Гостевой дом оказался небольшой деревянной хаткой наподобие той, в которой я жила в Догеве, у Крины. Чистый, но неуютный, он производил впечатление нежилого. От накрытого стола вкусно пахло жареным мясом, у стен стояли четыре кровати и два шкафа, в одном из которых как раз рылась Орсана, подбирая себе пару новых сапог. Когда я вошла, она тут же обернулась и вскочила с корточек, но приветствовать меня не торопилась.
Я уставилась на нее с не меньшим подозрением. Мы сделали пару шагов навстречу друг дружке и застыли как вкопанные.
— Слушай, Орсана, — преувеличенно бодрым голосом начала я, запуская руку в карман, — а не желаешь ли ты отведать некоего чрезвычайно полезного для здоровья порошочка?
— Благодарствую, — в тон мне ответила наемница, пятясь к стене, — я и так себя очень даже неплохо чувствую!
— А как иначе я узнаю, что ты не ложняк?
— А вдруг ты сама ложняк и хочешь меня отравить?
— Да я это, я, не валяй дурака, — я щелкнула пальцами, и вокруг горящей на столе свечи закружились десятки иллюзорных бабочек. — Скопировать магические способности невозможно, это часть души, а не тела. Помнишь, я рассказывала, что разбойники обозвали меня “пустышкой” и хотели просто убить?
Настороженное выражение постепенно сползло с ее лица, Орсана со вздохом облегчения шагнула вперед, но теперь уже я не торопилась с ней обниматься.
— Протяни руку. Не так, ладонью вверх.
— Ну ты и сыпанула! — охнула наемница. — Это мне вместо ужина, что ли?
— Лизни хотя бы разок, только так, чтобы я видела.
— А как он действует?
— Точно не знаю, те волки под деревьями то ли вдохнули его, то ли он просто начал разъедать шкуру. В практический магии жгучеяд используется как компонент отравленных приманок, так что внутрь оно вернее будет. Не бойся, для тебя настоящей он безвреден.
— Погоди, так ты меня уже проверяла? — Возмутилась Орсана.
— Несколько раз. И тебя, и Ролара, даже после кратковременных отлучек в кустики. Лижи давай, ругаться потом будешь. Не хватало мне еще выслушать кучу упреков, а потом окажется, что от ложняка!
Девушка с укоризной покосилась на меня, зажмурилась и обречено лизнула ладонь. Посмаковала, проглотила и лизнула снова, уже с удовольствием:
— Сладенький. Как мука с сахаром. А он и правда полезен для здоровья?
— Бестолочь ты, — устало сказала я, присаживаясь на ближайшую кровать и пряча лицо в ладонях. — Я еле на ногах держусь, а она еще привередничает — вредный, полезный...
Подруга раздумала ругаться и пристроилась рядышком. Легонечко подпихнула меня плечом:
— Что случилось? Она отказалась тебе помочь?
— Напротив. Даже изъявила желание поприсутствовать, чтобы все прошло как надо. — Я покосилась на свечу и та потухла. Бабочки прыснули в стороны, растворяясь на лету, и дальше мы шушукались в темноте, невидимые с улицы.
— Прекрасно!
— Если бы. Слишком уж легко мы договорились, я чую какой-то подвох.
— В Арлиссе нам не рады, это точно, — Орсана ожесточенно поскребла комариный укус на запястье. — Пленниками нас не называли, но гостем я себя тоже не чувствую. Скорее, ценным заложником в военном лагере, причем с кем они воюют, непонятно, а мы просто подвернулись под горячую руку.
— Верно. Более того, — нас собираются использовать, и я точно знаю как, но поделать ничего не могу. Боюсь, нам остается только наблюдать за развитием событий...
— Пока не станет слишком поздно, — нетерпеливо оборвала меня Орсана. — А где Ролар? Ты его не видела?
— Нет. Его же увели вместе с тобой!
— Нас почти сразу развязали и отпустили. Сказали, чтобы сидели тихо и ждали тебя, но охрану не выставили, и он тут же удрал. Как ты думаешь, он не мог...
— ...Заманить вас в ловушку? — Ролар легко перемахнул через подоконник. — Нет. Я угодил в нее вместе с вами. Плохо дело, коллеги.
