Чтение 34–й страницы книги ~Повелитель Островов~

- Попробуйте, моя дорогая, - произнес он тоном радушного хозяина, - думаю, вам понравится. Из моего собственного поместья.

- Благодарю вас, - вежливо ответила Шарина. Но, вместо того, пальцами взяла кусочек сыра и надкусила его. Она чувствовала себя невероятно голодной и тратила огромные усилия, чтоб сразу не запихать весь кусок в рот, а потянуть удовольствие.

- И как долго вы ждали здесь, мастер?

Колин хохотнул и взял себе ветчины.

- Как мы пришли к нашей встрече, дорогая, - сказал он, - это дело прошлое и посему значения не имеет. Гораздо важнее нам с вами обсудить будущее. Ваше будущее. Ведь вы - весьма важная персона... для других. Необходимо, чтоб вы сами не упускали это из виду.

- Я всего-навсего служанка госпожи, - скромно ответила Шарина. К этому времени она уже прикончила сыр и потянулась за круглой булкой хлеба. Колин хотел было ей помочь, но замер, увидев, как легко и ловко девушка расправилась с грубой коркой каравая.

Приподняв бровь, он произнес:

- Думаю, эту версию мы можем опустить, дорогая. Тот факт, что я поджидал вас здесь должен доказать вам: я в курсе происходящего. Думаю даже лучше вас самой. Вы происходите из рода последнего великого Повелителя Островов и можете претендовать на звание королевы. И на то, чтобы сделать нужного человека королем.

Солдат наполнил вином оба бокала и поместил их возле каждого из сотрапезников.

- Надеюсь, от вина-то вы не откажетесь, - насмешливо спросил Колин. - Лично я без ума от него. Хотя готов признать: морское путешествие не пошло ему на пользу.

- Благодарю, - повторила Шарина и отпила из бокала. Вино оказалось сладким и очень крепким. Хотя она выпила бы и кислятину: уж больно пересох у нее рот, а хлеб тоже не отличался свежестью.

- Как видите, - продолжал Колин, - по всему выходит, что вы далеко не пешка в этой игре. И я очень опасаюсь, как бы это не обернулось против вас, когда вы окажетесь в руках моей госпожи - королевы. А подобное непременно произойдет, если Азера, как собиралась, доставит вас к королю. Ни он сам, ни тем более королева не станут колебаться, если им понадобится использовать или даже устранить вас.

В голосе Колина появился легкий оттенок раздражения. Шарина молча взяла кусочек ветчины. Ее холодность произвела именно тот эффект, на который она и рассчитывала - выводила Колина из себя. Хотя пока он контролировал ситуацию.

- Что вам надо, детка, так это стать активным игроком, - продолжал он внушать девушке, которая безучастно жевала. - Поскольку сами по себе вы не обладаете властью, единственный выход - выйти замуж за влиятельного аристократа, чья семья имеет такие же древние корни. Как вы догадываетесь, я предлагаю собственную кандидатуру.

Он потянулся к руке Шарины, которая в этот момент отламывала себе еще хлеба. Девушка слегка развернула булку, чтоб отгородиться от него.

Краска гнева бросилась Колину в лицо, на котором мгновенно проступило что-то весьма неприятное. Впрочем, он сразу же совладал с собой и придал лицу нейтральное выражение.

- Вы не должны бояться, что это предложение как-то ограничит вашу личную жизнь, - тоном, в котором угадывалось напряжение, произнес офицер. - Можете заводить себе любовников в любом количестве и качестве. Естественно, за собой я оставляю то же право.

Шарина посмотрела прямо в глаза собеседнику - впервые, с тех пор как они вернулись из подземелья.

- Подозреваю, заниматься любовью с зеркалом не слишком удобно, - сказала девушка, - но не могу представить лучшего занятия для вас. Так же, как не могу представить, чтоб кто-то польстился на вас.

Взгляд Колина стал абсолютно пустым, как у акулы. Схватив девушку за левую руку (у него была сильная кисть профессионального фехтовальщика), он притянул ее к себе. Шарина плеснула ему в лицо вином и попыталась выбить бокалом глаза.

