Чтение 33–й страницы книги ~Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды~

– Никуда. И через тебя будут пытаться влиять. Ты, видимо, не понимаешь, что это такое, – нахмурился Черный Вала.

– Вот еще! Манвэ поступит так, как сочтет нужным. – Златоокий покосился на отстраненно дымящего Короля.

– Да, поступлю! – бросил Манвэ. – Я всегда поступаю, как полагаю необходимым, и никого не щажу. Просто хотел оградить свой взор от неприятных зрелищ. – Он надменно вскинул бровь. – Мог бы и сам сообразить: если ты не будешь вертеться у меня под носом, то не будет смысла тебя трогать. Единому нужен я.

Мелькор мрачно покачал головой – перед Войной Гнева он вытолкал Ортхеннэра из АстАхэ по подобным причинам. Как же они с Манвэ всетаки похожи…

Златоокий, нахмурясь, сложил руки на груди:

– Но если с тобой чтото случится, то мне легче не будет.

– С глаз долой – из сердца вон, – отчеканил Манвэ. – Отгорожусь.

– Не отгородишься, – неожиданно сказал Мелькор. – Я тоже на это надеялся, когда Гортхауэра прогнал – перед войной. Никакого проку.

– Балрог побери эту круговую поруку! – выругался Манвэ, сплетя пальцы. Если бы можно было расплатиться самому, это было бы легко… Так нет же – докопаются до близких, причем до тех, кто послабее.

– Всех не убережешь, – словно прочитав его мысли, проговорил Златоокий. – Поступай, как сердце подскажет.

– Умный какой! С чего ты вообще взял, что оно у меня есть? – фыркнул Манвэ.

Майа усмехнулся, пожав плечами:

– Да так – музыкой навеяло…

В этот момент за окном мелькнула тень, и в высоком окне показался орел – это было странно донельзя, тем более что, наполовину проникнув в комнату, он словно в испуге завис в воздухе, а потом облик его начал стремительно меняться – перья исчезали, ноги удлинились, проявилось лицо… и взорам присутствующих предстал Эонвэ, балансирующий на наклонном подоконнике, причем явно собираясь выскочить обратно. В следующее мгновение майа не удержался и полетел по инерции вниз, на каменный пол. Неуловимостремительным, словно порыв ветра, движением Манвэ скользнул ему навстречу, успев подхватить, и они вместе покатились по мозаичным плитам, покрытым слоем ныли.

Мелькор и Златоокий оцепенело уставились на происходящее. Манвэ, потирая ушибленный локоть, разглядывал Эонвэ со смесью возмущения и ехидства.

– И куда это ты, позволь узнать, направлялся? – поинтересовался он.

– Манвэ, прости, я не хотел… – Эонвэ, неловко пытаясь привести себя в порядок, опустил голову, всем видом явственно демонстрируя готовность провалиться сквозь землю. – Я больше не буду – если ты пожелаешь.

– Что – не будешь? С подоконников падать? – усмехнулся Владыка. – Очень на это надеюсь…

Эонвэ, смущенно покачав головой, робко и виновато улыбнулся:

– Ты не сердишься? Я незаметно пролетел, меня никто не видел…

– А здесь что собирался делать, скажи на милость? – продолжал вопрошать Манвэ, отряхивая с одежды пыль.

– Я окна перепутал, думал, в соседнюю комнату влечу, сменю облик и пойду себе…

– Ты в Лориэнето был? – прищурился Вала.

– Конечно, был. Рассказал Ирмо, что и как, – это ведь правильно? Все равно ему Намо и Ниэнна расскажут…

Манвэ кивнул:

– А как Варда?

– Когда я уходил, она еще спала, но вотвот должна была проснуться. Ты ведь сам с ней поговоришь?

– Разумеется. А тебя, собственно, я как раз собирался вызывать.

Лицо Эонвэ заметно просветлело.

– Я готов. – Впрочем, он тут же посерьезнел, внимательно глядя в глаза сотворившего: – Чтонибудь случилось?

– Нет, ничего особенного. Да ты не торопись, друг мой пернатый, присядь, выпей…

Эонвэ встал и только теперь, оторвав взгляд от лица Манвэ и оглядевшись по сторонам, заметил сидящих в углу Мелькора и Златоокого. Пребывая в некотором замешательстве, он все же изящно и почти непринужденно приветствовал их, а потом устроился на низком табурете.

