Чтение 16–й страницы книги ~Путь Шута~

- Очнулся? - выдохнула Мира. - Арди, миленький...

Она наклонилась и поцеловала его, Ардиан почувствовал на губах вкус крови.

- У тебя нос... сломан... - с трудом выговорил он, - Осторожнее...

- Не сломан, не сломан, - горячо зашептала Мира. - Это мне показалось просто с перепугу, мне его разбили только, а ты меня спас! Ты меня спас! Ты их всех убил, Арди! Выходит, ты не врал?

- Насчет чего? - не понял Хачкай. Девушка отстранилась и не ответила. - А, ты об этом... Нет, не врал... Только не думай, что мне это нравится. Когда Скандербег приспособил меня... к этой работе, я был совсем глупым пацаном...

- Значит, твоего хозяина зовут Скандербег? - тихо спросила Мира. - Я слыхала о нем... Кажется, его еще кличут ночным королем Тираны?

Ардиан вздрогнул как от удара. "На кого именно он работает, я пока не выяснила".

- Ты ведь именно это хотела у меня узнать? - Ардиан отвернулся, чтобы Мира не увидела, как изменилось его лицо. - Чтобы сообщить потом этому толстому хрену, да?

- Ты ничего не понимаешь! Я пыталась тебя спасти...

- Сдав меня сигурими? Или ты скажешь, что эти твари не оттуда?

- Оттуда, - не стала спорить Мира. - Но я не предполагала, что все обернется вот так... Я хотела, чтобы они взяли тех, кто за тобой охотился... чтобы твоей семье больше ничего не угрожало... Клянусь, пока я не узнала о гибели Раши, я даже не думала им звонить! Я вообще тебе не верила, если хочешь знать!

Ардиан завозился на асфальте, пытаясь подняться на ноги. Мира попробовала было помочь ему, но он оттолкнул ее руку.

- Ты - предательница, - проговорил он сквозь зубы. - Я пришел к тебе за помощью, а ты обманула меня... заморочила этой дурацкой фата-морганой и выведала все мои секреты. А потом сдала тайной полиции... Мало того, что ты шлюха, ты еще и стукачка...

Он выплевывал слова, словно шелуху от орехов, и с каждым новым плевком Мира все больше вжимала голову в плечи, съеживалась, как воздушный шарик, из которого медленно выпускают воздух.

- Не хочу тебя больше видеть, - Ардиан наконец поднялся и, подобрав с земли свой "БП", пошатываясь, двинулся к машине. - Хорошо, что Раши не узнает, кто ты на самом деле...

Он с удивлением увидел, что девушка подняла голову, как будто его последние слова дали ей новую точку опоры.

- Раши? - переспросила она с нехорошим смешком. - Раши не узнает? Да он точно так же работал на сигурими, как и я!

- Я бы тебя ударил, - сказал Ардиан, - но уж очень рука болит. Поэтому просто предупреждаю: не смей говорить такие вещи о моем брате!

- Какие вещи? Арди, оглянись вокруг - в этой стране в полицию стучит каждый второй! Так было при коммунистах, так есть и сейчас. Меня завербовали еще в школе, я была чуть старше тебя. Ты думаешь, легко получить лицензию на работу с фата-морганами? А знаешь, чем приходится расплачиваться с бандитскими "крышами" девушкам, снимающимся для рекламных журналов? Что касается Раши, то перед тем, как он уехал в Европу, люди из сигурими провели с ним серьезную работу. Выложили все, что знали о его криминальных наклонностях. И предложили сотрудничество...

- Ты-то откуда об этом знаешь?

Мира вздохнула.

- Однажды Раши случайно увидел меня с моим куратором. По странному стечению обстоятельств нас завербовал один и тот же человек. Тогда-то он мне все и рассказал...

В руках у нее Ардиан заметил маленький черный чемоданчик с красным полумесяцем - аптечку, явно позаимствованную из полицейской машины. Мира порылась в нем и извлекла на свет большую таблетку в прозрачной упаковке.

- Вот, Арди, прими, тебе станет легче. Это легкий стимулятор, применяется в стрессовых ситуациях.

- Похоже, ты большой специалист в этом, - усмехнулся Хачкай. - А твой куратор... вот эта сволочь и есть?