Вампир швырнул мне какой-то предмет, и я узнала его, еще не успев поймать. Это был золотой обруч Лёна.
— Где ты его нашел?! — воскликнула я, задыхаясь от волнения. Обруч дрожал в моей руке, изумруд поблескивал гранями в лунном свете.
— В Лереениной сокровищнице. Ей следует бдительнее охранять свою казну. Орсана, если не трудно — выдерни из меня эту штуку, а то я не могу до нее дотянуться.
Ролар повернулся к нам спиной, и мы увидели рукоять торчащего из нее кинжала. Зрелище было, мягко говоря, не для слабонервных. Кинжал вошел глубоко, до упора, чуть шевелясь в такт прерывистому дыханию вампира. Я, конечно, видала и не такое, но все равно едва удержалась от вскрика, а уж об Орсане и говорить нечего.
— Ну, долго ты там будешь копаться? — поторопил вампир. — Саднит, между прочим!
— Она в обмороке, Ролар, — грустно констатировала я, щупая пульс сомлевшей подруги. — Принеси воды, а?
— Идти к колодцу с кинжалом в спине?! Может, мне еще ведро на него прицепить вместо коромысла? Нет уж, увольте, не собираюсь выставлять себя на всеобщее посмешище. Ты сможешь выдернуть его одним рывком?
Попробую. Ляг на пол, так будет удобнее.
Ругнувшись, Ролар осторожно наклонился, встал на четвереньки и, не удержавшись от тихого стона, лег, сложив руки под подбородком.
— Давай, тяни, — скомандовал он. — А-а-а! Да не расшатывай, не топор из колоды достаешь!
— Тихо ты! Я пока только примеряюсь.
Орсана пошевелилась и открыла глаза. Увидев меня верхом на сосредоточенном, ожидающем рывка Роларе, с рукояткой кинжала в руках, который я как раз собиралась то ли вытянуть, то ли вонзить поглубже, отважная наемница вернулась к прерванному обмороку.
— Надо что-то делать с нашей легионершей, — озабоченно заметил Ролар. — Может, потренировать ее на... ой!
— Вот, забери на память, — я сунула ему под нос окровавленный кинжал. Вампир как ни в чем не бывало сел и принялся разглядывать памятное оружие.
— Старинный. Оружейная школа Арлисса, ни с чем не спутаешь. Видишь бороздки вдоль лезвия? Там яд. Не беспокойся, действует только на людей.
Я поспешно вытерла руку о штаны.
— Тебя приняли за человека?
На Роларе заживало медленнее, чем на Лёне, хотя кровь остановилась практически сразу. Вампир разделся до пояса, скомкал и бросил в угол окровавленную рубашку. Полез в сумку за запасной.
— Как ни странно. Уж вампиры-то в таких делах не ошибаются.
— А кто на поляне принял нежить за вампиров? — не без издевки напомнила я.
— Нежить же, не человека. Паразит, из кустов метнул, я только свист услышал. Но почему он не почувствовал во мне родича?
— Думаешь, воспылал бы братской любовью? — скептически хмыкнула я. — А теперь посуди сам. Ты приехал в Арлисс в компании двух человеческих девушек. Маскарадную бороду отлепить не удосужился, крыльями не размахивал, со старыми друзьями прилюдно не болтал. Вот и нарвался...
— Да при чем тут борода и крылья, вампира с их помощью не проведешь!
— А почему бы нам не предположить, что это был вовсе не вампир? — подала голос незаметно воскресшая Орсана — как оказалось, внимательно слушавшая наш разговор. — Ему удалось обмануть Ролара, но сам он не сумел воспользоваться вампирьим чутьем, равно как их силой и проворством. Ручаюсь, настоящий вампир загнал бы тебе эту штуку прямо в сердце, чтоб уж наверняка.
— Но я мог бы поклясться... — Ролар осекся и безнадежно махнул рукой. — Ладно, сдаюсь. Против ложняков мое чутье никуда не годится. Как вы поговорили?
— Поговорили нормально, но чувствую себя ужасно. Лереена сказала, что не выпустит Лёна из Арлисса. И, боюсь, мне уйти тоже не даст.
