Чтение 12–й страницы книги ~Ультиматум~

Подгоняемый страхом, конвой из четырех судов компании "Хубер Текнолоджис" стремительно несся к туннелю - проходу через поле аномальных объектов, природа которых до сих пор оставалась для всех неразгаданной тайной.

Стоя на мостике головного транспорта, бледный и сильно осунувшийся за последние часы капитан-пилот Кесслер твердой рукой корректировал движение конвоя.

Его помощник лейтенант Шоу дважды садился за письмо к родственникам, но оба раза мял его и выбрасывал в угол.

Штурман сосредоточенно разгадывал кроссворды, а когда все клеточки заполнялись, стирал записанные буквы и начинал заново.

До выхода из туннеля оставались считанные часы, и все понимали, что это последние часы экипажа.

Грустил и Джон Саблин. Он сидел в своей каюте и подавленно пересчитывал деньги, которые были выданы ему для предполагаемого подкупа грабителей с той или другой стороны. Что станет с этими огромными суммами? Саблину трудно было представить, что деньги сгорят в огне без следа, ведь он расписывался в их получении. Конечно, спрашивать все равно будет не с кого, но все же...

В дверь постучали.

- Одну минуточку, - отозвался Джон и, уложив деньги обратно в чемоданчик, забросил его под шкаф. После этого он открыл дверь и совсем не удивился, увидев перед собой Боуна и Фогеля.

- Вы ко мне, господа?

- Да, сэр. Принесли вам кофе, - сказал Боун.

Фогель держал перед собой поднос, на котором стоял кофейник с отломанной ручкой и три чашечки - две настоящих и одна сделанная из бронзовой втулки.

- Что нибудь случилось со Шлангом? - спросил Джон. Уж больно торжественно выглядели эти двое.

- Нет, сэр. С ним все в порядке. Док дал ему много разных лекарств, и теперь наш товарищ спит.

- Спокойным сном... - неожиданно для себя добавил Джон. Он посторонился: - Проходите, располагайтесь. Кажется, где-то у меня было печенье...

- У нас есть конфеты, - сказал Боун и показал Джону пакет.

- Что ж, хорошо, если так, - согласился Джон и придвинул гостям стулья, которых было как раз два.

- Наливать? - спросил Фогель, заговорщицки переглянувшись с Боуном.

- Наливай, - сказал тот.

Фогель разлил кофе по чашкам. Джон потянулся к своей порции.

- Какая у вас замечательная каюта! И вот эти обои! - Боун ткнул пальцем за спину Джона и, когда тот отвернулся, быстро всыпал ему в кофе порошок из пяти истолченных таблеток.

Чтобы добыть эту отраву, Боуну пришлось целый час рассказывать коку выдуманные истории про беглых сумасшедших, которые тот просто обожал, а под конец, когда хозяин камбуза вдруг решил вернуться в кладовку, где шуровал Фогель, Боун пошел ва-банк и признался коку в том, что он зоофил. Тема во всех случаях беспроигрышная, однако кок не знал значения этого слова, так что Боуну пришлось ему подробно объяснять.

В конце концов Фогель нашел нужные таблетки, и они быстренько ушли, оставив кока в состоянии, близком к шоку.

- Обои? Здесь нет никаких обоев. Это пластиковое гофре... - пояснил Джон и повернулся к столу.

- А и правда - гофре, - согласился Боун. - И чего это я подумал, что обои?

- Да, непонятно почему, - поддакнул Фогель. - Давайте пить кофе. А то остывает.

С этими словами он поднял свою чашку и, резко выдохнув, выпил содержимое одним махом.

Его примеру сейчас же последовал и Боун. Джон посмотрел в чашечку и сказал:

- Что-то у меня пены много.

- А просто размешано плохо, - предположил Боун. - Пейте, пена - это хорошо.

- Пена - хорошо, - тотчас подтвердил Фогель, и в его глазах промелькнула нехорошая искра. Джон выпил и поморщился.