Он непочтительно пнул труп господина майора. Мира поморщилась.

- Нет, это Резван Шараби, жуткий тип, работает в Дурресе недавно...

- Работал, - поправил Ардиан.

Мира шмыгнула носом и кивнула.

- Да, конечно, работал... А вербовал меня совсем другой человек... Он сейчас уже на пенсии. Ох, он бы сразу понял, что нужно делать... Умный мужик, не то что эта куча дерьма. А этот... только и знал, что подсовывать мне всяких извращенцев из "голубых касок". Ненавижу!

Она швырнула аптечку на землю и закрыла лицо руками. "Сейчас расплачется, - испугался Хачкай. - И что мне тогда с ней делать? "

- Эй, хорош ныть! - грубовато прикрикнул он. - Тут у нас три трупа и полицейская машина. По-моему, пора отсюда сваливать,

Мира не заплакала, но рук от лица не отняла.

- Куда? - тусклым голосом спросила она. - Ты думаешь, от них можно скрыться?

- Можно, - ответил он с уверенностью, которой не чувствовал. - Только уходить нужно прямо сейчас. Этот твой... куратор что-то болтал о спецназе, который будет здесь через пять минут. Он его правда вызвал?

- Неправда. Никого он не вызывал - просто хотел тебя запугать. Поэтому спешить некуда - никто за ними не приедет.

- А выстрелы? Скажешь, их никто не слышал?

- Здесь не так уж редко стреляют, - пожала плечами Мира. - А полиция приезжает куда реже. Но вообще-то ты, наверное, прав. Глупо торчать у всех на виду рядом с убитыми агентами госбезопасности...

- Поэтому не будем терять времени, - прервал ее Ардиан. - Ты знаешь, как отсюда добраться до шоссе на Тирану?

- Трассу перекроют сразу же, как только узнают, что случилось с Шараби, - покачала головой Мира. - Мы просто не успеем добраться до Тираны. Да и что нам там делать?

Несколько секунд Ардиан молча смотрел ей в глаза.

- Тебе - нечего, - холодно ответил он. - А я буду мстить за Раши. Теперь ты веришь, что я могу это сделать?

- Ты просто глупый мальчишка, умеющий стрелять из пистолета! Сейчас тебе повезло, а завтра это везение может кончиться!

Хачкай вспомнил карту со смеющимся скелетом и медленно покачал головой:

- Нет, не может. Я вернусь и отомщу - это дело решенное. А ты делай что хочешь.

- Ты меня бросишь? - тихо спросила Мира.

Ардиан разозлился.

- А ты рассчитывала на другое? После того, что сделала?

- А что я сделала? Спасла тебе жизнь, врезав Шараби по яйцам? Если бы не я, он прострелил бы тебе башку, уж можешь мне поверить!

- Если бы ты не заложила меня своему Шараби, ничего этого вообще бы не было! Сама же себя подставила! Они ведь разозлились из-за того, что я сбежал, верно?

- Какой ты догадливый! Ты ведь подслушивал, так? Значит, слышал, что я просила Шараби не арестовывать тебя!

- Ну да, - усмехнулся Ардиан. - И пообещала, что своими методами ты меня расколешь быстрее.

- А что я должна была ему сказать? Что хочу просто спасти твою шкуру? Я надеялась, что ты расскажешь мне, кто поручил тебе убрать итальянца, понимаешь? Тогда сигурими расправилась бы с этими людьми, и...

- Ты умеешь водить машину? - перебил ее Ардиан.

Мира осеклась и с удивлением посмотрела на него.

- Умею, но при чем здесь это?..

- Тогда садись за руль, - велел он. - Мы поедем на машине. Глядишь, и успеем добраться до Тираны до того, как перекроют трассу.

- С ума сошел? Это же полицейская машина!

- Вот и отлично. Никто не станет лишний раз ее проверять. Погоди, я сейчас...

Он наклонился к лежавшему лицом вниз толстяку и выдрал у него из пальцев пистолет - хромированную итальянскую "беретту". Выщелкнул обойму и пересчитал патроны - их оказалось четырнадцать из пятнадцати. "Пятнадцатая пуля у меня в плече, - подумал Хачкай. - Странно, почему кровь почти не льется... то есть хорошо, конечно, но странно..."