— Не паникуй раньше времени. Повелительница любит нагонять на подданных страху — полагает, что так они усерднее будут выполнять ее приказы, но я не помню, чтобы мера определенного ею наказания заметно превышала вину. Удерживать Лёна силой она не станет, другое дело, если он сам захочет остаться. Вряд ли он ехал в Арлисс ради еще одного розыгрыша.
У меня неприятно защемило сердце, но только на мгновение, я быстро взяла себя в руки. На что, собственно, я рассчитывала? Парочка и впрямь подобралась — загляденье, а уж на предложенных Лерееной условиях, без всяких там брачных и родительских обязательств, не то что на недельку задержишься — зазимуешь! Да и не об этом речь, меня беспокоило совсем другое.
— Ты не понял, Ролар. Лён действительно нужен ей для продолжения рода, но вовсе не вампир! Она — ложняк, и собирается завладеть его телом сразу после завершения обряда. Потому-то нас так охотно и пропустили в Арлисс, даже Стражи навстречу не вышли, чтобы не спугнуть —дождались, пока мы не зайдем поглубже!
— Вольха, не городи ерунды, — возмущенно перебил Ролар. — С чего ты взяла, что моя Повелительница — ложняк? Где доказательства?
— Да хотя бы вот это! — Я помахала у него перед носом золотым обручем.
— Его запросто могли подбросить.
— В сокровищницу, куда ходит только сама Лереена да воры вроде тебя? Какой смысл? И ты бы видел, как она отреагировала на сообщение о гибели целого посольства! Никак! Словно не узнала ничего нового, шпионы давным-давно доложили ей о провале операции.
— Лереена в своем репертуаре, — с усмешкой покачал головой Ролар. — Она считает, что Повелительнице не к лицу выказывать простые вампирьи чувства, которые якобы подрывают ее авторитет. Но в глубине души она остается обычной женщиной, впечатлительной и уязвимой. Уверен, сейчас она нервно мечется по тронному залу, закрыв ставни и сняв туфли, чтобы стража у дверей не слышала стука каблучков.
— Или, довольно ухмыляясь, доедает оставшийся на столе шоколад. Ты выгораживаешь ее, потому что боишься поверить, что настоящая Лереена мертва!
— А у тебя мания преследования!
— Вы оба впадаете в крайности, — вмешалась Орсана. — Реально мы имеем только брошенный из-за угла кинжал. Он доказывает, что ложняки в Арлиссе есть, но их не так уж много, может, вообще один, самый неуемный, увязавшийся за нами еще от святого источника. Тот, что удрал со всеми конями. Он же мог подбросить в сокровищницу обруч, чтобы стравить долины — ведь рано или поздно сюда заявится посольство уже из Догевы, обеспокоенное длительным отсутствием своего Повелителя.
— Ты думаешь, арлисская казна кучей свалена на заднем дворе? — возмутился Ролар. — Туда не так-то просто проникнуть, у дверей стоит охрана, а внутри уйма ловушек. Я забрался в сокровищницу через тайный ход, о котором знают только Повелительница и некоторые особо доверенные лица.
— Значит, она доверяет не тем, кому надо. — Я выглянула в окно и на всякий случай очертила дом сторожевым контуром. В отличие от защитного, он работал только на предупреждение, ведь кроме шпионов к двери мог подойти и посыльный, а мне совсем не хотелось отчитываться перед Повелительницей за его бесчувственное тело. — Но Орсана права — будь Лереена и все ее подданные ложняками, тебя бы не пытались убить исподтишка, а без церемоний захватили ваши с Орсаной тела, пока вы сидели со связанными руками. Вот только сомневаюсь, что ложняк тут один и явился он вслед за нами. Уж больно странные вещи здесь творятся. Боюсь, Ролар, что твоя долина и есть тот загадочный рассадник метаморфов, откуда они расползаются по всей Белории как тараканы.
— Бред! — Вампир вскочил и раздраженно прошелся взад-вперед по комнате. Совершенно, впрочем, беззвучно. — Зачем им тогда понадобилось снаряжать в Догеву это треклятое посольство, да еще подменять его на обратном пути? Почему они сразу не отправили за Арр'акктуром ложняков?
