Чтение 32–й страницы книги ~Из Америки

Вашингтон, округ Колумбия,

ночь с 28 на 29 сентября 1979 года, пятница - суббота.

Сергей Щербаков

Готовить ужин пришлось мне.

Когда Андрей и Кейт вышли из кухни, оба показались мне какими-то взъерошенными, но задавать лишних вопросов я не стал. Мало ли что там случилось. Может, мои спутники просто поругались. С кем не бывает. Хотя меня не оставляло подозрение, что я присутствую при зарождении урагана таких страстей, что Шекспир отравился бы от зависти.

- Каков план действий? - поинтересовался Андрей, за обе щеки уминая яичницу с салом.

Пока я жарил этой славной парочке яичницу, у меня было время поразмыслить над этим.

- Плана пока нет, - ответил я. - Но я предложил бы посетить лабораторию, и как можно скорее.

- А я бы предложил посетить сенатора, и как можно скорее, - возразил мой коллега.

- Зачем? - поинтересовался я,

- Если кто-то и знает о Проекте все, так это он, - резонно ответил Заброцкий. - Кроме того, не факт, что Проект связан именно с этой лабораторией. Вдруг это лишь "крыша" - А сами работы ведутся где-то в глухом лесу, куда даже наши орбитальные зеницы не заглядывают.

- Н-не думаю, - протянул я. - Понимаете, Андрей, вся эта эпопея отдает любительщиной. Все-таки Комитет, при всей его силе, - это добровольческий кружок, без четкой структуры и организации, без опыта реальной работы. Не знаю, за что они взялись, но что бы это ни было, им недостанет опыта и умения спрятать настоящую лабораторию, а напротив Белого дома возвести поддельную. Вдумайтесь, даже место выбрано с умыслом - по другую сторону реки от столицы, на самом виду. Чистой воды показуха. Нет, прятаться они не станут, не в их характере. А что касается сенатора, по-моему, он не знает главного для нас - технических деталей этого Проекта. Я был бы не прочь увезти их из этой негостеприимной страны.

- Господа шпионы, - возмутилась Кейт, - а вы не забыли, что тут есть я? Я, между прочим, офицер полиции, и я не позволю...

- Екатерина Ивановна, - отозвался я, - мне бы не хотелось выражаться так грубо, но вы не в том положении, чтобы связывать и отпускать. Сейчас мы в одной лодке. Если мы не сможем доказать вину господ комитетчиков и сенатора Аттенборо самое малое в подрывной деятельности и совращении малолетних в придачу, нас самих могут отправить на уран. Так что я бы на вашем месте молился, чтобы мы что-то обнаружили в этой несчастной лаборатории. Я, например, молюсь.

- А я не собираюсь! - огрызнулась наша товарка по несчастью. - Тоже мне, нашлись Джеймсы Бонды.

- Ну, - грубый Андрей развел руками, - если желаете, можете сдаться своим коллегам. А мы не станем.

- А может, я вас просто отвезу в посольство? - чуть помолчав, жалобно поинтересовалась Кейт. - Пусть шпионы играют в свои игры.

Мы с Андреем переглянулись. Как раз этот вопрос мы давеча обсуждали по-французски, чтобы не травмировать чувствительные нервы нашей провожатой.

- Понимаете, Кейт, - проговорил мой товарищ, - мы не можем. Не имеем права.

- Почему? - удивилась она.

- Мы же говорили, - терпеливо пояснил Андрей. - То, что должно случиться, случится до понедельника. В ближайшие два дня. Даже если мы прямо сейчас явимся в посольство со своей душераздирающей байкой, и если нам поверят на слово - настоящие разведчики не успеют. А значит - остаемся мы.

- Это не отвечает на второй вопрос, - отрезала Кейт. - Почему я должна вам помогать?

- Это проще всего, - ответил я. - Совершается преступление. А вы - полицейская.

Казалось, что Кейт очень хочется что-то ляпнуть. Невежливое такое, не по-женски грубое. Но она сдержалась.

- Мы вас убедили? - жадно спросил Андрей, когда пауза затянулась.