Он поставил пистолет толстяка на предохранитель, засунул за пояс и проковылял к трупу водителя. Забрав оружие водителя и длиннорукого Габи (это оказались тяжелые длинноствольные "десерт иглы"), Ардиан сложил их в большую серую сумку, обнаружившуюся на заднем сиденье машины. Лежавшие в сумке холщовые мешки, катушки скотча и пассатижи он без особого сожаления выкинул на асфальт.

- Поехали, - скомандовал Хачкай, забравшись в машину. В салоне пахло крепким табаком и еще чем-то сладковатым. На заднем сиденье могло запросто поместиться пятеро таких, как он. - И попробуй чем-нибудь заколоть волосы, а то на женщину-полицейского ты совсем не похожа...

- Не буду я ничего закалывать, - огрызнулась Мира, - Если нас остановят, никто и не посмотрит, какие у меня волосы.

- Как хочешь, - не стал спорить Ардиан. - Тогда постарайся ехать так, чтобы нас не остановили.

- Мы не в фата-моргане, Арди. Здесь все происходит по законам реального мира...

Хачкай захлопнул дверцу. Сумку он поставил себе под ноги, чтобы в случае необходимости вытаскивать оружие, пригнувшись. Плечо начало дергать - пульсирующей, но пока вполне терпимой болью.

Машина тронулась с места - мягко, плавно, как большой, очень осторожный хищник, - и черной тенью скользнула в ночь.

Глава 11

Монтойя. По следу.

Сам я из Мадрида, но у меня есть двоюродный брат, Альваро, владеющий бизнесом в Боготе. Это в Колумбии, несчастной стране, власть в которой делят между собой военные и кокаиновые бароны. Как-то Альваро рассказал мне о малолетних убийцах, которых тамошние кокаиновые бароны нанимают для разборок с конкурентами. Порой это совсем маленькие дети - лет восьми-девяти. От них не требуется никакой подготовки, никаких особенных умений, единственная их задача - нажимать на курок. Обычно им удается незамеченными приблизиться к своим жертвам, а в тех редких случаях, когда дело доходит до суда, они избегают сурового наказания как несовершеннолетние,

Я вспоминаю об этих маленьких киллерах, в очередной раз анализируя цепочку событий, завершившуюся гибелью Патрини и исчезновением "ящика Пандоры", Почему, спрашиваю я себя, метод, с успехом практикуемый в Колумбии, не может использоваться албанской мафией? В чем принципиальное отличие албанских детей от колумбийских? И что мешает Хаддару, осторожному, как горный лис, провести операцию с подстраховкой?

Предположим, что Патрини спрятал "ящик" где-то в укромном месте и передал информацию о его местонахождении эмиссару Хаддара. Передал, разумеется, не просто так, а после того, как эмиссар перевел на его счет некую заранее оговоренную сумму. Он, разумеется, понимал, чем рискует, - нравы албанских бандитов хорошо известны по ту сторону Адриатики - и мог принять какие-то меры предосторожности. Однако эмиссар и не думал убивать его. Это должен был осуществить совершенно другой человек, причем такой человек, которого Патрини никогда не стал бы опасаться. Например, подросток.

Хотя в тот вечер в "Касабланке" находилось несколько таких подростков, в непосредственной близости от места убийства итальянца их было всего двое - Леди и Ардиан. Я допрашивал обоих, но только как свидетелей. В тот момент я был слишком зациклен на зловещем эмиссаре, прибывшем в Албанию из Косова, чтобы представить на месте убийцы кого-то еще,

Мысль вполне здравая, жаль только, что она не пришла мне в голову раньше. Я немедленно вызываю Томаша и приказываю ему разыскать и без лишнего шума доставить к нам на базу Леди. Никаких проблем: Томаш наносит визит в "Касабланку" и берет парнишку тепленьким прямо в зале, где тот опять "кормит семью". А вот с Хачкаем так гладко не выходит.

В Тиране работает мой хороший приятель Эмил Димитров, офицер связи тамошнего комиссариата. Мы время от времени оказываем друг другу различные услуги, и я решаю, что не случится ничего страшного, если я попрошу его немного присмотреть за Ардианом - пока только просто присмотреть. Может быть, очень аккуратно установить круг его общения. Никакого силового воздействия. Кто бы из этих двоих ни исполнял роль слепого орудия убийства, тот, чья рука направляла удар, не должен насторожиться раньше времени.