- Крепковат напиток, крепковат, - заметил Боун. - Мне тоже так показалось.

- Хорошего кофе нынче не достать, - поддержал товарища Фогель, пристально глядя на Джона. Заметив, что его глаза затуманились, он вскочил на ноги с криком: - Ага, наконец отомстили! Ты умрешь!

- Ну... - Джон икнул и виновато улыбнулся. - Ну это вряд ли. Я, конечно, мало что сейчас соображаю, но... - тут он снова улыбнулся, - но так хорошо мне не было уже давно... Давно... Уже...

Джон попытался подняться, но не сумел и бессильно повалился обратно в кресло.

- Это только временная эйфория! Расплата наступит! - не успокаивался Фогель, приплясывая возле стола, словно безумный.

- Эй, Фогги, а ты уверен, что эти таблетки его прикончат? - спросил Боун, с сомнением глядя на улыбающегося Саблина.

"О чем они говорят?" - недоумевал Джон. Теплые океанские волны поднимали его с самого дна, потом стали качать, качать, пока он не взмыл в небо, споря с солеными брызгами морских ветров. "Да я же чайка или даже буревестник!" - догадался Джон, рассмотрев два крыла, которые несли его все выше и выше, подчиняя себе воздушную стихию. - Он умир-рает, Боун! Смотри, как нелепо он дергает руками - это судор-роги! - прилетело откуда-то издалека, из прежней жизни Джона Саблина.

"А ну вас, дураки", - подумал он и закрыл глаза.

В дверь каюты постучали. Сначала тихо, потом все требовательнее.

Джон почти ничего не слышал, летая над океанскими волнами и выхватывая из них вкусных блестящих рыбок.

- Кто там? - недовольно спросил Боун, однако вместо ответа в дверь продолжали стучать.

- Придется открыть, - сказал Фогель и, подойдя К двери, повернул ручку.

- Здравствуйте! - громко произнес кок, заходя в каюту.

- Виделись, - буркнул в ответ Боун.

- Мы к тебе, - сообщил довольный кок.

- Кто это "мы"? - уточнил Боун. Ему не верилось, что этот камбузный жук успел так быстро сообразить, что у него уперли тараканью отраву.

- Заходите, ребята! - позвал кок, и в каюту ввалились корабельный механик Цандлер, боцман Душивер и еще трое матросов из свободной смены. У всех было приподнятое настроение, а Душивер держал наготове портативную видеокамеру.

- Что это означает? - недоуменно спросил Фогель.

- Сейчас-сейчас. - Кок подал знак Цандлеру, и тот вывалил из сумки на пол каюты белого пуделя.

- Это на что же вы намекаете? - строго спросил Боун, упирая руки в бока.

- Но ты же сам мне говорил, - напомнил ему кок, - ты ведь этот, зоофил?

Картины одна восхитительнее другой проносились перед Джоном-птицей, Джоном-чайкой. От стремительных падений вниз у него захватывало дух, откуда-то из неведомых слоев пространства прилетали слова: "... Между тучами и морем гордо реет буревестник..."

"Буревестник - это я", - с удовольствием осознал Джон.

Даже когда полыхала молния и небо сотрясал гром, он ничего не боялся и - вж-ж-жик - разрезал волну острым крылом.

Тряска от налетевшей бури все усиливалась, и в какой-то момент в сознание Джона, охваченного восторгом, проникла неприятная догадка, дотянувшаяся до него из прежней жизни.

"Трясет потому, что наше судно проходит сквозь коридор - впритык к нагромождениям аномальных зон", - сообщил Джону чей-то бесстрастный голос.

"Ну и плевать", - ответил голосу Джон.

"Как только твое судно выйдет из коридора, его настигнут корабли-убийцы и разнесут на мелкие кусочки".

"Я же сказал - плевать", - досадливо отмахнулся Джон. Этот назойливый голос отвлекал его от полетов на морем, а это было важно - важно для теперешнего Джона, Джона - свободной птицы.

"Твое молодое тело будет разорвано на безобразные ошметки, и ты уже никогда не займешься сексом с Кэти".

"Плевать на Кэти! Полеты над волнами приятнее секса!"

"Ну-ну, птица-Джон, - тогда подумай о маме... И не говори, что будешь прилетать к ее окошку и долбить в стекло клювом... Не смеши меня!"

Возразить на этот убийственный аргумент Джону-птице было нечего. И он оставил океан.

По глазам мучительно ударил яркий свет.

Почувствовав чье-то прикосновение, Джон вскрикнул и, резко вскочив с пола, обнаружил в своей каюте посторонних людей.

Приглядевшись, он понял, что эти люди ему знакомы, он видел их раньше на судне, только сейчас Они чем-то испуганы.

- Ты же сказал, что он давно умер! - воскликнул Боун.

- Да, Фогель, ты нам обещал, - напомнил Цандлер, засовывая в собачий мешок брюки Саблина.

Только сейчас Джон заметил, что он совершенно голый.

- Прочь, воронье! - закричал Джон. - Прочь, стервятники! - Метнувшись к постели, он выхватил из-под подушки свой огромный пистолет.

Все, кто был в каюте, наперегонки бросились к двери, устроив возле нее настоящую свалку. Джон пальнул в потолок - и проход моментально очистился.

- Вороны, - тихо произнес Джон и шагнул в коридор. Прохладные струи гонимого вентиляцией воздуха приятно остудили его тело, напомнив об океанских ветрах.

Слегка покачиваясь, Джон пошел вперед, балансируя непослушными руками и стукаясь пистолетом о стены.

Корабль продолжал содрогаться под ударами тяжелых аномальных волн, а следом за ним, стремительно сокращая дистанцию, мчались убийцы. Джон чувствовал опасность всем своим существом, только не понимал, откуда она исходит. Он растерянно оглядел пустынный коридор и вдруг вспомнил, где находится капитанская рубка. "Нужно немедленно встретиться с Кесслером" - подумалось ему.

- Надо что-то предпринять. Мы будем бороться... - сказал он вслух.

Отталкиваясь от вибрирующих стен, Джон упрямо пробирался вперед. Ему казалось, он знает, что нужно делать.

Возле одной из дверей Джон остановился передохнуть и неожиданно услышал пение: кто-то выводил ноты дребезжащим фальцетом.

Наконец собравшись с силами, Джон совершил последний переход и, ввалившись в капитанскую рубку, растянулся на полу. Находившиеся там офицеры посмотрели на него с удивлением.

"Э, да он пьян", - подумал капитан Кесслер и уже хотел было сказать Саблину что-нибудь эдакое, но прикусил язык, заметив в его руке пистолет. Капитан-пилот не сомневался в своей скорой гибели, однако получить пулю раньше других ему не хотелось.

Между тем Джон с трудом поднялся с пола и, сев на стул, произнес:

- Альберт, мне нужна ваша помощь...

- Но что я могу сделать для вас? Мы все в одинаковых условиях.

- Нет, не в одинаковых... - Джон потряс над головой пистолетом. - Вы человек, а я еще немного... птица...

- Птица? Какая еще птица?

- Это сейчас не важно... Соберите людей - человек пятнадцать, и пусть они идут в грузовой трюм...

- Но зачем? - Если бы не пистолет в руках этого сумасшедшего, капитан не стал бы с ним церемониться.

- Нужно собрать в одном "чифтере" полный комплект снарядов...

- А где ж их взять, эти снаряды?

- В каждой машине имеется пять штук - для тестовых стрельб... - пояснил Джон. Говорить ему было трудно, и он помогат себе, дирижируя пистолетом. - И... И найдите мне, пожалуйста, какие нибудь штаны... Я замерзаю...

"Значит, трезвеет", - подумал Кесслер и повернулся к лейтенанту Шоу:

- Принесите господину сопровождающему штаны, лейтенант. И соберите для него людей...

- Слушаюсь, сэр, - кивнул Шоу, так же, как и капитан, не сводивший глаз с пистолета Джона Саб-лина.

На выходе из тряского аномального туннеля, на так называемой ровной стороне, конвой "Хубер Тек-нолоджис" поджидали урайские корабли, специальный отряд под командованием полковника Твиддека.

Твиддек имел совершенно точные инструкции: снять с транспортов положенные урайцам "чифтеры", а остальной, адресованный примарам, груз расстрелять вместе с транспортными судами и их командами.

- Мы должны показать этому Хуберу, что не потерпим предательства и работы по принципу "и вашим, и нашим"... - сказал адмирал Лоу.

- Но тогда мы нарушим негласную договоренность с примарами и начнется война, - позволил себе заметить Твиддек.

- Война с примарами, полковник, это уже ни для кого не новость. - Адмирал хрипло рассмеялся. - Но договоренность, конечно, существовала, тут я с вами согласен.

- Не понесем ли мы больше убытков, чем наш враг, если начнем уничтожать снабженческие конвои?

- Не берите в голову, Твиддек. Просто выполняйте приказание. Пока что количество наемников у примаров больше, чем у нас, в три раза. Потому и снабжение из Равновесного Мира для них важнее, чем для нас. Мы постараемся воспользоваться этим и вышибить из примаров как можно больше дерьма! - Тут Лоу, не выдержав, зашелся хриплым, лающим смехом, который чуть не закончился приступом удушья - адмирал Лоу страдал от давнишнего ранения.

Придя в себя после порции аэрозоля, Лоу потряс в воздухе указательным пальцем, давая понять, что еще не все сказал.

- Если же... - заговорил он снова, - если же мы почувствуем, что война с поставками для нас невыгодна, всегда можно отыграть обратно. Мы же не с чужими людьми воюем, а с нашими добрыми врагами - примарами...

И вот теперь группа рейдеров, усиленная двумя авианесущими крейсерами, должна была обеспечить спокойную перегрузку "чифтеров" на два транспортных "ламантина".

После отхода "ламантинов" на безопасное расстояние крейсеры должны были открыть по судам "Хубер Текнолоджис" беспощадный огонь.

- И помните, - наставлял адмирал Лоу, - территория эта - нейтральная. Поэтому делать все нужно быстро. Приняли танки, ударили по грузовикам - и домой.

Полковник Твиддек отлично помнил эти наставления и в свою очередь так натаскал своих офицеров, что вся эскадра знала наизусть многократно повторенный план действий: перегрузка, уничтожение, отход - и все очень быстро.

Сначала пришло сообщение от урайских разведчиков из Равновесного Мира, которые сообщили, что конвой благополучно вошел в коридор.

Твиддек снова провел быструю перекличку, в который раз опросив командиров кораблей об основных этапах операции.

Снаряды были поданы в лотки, зарядные контуры гудели от напряжения, а артиллерийские наводчики смаргивали слезы, выступавшие на покрасневших от усталости глазах.

Напряжение нарастало.

За два часа до выхода конвоя из коридора техническая разведка флагманского крейсера определила, что внутри коридора не четыре, а шесть судов.

Твиддек так удивился, что чуть не отменил всю операцию. Однако затем он решил, что не так уж и важно - четыре транспорта или шесть. Просто крейсерским пушкам будет сегодня чуть больше радости.

- На направлении 2830-48-3987 замечены примарские суда, - пожаловались с радарных постов. - Время подхода - шесть часов...

"Шесть часов - это хорошо, за шесть мы обделаем все делишки и смоемся", - решил полковник.

И вот наконец пришла долгожданная минута - метка вынырнувшего из коридора первого транспорта засияла на радарном экране ярче других.

- "Ламантинам" приготовиться! - объявил Твиддек. На первом этапе транспортные суда должны были идти навстречу конвою в сопровождении палубной авиации.

Стартовые ворота на крейсерах стали открываться, в космос посыпались перехватчики "фош-34". Машины на ходу вытягивались в цепочки и устремлялись к пузатым "ламантинам", чтобы окружить их своей навязчивой заботой.