— Насчет посольства могла распорядиться Лереена, тогда еще настоящая, а история с подменой... к'яарды! — осенило меня. — Они издали чуют метаморфов, и эпидемия среди них не случайна. Вероятно, их попросту отравили... правда, ума не приложу, чем, тут надо очень постараться. Посольство, от которого с визгом шарахаются все встречные лошади, сбрасывая всадников или опрокидывая телеги, не могло не вызвать подозрений. А они мигом переросли бы в уверенность, прибегни Лён к помощи Верховной Догевской Ведьмы, буде таковая имелась. А на тот момент она, то есть я, была!
— Что ж ты, Верховная Ведьма, сразу их не раскусила? — с досадой бросил Ролар, снова усаживаясь на пол возле нашей кровати.
— Не волнуйся, зная, что искать, мигом бы нашла. Прочитала бы несколько заклинаний, взяла парочку волос, ложку крови для анализа, тут-то они бы и попались! Регенерировать со скоростью вампиров они не способны, если погибают от первого же серьезного ранения. — Я провела пальцем по багровому шраму, оставшемуся на месте выдернутого кинжала. Ролар, поежившись, отстранился и накинул рубашку.
— Ну хорошо, допустим, — нервно согласился он, — но почему они не дождались возвращения послов, а выехали им навстречу? Одно дело — застать врасплох вооруженный до клыков отряд, охраняющий Повелителя и потому предельно бдительный и подозрительный, и совсем другое — подкараулить вампиров поодиночке, у дверей собственных домов, где они никак не ожидают нападения.
На это я как раз могла ему ответить:
— Думаю, из-за “дурацких принципов” Лёна, как выразилась Лереена. В отличие от нее, он не кичился званием Повелителя и не гнушался дружескими беседами с подданными. На официальных приемах у него не было такой возможности, но за неделю пути он мог близко сойтись с послами и в случае подменысразу почуял бы неладное. Ложняк может завладеть чужим телом и даже получить доступ к его памяти, — на некромантии нас учили допрашивать трупы, они и без души все прекрасно помнят, — но мысли-то у него будут совсем другие! Если скрыть их от Повелителя полностью, это вызовет еще большие подозрения. Значит, их либо подделывают, либо тщательно сортируют. В любом случае они будут заметно отличаться от прежних.
— Все равно, что-то не клеится, — покрутила головой Орсана. — Раз они не собирались подменять Повелителя тогда, зачем он понадобился им теперь, если магические, а соответственно и телепатические способности им недоступны?
— Чтобы протянуть время. Лжеповелитель может несколько недель, а то и месяцев пудрить мозги Совету и жителям Догевы, уклоняясь от своих обязанностей под предлогом усталости или мигрени, а ложняки тем временем успеют расплодиться в таком количестве, что им станут не страшны объединенные силы всех Разумных рас. Тсс!
Мы затаили дыхание. Предупредительный сигнал контура услышала я одна, но отчетливые шаги различила даже Орсана. Кто-то медленно прошел мимо дома, не останавливаясь и нарочно шаркая сапогами.
— Издевается, гад, — с ненавистью прошипел вампир. — Намекает, что нам отсюда никуда не деться. Может, выйти и вернуть ему кинжал? Если это настоящий вампир, вытащу и извинюсь...
— Не глупи. Он там не один.
Я говорила не наобум. Леший знает откуда, но я точно знала, что за пределами сторожевого контура вокруг дома кружат как минимум пять вампиров. И вампиров ли?
— Незачем их провоцировать. Обряд я проведу в любом случае, ведь это единственная возможность вернуть Лёна. А там по обстановке разберемся. Лереена сказала, что Круг находится в каком-то храме, где это?
Ролар кивнул на окно, за которым высилось что-то темное и внушительное.
— Совсем рядом, в центре площади. Ты должна была мимо него проходить.
— Честно говоря, не обратила внимания. Не до того было. А сколько вампиров присутствует при обряде?
— Обычно в храм заходит Повелитель и один из Старейшин, для подстраховки. Дверь запирается изнутри на брус, а снаружи дежурит Верховный Травник и стоит стража.