О'кей, говорит Эмил, только мне сейчас ну совсем не до твоего парня, я поручу это нашему новенькому, он старательный до жути, того и гляди, задницу от усердия порвет. Как раз в это время Томаш привозит Леди, и я соглашаюсь, даже не расспросив, что это за усердный новичок. Это оказывается серьезной ошибкой.

С Леди я разбираюсь долго - за прошедшие дни он не сильно поумнел, и общаться с ним по-прежнему очень тяжело. А пока я пытаюсь его расколоть (без какого бы то ни было результата, кстати), в Тиране происходит вот что.

Новенький, чье усердие так расхваливал Эмил, действительно оказался расторопным парнем. Звали его Тарас, он был молодым полицейским откуда-то из Восточной Европы, кажется, из Украины. И расторопность его объяснялась очень просто - он изо всех сил стремился сделать карьеру. От поручения старшего офицера он, разумеется, отказываться не стал, напротив, поблагодарил за оказанное доверие. Конечно же, он не сказал Эмилу, что подобных поручений у него скопилось уже не меньше дюжины, все от разных начальников. Тут надо иметь в виду вот какое обстоятельство: то, что мы называем здесь "комиссариатами", на деле является лишь небольшими подразделениями военной полиции, действующими под эгидой международных миротворческих сил. Людей постоянно не хватает, так что молодым офицерам действительно очень часто приходится играть Роль слуги двух, а то и трех господ. Я это к тому, что особой вины Тараса в случившемся не вижу - сам таким был, знаю. Да, наверное, он мог бы честно предупредить Эмила, что не в состоянии проследить за Хачкаем просто из-за нехватки времени. И заработать себе кучу штрафных очков, если пользоваться спортивной терминологией. Но ничего подобного он делать не стал. Он позвонил в городское управление внутренних дел и перепоручил - в очередной раз - наблюдение за Хачкаем знакомому офицеру из местных.

Албанский офицер с напарником, совершенно не скрываясь (я подозреваю, что их просто никто не предупредил о необходимости действовать осторожно) подъехали к дому Хачкая и зашли к нему в квартиру, Самого парня им застать не удалось, но они побеседовали с его родителями и братом. Брат, как они доложили Тарасу, оказался мелким бандитом, высланным несколько лет назад из ЕС за воровство. Почему этих данных не было в файлах комиссара Шеве - ума не приложу. Гримасы доинформационного общества.

Несмотря на то что итоги визита в дом семьи Хачкай не слишком впечатляли, Тарас немедленно подал Эмилу докладную записку. Позже я прочел ее. "В результате оперативных бесед с информированными источниками удалось установить, что брат Ардиана Хачкая имел тесные связи в криминальной среде Тираны". Черт возьми, это же Албания! Тут каждый второй имеет такие связи, а все остальные этой самой криминальной средой и являются. На самом-то деле главный результат самодеятельности Тараса оказался совсем другим. Ардиан, которому, конечно же, очень скоро стало известно о непрошеных гостях из полиции, перепутался и ударился в бега.

Я узнаю об этом с некоторым опозданием, когда утром следующего дня мне звонит Эмил.

- Ну и подарочек ты мне подкинул! - не слишком дружелюбно рычит он в трубку. - Из-за твоего пацана здесь уже пол-Тираны на голове стоит!

- Что произошло, Эмил?

Он пытается что-то объяснить, но так темпераментно, что я понимаю только одно - мне нужно срочно выехать на место и разобраться во всем самому,

Ну, собственно, босс от меня именно этого и хотел. Другое дело, что фора, которую я, по его словам, могу получить, занимаясь расследованием в столице, с каждым днем превращается во что-то совсем уж мифическое - майор Фаулер не собирается ограничивать район своих поисков Дурресом, с невероятной быстротой перемещаясь между всеми городами страны. "Забавно будит, если мы пересечемся с ним в Тиране", - думаю я, садясь в машину.

