Чтение 28–й страницы книги ~На краю бездны~

– Отчего же? Просто долги надо возвращать. Если ты не хочешь вступать в гильдию, ради бога. Но один заказ ты мне должен.
– А то, что он сам на меня кинулся, не в счет?
– Разумеется, нет. Ты его спровоцировал.
Некоторое время Джефри молчал, а потом сказал:
– Что за заказ?
В конце концов, проклятая жажда снова проснется через денек-другой. Так что он теряет? А лишние проблемы могут отобрать последние шансы на спасение от мании. Если он еще и окажется вне закона в этом проклятом Зейде, о счастливой развязке можно забыть.
Тощий улыбнулся и приступил к рассказу…
* * *
Той ночью Джефри уснул не сразу.
Долгое время он просто лежал и тупо пялился в потолок.
Да, от судьбы не уйдешь… Тогда был мир Ночи, теперь – гильдия убийц Зейда. Подбор исполнителей разный, но суть одна.
Убить.
Если бы не проклятая мания, ничего бы этого не было. Если бы не она, он бы мог остаться в Мари вместе с Гвен и счастливо жить с ней.
Гвен…
Жнец закрыл глаза.
Перед внутренним взором стоял ее чудесный образ.
Но почти сразу черты поплыли, и он снова увидел лицо убитой им женщины.
Ни об одном убийстве Джефри так не жалел, как об этом. Он убивал купцов, дворян, разбойников на дорогах. Сегодня «уронил» громилу из гильдии на его же кинжал.
Но никогда ему – слава Кварусу! – до этого не приходилось убивать женщин.
Он вспомнил слова Лейзона, когда тот рассказывал о своем последнем заказе.
«А ты бы убил его, жнец?»
Рыцарь ни разу не назвал его по имени. Для него Джефри был и остался слугой мира Ночи, жнецом, который появляется, выполняет заказ и исчезает.
Впервые после встречи с Гвен Джефри предался воспоминаниям и взглянул на прежние свои поступки совсем по-другому.
По-человечески, что ли?
Впервые он почувствовал что-то подобное, стоя над телом Клевца. Тогда он просил прощения, испытывал нечто, что принято у людей именовать «угрызениями совести»…
Но потом это все на какое-то время забылось, словно и не было.
Теперь же убийца вспоминал.
Он вспомнил лицо брата Клевца – молодого рыцаря Рона. И вновь почувствовал странные для него «угрызения».
Сначала брат, потом – сам Клевец. Пускай последнего он и не убивал сам, просто позволил Спящему сделать это за него…
Но мог ведь и спасти. Легко. Мог.
Но – не спас.
Двойной заказ!..
Будь он проклят!
А Лейзон в свое время не побоялся ослушаться. И что, с ним случилось что-то ужасное? Нет. Даже наоборот. Он вновь стал человеком, вернулся в мир людей, зажил нормальной жизнью и снискал славу благородного рыцаря.
Как же хорошо, что Лейзон не знает, кто убил его ученика!..
А может быть, знает?
Нет, он не простил бы Джефри…
Но он человек. А людям свойственно прощать.
Проклятие, как же все запутано…
В окно ударил порыв ночного ветра. Бесшабашный озорник, который гуляет, где ему вздумается… Как хочется иногда стать ветром и так же носиться по свету, не обременяя себя мыслями и заботами!..
Этот заказ будет последним. Джефри выполнит его, получит деньги и станет искать лекаря, способного ему помочь.
Если такой не найдется, жнец станет искать смерти. Он сам бросится вниз со скалы, лишь бы больше не мучиться.
«Это твое проклятие, лишающий. За все твои прежние деяния. И ты должен идти с ним до самого конца, покуда не искупишь все прегрешения, тяжелым грузом повисшие на твоих плечах».
Да, прав был оракул. Но конец он выберет сам.
Джефри закрыл глаза и почти сразу же заснул.