— То есть я останусь там вдвоем с Лерееной, которая заменит Старейшину?
— Не считая волка. Но он будет крепко привязан, а ты на пару минут станешь абсолютно беспомощной.
— И ничто не помешает ей меня убить?
— Нет, убивать Хранительницу во время обряда она не станет. Но может подойти к двери и откинуть брус, впустив стражу, которая повяжет тебя с Арр'акктуром прежде, чем вы опомнитесь.
— Дверь и брус я могу зачаровать заранее. А там нет никого потайного хода, как в сокровищнице?
— Только небольшое отверстие в центре купола, для солнечного света. Но вскарабкаться по стенам невозможно, а деревьев рядом нет. Ты что, собираешься взять Лереену в заложницы? Как, позволь узнать? Она намного сильнее тебя, а магия против нее бессильна.
— Лён поможет. Накормим ее жгучеядом и поговорим по душам.
— А если у тебя ничего не получится и Лёна рядом не будет? Вряд ли Повелительница, подергав зачарованную дверь, добровольно согласится дегустировать твое снадобье. Она решит, что ты хочешь ее отравить, придумав байку о захвативших долину метаморфах.
— Хорош каркать! Получится. А нет, с Лерееной-ложняком я управлюсь сама. Если Повелительница выйдет из храма в полном одиночестве, вы точно будете знать, что она настоящая, и ты, Ролар, попробуешь с ней поговорить и убедить связаться с Ковеном Магов.
— А еще мы будем знать, что она сделала из тебя котлету, — угрюмо добавила наемница.
— У тебя есть другой план?
— Нет, — сникла подруга. — Но неужели больше ничего нельзя сделать? До рассвета еще несколько часов, мы что, так и будем сидеть, сложа руки, как в яме перед казнью?
— Ну... предлагаю сыграть в карты, — вполне серьезно предложила я. — Заснуть все равно не удастся, а просто так сидеть — впору свихнуться. У кого-нибудь есть колода?
Друзья оторопело переглянулись.
— По-моему, ты уже засиделась, — заметил Ролар но, похлопав себя по карманам, извлек пухлую стопочку карт, а Орсана сходила к столу, почиркала кресалом и принесла зажженную свечу. — Во что и на что?
— Как и положено взрослым серьезным людям, — я спохватилась и поправилась: — и вампирам, разумеется. В подкидного дурака на раздевание, чур ты сдаешь!
ГЛАВА 21
Присланный Лерееной стражник не снизошел до стука в дверь, за что и поплатился, чуть не померев на месте от разрыва сердца: мы с радостными воплями шлепали по полу замусоленными картами, сражаясь за право обладания Роларовыми подштанниками. Все остальное он уже проиграл, а в этой партии ему опять не везло с козырями, так что бой шел фактически между мной и Орсаной, вампира в расчет не брали, и он обречено скулил, обзывая нас шулерами.
Разумеется, приход стражника резко поубавил нам веселья. Побросав карты, мы торопливо расхватали проигранную одежду, наскоро привели себя в порядок и все вместе вышли на улицу.
До восхода солнца оставалось не меньше получаса, но небо уже окрасилось в ровный светло-голубой цвет без единого клока тучек. В Арлиссе, как и в Догеве, дома ставили прямо посреди леса, расчищая лишь небольшой участок под одну-две грядки, и те преимущественно с цветами (Лён объяснил, что это делается из-за “эффекта черновика” — какой смысл обзаводиться обширным подворьем, если на него придется три-четыре “дырки” сквозь пространство, из которых в любой момент могут выскочить заплутавшие в лесу чужаки, воры или крайне озадаченный медведь в дурном настроении). Исключение составляла площадь, огромная и аккуратно вымощенная, в центре которой стоял храм.
Храм напоминал полураспущенный цветок белой кувшинки — шесть лепестков уже отделились от бутона, а остальные еще сомкнуты остроконечным куполом. Не такой уж и высокий, от силы восемь саженей, при дневном свете он завораживал изяществом линий и филигранностью отделки. Гладкие бледно-розовые стены блестели, точно настоящие лепестки; казалось, они матово светятся изнутри, источая живое тепло. Идеально подогнанные камни словно срослись, не оставив щелей; храм как будто выточили из цельной скалы, расписав не красками, а хрустальными прожилками — почти незаметными, но, стоило уцепиться взглядом хотя бы за одну, как стена стремительно обрастала узорами сверху донизу.
