Чтение 18–й страницы книги ~Принцесса для сержанта~

- Пугай-пугай...

- Где и когда мы встретимся? - деловито спрашивает. Дарсолана.

Волшебник нахмурился.

- Сейчас об этом трудно судить, - отвечает он. - Но не беспокойтесь. Я изыщу способ.

- Тогда, - эльф поднялся и, чуть помедлив, поклонился Ариниусу, - до встречи, маг.

- Надеюсь, до скорой, - добавляет Фигли. - Когда я не вижу белую мочалку, что ты именуешь бородой, то начинаю чувствовать себя неуютно. И думаю, что на землях Тьмы я без тебя буду чувствовать себя неуютно вдвойне.

- А ты носи платок, коротышка, - с серьезным видом советует Варгелла. - Или научись сморкаться с помощью пальцев.

Дарсолана молчала. И это мне очень не нравилось. Что-то во всем происходящем было глубоко не так. Попить бы только - что именно?

- Что ж, - говорит маг. - Я прощаюсь с вами... хотя, подождите... есть еще кое-что, Сергей. Думаю, этот подарок Эррилина будет нужнее тебе, чем мне.

И достает из кармана карту. Ту самую, которая платок.

- Товарищ волшебник... - Я замялся, в кои-то веки не знаю, что и сказать. - Спасибо, конечно... но только я ведь ею пользоваться не умею.

- Пользоваться ею несложно, - улыбается Ариниус - Достаточно лишь подбросить вверх и прошептать: "развернись". Возьми, попробуй.

Я взял. Подбросил. Даже прошептать чего-то умудрился Ну и сработало. Едва успел над столом поймать, чтобы в миску с супом не окунулась.

Стою, скребу в затылке...

- Весело. А обратно ее как?

- Обратно - в обратном порядке, - говорит Ариниус - Только шептать надо будет не "развернись", а "свернись".

Забавно - сколько мы с Ариниусом рядом пробыли... а метче всего он мне запомнился дважды: в самый первый раз, когда я его на Совете рядом с Дарой увидел, и сейчас. Мантия к слову, на нем все та же была, да шляпа... а вот взгляд у него был совсем другой. Словно бы и серьезный, но мерцала при этом где-то в глубине маленькая такая искорка.

Что-то он знал такое, наш товарищ волшебник, отчего ему радостно становилось.

Что-то... кажется, я это слово скоро ненавидеть начну!

- До встречи!

Гном уже заранее к окну придвинулся, стекло потер - правда, здешнее стекло тереть особо без толку, пока насквозь не протрешь, больше видно не станет - приник носом... и охнул.

- Глядите...

Я приподнялся, всмотрелся - Ариниус шел по улице, надвинув шляпу, считай, на глаза... а следом за ним шли мы. Все четверо.

Опять морок. Так, думаю, скоро уже сами путаться начнем, кто настоящий, а кто - иллюзия.

Глава 11

Корабль у Варгеллы был, честно говоря, так себе. Кугер "Двойная шутка"... нет, я, конечно же, не рассчитывал, что волшебник нам трехмачтовый фрегат сосватает, с каютами первого класса и прогулочной палубой. Но в моем представлении корабль, морское судно - это все же нечто более крупное, чем наш советский портовый буксирчик.

Шутка, ага. Да еще двойная. Правильно товарищ Бендер говорил: убивать таких шутников!

Спасибо хоть мачта имелась. Была б эта шаланда только весельной - развернулся б и ушел. Не один, понятно, а с принцессой. Гном в любом случае плыть не хотел, даже если б ему пароход о четырех трубах к пристани подали, а что думал Колин - один он и знал.

И команда кораблю под стать. Про шкипера я уже высказался. Помошничек у него был: метр девяносто, прямой, словно штык проглотил, - ну прямо командир с агитплаката. Все мысли на лбу аршинными буквами пропечатаны: "Бей чужих, чтоб свои боялись", "За одного небитого всех поубиваю" и так далее. Видели, знаем. Был у нас в батальоне один такой ротный, отец-командир. Вроде бы и толковый, но вот только один раз взял он, да и положил под высоткой, почитай, всю свою роту. И даже не за орден очередной, а просто начштаба полка, видите ли, за усы его подергал.