Забегая вперед, скажу, что мои опасения оказались напрасными. Фаулер в это время сосредоточился на другом направлении расследования. Все-таки у этого парня мозги работали совсем не так, как у большинства из нас. Вместо того чтобы искать никому не известного эмиссара - фактически черную кошку в темной комнате, да еще и вслепую, - он взял в разработку людей в албанских спецслужбах, которые занимались связями местного криминала и косовских полевых командиров. И путь этот, как показали дальнейшие события, оказался на удивление эффективным.

Я, однако, ничего этого пока не знал. Я сидел в душном кабинете Эмила в Тиране и пытался разобраться в хитросплетениях истории с Ардианом Хачкаем.

По странному стечению обстоятельств вечером того же дня один из информаторов албанского офицера, посещавшего дом Хачкая, сообщил своему куратору, что Ардиан якобы устроил стрельбу в мастерской у некоего скользкого типа по кличке Горбун. Обошлось без трупов, но само по себе происшествие было, конечно, из ряда вон - тринадцатилетнему пацану удалось нагнать страху на двух взрослых бандюков и их малолетнего подручного, забрать пистолет и патроны и спокойно покинуть поле боя. И все равно офицер вряд ли придал бы звонку своего агента такое значение, если бы не знал, что Ардианом активно интересуются люди из комиссариата военной полиции. Вообще-то местные спецслужбы не очень охотно помогают миротворцам, но тут, как говорится, все зависит от человека. Вполне возможно, албанский офицер ходил у Тараса в должниках или, наоборот, собирался извлечь из их сотрудничества какую-то выгоду. Во всяком случае, он, взяв с собою напарника, немедленно отправился на поиски Ардиана, не поставив в известность свое непосредственное начальство.

Последний факт сыграл роковую роль во всем их предприятии. У заброшенного коллектора на берегу реки Лана полицейские подверглись нападению - кто-то, скрывавшийся в темноте, неожиданно открыл стрельбу из пистолета и ранил одного из них. Рана оказалась неопасной, но, поскольку полицейские действовали на свой страх и риск, от дальнейшего преследования им пришлось отказаться. Пуля, извлеченная из бедра офицера, смутила экспертов. Выяснилось, что в полицейского стреляли из беспламенного бесшумного пистолета русского производства, очень редко встречающегося в Албании. По словам информатора, именно такой пистолет похитил Хачкай у владельца мастерской, Сам Горбун, задержанный на следующее утро, отрицал все, в том числе и стрельбу у себя в подвале, поэтому официально объявлять Ардиана в розыск было вроде бы не за что. Однако всем, включая даже Тараса, стало ясно - парень оказался куда круче, чем они предполагали.

Албанский полицейский, которому нужно было как-то объяснить начальству свое ранение, не нашел ничего лучшего, как сослаться на конфиденциальное поручение офицера военной полиции миротворцев. Префект Тираны направил раздраженный запрос комиссару Полю, непосредственному начальнику Эмила Димитрова. В общем, шестеренки закрутились, и бюрократическая машина заработала.

Эмил, оказывается, страшно зол на меня за то, что я втравил его в эту историю. Хотя, говоря откровенно, злиться ему следует прежде всего на Тараса. Тот, кстати, попал в крайне неловкое положение - ведь ему пришлось признать, что лично он и палец о палец не ударил для того, чтобы найти Хачкая. Пытаясь оправдаться, он все больше запутывался в собственной лжи и к тому моменту, когда я прибываю в Тирану, запутывает в ней еще и Эмила.

- Кто этот парень, черт возьми? - кричит на меня Эмил, темпераменту которого могли бы позавидовать даже жители Андалусии. - Он что, агент МОССАДа под прикрытием? Объясни мне, тупому болгарину, как может ребенок уйти и от мафии, и от полиции?

- Погоди, - пытаюсь я его успокоить. - У тебя что, есть доказательства, что это именно он стрелял в полицейских? Сам же говорил, в темноте никто ничего не видел...

- Еще лучше! Значит, кто-то его подстраховывал! Вот я и хочу понять, что это за сукин сын, к которому нельзя приблизиться на расстояние выстрела!

Что я могу ему на это ответить? Только то, что и сам не прочь это узнать,

- Вот что, - решительно говорю я. - Пойдем, посидим где-нибудь в спокойном месте, я расскажу тебе все, что смогу.