Во всяком случае, ход событий он, как оказалось, представлял верно. Другое дело – мотивы действий и их порядок, а также роль каждого из присутствующих. Ничего, выстраивать версию событий по отдельным, даже обрывочным сведениям он, Эонвэ, умел лучше многих в Валмаре.

Златоокий с некоторым интересом разглядывал герольда Манвэ. Чтото в Эонвэ вызвало приязнь, и Златоокий решил пока довериться первому после стольких лет впечатлению. Что же, поговорить они, возможно, смогут – если успеют. Но беседовать с глазу на глаз сейчас, при Сотворившем и Научившем, было по меньшей мере неловко.

Эонвэ, прикинув, что привет от Айо лучше передать попозже, вновь повернулся к Манвэ, ожидая распоряжений. Мучительно хотелось расспросить о том, что произошло, но он чувствовал, что расспросы только ухудшат ситуацию – неясно как, по ухудшат. Он все равно все узнает – надо лишь выждать.

«Еще ему все рассказать не хватало!» – подумал Манвэ, поймав по привычке цепочку рассуждений майа. – Даже если благоразумно промолчит, так дергаться будет. А его выбор подождет – уж по крайней мере до утра. Хоть в Эндорэ его отсылай – хотя прав Златоокий, всех не убережешь… А Варда? Ей и так тошно. Но ей надо рассказать – не перекладывать на нее ответственность, но дать возможность решить… Элентари, как же одиноко…

Манвэ резко, как от сна, очнулся от приятных размышлений, ощутив три пристальных взгляда, и посмотрел на присутствующих.

– Кажется, я отвлекся, – усмехнулся он.

Мелькор неопределенно покачал головой – он не мог и не хотел читать мысли Манвэ. Он не может даже попытаться влиять на решение Владыки: о нем же, о Мелькоре, спор. Как всегда, вечно он влезает не туда и не так, всегда наперекор и вечно не в Тему… Как быть, если Манвэ вновь выберет покой? Или попытаться бороться, не дожидаясь изъявления королевской воли? Один или даже троечетверо против десяти? И что потом? В самом деле попробовать захватить власть, как подобает Врагу, сместить Манвэ и попытаться навести порядок посвоему! Или… боязно? Тогда придется отвечать за все. За всю Арту. «А Единый с тобой поговорит, не беспокойся! Впрочем, снизойдет ли? Поступит с Артой, как с Нуменором…» А если все же Манвэ пойдет наперекор воле Эру? Ну, по крайней мере, они встанут рядом – а там посмотрим…

– Эонвэ! – нарушил молчание Манвэ. – Через час после рассвета я собираю Полный Круг. Оповести всех, кого это касается, и возвращайся.

– Да уж вернусь, – проговорил Эонвэ, – куда я денусь… – Потом, помедлив, спросил:

– А Аллора с Эльдин тоже позвать? Они ведь майар, хоть и ничьи…

– Они всенародные, – ехидно развел руками Манвэ. – Правда, Аллор болен… Впрочем, все равно явится, или я его плохо знаю.

– Вот заодно и проведаю, – кивнул Эонвэ, направляясь к выходу.

– Опять полетишь? – краем рта усмехнулся Владыка.

– Нет, что ты, это же официальные визиты, я уж как положено, чинно… – Лицо герольда было непроницаемоспокойно, только в глазах плясали смешинки.

– Ну, ступай, – проговорил Манвэ, – и ни о чем не беспокойся. Особенно «будучи при исполнении».

– Я понял, Владыка. – Слегка поклонившись, Эонвэ стремительно исчез за дверью.

Манвэ проводил его взглядом и покачал головой. Мелькор и Златоокий поглядывали на него, явно боясь спросить лишнее – майа уже доспрашивался. Всем троим казалось, что потолок и несколько этажей над головой – лишь хрупкая пленка, готовая в любую минуту прорваться под свинцовой тяжестью нависшего грозно неба.

А бежать было некуда, да почемуто и не хотелось.

* * *

Огромный белый орел с неожиданной для таких размеров грацией опустился на узкую площадку у одного из входов в чертоги, продолжающие вершину Таникветиль.

Варда, соскользнув со спины царственной птицы, погладила блестящие перья и, поблагодарив, стремительно скрылась за стрельчатой дверью. Пройдя анфиладу комнат, вышла в тронный зал, все ускоряя шаги, двинулась дальше. Кабинет, спальни, залы… Изредка попадавшиеся на пути майар и допущенные ко двору элдар боязливо расступались, стараясь быть незаметней, но она не обращала на них внимания.