— Эльфийская работа, — тихо сказал Ролар, но в царившей вокруг тишине даже шепот казался режущим уши криком. — Они выстроили этот храм в благодарность за кой-какую услугу.
В другое время я не преминула бы уточнить, за какую именно, но мое теперешнее настроение совершенно не располагало к экскурсам в зодческую историю Арлисса. На площади почему-то не было ни души — кроме Лереены, ожидающей нас возле двустворчатых, в полтора моих роста, дверей. Повелительница выглядела еще прекраснее, чем вчера (если это вообще возможно), обрядившись в воздушное белое платье с длинными, расширяющимися книзу рукавами, отороченными золотой тесьмой. На мне оно смотрелось бы саваном, но Лереене удивительно шло.
Повелительница стояла у храма в гордом одиночестве, без стражи и Старейшин. На мгновение у меня даже мелькнула страшная мысль, что они ждут нас внутри и собираются торчать там на протяжении всего обряда, но Лереена, не здороваясь, повернулась к нам спиной и распахнула двери. Навстречу ей выпорхнули три или четыре летучие мышки, хлопанье их крыльев и скрип петель гулко отдались в пустом зале.
Я украдкой пожала друзьям руки, на удачу, и собиралась уже пройти в храм, но Ролар удержал меня за плечо и выдвинулся вперед. Слегка иронично поклонился Повелительнице, не спуская с нее пронзительного взгляда:
— Vinell tene, Dorresta.
— Roll... Rollearren?! — Лереена отшатнулась, словно увидела ядовитую змею. — Werrita heren tess?!
— Та djuin Lerrevanna, — отрезал вампир. — Keres'sa deill?
— Deill? Tha! Terten. — Повелительница посторонилась с такой гаденькой усмешкой, что я бы дважды подумала, прежде чем воспользоваться ее разрешением. Ролар без колебаний шагнул через порог.
— Ты что делаешь? — растерянно шепнула я, заходя следом.
— Большую ошибку. Для исправления еще большей, — помедлив, неохотно отозвался вампир, не то отвечая мне, не то пытаясь убедить сам себя.
Изнутри храм показался мне намного выше и просторней. Сквозь звездчатое отверстие в куполе тускло брезжил утренний свет, но святилище не выглядело ни унылым, ни мрачным. Прожилки хрусталя стали заметнее, окрасившись в золотистый цвет, и вились по темно-серым стенам, как диковинные лозы с редкими цветками-кристаллами. В рукотворность здания не верилось совершенно, я словно очутилась в огромной горной пещере, холодной и сыроватой, но не затхлой. С трудом оторвавшись от созерцания общей перспективы, я опустила глаза и почувствовала, как сердце, екнув, в обмороке сползает куда-то под желудок.
Посреди зала находился Круг, который я так опрометчиво пообещала замкнуть.
Собственно гексаграмма не отличалась от догевской — черные линии, намертво впечатанные в гранитный пол, двенадцать мраморных статуй в наружных и внутренних углах шестиконечной звезды да массивная плита алтаря в центре, покоящаяся на четырех пирамидальных камнях. Но изображали статуи не волков, а каких-то странных крылатых тварей, вроде помеси упырей с летучими мышами: тупые оскаленные морды с парными клыками в обеих челюстях, кожистые крылья с когтями на сгибах, перепонками соединяющие передние и задние лапы. С догевскими статуями их объединяли только драгоценные камни, невесть как вставленные в пасти неведомых гадин. Вытащить их, не выбив клыки, казалось невозможным.
За спиной стукнул брус, опускаясь на крючья. Мы с вампиром обернулись. Лереена, чтоб ее, не торопилась отходить от двери. Она даже прислонилась к ней спиной, скрестив руки на груди.
— Так-так-так, кого я вижу!