Солдат, стоявший ближе всего, выронил бутылку и поймал руку девушки. Отпустив ее, Колин вскочил из кресла и принялся вытирать лицо краем бархатного рукава. Шаринино кресло опрокинулось...

И тут Колин ударил. Голова девушки дернулась и с размаху врезалась в плечо стоявшего справа солдата. Войдя в замок, мужчины сняли оружие, но столкновения с кулаком офицера и солдатским плечом оказалось достаточно, чтоб свет померк в глазах Шарины.

- Ну хорошо же, моя прекрасная госпожа, - прорычал Колин. - Вы получите все, что заслужили... но в другом месте!

Выдернув свечу из стенного канделябра, он направился к лестнице. Лестнице, ведущей к крысам, сырости и темноте. Солдаты тащили следом за ним девушку. Ноги Шарины волочились по свежему камышу.

На небе стояла полная луна, в этот час перед рассветом было тихо и спокойно. Как обычно, легкая предутренняя дымка лежала над Эрдином. Продавец овощей остановился со своей тележкой перед окошком привратника.

- Сегодня утром Реава испекла отличные пироги с вишнями, - сообщил он. Продавец откинул широкий лист коровяка с кухаркиного гостинца, полученного на кухне, куда он спозаранку завозил дневной запас овощей.

- Да, она молодец, - согласился привратник, разламывая пирог пополам. - Такая женщина - находка в доме, даже если б она ничего больше не умела, кроме как варить-жарить.

Торговец с набитым ртом промычал что-то одобрительное.

Дело в том, что привратник имел особые отношения с кухаркой, но только в периоды длительного отсутствия дома ее мужа-моряка. Сейчас же муж пребывал в Эрдине, так что привратник благоразумно избегал показываться на кухне, а повариха, соответственно, и близко не подходила к воротам. Зато она неизменно заначивала лакомые кусочки с хозяйского стола для торговца овощами. Естественно, в уплату за доставку продуктов.

- Ну что, тихо? - спросил торговец. Оба мужчины были знакомы уже на протяжении двадцати лет. Семейство бор-Муллиманов не меняло ни обслуживающего персонала, ни поставщиков продуктов с тех пор, как переехало в этот роскошный особняк с окраины Эрдина. Более того, торговец с привратником считали себя близкими друзьями, хотя виделись только в такие вот предрассветные часы.

- Как в могиле, - ответил привратник через железные прутья ворот. - Слышь, я, конечно, не жалуюсь. Лучше уж поскучать в тишине, чем наблюдать, как по улице валит толпа, готовая громить дома уважаемых людей.

Торговец рассмеялся:

- Ты небось дорого продал бы свою жизнь, а Эсил? Чтоб защитить своих господ...

- Они не столько платят мне, чтоб я почувствовал себя богачом, Тоуз, - фыркнул в ответ привратник. Он слизал остатки варенья с пальцев. - Слышь, я б на все пошел, чтоб Реава освободилась. Уж она умеет готовить.

- Накажи меня Пастырь, если это неправда, - согласился торговец, продолжая жевать. Вдруг работа его челюстей замедлилась, и он нахмурился.

- Э, там какой-то парень свернул в переулок, - сообщил он товарищу.

- Это законом не запрещено, - ответил привратник, но видно было, что он встревожился. - Наверное, какой-нибудь забулдыга решил отлить в укромном местечке. Через минуту выйдет обратно.

- Приперся черт знает откуда, чтоб напиться здесь, - проворчал торговец.

Он продолжал наблюдать за движением в том месте, где узкая улочка ответвлялась от главной дороги. Привратник же со своего наблюдательного пункта мог видеть только клин улицы непосредственно перед воротами. А отпирать ворота и выходить наружу он, похоже, не испытывал желания.

- Да не, он обычный парень, - успокоил его приятель. - Такой толстый, в белой тунике. Хотя постой, у него ведь не было с собой света...

Ему показалось, что он видит какое-то голубое свечение в переулке. Торговец хотел было сказать об этом, но поскольку не мог ни описать, ни объяснить данного феномена, то решил промолчать...

В следующий момент раздался металлический скрежет из дальнего угла участка.