В ту ночь он увидел странный сон…
* * *
Ворон лежал на кровати, по самый подбородок закутанный в одеяло. Рядом с его кроватью сидела…
Стеф?!.
– Ну же, Джефри, давай, – шептала она, склонившись к лицу пророка. – Ты выкарабкаешься, я уверена!
– Стеф, – слабо произнес несчастный. – Оставь меня, прошу. Я не могу видеть твое лицо, искаженное печалью.
– Глупости! – с жаром воскликнула девушка. – Я не оставлю тебя! И где тот уверенный голос? Все будет хорошо, вот увидишь. Ты не можешь умереть, Ворон. Я слишком сильно люблю тебя, милый…
Все было так странно. Джефри чувствовал, что любит Стеф, но в то же время сознание возмущалось – как это, она ведь совсем недавно пыталась убить его?!
Все перемешивалось – былое, грядущее… Прошлое и нынешнее так плотно переплелись с будущим, что пророк не мог спокойно лежать – в голове его творилось не пойми что, и он постоянно ерзал на постели, пытаясь избежать холодных компрессов, которые прикладывала к его лбу Стеф, пытаясь уйти от взгляда ее чудесных глаз.
– Что с тобой, Джеф? – обеспокоенно поинтересовалась девушка, заменяя тряпицу. – Ты словно дрожишь!
– Я не понимаю, что со мной, Стефани. – Вот так-так! Он, оказывается, помнит ее полное имя! – Мой мозг разрывается от мыслей прошлого, грядущего и нынешнего. Я словно утратил способность различать эти чувства между собой!
– Не переживай, милый. Я уверена, мы сохраним тебя. Ты просто не выдержал магию Пяти, она сломила тебя в той битве…
– Как закончилась битва? – хрипло поинтересовался Джефри.
– Мы победили, как ты и предрекал. Ни о чем не думай, солнце мое. Я с тобой.
– Иди ко мне. – Джефри готов был поклясться, что это произнес именно Ворон – он сам, но много-много лет назад.
– Иду, милый…
Стеф легко сбросила платье, нырнула под одеяло…
Он любил ее долго и нежно. Боль куда-то ушла. Он чувствовал только страсть, исходящую от юного тела девушки.
Пророк совершенно забыл обо всем. Он просто любил Стеф, ласково, осторожно… словно боялся потерять, словно больше они никогда не встретятся.
И он не смотрел в будущее. Ему наплевать было, что когда-нибудь они встанут друг против друга с клинками наголо, и только один из них переживет эту встречу.
Странное чувство – страсть. Джефри успел забыть его.
– Милый… Ты был великолепен! – сказала девушка, одеваясь.
– Ты чудо, Стефани, – ответил пророк, улыбаясь. – Я люблю тебя, солнце.
– Я тоже, Джефри. Больше жизни.
Грядущее вновь сжало виски Ворона, и он увидел этот бой, и гибель Стеф на острове Спящего. Сказал, едва сдерживая волнение:
– Не говори так, любимая. Жизнь – слишком сложная штука.
– Но любовь, Джефри, еще сложнее, – возразила девушка.
– Может так статься, Стеф, что все в один миг потеряет значение, – покачал головой жнец… точнее, пророк… еще пророк. – Любовь – великое чувство, но и его, оказывается, способно уничтожить время.
– Не говори так, милый. Лучше насладись покоем… вернись в себя. Мы все этого ждем.
– Даже Лейзон? – грустно усмехнулся пророк.
– Джим – больше всех, – горячо заверила девушка. – Ты не представляешь даже, как он волнуется, как ждет того времени, когда ты снова встанешь с кровати…
– …чтобы в очередной раз подкосить меня язвительным выпадом?
– Нет, Джефри, – возразила Стеф. – Джим действительно волнуется за тебя. Ваши мелкие распри сейчас – ничто. И ты, и он – вы на самом деле не можете друг без друга.
Пророк скептически усмехнулся.
– Госпожа. – Слуга явился совершенно не вовремя. – К господину Ворону посетитель.