Ре-но-ме... Терпеть ненавижу!

Ну и матросы... тут уже особых сюрпризов и быть не могло. Если этот сброд бандой головорезов не считать, то и извини-и-и-те - я уж тогда не знаю, кого подобными эпитетами... припечатывать.

Варгелла же стоит рядом со мной с таким видом, будто привел он нас к трапу крейсера "Аврора", а приветствовать вышел на палубу лично товарищ Железняков.

- Каюты хоть, - спрашиваю, - на этом корыте имеются?

- Целых две, - скалится шкипер. - Моя и помощника. Вон там, в кормовой надстройке.

Я только присвистнул. Как по мне, так надстройка эта на приличную собачью конуру не тянула, а уж две каюты в ней поместить...

- А спите как? - интересуюсь. - Небось, по очереди, голова в своей каюте, ноги у соседа?

- Не без этого. Но ты, сержант, не боись. Пассажиров навроде вас мы в трюме возим, там места много. По крайней мере, - фыркает Варгелла, - те бараны, что плыли прошлым рейсом, на отсутствие комфорта не жаловались.

- Старший. Сержант.

- Бараны? - переспрашивает Фигли. - Кого это ты назвал бараном?

Варгелла на гнома покосился... сверху вниз, сплюнул...

- Я, коротышка, - говорит, - баранами называю только и исключительно баранов. Привычка у меня такая. Бараны же, если ты не знаешь, - это животные такие, с копытами и шерстью.

- Надеюсь, - Даре, по-моему, хотелось не просто уйти, а сначала пробить у "Двойной шутки" борт... шкипером, - вы прибрали после этих... баранов?

- Собирались, - ухмыляется Варгелла. - Но не успели, так что вам, принцесса, повезло - вы сможете спать на оставшемся от них сене.

- Спасибо, конечно, за заботу, - говорю. - Только я лично расположусь на палубе. Тем более, что мне как-то в детстве доктор посоветовал морским воздухом побольше дышать!

- Как пожелаешь... старший сержант. Палуба, как видишь, на "Двойной шутке" большая, широкая. Мы ее даже драим, - подумав, добавляет шкипер. - Редко, правда, но драим.

Интересно, думаю, сколько ему Ариниус заплатил? Не сообразил я как-то спросить, а теперь уже и не у кого. Разве что обыскать хорошенько и шкипера, и все его суденышко, с днища трюма и до верхушки мачты, а все обнаруженные при обыске дензнаки в фонд обороны конфисковать. Произвести экспроприацию экспроприированного, так сказать.

- Сколько времени займет плавание? - спрашивает Дара.

Варгелла пожал плечами.

- А как повезет. Может, три дня, может, шесть. К берегу Тьмы подобраться не просто.

- Никто из нас и не ждет, что будет просто. За это вам и заплатили.

- Заплатили, - задумчиво так кивает Варгелла. - Да, нам за это заплатили...

Шкипер снял свою многоугольную шляпу, протер платком лоб.

- Заплатили, да, - в третий раз повторяет он. - Митран заплатил. Целых три томаса, полновесных, свежей чеканки. И конечно же, никто из вас не думает, что, захоти я доставить друзей Митрана в гавань Тьмы, за такой товар в сей же час отвалят золотом по весу.

- Быть может, - хмурится гном. - Очень даже может быть, что и заплатят. Тьма коварна и обманывает почти всегда и во всем, но вот предателям платит скрупулезно. А никто из торгашей не думает, что товар может захотеть взять свою цену за предательство... кровавую?

- Фигли... - досадливо морщится эльф. - Будь любезен, помолчи.

- Не знаю. - Варгелла с очень задумчивым видом принялся грязь с сапог о причальную доску счищать, - рассказывал вам Митран или кто другой о том, кто мы и откуда взялись...

- Вы - седжанцы?