- Сестра забери его! - проворчал привратник. Он поднялся со своего сиденья и поднял алебарду, отдыхавшую у калитки. - Ну чо? Надо отрабатывать хозяйскую плату...

Он с надеждой посмотрел на приятеля:

- Не хочешь пройтись со мной?

Продавец овощей поморщился, но сказал:

- Конечно, дружище.

Он обернулся и достал из тележки трехфутовую дубину, пока привратник возился с замками.

Участок по эту сторону от увитой виноградом ограды выглядел ухоженным. Кусты, беспорядочно разросшиеся при прежних владельцах, сейчас были аккуратно подстрижены или пересажены в надлежащее место.

Мужчины молча шли в том направлении, откуда доносился шум. В дальнем конце сада располагалось небольшое здание склепа. После того как бор-Муллиманы въехали в имение, они отгородили гробницу кирпичной решеткой, по которой плелись ветви лобелии с ярко-алыми цветами. Затаив дыхание, приятели замерли перед этой загородкой. И тут от склепа полыхнуло голубым светом. Полыхнуло и исчезло, после чего ночь стала казаться еще темнее. Снова раздалось металлическое лязганье.

Привратник неслышно чертыхнулся и судорожно вцепился в древко своей алебарды. Он шагнул вперед, но торговец придержал его за рукав.

Дверь медленно отворилась, затем с глухим стуком захлопнулась. Голубой туман, просачивавшийся сквозь листву лобелии, казался столь же невозможным и нереальным, как и запах разложения, который ощущали мужчины.

Они переглянулись. Продавец овощей потянул своего друга прочь, и они тихо, постоянно оглядываясь через плечо, побрели к центральным воротам.

- Это ведь не твое дело, правильно? - говорил Тоуз. - Склеп находится уже за границей вашего участка. Ты мне сам говорил.

- Да, ты прав, - подтвердил привратник, - это не мое дело.

Он выпустил продавца за ворота, затем провел рукой по решетке. Ощущение холодного металла принесло ему некоторое успокоение.

- Можно рассказать об этом кому-нибудь утром, когда будешь сдавать смену, - медленно произнес торговец. - Правда, тогда они удивятся, почему ты так долго ждал...

- Точно, - кивнул привратник, вглядываясь в темноту и страстно желая, чтоб поскорее взошло солнце. - Да там ничего и не было, верно ведь? Я даже не уверен, что мы видели свет.

Помолчав, он добавил:

- И знаешь, что, Тоуз? Я был бы только рад, если б какая-нибудь чертова толпа поперла сейчас по улице.

Один солдат шел впереди, другой - сзади. Они держали Шарину за вытянутые руки, так что ей приходилось спускаться по узкой, огороженной лестнице боком. Третий солдат, с ключом от темниц, возглавлял шествие, он нес с собой фонарь.

Последним следовал Колин. Свеча в его руке трепетала и, собираясь окончательно погаснуть, часто роняла голубые искры.

Еще находясь на лестнице, девушка заметила розовое свечение, пульсировавшее в конце коридора. Она осторожно оглянулась: похоже, Колин с солдатами не обратили внимание на этот знак. Свет мелко дрожал, как водная поверхность на изломе прилива, когда море, кажется, не может решить: катить ему дальше на сушу или отступить.

Наконец они достигли конца лестницы. Медер распевал заклинания высоким громким голосом, но эхо в длинном коридоре мешало расслышать слова. Солдат во главе процессии остановился и приподнял фонарь. Камера колдуна освещалась изнутри ярким светом. Настолько ярким, что на пол легли четкие тени от прутьев решетки.

Теперь и Колин увидел, что происходит.

- Я говорил этому придурку, что его ждет. - На лице офицера появилась игривая улыбка, рука легла на меч. - Сестра забери меня, если я не предупреждал его!

И затем совершенно иным тоном добавил:

- Пошли!

Он швырнул свечу на пол, чтоб освободить левую руку, и зашагал по коридору. Расплавленный воск стал натекать в лужицу, но свеча продолжала гореть. Солдаты устремились вслед за своим командиром, и Шарине пришлось прибавить шаг, чтоб ее не тащили волоком.