- Нет! - отрезала Кейт и, глянув в его печальные глаза, смягчилась: - Однако выбора у меня все равно нет. Идемте, господа русские шпионы.

- А куда? - ляпнул мой товарищ.

- Все-таки в лабораторию, - решил я. - Как бы вам, Андрей, ни хотелось отыграться на мистере Аттенборо за нарушенный отдых, лаборатория-это ключевое звено. Когда мы узнаем, что там творится, тогда сразу поймем, зачем.

- - Ладно, - покладисто буркнул Андрей и тут же радостно завопил: - Кейт, а можно тарелки не мыть?

Посуду он, не дожидаясь разрешения, свалил в раковину горкой. Кейт только рукой махнула.

- Вооружаемся, - приказал я.

Андрея упрашивать не пришлось - он попытался присвоить себе аж два "кольта", и я постарался как мог убедить его, что для синематографической стрельбы с двух рук он все же немного не дорос. Кейт заартачилась вначале, долго шумела о ношении оружия без разрешения полиции, на что Андрей посоветовал ей взять свой служебный и не мучиться, а я - выписать нам разрешения и не дурить. В результате наша провожатая надулась и в качестве мелкой мести присвоила капитанский "магнум", который даже мне тяжеловато было удержать одной рукой.

- Все готовы? - для проформы переспросил я, когда мы поделили патроны.

- Нет! - спохватилась Кейт. - Я в последнем приличном костюме не собираюсь ползать по-пластунски.

- Зачем по-пластунски? - не понял я.

- Ну, вы же собирались проникать в охраняемую зону, - саркастически напомнила Кейт. - Так что марш на лестницу!

- Только соберите заодно чемодан с вещами, - напомнил я, выходя. - Дня на два.

Покуда мы точили лясы, на улице разыгрался шторм. Когда мы вышли из квартиры Кейт, ветер упал на нас с неба, пытаясь смять, раздавить и унести с собой. Такой бури я давно не видел - со времен штормов на Беломорье, где волны разбивались о берег с таким грохотом, что чайки от испуга складывали крылья. Мы с Андреем с четверть часа припрыгивали на железных прутьях площадки, покуда третий член нашей сборной команды не соизволила явиться.

При виде ее я сдержанно хмыкнул. Похоже было, что мисс Тернер судила о шпионской работе по похождениям того самого агента бляха 007. Джинсовые брюки, рубаха-размахайка в клеточку и кожаная курточка вроде Андреевой - одеяние, едва ли подходящее для похождений Рокамболя.

- Вы замечательно выглядите, Кейт, - смущенно пробормотал Андрей.

- Слушайте, что вы мне все... как это... "викаете", да? - перебила его Кейт. Слово "выкаете" с ее уст слетало совершенно неузнаваемым. - Давайте перейдем на "ты".

- Давай! - с энтузиазмом согласился Андрей.

- А меня увольте, - развел я руками. - Мне, извините покорно, неловко.

- Как хотите, - бросила Кейт, осторожно спускаясь по скользким от сырости ступенькам.

В "Форде" было почти уютно, хотя остатки тепла выдул из него пробивавшийся в мельчайшие щели ветер.

- В лабораторию? - сухо уточнила Кейт, заводя мотор. На щеках ее горел нервный румянец, да и вся она была какая-то... встревоженная, что ли. Впрочем, у меня не поднялась бы рука бросить в нее камень. Ее мир разбился за эту ночь в мелкие осколки.

- Да, офицер Тернер, - подтвердил я. - Только, если можно, остановите машину на мосту.

- Вообще-то нельзя, - ответила Кейт, бросая "Форд" а рискованный вираж. - Но ночью никто не заметит.

Глуха штатовская ночь. Все же для столицы в Вашингтоне слишком тихо. В Питере, даже если ночь не бела, где-нибудь да кипит веселье до самого утра - не в трактире, так в ресторане, не в кабаке, так в храме. ("Не веселие в питии, а питие в веселии!" - наставительно поучал нас полковой священник, отец Николай. Веселый был человек.) А здесь - точно в какой-нибудь Риге или там Нововоронеже. Темные окна и пустые улицы. Редко-редко мелькнет машина, да и то приглядишься - а это черно-белая патрульная.