- Да. Мы потомки тех, кто в последний час успел покинуть гавань Аломара. Говорят, на палубах не проползла бы и змея, так плотно стояли люди. Но много больше осталось стоять на пристанях, и, прежде чем корабли вышли в море, вода в гавани стала красной. Там, на пристанях, не было мужчин - все они были на стенах. Не было и стариков - они остались в домах. Только женщины и дети... и когда корабли отошли...

- В Меноле все было так же, - тихо говорит Дарсолана. - С той лишь разницей, что в Меноле не было гавани и кораблей. Люди собрались в храме Трех Богов - это был самый большой храм в столице и, когда стало ясно, что с гены пали и Враг прорвался в город...

- Старики говорят, - начал Фигли, - что, когда гоблины пробили своды Кернийских пещер и заполонили собой подгорные залы, старейшина Г'ларх приказал открыть ворота подземной реки.

- А в Рангайском лесу воды не было, - в тон ему произносит эльф. - Там был огонь. Пламя с трех сторон - и пропасть с четвертой.

Я было открыл рот... и ничего не сказал.

Нет, ну в самом деле - что я им рассказывать должен был? И, главное, зачем? Про Севастополь, про блокадный Ленинград, про сталинградскую полоску земли перед Волгой? То, да не то...

И капитан, похоже, меня понял.

- Пошли, - говорит, - жалко будет, если упустим отлив.

* * *

Это случилось на второй день плавания, ближе к полудню.

До того плыли мы нормально, почти без происшествий. Почти - это поздним вечером на горизонте какая-то лохань черная мелькнула, но мельканием и ограничилась. Варгелла из-за нее до-олго на смотровой площадке - кажется, марс это воронье гнездо именуется или как-то так... планетарно - проторчал в позе Колумба. Ничего, понятное дело, не увидел - понятное, потому что даже я в свои "цейс" только на полминуты тот корабль "поймал". И то лишь потому, что на фоне заката. Ну а мы для них, соответственно, в темной стороне горизонта получались. А орки хоть в темноте видят на ура, у них все ж глаза, а не телескопы или, скажем, прицел с зуммированием - классная штука, я однажды в подбитой "пантере" с таким прицеликом битых полчаса игрался.

Так что, по-моему, дергался Варгелла зря - хотя, если вдуматься, ему, конечно, виднее, из-за чего в здешних водах дергаться стоит. Тем более, что кораблик мелькнувший, - как мне один из матросов объяснил, - оч-чень был похож на гоблинскую патрульную галеру. По здешним меркам что-то вроде легкого крейсера и для корытца типа нашего может стать неприятностью са-авсем нешуточной... потому как установка на седжанские корабли торпедных аппаратов в текущую пятилетку не планируется, да и в следующую тоже. Повезло.

С утра мы шли хорошо. Ветер, правда, был скорее встречный, чем попутный, но капитана данный факт не беспокоил. Как я понял - для такого корыта, как "Двойная шутка", особой разницы нет ввиду кособочного устройства парусов. Ну или как-то так. Главное - чтобы ветер вообще дул. Он и дул себе стабильно так, ровно - до полудня, а затем как-то резко стих.

А взамен начала муть какая-то наползать. Туман, не туман... желтоватое какое-то марево.

Я поначалу на него внимания особого не обратил - пока не увидел, как бравый наш экипаж не начал по кораблю носиться, словно их дикие пчелы пережалили. Мы, помню, тоже как-то раз верст пять по лесу пролетели из-за Витюши - медку, видите ли, рядовому Шершневу захотелось.

Дождался, пока Варгелла закончит с помощником разговаривать, подошел...

- Чего шумим? - спрашиваю. - Шторма ждем или где?

- Или как! - огрызается капитан. - Ждем... не знамо чего!

- То есть?

Варгелла многоуголку на лоб сдвинул, затылок пятерней поскреб.

- То есть вот оно и есть, - отвечает он. - Три века назад имперцы здесь черный флот разгромили. Сам Властелин тогдашний вместе с флагманским бревноутом своим на дно пошел. Знатная была победа, только, - добавляет капитан, - то ли колдун заклятие предсмертное успел кинуть, то ли о проклятии посмертном заранее озаботился... в общем, нехорошее здесь место.