– Кто еще? – не слишком добродушно поинтересовалась девушка.
– Кузнец Кар.
– Стефани, солнце, прошу, оставь нас, – попросил Ворон. – Мне нужно поговорить с ним наедине…
Стеф едва заметно кивнула и, резко поднявшись со стула, прошла к двери. Застыв на пороге, она еще раз оглянулась на бледного пророка и только тогда вышла.
– Вы позволите? – чуть виновато спросил кузнец, заглядывая внутрь.
Это был мужчина лет тридцати пяти – сорока, с коротко стриженной черной бородой и честными зелеными глазами. Телосложения кузнец был знатного – рубаха едва не рвалась на его могучей груди.
– Конечно же, Кар, входи! – Джефри изобразил добродушную улыбку. По крайней мере, попытался. – Разве могу я прогнать тебя?
– Вот и славно, господин, – сказал кузнец, опускаясь на оставленный Стефани стул. – Я пришел, конечно же, не просто так… Прекрасно понимаю, что вам нужен покой.
– Давай, я слушаю тебя, дружище.
– Господин Ворон, нам, похоже, удалось-таки найти заклятие, способное напитать обычный металл силой.
– Что же это за заклятие?
– «Разупокоивание» – так назвали его маги. Это нечто новое, то, с чем мы еще не сталкивались…
– И в чем же заключается сила подобного оружия? – перебил его Ворон.
– Оно способно разом обратить поднятого некромантией мертвяка в прах.
– И все? – несколько разочарованно спросил пророк.
– Да, господин. Но вы только представьте – какой великий шаг! Сколько новых возможностей появится у обладателя подобного клинка!
– Что конкретно ты хочешь предложить?
– Об этом мало кто знает – только король, лорд Лейзон и теперь вы. Мы с магами хотим держать это открытие в тайне. Так что пока у меня всего один заказ – от упомянутого лорда Лейзона. Он просил выковать ему кортеланс.
– Даже так? – делано удивился Джефри. – Лорд просил вас выковать ему клинок?
А ведь Джим не слишком жаловал волшебство. Даже в способности пророка он не особо верил. Но коли лорд заказал себе меч, значит, это действительно того стоит – напитать оружие магией.
– Именно так, господин. Вы даже не представляете еще, насколько большую роль может сыграть этот клинок в битве с темными магами и их приспешниками, не дай ей, конечно, Кварус случиться!
– Отчего же? – покачал головой Джефри. – Я неплохо соображаю. И идея кажется мне удачной… но…
– Что «но», господин?
– Но я не хочу напитать этой магией длинный клинок, – просто ответил пророк. – Я хочу заказать у вас дагу.
– Дагу?
– Да, просто – дагу. Но чтобы она легко могла забрать жизнь и у мертвого, и у обычного, дышащего человека. Длинный клинок для этих целей мне вряд ли понадобится.
– Я понял вас, господин, – кивнул кузнец. – Мы приложим все усилия, чтобы ваше желание было исполнено.
– Вот и отлично. Жду дагу как можно скорей, – сказал Джефри.
Кар откланялся и скрылся за дверью. Тут же на пороге объявилась Стеф.
– Магия, значит? – спросила она и, не дожидаясь ответа, уверенно заявила: – Ты все так же падок на чудеса, Джефри.
– Но почему нет? Если сам Лейзон заказал себе клинок…
– …то и ты обязан не отставать! – закончила за него девушка. – Зачем тебе это? Ты – пророк. Тебе не пристало участвовать в уличных драках на кинжалах!
– И тем не менее в уличных драках толк я знаю. И не только в уличных, – заметил пророк. – Так что не нужно меня переубеждать. Эта дага мне пригодится, вот увидишь! Кар – отличный кузнец и если уж за что-то берется…
– …то жди конца света, – усмехнулась Стеф.
– Ну почему же? – хмыкнул пророк. – Если бы конец света близился, я бы это увидел.