Что она при этом думает, можно было не добавлять. Лицо вампирши напоминало довольную морду кошки, прибежавшей на щелчок мышеловки и обнаружившей двух мышей сразу.
— Ты ведь помнишь наш уговор, Ролар?
— Разве я могу забыть что-либо сказанное Вами, Повелительница? — почтительно, но как-то не слишком убедительно подтвердил Ролар. Лереена поморщилась, словно фраза содержала намек, понятный только им двоим.
— И тем не менее у тебя хватило наглости как ни в чем не бывало заявиться в Арлисс с двумя человеческими девками, да еще в этих идиотских усах, на потеху всей долине!
— Вы предыдущих не видели, — обиженно проворчала я.
— Увы, проблемы долины всегда беспокоили меня куда больше моей внешности и репутации, — вампир сокрушенно склонил голову. — Только Повелительница способна заботиться обо всем одновременно, не нуждаясь ни в чьих советах и помощи.
Фиолетовые глаза полыхнули гневом. Будь у Лереены поменьше выдержки и какой-нибудь тяжелый предмет вроде скалки, вампиру бы не поздоровилось.
— И что же так сильно обеспокоило тебя на этот раз?
Ролар выпрямился. Раскаяния на его лице мы не заметили; напротив, он так вызывающе смотрел на Повелительницу, словно в чем-то ее обвинял,
— Вы можете расспросить меня после обряда... если захотите.
— Захочу. Но, полагаю, у штатного палача это получится намного лучше и убедительнее, — Лереена недобро сдвинула брови, потихоньку начиная закипать.
— Как прикажете, Повелительница. Не угодно ли вам приказать мне самому растянуться на дыбе и пощипать себе ногти клещами?
— Прекрати ерничать! — не сдержалась Лереена. — Ты пересекаешь границу, не выполнив поставленное мною условие, вламываешься в храм вперед Повелительницы, хамишь ей в лицо, но при этом изображаешь из себя преданного недоумка. Может, все-таки определишься?
Разговор начал принимать явно скандальный и личный характер. Я почувствовала себя третьей лишней и негромко кашлянула.
— А ты чего стоишь? — спохватилась Повелительница. — Раздевайся!
— Что? — опешила я. — Полностью? А как же…
— Он и не такое видел, — пренебрежительно бросила Лереена. — Ну, чего ты ждешь?
Проклятая баба торчала у дверей как приклеенная. Ролар, не зная, что она мешает мне наложить заклятие, не догадался отвести ее в сторону и тоже недоумевал, почему я медлю.
Пришлось импровизировать.
— Я в туалет хочу! — нахально заявила я, оглядываясь по сторонам, словно надеялась обнаружить в храме шаткую дощатую будочку.
Похоже, мне удалось-таки показать Ролару, да и Лереене, нечто не виденное ими прежде — они одинаково вытаращили на меня глаза, объятые священным ужасом.
— Вольха, ты же только что туда ходила, — мягко напомнил вампир, повернувшись спиной к Лереене и выразительно гримасничая — мол, потерпишь, не позорь славное имя Хранительницы. Я не менее красноречиво сцепила руки внизу живота и изобразила нервную чечетку, предпочитая опозориться сейчас, нежели оконфузиться потом.
— У меня желудок расстроился, на нервной почве!
— Человек... — с нескрываемым презрением процедила сквозь зубы Лереена, отлипая от дверей и проходя в глубь храма. — Ну иди, только быстро!
Я подбежала к дверям, но открывать их не стала. На крюках толщиной в мое запястье лежал солидный четырехгранный брус, с виду неподъемный, но, судя по цвету и структуре древесины, выточенный из белого эльфийского ясеня, а это дерево сочетает крепость железа с легкостью пробки. Коснувшись крюков и намертво припаяв к ним брус, я с чувством выполненного долга повернула обратно.
Вытаращенные глаза полезли на лоб, у Ролара даже челюсть отвисла, явив кончики клыков.
— Расхотелось, — невозмутимо пояснила я, присаживаясь на краешек алтаря и начиная расшнуровывать сапоги.
Лереена не нашла слов, окончательно сраженная человеческой глупостью.
Орлов Алекс
Андреев Николай
Прозоров Александр
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Маккарти Кормак