- Да брось ты, - говорю. - У вас, как я поглядел, куда ни плюнь, везде... уже все колодцы заплеваны. То покойничкам на погосте не лежится, то еще какая аномалия вылезет... курская магнитная. Чес-слово, - добавляю, - на минном поле, и то иной раз проще было.

- Повоевал бы ты с наше...

- Нет уж, - перебиваю я капитана. - Повоевал бы ты с мое!

Варгелла брови сдвинул, плечи расправил... ну и я тоже угрожающее выражение рожи на лице изобразил.

Минуты две мы так вот друг на друга зыркали. Я первым не выдержал - рассмеялся.

- Ладно уж, - говорю, - хватит. Сколько ни дуйся, а жаба с тебя, Варгелла, все одно никудышная. Скажи лучше, чего предпринимать планируешь в свете текущей обстановки?

- А что тут сделаешь-то? - Качает головой капитан. -

Мага у меня на корабле нет. Сейчас вот парней на весла посажу, хоть с места двинемся.

- Ну-ну.

Идея эта мне не сказать, чтобы нравилась. Не скажу насчет моря, но вот на реке или озере при спокойной воде звук далеко расходится. В сочетании же с туманом... икнуть не успеешь, как выскочит на тебя давешняя гоблова галера, а то и чего похуже.

С другой стороны, собственных идей у меня не имелось, а Варгелла, мотаясь по здешним волнам, уже не первую и даже не десятую собаку должен был на камбузе схарчить, фигурально выражаясь. Если, конечно, кашевар, то есть кок здешний, не из полуночных дакирцев родом будет. Те, как мне Дара рассказывала, и собак за милую душу едят, и даже насекомых всяческих, саранчу и прочих тараканов - ну почти как наши китайцы.

Ладно.

Капитан еще раз кивнул мне напоследок, развернулся и зычно так, словно с рупором стоял, начал команды раздавать. Выходило у него длинно, кучеряво: я вообще-то и не любитель такого вот... словоупотребления, даже у нас, - а здешние "морские термины" для меня и вовсе лес темный, - но все равно, заслушался. Пять минут без повторов - это, знаете ли, для тех, кто понимает, оч-чень даже весомо.

Слушал я варгелловы рулады, пока об меня матрос с бухтой троса едва не навернулся. Я его у самой палубы подхватил, обратно на ноги поставил, отряхнул, посоветовал под эти самые ноги изредка поглядывать - на предмет, не завелось ли чего-нибудь нужного в хозяйстве. А сам - боком, боком, мимо мачты и в носовую часть.

Настрой у меня, если честно, колебался где-то между паршивым и препаршивым. Из-за моря. Потому как морской круиз: соленый ветер в лицо, волны, паруса и прочая романтика - это все здорово, никто не спорит, но - исключительно в мирное время. А на войне, которая здесь и сейчас как бы происходит, сухопутному вояке - вроде меня - посреди моря-океана становится не по себе. Плывешь и думаешь - долбанут по тебе из-под этих, поэтами воспетых волн торпедой или пронесет судьба мимо перископа.

До подводных лодок черные, понятное дело, еще не доросли, но магия их тоже много чего умеет. По крайней мере, если хоть треть тех баек, что капитан на пару с помощником нам за ужином пересказали, какое-то отношение к правде имеет.

Эй, думаю, мне бы землю под ногами да привычного врага!

Ну или хотя бы, чтоб мутить перестало.

На носу мне особо легче не сделалось. Скорее наоборот - к головной боли еще и тошнота добавилась. Правда, делиться с чайками завтраком желания пока нет. Как, впрочем, и самих чаек.

На всякий случай я вцепился покрепче в планширь, и вгляделся вперед...

И там, впереди, в тумане, что-то дрогнуло и... накатило, словно волна.

Один раз со мной уже такое было. Ехали с Карой - и вдруг на поле перед нами немецкая атака во всей красе, танки, мотопехота, все как положено. Видно, слышно все - и при этом то же поле видно тихим и нетронутым. С полминуты я на это наваждение любовался, а затем не выдержал - моргнул, и пропало все.

Кара, к слову, ничегошеньки в тот раз не увидела. Впрочем, я и убеждать ее особо не пытался. Мало ли чего мне тогда почудилось? Ушло и ладно.

Только ушло, как выяснилось, не так уж далеко.

А сейчас вот пять пришло.

Гребок, еще... и "Двойная шутка" вышла из полосы тумана.

За туманом полыхало солнце. Именно так - за те минуты, что мы проболтались в тумане, этот косматый диск успел раскалиться раза в два сильнее. Я мигом вспотел... а на воду смотреть было просто больно, сплошные блики.

Словно в тропики угодили.

А потом я увидел корабли.

На фоне блистающего зеркала моря они выглядели черными силуэтами. Широкие угловатые транспорты и меньше, стройнее - эскорт.

"Цейс" я оставил в сумке, но тут все было ясно и без бинокля. Никаких весел-парусов - это были корабли моего мира. Конвой.

На этот раз их видел не только я - за спиной кто-то дико завопил, и почти сразу же стих надсадный скрип уключин.

А еще мигом позже я понял, что не только мы видим их - один эскортник увеличил скорость, разворачиваясь... к нам.

Дальше все начало происходить очень быстро.

Краем уха я поймал знакомый гул, начал вращать башкой, пытаясь отыскать его источник... помощник капитана заорал: "Слева!", я дернулся туда и увидел, как из тумана в каких-то пяти-шести сотнях метров от нас выныривает черная галера.

- По веслам, бакланья отрыжка! Живо! Девгин, поднимай защиту...

- Капитан, я...

На галере что-то сверкнуло и в нашу сторону полетели шесть... черт, я даже и не знаю, как описать эту штуку. Клок обычного сизого дыма, только переливчатый.

Пять из них, пару метров не дотянув до борта, наткнулись на какой-то невидимый барьер - и грязными тряпками сползли вниз, в океан. Шестой же...

Шестой проскочил барьер у самой воды, отделавшись потерей пары клочков, взмыл вровень с бортом - и прыгнул.

Матрос, в которого он с разгону влетел, в тот же миг замер... затрясся, словно в лихорадке.

Только никакая это была не лихорадка! Я стоял метрах и тми и отлично все видел. Лицо, руки... плоть разом почернели и стремительно начали исчезать, словно растворяясь, как в невидимой кислоте. Заняло это секунд двадцать, не больше - был живой человек, а стал скелет, выбеленный костяк, наряженный в стиле огородного пугала. И этот костяк вдруг дернул головой вправо-влево, щелкнул челюстью, наклонился, выхватил из упавших на палубу вместе поясом ножен свой меч, крутанул им, шагнул вперед... ко мне.

Ну и куда, спрашивается, в него стрелять? Эх, Ариниуса бы сюда!

Помощник капитанский с диким ревом бросился вперед, обеими руками ухватил скелет за позвоночник и, подняв, словно Стенька Разин персидскую княжну, с размаху швырнул его за борт.

- К бою! - ревет капитан.

Я даже не стал орать ему в ответ, что с боем лучше обождать: он бы меня все равно не услышал. Потому как самолет на бреющем, над самыми волнами, - это получается очень громко - а над нами сейчас целая эскадрилья пролетала.

Таких самолетов я прежде не видел. Чем-то они были на "фоккер" похожи или на нашего "лавочкина", а то и "ишачка", И-16. Только большие очень - конечно, я не линейкой размах крыла вымерял, но по личным ощущениям - здоровая дура. Темно-синяя окраска, кабины горбом, - а на крыльях белые звезды.

Вот когда я эти звезды увидел - заорал, что хватило глотки, руками засемафорил.

Американцы. Союзники.

Еще парой секунд позже к реву моторов новый звук добавился - зенитки залаяли. Затем пулеметное татканье, вой эрэсов и глухо, раскатисто - первый взрыв. Не знаю, комэск американский эскадрилью лидировал или нет, но бомбу этот парень положил просто снайперски: точно в середину эскортника. Корабль этим взрывом напополам разрубило.

Я еще подумать успел: интересно, кого топят-то? Фрицев или самураев японских? Судя по тропическому солнцу, все же японцев, хотя кто знает, какая сейчас погода, к примеру, на средиземке? Наверное... и тут вторая волна самолетов подоспела.

Эти уже двухмоторные были. Ну и реву от них было соответственно в два раза больше.

Особенно, когда один из них в нашу сторону довернул.

Пулеметов на нем было, что у ежа иголок. По крайней мере, воду перед черной галерой он причесал здорово, эффектно - пулевым гребешком, рядов то ли в шесть, то ли в восемь. Думаю, самой галере и тем, кто на ее палубе стоял, эдакий гребешок оч-чень не по вкусу пришелся.

Хотя распробовать они его толком и не могли успеть. Пулеметная штурмовка только цветочком была, ну а ягодкой - фугаска, кило на двести пятьдесят. Рвануло так, что когда пенный столб опал, ничего мало-мальски кораблеподобного на месте галеры не наблюдалось. Плавает себе мусор - бревна, доски, головы... а корабля нет.

Весь налет от силы минуту занял.

Я оглянулся на конвой - один пароход, здоровый, кренился на борт, на трех других транспортах вовсю полыхало. Два эскортника тоже горели, оба в районе кормы. Еще один быстро погружался, волны уже через палубу перекатывались... а первого, который в чудном напополаме, видно не было. И следов его... тоже видно не было.

Наклонился, подобрал гильзу - штурмовик американский, когда над нами проносился, штук тридцать-сорок их нам на палубу сыпанул - прикинул... ну да, для обычного пулемета велика, для "эрликона", в смысле авиапушки какой-нибудь, маловато будет. А вот для крупнокалиберного, вроде того, что на "шерманах" ленд-лизовских зенитным торчит, - самое то. Против деревянной галеры... наверное, от борта до борта прошило.

Интересно, а нас отчего в покое оставили? Больно жалко выглядим? Очень может быть... если галера сверху да в горячке боя еще кое-как за цель сойдет - сторожевик им или тральщик, то наша посудина со своей мачтой и веслами тянет от силы на рыбачью шаланду. А на такое не то, что бомбу - патронов тратить жалко, лучше уж транспортник лишний раз "гребенкой" причесать.

Что особо приятно, соображаю, конвою сейчас явно не до выяснения нашей корабельной личности - спасательных забот хватает. Главное - убраться подальше, пока самолеты не вернулись. Возвратятся они почти наверняка, больно уж лакомый кусочек, жаль упускать.

И словно в ответ; моим мыслям - далекое такое гудение.

Я вскинул голову, прищурился... нашел взглядом этого жужжалку. Цель типа одиночный бомбер... четырехмоторный. Большая штука, даже на расстоянии уважение внушает изрядно.

Он вокруг конвоя круг готовился нарезать - явно приставленный, чтобы козлы отпущения разбежаться не вздумали. Нам-то...

И тут словно кто-то занавес дернул - все вокруг вновь туманом заволокло. А вместе с туманом - тишиной. Всех туков - волны о борт шуршат тихонько.

Чес-слово, если бы не гильзы на палубе, решил бы, что привиделось все это старшему сержанту Малахову. Голову напекло, вот и пошел среди бела дня всякий бред мерещиться.

Только вот не слышал я до сегодняшнего дня про бред, кусочки которого другие люди потрогать могут.

- Ч-что з-за?..

Это меня Гаплей, боцман, о чем-то спросить пытался, зрелище на раз. Здоровенный бугай, весь в татуировках - на груди и спине так просто живого места нет, прямо не человек, а наглядное пособие на тему: рыбы и осьминоги различных видов. И вот когда такой морской волчище начинает от страха зубом на зуб не попадать...

Хотя, понимаю, основания у боцмана имеются весомые. Я-то сейчас привычные вещи видел, объяснимые. Авиация конвой долбает - дело по нынешним военным годам естественное. А седжанцам...