Вардонэль, мирно сидящая у себя в комнате, уткнувшись в книгу, резко подняла голову, услышав шорох раскрываемой двери, и с беспокойством посмотрела на вошедшую Королеву.

– Не видела ли ты моего супруга? – спросила Варда. Майэ задумалась, потом развела руками.

– Подумай хорошенько.

– Вечером Его Величество проследовал в Восточное крыло – если не ошибаюсь, – пробормотала Вардонэль.

– Он просил чтолибо мне передать?

– Нет, Владычица. Мне поискать его?

– Не надо, я сама. Спасибо. Можешь быть свободна. Мгновение, и Королевы уже не было в комнате. Майэ пожала плечами и вновь погрузилась в чтение. Впрочем, сосредоточиться ей уже не удалось.

* * *

Блуждать и дальше по Ильмарин наугад Варда была не в состоянии. Решившись, Владычица Звезд послала супругу мысленный зов. Ответ пришел сразу, ей показалось, что она слышит голос совсем рядом.

– Где ты?

– В Восточном крыле, в дальней зале. Тебе она знакома.

– Это там, где ты уложил… Златоокого?

– Именно. Ты далеко?

– Я почти на месте. Нам необходимо поговорить.

– Всегда к твоим услугам.

– Вот и чудесно.

Варда отворила невысокую, узкую дверь, украшенную резьбой.

Небольшая, неправильной формы зала почти тонула в полумраке, дымные спирали колебались в лучах небольшого светильника. И все же она превосходно разглядела тех, кто там находился, – жуткое видение, подтвержденное смутным рассказом Ирмо, обрело жизнь, превратившись в необратимую явь. Значит, все так и есть. Или – не совсем так? Сидящие на ложе Мелькор и Златоокий встали, приветствуя ее, она церемонно кивнула, не выказав удивления, но ее взгляд был прикован к Манвэ, тоже вставшему ей навстречу. Он выглядел как обычно, но Варда была Видящей. Шагнув вперед, она коснулась его руки, он слегка пожал ее, глядя в глаза – прямо и даже слишком спокойно.

– Ирмо рассказал тебе вкратце о сегодняшних событиях?

– Вот именно – вкратце. Полагаю, что я вправе знать больше. Надеюсь, ты не оставишь меня в неведении?

– Что ты, как можно…

Варда встретилась глазами с Мелькором – впервые за многие тысячелетия. Те же глаза, что когдато. И облик – почти тот же. Только силы не те – она чувствовала это. И чтото еще неуловимо изменилось – пока трудно было определить, что; но это – после.

Взглянула на Златоокого – он смотрел ей в глаза, улыбаясь немного грустно и даже – или это ей показалось – виновато и сочувственно. Ее сотворенный. Их общий сотворенный. Избравший гибельный путь, и все же – первый, любимый. Оборванная песня.

– Приветствую освобожденного и пробужденного, – произнесла Варда, изящно наклонив голову. – Сожалею, но я вынуждена просить моего супруга о приватной беседе. Дорогой, мы могли бы поговорить наедине? – Королева смотрела в лицо Короля немигающими звездными глазами, хотя с лица не сходила светская полуулыбка.

– Разумеется, дорогая. – Он чуть крепче сжал ее руку. – Я покину вас на некоторое время. Вернется Эонвэ – пусть ждет. Полагаю, вы не будете скучать. До встречи.

Манвэ подал руку Варде, та церемонно оперлась на нее, и царственная чета вышла из залы.

Пройдя несколько коридоров, они оказались у винтовой лестницы, ведшей в одну из башен, – в небольшую комнату, служившую Варде кабинетом. Войдя первой, Варда встала у окна и выжидательно посмотрела на супруга. Тот прислонился к дверному косяку, заложив руки за спину.

– Почему ты это сделал? Манвэ слегка пожал плечами:

– Потому что счел исход поединка достаточным основанием для подобного решения.

– Счел? Как вообще до этого дошло?

– А как дело доходит до поединка? Такие вещи запрещать не принято.

– Возможно. Но даровать свободу… Выпустить и освободить – это разные вещи.

– Стоит ли обращать столь пристальное внимание на столь тонкие различия?