Азера стояла перед зарешеченной дверью, держась за прутья. Лицо ее было совершенно пустым и непроницаемым, но девушке показалось, что прокуратор напугана.

Шарина и сама боялась.

Медер сидел на полу со скрещенными ногами и вслух распевал:

- Сесенген ио барфанисес...

Девушка учуяла запах свежей крови - крысиный труп валялся у задней стенки, на горле зияла рваная рана. Шарина содрогнулась, увидев следы крови на лице Медера: должно быть, он воспользовался зубами, чтоб пустить кровь животному.

- Отпирай камеру! - крикнул Колин солдату с ключом. Тот замешкался, то ли растерявшись, то ли сознательно желая отсрочить неприятный момент. - Да отпирай же!

Крысиной кровью волшебник нарисовал на каменном полу шестиконечную звезду. Он отломал одну из костей, свисавших из наручников, чтобы использовать ее в качестве атама. Сейчас он жестикулировал им, распевая:

Небоутосаоуалет актиофи эресчигал...

Солдат наконец вставил ключ в скважину медеровского замка и со скрипом повернул его. Один из шарининых стражников отпустил ее руку, чтоб вытащить меч из ножен. Другой, наоборот, бессознательно сжал ее запястье изо всех сил, губы его кривились в злобной ухмылке.

- Ио бербита ио тобарга бауи!

На пол свалился камень. Шарина и солдаты принялись с беспокойством озираться, Колин же весь был поглощен борьбой с заклинившейся дверью. Зато человек, державший фонарь, в страхе вскрикнул.

Ближайшая колонна начала крошиться. Из ее нутра стал вырисовываться контур демона, такого же черного, как и сам камень. Ноги его были короче, чем надо, зато непомерно длинные руки напоминали клешни паукообразного краба. Они заканчивались маленькими кистями с четырьмя когтями, острыми как кинжал, и расплющенными на концах, как лепесток цветка.

Колин оглянулся, увидел монстра и нанес молниеносный удар - он обладал стремительной пластикой кошки. Отпущенная сталь сверкнула на чугунной башке демона и отскочила назад, загудев, как натянутый трос. Колин взвыл от боли и злости, перехватив эфес меча левой рукой, чтобы погасить вибрации. Демон поймал его голову и одним движением снял с нее скальп, разбрызгав повсюду кровь.

Кусочки камней продолжали падать из колонн вдоль коридора. Падая и танцуя на каменном полу, они наводили на мысль о лавине в горах. Солдат, державший фонарь, бросил его в лицо демону и постарался проскользнуть мимо. Однако номер не удался: чудовище поймало бедолагу и стало раздирать на куски. В свете свечи, оставленной на другом конце коридора, четко вырисовывались огромные гротескные силуэты убийцы и его жертвы.

Остальные солдаты бросились бежать, пока монстр был занят их товарищем. Тот, что успел обнажить меч, бросил его на пол. Первый демон погнался за ним, раскидав куски расчлененного тела в разные стороны. Тем временем еще пять демонов освободились из своих каменных темниц и поднялись, простирая руки.

Камера Медера осталась открытой. Шарина вытянула ключ и отперла камеру Азеры. Лицо прокуратора застыло в неподвижной маске, напоминавшей череп. Девушка схватила ее за руку.

- Бежим! - крикнула она.

Но единственный путь из подземелья пролегал мимо демонов. Что ж, придется рискнуть. Потолок в коридоре трещал и стонал, грозя обвалиться сейчас, когда колонны больше не поддерживали его. Кусок скалы размером с человеческую голову грохнулся на пол рядом с Шариной.

Из темноты раздавались ужасные крики: четверо демонов, развлекаясь, отрывали одну за другой конечности несчастного солдата.

- Медер! - закричала девушка. - Ты можешь унять эти создания?

Тот вышел из камеры, на лице его было написано божественное спокойствие.

- О, они просто исчезнут, - ответил колдун. - Они мне больше не нужны.

И Медер покровительственно положил руку на плечо девушки. Шарина с возмущением стряхнула ее.

- Как много вещей я не понимал, пока не попал сюда, - проговорил колдун довольным тоном. - И как все стало ясно теперь.