Мы покидаем ужасный кабинет Эмила и отправляемся в расположенное неподалеку открытое кафе, известное отменным домашним вином и острыми сырами. На удивление расторопный для албанца официант ведет нас к столику, вырезанному из цельной дубовой колоды. Столик уютно спрятан в тени раскидистого дерева. Никакого намека на меню не наблюдается; Эмил неопределенно шевелит в воздухе пальцами, и через несколько минут на столе возникают плоские глиняные тарелки с исполинскими порциями салата и пузатая бутылка вина.

Пока Эмил расправляется с салатом, я рассказываю ему о происшествии в "Касабланке". Про "ящик Пандоры" я не упоминаю - в конце концов, в тот вечер, когда погиб Патрини, мне ничего не было известно о товаре, который он привез в Албанию. Впрочем, предосторожность эта, как выяснилось чуть позже, оказывается излишней.

- И ты его отпустил, - бурчит Димитров, деловито подбирая вилкой остатки брынзы. - Вручил ему свою визитку и отпустил...

- Хорошо быть таким проницательным задним числом, - огрызаюсь я. - Можно подумать, ты бы поступил иначе!

Эмил смотрит на меня странным взглядом, потом поднимает руку и снова лениво шевелит пальцами. Официант, наблюдающий за нами из-под парусинового козырька кафе, немедленно скрывается в недрах кухни,

- Не забывай, что я не оперативник, Луис. Я всего лишь офицер связи.

Нуда, "всего лишь". С этим можно поспорить, но тон, которым он это произносит, обнадеживает, По крайней мере, Эмил больше не собирается меня убивать,

- И ты решил, что я помогу тебе схватить малолетнего киллера. Не предупредив меня о том, с кем придется иметь дело.

- Минуточку, - протестую я. - О "схватить" речь не шла! Я просил тебя только установить наблюдение, не более.

- Все равно это непорядочно, - снова начинает заводиться Димитров. - Мог бы так не темнить, тебе же больше пользы было бы. А как теперь объяснить местным копам, зачем нужно было организовывать эту слежку?

Я вздыхаю. Разговор явно не клеится. К счастью, именно в этот момент официант приносит и ставит на стол пахнущий дымком шашлык из ягненка на ребрышках, и мы на некоторое время отвлекаемся от выяснения отношений.

- Кстати, - как бы невзначай спрашивает Эмил, обгладывая тонкую косточку, - а что это за слухи ходят, будто вы там в Дурресе атомную бомбу ищете?

Шашлык отменно мягкий и сочный, но я давлюсь и начинаю кашлять. Эмил дружески стучит меня по спине. Рука у него тяжелая.

- Атомную... что?

Эмил пожимает плечами.

- Ну, всякую чушь болтают, знаешь ли. Вроде бы есть информация, что в Албанию ввезли тактическое ядерное оружие, что-то вроде ранца с атомной бомбой. И что вроде бы старина Майк из-за этого ввел у вас усиление. А из Штатов вам прислали суперкрутого профессионала, который должен эту бомбу найти.

Он замолкает, сосредоточенно пережевывая мясо и давая мне возможность усмехнуться - вот, мол, какой только бред не приходится выслушивать. Я пытаюсь сделать вид, что мне весело.

- По-моему, у кого-то чересчур живое воображение.

- Ага, - кивает Эмил. - Я тоже так думаю. Рад, что хотя бы к атомной бомбе этот твой малолетний терминатор отношения не имеет.

Я мысленно поминаю дьявола. Что будет, если история с "ящиком" все-таки выплывет на свет? Если окажется, что Хачкай действительно убил курьера, доставившего в Албанию "ящик Пандоры"? Как мне тогда оправдываться?

- Видишь ли, - бормочу я, - профессионала и вправду прислали. Это некто майор Фаулер из Комитета по борьбе с терроризмом. Только атомная бомба здесь совершенно ни при чем,

- В чем же тогда дело? - Эмил доедает последний кусок шашлыка и лениво отодвигает тарелку. - Или это из разряда "знаю, но не имею права говорить"?

- Именно, - подтверждаю я, радуясь, что мне не придется врать старому приятелю. - Очень точная формулировка, дружище.

- Значит, что-то все-таки вы нащупали, - произносит он задумчиво. - И ты по-прежнему утверждаешь, что парень, которого ты ищешь, никак не связан с этим чем-то?