– Полагаешь, только мне это свойственно? Варда чувствовала, что ее знаменитое терпение на пределе, – о чем они говорят? Она словно кожей ощущала, как вязко и неотвратимо течет время, его было так мало, а впереди маячило нечто неведомострашное…

– А ты подумал, – продолжила она, – о том, что будет дальше? Если он не покаялся и не смирился, то опять – войны, стычки, раздоры. Этого же нельзя допускать, потому и сказано было: «Навечно!»

Манвэ покачал головой.

– Надеюсь, что все уладится. Пока никто никого не бежит сбивать с пути истинного.

– Но Эру… Ты что, не понимаешь, к чему это приведет? Что будет с нами, с тобой? Я же Видящая… И если то, что я видела, не морок…

– Что ты видела? – нахмурился Манвэ.

– Тебя. – Варда болезненно поморщилась. – И то, что с тобой было – или будет? Это ужасно! Ну что же ты, почему – вдруг?

– Вдруг? – усмехнулся Владыка. – Какое там! Теперь это, впрочем, уже не имеет значения. Просто с меня хватит – я потерял все: себя, брата, сотворенного – мне больше нечем платить.

– А я? Ты хочешь потерять еще и меня?! Манвэ покачал головой:

– Ты можешь выбрать. У тебя есть слово на Круге. Если я взбунтовался, это не значит, что ты должна пасть, разделив со мной немилость Единого. Если меня свергнут, ты можешь отречься от предателя. Я даже, наверное, не буду сопротивляться – любому приговору, который тебе придется вынести. В Валиноре будет Королева…

В следующее мгновение Владыка пошатнулся от сокрушительной пощечины. Невольно поднял руку, коснувшись лица.

Варда, в недоуменном оцепенении глядя на свою ладонь, отступила на шаг, тяжело дыша.

– Ты что?.. – прошептала она. – Ты – мне – предлагаешь – отречься? От тебя?.. А что, это мысль! – зло усмехнулась Королева. – Тыто на меня плевать хотел… – Ее непривычно глухой голос казался надтреснутым. – Даже не соизволил посоветоваться, не счел нужным предупредить, – едко произнесла она.

– Ты спала – я действительно поначалу не счел эти события достаточным основанием, чтобы вытаскивать тебя из грез, – с глубоко спрятанной иронией произнес Манвэ, не отнимая ладони от начинающей гореть щеки.

– Грезы… Какая трогательная заботливость, милый! – прошипела Варда.

– Скажу честно: я не предполагал, что выйдет – так. Я же не из Видящих. – Манвэ криво усмехнулся. – И поверь – если ты на это еще способна, милая, – я не хотел, чтобы ты…

– Вмешалась?!

– Нет. Не хотел тебя дергать, а после – чтобы ты оказалась…

– Замешанной во все это?! – снова перебила Варда. Дважды перебить Владыку – только ей такое могло сойти с рук. – Ты что, думал, я на сто лет уснуть собралась?!

– Решения пока принимаю я. – Его голос обрел привычную жесткость. – Ты будешь ни при чем – вот и все. Отвечать перед Единым надлежит мне.

Невесело усмехнувшись, Варда приблизилась к нему, коснувшись руки, осторожно отняла ее от лица Манвэ.

– Ты ошибся, Владыка, – неожиданно мягко сказала она. – Я не могу быть ни при чем…

Манвэ опустил глаза, словно изучая мозаичный пол. На щеке тлел отпечаток ладони. Он попытался отвернуться.

– Прости, – добавила Варда, не отпуская его руки, – прости, пожалуйста! Как же это я…

– Ничего, все правильно, наверное…

– Ну неужели уже ничего нельзя изменить? Вернуть – как было?

– Я – не буду. Не могу – и не хочу. Такова моя Воля. – Он непроизвольно сощурился: оказалось, что обруч и не думал исчезать в оставленное «на подумать» время – видимо, чтобы думалось правильнее. Варда в ужасе уставилась на Манвэ. Наваждение становилось все реальнее, как затянувшийся кошмар.

– Не надо! Не говори ничего! Да что же это… Как ты… посмел?

– Посмел, – устало произнес Манвэ. – И лучше быть уничтоженным, чем еще раз стать… исполнителем, – брезгливо закончил он. – А терять мне, повторяю, нечего. Есть – кого, но разве тебя… – его голос чуть дрогнул, – я уже не потерял?