На мосту через Потомак Кейт остановила экспроприированный нами "Форд".

- Отлично, - пробормотал я, когда визг тормозов перестал звенеть в ушах. - Андрей, пойдемте глянем на эту, лабораторию строгого режима.

- Я с вами, - решительно заявила Кейт.

У меня не хватило духу ее остановить.

Со стелившегося над водой моста мы могли увидать не много - плотная ограда защищала территорию даже со стороны реки. Но и этого нам хватило, чтобы понять - проникнуть в лабораторию будет возможно, хотя для этого и придется потрудиться.

И снова, как при первом взгляде, меня охватило странное чувство - не то предвкушение опасности, не то священный ужас, страх божий. Хотя пугаться было вроде бы нечего - за оградой стояло с дюжину белых домиков разного размера, похожих на кубики из одного набора. Только одно здание выделялось. С краю от прочих примостился белый же геодезический купол. Я сделал себе мысленную заметку - первым же делом посетить его. Хотя, возможно, там располагается пост охраны и карцер для излишне хитрых шпионов.

- И как вы намерены туда попасть? - полюбопытствовала Кейт. - Проломить бампером главные ворота и перестрелять охрану?

- Ни в коем случае, - ответил я. - Мадемуазель, как вы думаете, на кладбище есть садовники?

Арлингтон, штат Виргиния,

ночь с 28 на 29 сентября 1979 года, пятница - суббота.

Анджей Заброцкий

Честно говоря, я только сейчас до конца осознал, насколько домашнюю и нежную личность представляю из себя Меня так и тянуло забиться куда-нибудь в темный угол и заняться самоокапыванием минут так на полтораста. Или прибегнуть к более часто практикуемым методам снятия постбоевого шока - выпивке, травке. Тьфу, да что ж это я! У меня же есть Кейт! И ей тоже нужно шок снимать! О такой роскоши ни один егерь...

Тут я вспомнил, что бой, собственно, еще и не начинался, и все депрессивные мысли немедленно порскнули прочь.

Итак, Арлингтонские лаборатории. Эх, дорого б я дал, чтобы понаблюдать за ними хотя бы день. Устроиться где-нибудь верстах в трех с хорошей оптикой и спокойно, обстоятельно понаблюдать. Понимающий человек из такого осмотра может вытащить ну, почти все.

Однако, к сожалению, Сергей абсолютно прав. Дня у нас нет. Три-четыре, от силы пять часов. Даже если предположить, что начальство этого кретина Бранта напрочь забудет о нем и суета начнется не раньше, чем бравый капитан разломает стул и доберется до ближайшего телефона.

Так что думай, голова, шапку куплю. Как в той притче: "Говорили дураку - учи пароли, запоминай явки". Кр-ретин.

Что нам известно? А ни х..., в смысле почти ничего. Известно, что вокруг лабораторий идет живая изгородь. Это, в общем-то, понятно - возвести трехметровую бетонную стену и утыкать ее поверху чем-нибудь остреньким они посреди столицы не могли. Другой вопрос, на кой они вообще затеяли это посреди столицы?

Ага, вот я и пришел. Отчего-то добыть нужное мне барахло в скобяной лавке Сергей запретил категорически, несмотря на все мои уверения, что до утра мы все вернем. В крайнем случае оплатим в тройном размере. Иногда у моего спутника бывали очень странные убеждения. Мне даже пришлось давать слово, что лавки я громить не буду. Вместо этого меня послали позаимствовать собственность правительства из сарайчика, где хранили свой нехитрый инструмент садовники при Арлингтонском кладбище.

Пся крев, да смазывают они когда-нибудь этот клятый замок?!