– Ты слишком ограничен, Джефри, – покачала головой девушка. – Ты много знаешь, но не все пригодно для нашего положения. Мы должны укрепиться…
– …и магия поможет нам в этом. Что может быть лучше – клинок, обращающий оживших мертвяков в прах?
– Ну смотри, я тебя предупреждала. Ты – пророк. Зачем пророку оружие?
– Всякое может статься. Хотя я предпочел бы тихий шелест волн, домик у моря, и мы с тобой рядом, а наши детишки, мальчик и девочка, строят замок из сырого песка…
– Ты излишне оптимистичен, Джефри, – с улыбкой покачала головой Стефани.
– Ну, а что тут поделаешь? Какой уродился, такой и живу.
– Это все пустые разговоры. Надеюсь все же, что дага эта тебе никогда не понадобится.
– Дай-то Кварус, чтобы не понадобилась, – кивнул Ворон. – Буду только рад. Но подстраховаться не мешает.
– Дай-то Кварус, – эхом отозвалась Стеф. – Ну, полежи еще, постарайся уснуть. Я пойду узнаю насчет обеда.
Джефри устало кивнул и провалился в сон. Так быстро, что девушка даже не успела сказать что-то еще… может, очень важное… а может, она и не говорила ничего больше, кто знает?
Ворон спал сном ребенка. Таким же безмятежным и чистым.
В этом сне он видел многое… но грядущее запрещало делиться всем увиденным.
И поэтому Джефри просто спал .
* * *
Но спокойно спал только тот, прежний Джефри.
Картинка поменялась.
Теперь он видел себя, то есть Ворона, и Лейзона бредущими среди руин какого-то замка. Замок неизвестные архитекторы возвели на высоком холме.
Джефри едва волочил ноги. Обняв Джима за шею, он плелся следом, то и дело спотыкаясь.
– Держись, Ворон, – ободряюще говорил воин, утирая правой рукой сочащуюся из рассеченного лба кровь. – Держись… Все закончилось…
– Что «закончилось»? – спросил Джефри удивленно.
– Здорово тебя, видать, накрыли маги проклятые… – покачал головой Джим. – Эх, говорил я Его Величеству – догнать надо, добить всех, чтобы не повадились больше! Но нет… И что теперь?
– Что с королем? – прохрипел Ворон.
– Спаси Кварус его душу, – печально промолвил Джим вместо ответа.
Джефри закусил верхнюю губу.
Как же так вышло?
– Как-как! – Похоже, последнюю мысль он высказал вслух. – Дождались они, Ворон. Дождались. И не долго ведь пришлось ждать! Мыслимо ли – сами все королевство изничтожили! Нам бы собраться – так нет, все на себя тянут, под себя гребут. Каждый теперь сам себе и хозяин, и подчиненный! Тьфу, даже говорить не хочется…
Пророк стал вспоминать.
Шалаха низринулась в пропасть междоусобной войны – сразу после той тяжелой победы над армией некромантов. Джефри еще долго отходил после этого сражения, а когда пришел в себя, королевство уже раздробили на части, и каждая часть хотела стать главной.
С Генри II осталось крохотное число верноподданных. А ведь, кроме мятежников, на Шалаху обрушились уцелевшие некроманты…
И все же они разгромили врагов.
– Вот и пригодилась твоя дага, – грустно усмехнулся Джим. – И мой меч тоже. Эх, жаль, Кар не уцелел. Да и много кого жаль…
– Сколько нас осталось, Джим? – спросил пророк, замирая сердцем в ожидании ответа.
– Не знаю точно, Ворон. Но мало, очень мало. Наверное, не больше двух-трех десятков.
– Двух-трех десятков? – повторил Джефри напуганно. – Но как же так вышло?
– И те едва на ногах держатся, прям как ты. Но ты-то выберешься, я выберусь… мы сильные с тобой, Ворон. Мы вытерпим, подлечимся… только вот что делать дальше, как жить, где жить?