С потолка продолжали сыпаться камни - от мелкого гравия до обломков размером с каминную доску. Демоны тоже обсыпались. Вот от ближайшего отвалилась длинная рука, за ней последовала нога, и все тело пошло трещинами, как яйцо, упавшее на пол. Шарина бросилась к лестнице, таща за собой Азеру. Колдун поспешал за ними.

Девушка на него не оглядывалась. Все ее внимание было направлено на то, чтоб не поскользнуться на кусках человеческой плоти, которую демоны разбросали по всему коридору.

Пусть Медер идет туда, где ему полагается быть. В ад, расположенный под этим адом.

Стена меж двух камер рухнула, обнажив пошедший трещинами потолок. Грохот был сильнее даже ужаса, который царил в сознании Шарины. Свеча больше не давала света: то ли догорела, то ли погасла в этой удушливой атмосфере, слишком пыльной даже для свечи.

Камень под ногой девушки превратился в песок - это рассыпалась в прах рука или нога демона. Точно так же разваливался и весь замок, раньше державшийся на демонах-колоннах. Оглушенная, слепая в темноте, Шарина пыталась на ощупь пробраться туда, где по ее расчетам должна быть лестница.

Вдруг впереди возник свет: в ореоле из пыли, такой плотной, что освещалась лишь рука, державшая факел.

Рука принадлежала Ноннусу.

- Наверх! - крикнул он. - Я прикрою сзади!

В правой руке его блестел пьюльский нож. Все верно: дротик оказался бы малополезным на такой узкой лестнице.

- Они все мертвы! - ответила девушка. Еще один огромный обломок свалился с потолка, окатив Шарину потоком пыли, плотным, как мельничный ручей. Она задохнулась. - Только мы...

Она поспешила проскользнуть мимо Ноннуса, зная, что он не пойдет первым. А сейчас было не время спорить. Возможно, времени не осталось вообще. Девушка продолжала тащить за собой Азеру, хотя та теперь была уже в состоянии идти сама. По мере того как они поднимались по лестнице, атмосфера становилась все чище, хотя за их спиной продолжали падать обломки, каждый раз выбрасывая в воздух облака пыли.

Наконец, Шарина достигла верхнего коридора. Здесь лежал мертвый солдат: удивленный взгляд и улыбка от уха до уха - через все горло. Вдоль основания боковой стены змеилась трещина, хотя сводчатый цоколь над подземельем пока еще держался.

Девушка на ходу наклонилась и выдернула из ножен кинжал солдата. Было бы время, можно бы прихватить и пояс, и ножны... А вот меч она посчитала слишком тяжелым и громоздким для себя. Шарина чувствовала себя неуютно без привычной тяжести топорика в руке. Ей просто необходимо было разжиться каким-нибудь оружием.

Наверху лестницы показалась Азера, за ней - Ноннус, он тащил за шиворот колдуна. Тем временем щель в полу расширилась, стена ощутимо дрожала.

- Бегом отсюда! - скомандовал отшельник. - Снаружи есть повозка и лошади в конюшне. Надо спешить, пока весь замок не обвалился!

Еще один солдат валялся на полу в комнате, где Шарина обедала. Там все еще горел очаг. При каждом сотрясении замка из дымохода вылетала сажа и оседала на трупе - он уже весь был покрыт серой пеленой.

Девушка налегла на дверь, но открыть ее удалось только с помощью остальных. Во дворе, мощенном черными базальтовыми плитами, она остановилась, не зная, в какой стороне конюшни. Ведь Колин, помнится, спешился прямо у крыльца, предоставив подчиненным заботиться о коне.

- Сюда! - воскликнул Ноннус, указывая дорогу. В руке у него снова был дротик.

Небо расчистилось, ночь стояла звездная, хоть и безлунная. Медер потерял свой жуткий атам. Лицо и одежда колдуна были засыпаны каменной пылью, но он довольно улыбался.

От конюшен остались одни только стены, большая же часть крыши рухнула неизвестно сколько лет назад. Изначально конюшня была рассчитана на сорок лошадей с отдельными стойлами. Люди Колина починили старые постройки и перекрыли обвалившуюся крышу парусиной.