Впрочем, живая изгородь может остановить только розового слоненка, да и то надувного. Скорее всего она просто маскирует настоящую ограду - металлическую. Нет, слишком заметно, скорее всего проволочную. И вряд ли по этой проволоке идет какой-нибудь убийственный вольтаж - тушки ежиков, знаете ли, тоже привлекают нездоровое внимание. Скорее простейший замкнутый контур - дешево и сердито.

А вот внутри... Что может быть внутри, я даже опасался предположить. Все, что угодно! Исключая разве противотанковые мины. Может, бульдозер угнать9

Наконец замок поддался моим усилиям и, лязгнув напоследок, повис на дужке.

Просто удивительно, сколько всякого полезного инвентаря можно найти в обычном сарае! Кроме всего прочего, я обнаружил там металлические прищепки, по поводу которых у меня были наибольшие сомнения. Ну а провода недолго думая добыл из мотора самоходной газонокосилки геркулесовых пропорций.

- Господи! - охнула Кейт, когда я вынырнул из темноты, с трудом выглядывая из-за охапки добычи. - Мы что, кладбище раскапывать собрались?

- Длинная палка, - ответил я очередным перлом штабса Проценко, - лучший друг сапера.

- М-м-да, - неопределенно промычал Щербаков, что, как я успел уже узнать, переводилось примерно: "В самом деле, вьюноша, вы не переусердствовали?"

- Возможно, я и переборщил, - согласился я, прикидывая, как половчее упихать вязанку трофеев в багажник к трем чемоданам. По всему выходило, что торчать ей из окна, если она в это окно пролезет. - Мы, сибиряки, народ запасливый По мне, лучше уж взять лишнее, чем забыть то, что потом действительно понадобится. По крайней мере, если ты можешь везти все это барахло на железном коне, да еще чужом, а не переть на собственном горбу.

Арлингтон, штат Виргиния,

ночь с 28 на 29 сентября 1979 года, пятница - суббота.

Сергей Щербаков

Хорошо, что от кладбища до лаборатории езды было меньше пяти минут Иначе я бы не выдержал соседства с садовым инвентарем, который так и норовил пырнуть меня под ребра. Особенно усердствовали грабли. На каждом ухабе я с замиранием сердца ждал ехидного треска рвущейся материи, знаменующего гибель моего костюма.

Вблизи изгородь лаборатории выглядела совершенно так же, как снаружи.

- Как думаете, Сергей, - поинтересовался Заброцкий с переднего сиденья, - с какой стороны лучше ломиться?

Я пораскинул мозгами. Со стороны дороги - нагловато, тем более там расположены ворота и будка охранников, со стороны реки - не уверен, но с моста мне показалось, что ограда подходит к самой воде. 3начит...

- Давайте объедем территорию и подступимся с того краю, - предложил я. - Далековато от купола, зато ворот не видно совершенно.

Кроме того, вдоль дороги там какой-то доброхот высадил в три ряда деревья незнакомой мне породы, и их стволы неплохо заслоняли будущую арену наших действий. Главное, чтобы никакой ретивый полицейский не углядел брошенную машину.

- Там нет... - начала было Кейт, осеклась и со словами: "А, сняв голову..." - вывернула руль. Наш "фордик" вылетел на встречную полосу, оставляя на асфальте жирные черные полосы, как обезумевший карандаш, соскочил с дороги и запрыгал в сторону ограды.

- Кейт, а тебя на танке никогда не катали? - поинтересовался Андрей, вцепившись в сиденье, чтобы не биться теменем о крышу.

Мне было сложнее - я мог держаться только за водительское кресло.

- Нет, - безмятежно отозвалась Кейт. - Но я очень об этом мечтала. Приехали!

Прямо перед бампером выросла черная стена сплошного кустарника.

Арлингтон, штат Виргиния,

ночь с 28 на 29 сентября 1979 года, пятница - суббота.

Анджей Заброцкий

Срезать изгородь предназначенным для этого секатором, как выяснилось, не в пример удобнее, нежели универсальным ножом. Да и обезвреженную при помощи трех проводов и шести прищепок проволоку он перекусил почти без усилий.

Я досчитал до трехсот - если сигналка все-таки сработала, то уж за пять-то минут какая-то реакция должна последовать.