- Эмил, - проникновенно говорю я, - я понимаю, что подставил тебя с этим Ардианом, и ты вправе припоминать мне это еще десять лет, но ты же не станешь принуждать старину Луиса нарушать должностную инструкцию?

Он презрительно фыркает. Корпус миротворцев не то заведение, где привыкли слепо следовать инструкциям.

Я наливаю в грубую глиняную кружку терпкого, пахнущего солнцем вина и салютую Эмилу, словно собираясь произнести тост,

- Ладно, скажем так: я не знаю этого наверняка, Такой ответ тебя устроит?

- Если это не атомная бомба, тогда что же?

- Найдешь Хачкая - можешь спросить у него сам.

Димитров засовывает в зубы страшноватых размеров зубочистку (других в Албании не найти даже в самых дорогих ресторанах) и принимается сосредоточенно ее пережевывать. Шашлык с салатом явно не утолили его аппетитов.

- Этот маленький засранец испарился, Его довольно активно ищет местная полиция, но результат пока нулевой, Впрочем, может, оно и к лучшему,,.

- Думаешь, они его нам не отдадут?

- Не думаю, Луис. Уверен. В деле с велосипедной мастерской был замешан некто Лари Хоган, торговец оружием, который платит за прикрытие кому-то из муниципалов, К тому же все кругом уверены, что именно Хачкай ранил того офицера. А здесь такие штуки не прощают, сам знаешь.

- Знаю. В первые полгода службы в Албании мне приходилось читать лекции на курсах переподготовки местных полицейских, и я очень хорошо представляю себе их кодекс чести. Бусидо албанского полицейского содержит три заповеди:

1. Никогда не напрягайся.

2. Любое твое действие должно быть соответствующим образом оплачено.

3. Никому не позволено посягать на твою жизнь и имущество, а также на жизнь и имущество твоих родственников и друзей.

Исходя из этих принципов местные стражи закона и несут свою нелегкую службу. Главная задача курсов переподготовки заключалась в том, чтобы дать им какое-то представление о правовой основе полицейской работы, но, по-моему, результат оказался более чем скромным. Впрочем, что такое какие-то курсы по сравнению с многовековой традицией, истоки которой теряются где-то в темных веках турецкого владычества?

- Есть еще одна плохая новость. - Эмил зачем-то взбалтывает свое вино в кружке и выпивает залпом, не вынимая изо рта зубочистки. - Старшего брата этого парня, Раши Хачкая, убили сегодня ночью. Собственно, именно после этого я тебе и позвонил.

- Думаешь, с ним полицейские расправились?

- Непохоже. Скорее бандиты - ударили ножом под лопатку. Но ты же понимаешь, здешним копам ничего не стоит натравить мелких бандюков на того, кто посмел перейти им дорогу.

- Мне нужно поговорить с его родителями. Они-то по крайней мере живы?

- Насколько мне известно, да. - Эмил роется в бумажнике и вынимает квадратик розовой бумаги с нацарапанным на нем адресом. - Держи, это автограф самого Тараса.

- Какая честь! - бормочу я. - Черт побери, мне этот парень позарез нужен живым. Ты действительно не знаешь, куда он мог исчезнуть?

Димитров вынимает изо рта измусоленную зубочистку и важно декламирует:

- Знаю, но не имею права говорить.

- Мерзавец, - с чувством произношу я. Он пожимает плечами.

- Это была шутка, если ты еще не догадался. Мы, болгары, очень любим пошутить. На самом деле я не имею ни малейшего представления о том, где его можно найти. С другой стороны, это не моя работа, не так ли? Я ведь не столько полицейский, сколько PR-менеджер, и сейчас меня больше всего волнует вопрос, как успокоить господина префекта. Он возмущен тем, что мы заставляли его людей таскать каштаны из огня ради каких-то неясных целей. - Димитров демонстративно гладит себя по округлившемуся животу, - Что ж, мне пора возвращаться к своим печальным обязанностям, А у тебя какие планы?

- Не беспокойся, Эмил, - говорю я. - По счету я заплачу. В конце концов я же немного виноват перед тобой...

- Чего тебе еще от меня нужно? - сразу начинает беспокоиться он. - Ненавижу эти твои лисьи увертки!