнуты, четыре трупа, недоделанная
сандалия и распоротый бурдюк в луже пива. Невелика добыча.
поиски.
посапывал, свернувшись калачиком на соломенной циновке. Вот уж действительно
крепкий сон! Однако, наклонившись, Фаргал учуял знакомый запах. Скорее всего,
это было пиво из погибшего бурдюка.
глаза, уставился на Фаргала.
напоили эти...
здесь. Может, останешься?
кольцо, охватившее щиколотку.
крепилась цепь.
крытый грязным протершимся ковром. - Кладешь руку на этот шиш, - он опустил
ладонь на столбик из светлого металла, торчавший посередине подъемника, - и
говоришь... Нет, ты становись сюда, Большой Нож! И говоришь: поехали!
за поручень.
опечаленный Кучерявый. Опечаленный потому, что так и не удалось сбежать, а
слегка - оттого, что вместо Фаргала с Мормадом вполне могли спуститься и
стражники. Мормад плюхнулся на скамью.
пошевелив носом: - Ну и смердит же от тебя!
нашего дерьмеца! В воровской ямке отдыхал, а Кучерявый?
грубыми рубцами, а пальцы на ногах срослись.
они магов не плодили - век бы молился ихнему божественному Императору!
кстати, доспехи возьму: мои наверху остались.
одной рукой, так и не заметив, что древко пики сломано), снаружи шел дождь.
Скорее всего, придворный маг постарался. Суеты во дворе поубавилось, и пожар,
судя по отсутствию дыма, удалось погасить.
поле, парк - к высокой стене.
зубы блестели в темноте.
крючком.
с силой метнул пику вверх, в темноту, а через мгновение поймал бегущую веревку
и рванул ее к себе. Раздался треск, веревка подалась, но затем натянулась туго,
и Фаргал, быстро перебирая руками, взбежал по стене вверх. Копьецо намертво
запуталось в ветвях платана.
вытягивая веревку.
лучше.
но тут же встрепенулся.
поймал его за рукав.
очутился в объятиях Фаргала и замер, как схваченная совой мышь.
воскликнул Мормад.
камней, и в их сиянии горка самоцветов и золотых украшений так и переливалась.
ему и пускай проваливает.
счастья не было и нет. Стекляшки и рыжье мы оставим. А сам - пускай. Беги,
Кучерявый!
оказался прав.
доме Бархака. Эгерини уже вернул лесничему его нефритовое кольцо, лук и прочие
знаки должности. Предлагал он и золото, но Бархак отказался.
Бархак как бы подчеркивал, что не имеет ничего общего с его спутниками.
ячменной лепешкой.
Белов Вольф
Афанасьев Роман
Пехов Алексей
Андреев Николай
Посняков Андрей
Никитин Юрий