Конечно, они не решат позволить мышке залезть поглубже в мышеловку. Но сие не есть стандартная реакция охраны на срабатывание внешней сигнальной системы. Мало ли какие пьяные лоси тут шляются - так и позволять им переться в глубь охраняемого объекта?

298... 299... 300! Я глубоко вздохнул и осторожно просунул голову в проделанный проход.

Изнутри ограда не была освещена. Ближайший источник света - болтавшийся на углу строения фонарь, и до отбрасываемого им круга было метров пятнадцать.

Это исключало из игры камеры наблюдения. Разве что тепловизоры, но сие под большим сомнением. Намного проще и надежнее поставить обычные и осветить ограду. Тем более что штуковины эти - по крайней мере, наиболее распространенные типы - габаритов немаленьких и днем довольно легко опознаются. И, кстати, днем, в отличие от обычных, неэффективны.

Я осторожно вытянул вперед правую руку, пропихнул вперед черенок граблей на всю длину, приподнял, нет, ничего. Тогда на полметра вперед.

Вторая линия охраны должна была быть где-то здесь, на этих неосвещенных метрах - в этом я практически не сомневался. Я даже почти чувствовал, что это должно быть. Простенько и со вкусом. Ставить что-нибудь совсем уж сложное бессмысленно - во-первых, сложная техника ломается чаше, а многочисленные ложные тревоги вовсе не добавляют бодрости духа рядовым охранникам, а во-вторых, если сюда захочет пройти серьезная контора, то она пройдет при любом раскладе. Либо задавив местную электронику своей, либо... просто предъявив ордер у ворот. А то и роту автоматчиков. Пуля - она лучший документ.

Следовательно, опасаться надо только равных себе. А против них сгодится... Есть!

На кончике черенка блеснула тоненькая серебряная нить.

Ага. Я осторожно повел черенком вправо-влево. Емкостные детекторы, какая радо... то есть какая гадость! Действительно, просто и со вкусом. Интересно, конечно, насколько параноидально они настроены?

Думай, голова, думай. Папаху куплю, да!

Я прикрыл глаза.

"Принцип действия емкостного охранного извещателя основывается на формировании электростатического поля, - вещал спокойный, сухой голос инструктора, - между параллельно расположенными проволочными элементами специального ограждения. Емкостные чувствительные элементы представляют собой, как правило, провода или полосы и размещаются по периметру объекта. Емкость между проводами будет прямо пропорциональна. Вы что-то хотели, Крачковский?

- Никак нет, господин поручик.

- Записывать все успеваете?

- Так точно, господин поручик

- Тогда продолжим. Ложные включения сигнализации могут быть обусловлены перемещением животных, воздействием растительности, обледенением элементов заграждения, атмосферными воздействиями или загрязнением изоляторов".

Просто замечательно. Жаль только, что атмосферное воздействие никак не дотягивает до нужного. Зато я вот точно скоро обледенею, если не соображу чего-нибудь. Приманить бы сюда медведя. Или хотя бы стаю жирных потомакских уток. Ути-ути, цып-цып-цип. Да ведь наверняка спят, сволочи, ночью.

А есть у меня лишь куча хлама позади изгороди и полутораметровая палка... палка... шест! Я оглянулся назад. До ограды метра три, какой-никакой разбег взять успею. Вот только "мельница" с шестом никогда не числилась среди моих любимых упражнений. Со стороны, должно быть, это выглядело эффектно. Особенно если прокручивать с замедлением. Да и момент приземления хорош - на ноги, на колени и носом в землю. Если тут есть сейсмические датчики - завоют, как собаки на полную луну. Хотя вряд ли - шоссе рядом, что ж они из-за каждого грузовика по тревоге шарахаются? Нет, моя главная задача сейчас спокойненько встать... А-а, матка боска, больно-то как!

Боль была... ослепительная. Я кое-как отклеился от земли, на негнущихся ногах дохромал до ближайшего датчика. Сел. Открыл зубами ножик и принялся ждать, пока спадет с глаз сияющая багровая пелена.