Сейчас внутри ржали и бились лошади - колыхание почвы заставляло их нервничать. Откуда-то сверху упала часть перекрытия и рассыпалась на куски.

- И все же я спас вас, Шарина, - лукаво произнес колдун. - Видите, что я для вас могу сделать... Рядом со мной вы всегда будете в безопасности.

- Лжец! - крикнула девушка. - Ноннус и так бы спас нас! А ты ничего не сделал! Ничего!

Отшельник коснулся ее руки и подвел к стойлам.

- Тебе придется запрягать лошадей, дитя мое, - сказал он. - Я никогда этим не занимался.

Затем голосом, в кагором слышалось отчаяние, добавил:

- Что сделано, то сделано. Им, мною... Все равно, сделано.

Шарина потащила отшельника с собой, якобы искать упряжь. На самом деле ей не хотелось оставлять его одного.

КНИГА ПЯТАЯ

Снаружи здание представляло собой обычный кирпичный склад, в точности похожий на два десятка других - они тянулись вплоть до самого Эрда. В тот момент, когда Гаррик вместе с Лианой и Теноктрис подошли к нему, из двойных дверей как раз выезжала повозка, доверху груженная терпентином*. [Терпентин - живица - смолистый сок, выделяющийся при ранении хвойных деревьев; основное сырье для получения скипидара и канифоли; применяется в медицине, парфюмерии, лакокрасочной и др. отраслях промышленности.] Она распространяла сильный смолистый дух - приятное разнообразие в затхлой атмосфере прибрежных болот.

Гаррик даже засомневался, а не ошиблась ли Лиана адресом, но девушка решительно поднялась на крыльцо и громко постучала в чугунный молоточек - довольно неожиданное приспособление для здешних мест.

Открылось маленькое треугольное окошко на уровне глаз.

- Госпожа Лиана ос-Бенлоу с компаньонами желает видеть мастера Полью, - произнесла Лиана. - К сожалению, мой отец не в состоянии сам явиться, поэтому мне необходимо срочно встретиться с господином банкиром.

- Подождите минутку, - послышался голос, и окошко захлопнулось.

Обернувшись к спутникам, Лиана пояснила:

- Полью - серианец. У них не принято демонстрировать свое богатство всему свету.

Дверь отворилась. За ней стоял привратник - высокий, гибкий мужчина, одетый в шелковую блузу и панталоны неброского коричневого цвета.

- Если позволите, я позабочусь о вашем мече, господин, - вежливо обратился он к Гаррику. - Или же вы можете подождать снаружи...

Юноша отстегнул пояс с мечом, обмотал ножны вокруг него передал оружие привратнику. Проделал он это не без удовольствия, поскольку не любил носить меч. Он оттягивал ему бок, а наконечник ножен при ходьбе постоянно колотился об икры.

В Эрдине мечи были распространены гораздо меньше, чем в Каркозе, но все же часть мужчин, в том числе и Гаррик, носила их. Его на это толкало чувство долга, юноша полагал: раз он взялся защищать Лиану, то он обязан повсюду ходить вооруженным.

Кроме того, в крайней ситуации это давало возможность прибегнуть к помощи короля Каруса. Взявшись за рукоятку меча, Гаррик обеспечивал себе быстрое и надежное решение проблемы.

Вот и сейчас в его мозгу раздался короткий насмешливый смешок Каруса.

"Все верно, парень, - казалось, говорил король, - бывают моменты, когда мужчина должен действовать без промедления..."

Вопрос в том, как определить эти моменты.

Привратник стоял в нише рядом с ведущей наверх лестницей. Эта часть здания отделялась от всех остальных толстой, звуконепроницаемой стеной.

Лиана направилась вверх по довольно крутой лестнице, обеими руками поддерживая подол платья, чтоб не споткнуться. В помещение лился неяркий потолочный свет, который был в новинку Гаррику. Для вечернего освещения служила люстра на пять свечей, свисавшая на тяжелой цепи.

Наверху гостей встречала молодая смуглая и темноволосая женщина. Она отодвинула занавеску на двери и с поклоном пригласила их войти в комнату. Лиана также поклонилась и прошла внутрь во главе своих друзей.