- Вижу выход последнего - шестого судна, сэр! - отчитался командир РЛС-службы флагмана.

- Отлично, майор.

Твиддек начал успокаиваться. Кажется, все знали свои обязанности на отлично.

- Вижу старт ракеты! - закричал прыщавый лейтенант, сидевший в углу оперативного зала.

- Что за ракета?! - строго спросил полковник, почти уверенный в том, что этот недоносок ошибся.

- Вижу старт второй ракеты! - крикнули с другого поста.

- Трехступенчатая "си-джинликс"! Идет на первый "ламантин"!

- Всем средствам ПКО - огонь! - закричал полковник, забыв, что "си-джинликс" действуют с большого расстояния и дотянуться до них пока что нет никакой возможности.

- Старт произведен с торпедоносца типа "каракурт", - подвел итог командир РЛС-службы. - Перед ним идет малый артиллерийский крейсер типа "АВХ".

- Уничтожить этих ублюдков! - потребовал Твиддек.

Через несколько секунд с борта флагмана "Арзаил" ударил залп орудий главного калибра.

Половина этого залпа пришлась по крейсеру, закрывавшему торпедоносец, куски его надстроек веером полетели в разные стороны.

Вслед за этим ракета настигла один из "ламантинов". Не имея защиты и армирования, как у боевых кораблей, он развалился на две части, которые продолжали нестись навстречу конвою.

Сопровождавшие этот транспорт перехватчики шарахнулись по сторонам и, оставив разбитое судно, начали пристраиваться к уцелевшему грузовику. Однако и его через несколько мгновений разнесло поразившим его следующим "си-джинликсом".

Еще полдюжины ракет уже неслись к построениям урайских судов, а им навстречу выходили сети противоракет, растягиваясь на пути хищников непреодолимой преградой.

Ввязавшись в бой, капитаны урайских судов сразу оказались в привычной ситуации, и только полковник Твиддек бегал по оперативному залу с криками: "Что происходит? Что происходит?" События развивались столь стремительно и неожиданно, что доклады с кораблей не успевали поступать на флагман. Твиддек полностью потерял контроль над своими соединениям, капитаны сражались сейчас каждый сам за себя, и пока у них это получалось.

Очередной залп флагмана оказался не столь подготовленным, как первый, и превратил в пыль звено своих же перехватчиков. Пилоты эскадрилий поспешили убраться с линии огня, посылая по адресу артиллеристов проклятия.

Между тем поврежденный крейсер противника продолжал вести беглый и точный огонь. Однако его подводило слабое вооружение, и каждое попадание урайских лазерных орудий значительно сокращало возможности этого судна. Когда к обстрелу подключилась артиллерия рейдеров, дела его пошли еще хуже.

Несмотря на работу противокорабельной защиты, еще два "си-джинликса" все же прорвались к своим целям. Один разнес попавшийся на пути рейдер, другой настиг крейсер "Фанботт" и, пробив стартовые ворота, взорвался внутри авиационных хранилищ.

Не потерпев такого оскорбления, "Фанботт" ударил по "Цивилдорфу" залпом. Первый же лазерный заряд пробил борт торпедоносца до самых арсеналов, и на месте судна вспыхнул гигантский ярко-красный шар.

Его размеры стремительно увеличивались, а краски все больше тускнели, пока на месте "Цивилдорфа" не осталось лишь несколько голубоватых искр.

В оперативном зале флагмана "Арзаил" закричали "ура!".

Воодушевившись, урайские рейдеры храбро атаковали уже обездвиженный крейсер противника и разрушили его несколькими дружными залпами.

- Вот и отлично! - произнес довольный Твиддек и не стесняясь промокнул платочком лоб. - Однако... - Полковник спрятал платок и, посмотрев на улыбавшиеся лица своих офицеров, снова посерьезнел. - Однако где же наш конвой?

В огромном грузовом трюме ополоумевший Джон Саблин организовывал собственный рубеж обороны.