Когда я подошел к авто, Кейт уставилась на меня, словно на ожившего покойника. Впрочем, в чем-то я, наверно, на него походил - в конце концов, час ерзанья на брюхе, пусть даже на сравнительно ухоженном газоне, чистоте лица и одежды отнюдь не способствует.

- Вот и все, - нарочито небрежным тоном сообщил я. - По трем метрам охранного периметра можно проводить хоть орду Аттилы.

- К-как ты это сделал?

- Элементарно, дорогой мой Ватсон, - усмехнулся я - Дал взятку. Помнится, ты меня уверяла, что в Америке взяток не берут.

- Что?!

- Ну, сунул в датчики по двадцатке долларов, - пояснил я. - Ничего более подходящего под рукой не нашлось. Щербаков хихикнул.

- Тогда вперед, - скомандовал он.

Арлингтон, штат Виргиния,

ночь с 28 на 29 сентября 1979 года, пятница - суббота.

Сергей Щербаков

Я огляделся. Казалось странным, что освещена не контрольная полоса вдоль ограды, а дорожки, пересекающие территорию, но, похоже, охрана вполне полагалась на сигнализацию.

- И куда теперь? - прошептала Кейт, согнувшись зачем-то в три погибели.

Вопрос был резонный - отыскать нужное нам среди десятка корпусов, в каждом из которых не одна комната... Тут мы за сутки не управимся.

- Вначале - в купол, - указал я решительно. Когда не знаешь, что делать, главное - не показать этого. - А потом...

- А потом - вон туда, - закончил за меня Заброцкий.

Я проследил за его указующим перстом. В окнах двухэтажного домика, скорей даже дачки вроде той, где убили несчастного фон Садовица, горел свет.

- Потом - туда, - согласился я. - Но вначале в купол.

Андрей кивнул. Вот и хорошо - было бы неловко, начни он сейчас оспаривать мое командование.

Отдельного входа в купол не было - нам пришлось огибать лабораторный корпус, вскрывать дверь и уже оттуда по узкому длинному коридору торопливо шагать обратно. Некрашеные стальные стены смутно отражали наши тени.

Перед дверями коридор делал резкий поворот - вероятно, так было задумано эффекта ради. Открывшееся зрелище и без того выглядело необычайно, а открывшись внезапно, оно и вовсе потрясало.

Жестяной купол накрывал массивную платформу добрых полусотни сажень в поперечнике. Помню, я даже удивился мимоходом, как такое внушительное сооружение не обратило на себя внимания наших разведчиков.

А в центре платформы, опутанное силовыми кабелями и стальными растяжками, громоздилось чудовище технологии.

Сердцем установки было, несомненно, сиренево мерцающее ядро, однако разглядеть его подробно я не смог. Позднее и Андрей, и Кейт сознались, что и у них не хватало духу смотреть на это противоестественное свечение долго. Трудно описывать не имеющее подобий в обычном мире, но я постараюсь рассказать, что эта зона (за неимением лучшего слова буду звать ее так) делала со взглядом. Свечение создавалось пятью массивными катушками, укрепленными на титановых балках. Так вот, вопреки всем законам геометрии катушки располагались в углах правильного многогранника, и при этом балки оставались прямыми, не изгибаясь. Если вы можете себе это представить, я готов уступить вам лавры Лобачевского. Что же до меня, то это зрелище наградило меня головной болью и жутким головокружением.

Установка была совершенно симметричной, за исключением одной детали - со стороны входа в зал к ней присобачили, явно позже, нечто вроде самолетного трапа. Сейчас выдвижная кишка была втянута, но легко можно было представить себе, как она, расправленная, уходит далеко в зону сиреневого света.

И тут я понял, почему чувство сверхъестественного ужаса преследовало меня всякий раз, как мы приближались к Арлингтону. Источник его находился здесь, в этом зале. Действие установки не ограничивалось созданием зоны света. Оно распространялось на многие версты вокруг, и мое шестое, а может, седьмое чувство улавливало эту страшную перемену.

- Что это? - прошептала Кейт.