Варда, положив руки ему на плечи, заглянула в лицо. Ломкий, полупрозрачный весенний лед с темносиними промоинами в обрамлении тусклого золота пожухших прошлогодних камышей – безупречная личина растворялась, как кристаллы соли в воде…

Та, кого называли также Королевой, не знающей боли, резко уткнувшись в плечо супруга, заплакала – тихо, давясь и захлебываясь слезами, неумело и горько.

Манвэ растерянно погладил ее по голове, осторожно обнял – Варда прижалась к нему – отчаянно, словно пытаясь не то укрыться, не то защитить, и замерла в оцепенении.

Потом резко отстранилась – глаза были уже сухие, и звездный взгляд – непроницаем.

– Можешь презирать меня, ты же не терпишь слабостей, – хрипло проговорила она. – Впрочем, больше это не повторится. А отрекаться от тебя я не собираюсь – хотя бы потому, что, кроме тебя, мне терять тоже нечего. Дальнейшие пояснения нужны?

Владыка Арды медленно опустился на колени перед супругой и взял ее руки в свои.

– Презирать? Да, я неплохо поработал над своим образом… – Он еле заметно усмехнулся и поднял на нее глаза. – Прости меня – за все, что было, и за все, что будет, – если сможешь. За то, что, наверное, не смогу уберечь – и не уберег…

Варда склонилась к нему:

– Позволь напомнить тебе одну вещь: наши судьбы сплелись еще до Песни. Даже люди, чья судьба стала общей на Арде, не разлучаются и за Гранью Мира – а нам и уйти не дано…

Манвэ, встав с колен, прижал ее к себе и улыбнулся:

– Звездочка моя бедная, значит, нам друг от друга и деться некуда?

– Выходит, некуда, – трагическим шепотом ответила Варда и осторожно поцеловала его в щеку. – Больно?

– Очень, – ухмыльнулся Владыка. – А ты поцелуй еще раз – может, пройдет.

– Попробую, вдруг да получится… – вздохнула Королева.

Глава 18

Оповестив всех о предстоящем Круге, Эонвэ оставил визит к недомайар напоследок, предположив, что там же найдет и Курумо. Выйдя из чертогов Намо, он направился в Залы и, преодолев в который раз многочисленные ступени и переходы, добрался до заветной двери. Ему, всю жизнь проведшему в пронзительном свете ильмаринских залов, было, как ни странно, очень приятно болтать в мягкозвездном сумраке с обитателями сводчатой комнаты, где гости какимто непостижимым образом уживались друг с другом в любых сочетаниях.

Эонвэ постучал, и Эльдин открыла ему дверь. В ее взгляде на миг мелькнули тревога и некоторая настороженность, но тут же все сменилось широчайшегостеприимной улыбкой.

– Проходи, Эонвэ, дивно, что зашел. А то мы тут сидим, волнуемся, догадки строим.

Эонвэ прошел в комнату и поздоровался с собравшимися. Отыскав глазами Аллора, осторожно пожал ему руку и уселся на край кровати.

Гортхауэр с Курумо внимательно разглядывали гостя, изо всех сил стараясь делать это незаметно. Герольд Манвэ мысленно усмехнулся – не очень у них получалось…

– Попить или выпить? – улыбаясь, спросила Эльдин.

– Выпить, пожалуй, – улыбнулся ей Эонвэ. Странное очарование дома уже окутывало его, и он еще раз поздравил себя с тем, что оставил это посещение напоследок.

Расслабиться, впрочем, на сей раз не светило – и времени мало, и Курумо с Гортхауэром располагающими собеседниками не были. А вот хлебнуть чегонибудь покрепче было явно необходимо.

– Что происходит наверху? – поинтересовался Аллор, когда Эонвэ почти залпом осушил бокал с мелиановской настойкой.

– Вроде пока ничего, – пожал плечами Эонвэ. – Манвэ собирает Круг через час после рассвета – это всех присутствующих касается, Круг общий. Впрочем, как ты себя чувствуешь? – обратился он к нуменорцу. – Если неважно, то не ходи, ничего страшного.

– Еще чего, – протянул Аллор, – я не могу такое пропустить.

– Вот и Манвэ так сказал, – рассмеялся Эонвэ. – А ты в состоянии?

– Конечно! Это я так злостно притворяюсь, чтобы меня все жалели, холили и лелеяли.

Герольд усмехнулся: