– Вот ты, – Сивер наугад ткнул пальцем в одного из мужиков, – если бы решил обокрасть целую деревню, стал бы при этом напоказ выставлять, что тебя самого не обокрали?
Мужик призадумался, остальные выжидательно воззрились на него. Проповедь, похоже, угасала несколько раньше, чем запланировал священник.
– Так нет, – расцвел мужик, – я бы Бову хромому чего из нахапанного сунул бы в сени, а свое бы поприпрятал, чтоб не нашли.
Кое-кто в толпе радостно заулыбался и закивал, одобряя такой мудрый план действий. Но, видимо, в толпе присутствовали и друзья неведомого хромого Бова, потому что послышались возмущенные возгласы, и кто-то кого-то даже ткнул кулаком в ребра.
– Тихо, тихо, уважаемые! Никто никого не обокрал! Но кто ж будет так себя подставлять, ежели взаправду напакостить хочет?
Баба с коромыслом смотрела на наемника, приоткрыв рот, как перед этим внимала духовному лицу. Некоторые мужики явно ожидали от Сивера новых откровений. Даже коза на минуту перестала жевать и уставилась на наемника желтыми глазами.
– А вы-то сами откуда будете, господин наемник?
Селяне зашевелились и завертели головами. Священнослужитель проталкивался к караковому коню, выставив перед собой соляр, висевший на толстой цепи у него на его шее. Взгляд его ничего доброго не сулил. Сивер, впрочем, встретил этот взгляд спокойно.
– Вам как, место рождения назвать или имя моего работодателя на данный момент?
– Спешься-ка, господин наемник, – вместо ответа процедил священник. – А то разговаривать с тобой несподручно.
– Я не гордый. – Сивер соскользнул с коня. Но и стоя на земле, он оказался почти на голову выше священника. – Что же интересного вы мне хотели сказать?
_– _Мне плевать, – проговорил священник свистящим шепотом, – откуда ты родом и кто тебе платит. Мне также наплевать, поклоняешься ли ты, наемник, каким-нибудь богам или же вовсе – собака безверная. Но подрывать авторитет святого храма в моем приходе я не позволю. Как и не дам помешать приструнить нелюдя-варвара.
– Коего ты, святой отец, – тоже шепотом отозвался Сивер, – давно хотел на чем-нибудь подловить, а тут такой случай! И даже не пожалел собственного огорода: ведь храмовые-то земли наверняка охраняются каким-нибудь магическим амулетом – ох, простите, святой отец, – священной реликвией и вход нежити на них заказан. Так?
– А ежели и так? – прошипел священник. – Не твоего это ума дело.
– А как же Богиня-Мать, – спросил Сивер чуть громче, чтобы селяне могли расслышать, – которая, если не ошибаюсь, призывала любить всех разумных существ, что есть в мире, невзирая на их вероисповедание?
– Только теологических диспутов мне с тобой не хватало, наемник, – ответил священнослужитель. – Времена меняются. А ты – ехал бы своей дорогой.
– Я бы мог потратить толику своего времени и за небольшую плату избавить вас от страховидла, – сказал Сивер уже в полный голос. – Но, похоже, вам важнее избавиться от собственного односельчанина, с которым вы, надо думать, не раз вместе сиживали в корчме.
Священник смотрел на Сивера злобно, но у большей части присутствующих на лицах было написано: «А я что? Все побежали – и я побежал». Впрочем, наемник заметил, что кое-кто и скривился – видать, разделял взгляды пастыря.
– Ну дак это что, – проговорил рыжий вилоносец, – это, значит, можно – скинуться-то. Чтоб вы, милсдарь, завалили этую страховидлу, значит…
Среди селян раздались отдельные возгласы одобрения. А священник только скрипнул зубами и, резко развернувшись, пошел к храму.
* * *
Дом эльфа выделялся среди прочих строений села добротностью и изяществом. Село в целом было не из последних: хотя и попадались в нем развалюхи – обиталища то ли немощных, то ли нерадивых хозяев, – большинство домов все же было срублено на совесть. На многих красовались резные наличники и фигурные коньки крыш, показывая, что не хлебом единым жив в Семидырках человек. Но только один дом мог похвастаться истинно эльфийским изяществом высоких оконных переплетов и легкого резного навеса над крыльцом.
Сивер поднялся на крыльцо и постучал. С минуту было тихо, затем кто-то еле слышными, почти невесомыми шагами подошел изнутри к двери. Дверь открылась, и наемник увидел хозяина дома, стоявшего с обнаженным мечом в руке.
– Наемник? – проговорил, невесело усмехаясь, эльф. – Эти трусы послали против меня наемника?!
– Нет, – спокойно ответил Сивер, не касаясь своего меча, – только против нежити, разоряющей огороды и наделы. Хозяин, может, впустишь в дом? А то встречаешь гостя с обнаженным железом, словно за тобой действительно что-то числится.
– Незваных гостей еще и не так встречают, – проворчал эльф, но меч в ножны убрал. – Что ж, проходи, _гость,_мне скрывать нечего. – A'thaliel', seille. Ai kalleiv gess l'aso! – крикнул он в дом, покосившись при этом на наемника.
– Я не знаю эльфийского, – пожал плечами Сивер, – так, самые азы. Так что можете при мне разговаривать на нем, не стесняясь.
– Ладно, не сердитесь, господин наемник, лучше назовите себя. – Из соседней комнаты вышла высокая эльфийка. Сивер заметил, что в руке она сжимала медальон с ограненным камнем в центре – амулет эльфийской работы.
– Сивер, – сказал наемник, склоняя голову, – меня зовут Сивер, госпожа.
– Аталиэль. Я рада, что в этой стране вежливость в ходу даже среди некоторых наемников, это вселяет надежду. Муж мой, представься гостю и убери, наконец, с лица это неподобающее выражение.
– Халрелиен, – мрачно назвался эльф, – прошу простить меня, господин Сивер, в иное время я встретил бы гостя иначе. Но сейчас мы ежечасно ждем, что наши добрые односельчане заявятся сюда с вилами, дрекольем и горящей смолой.
– И вы собирались в этом случае спешно покинуть селение при помощи амулета.
– А вы наблюдательны, Сивер, – сказала, прищурившись, Аталиэль. Глаза у нее, заметил Сивер, были не светлые – серые или зеленые, – как у большинства знакомых ему эльфов, а необычайно яркие, зелено-синие.
– Работа такая, – отозвался наемник, – я встретил ваших… односельчан возле храма и убедил их пока что не предпринимать поспешных решений. Более всего раздосадован здешний священник – он явно был настроен уже сегодня прочесть над вами заупокойный молебен. Но прежде всего я бы хотел узнать о существе, которое наносит ущерб хозяйству местных селян. В конце концов, они, селяне, согласились подождать именно при том условии, что я это существо убью.
– Пройдем в комнату, господин Сивер, – произнес эльф, – здесь не слишком удобное место для серьезного разговора.
* * *
– Так вот, – продолжил Халрелиен, усаживаясь за стол, – самое любопытное, что между существом и местным пастырем, как мне кажется, есть некая связь. (Сивер удивленно приподнял бровь.) Нет, вы не подумайте, что я склонен неуважительно относиться к вашей религии, просто… Месяц или чуть более того назад проезжал через село… хм… некто. И остановился у меня на постой. Получеловек-полуэльф, сказался странствующим лекарем,точно: вез с собой какие-то склянки и флаконы и даже вылечил корову захворавшую. И вот на второй день, что он был в селе, сидели мы вот так же за столом, и он начал вдруг сетовать на свою судьбу полукровки, на то, что-де в Берроне эльфов не ценят и не любят и религию их не уважают. Я покивал для вида, а он вдруг и говорит: вот, дескать, скоро будет везде новый порядок, и эльфам при нем будет не в пример лучше и благостнее. И надо только помочь немного, показать местным людишкам, что такое Древний Народ, чтобы уважали и боялись.
Аталиэль поставила на стол два кубка и кувшин с каким-то темно-красным напитком. Сивер обратил внимание, что медальон-амулет на цепочке все еще висит на ее руке. А еще – что у нее довольно смуглая кожа, хотя и много светлее, чем у дроу, а белоснежные волосы не прямые, а вьющиеся.
– Короче, – продолжал между тем Халрелиен, – после этого странствующий лекарь оказался на улице вместе со своими склянками раньше, чем успел досчитать до одного. А через пару дней Бов, кузнец местный (пожалуй, единственный, кого я могу назвать в селе своим другом), рассказал, что, сидя в корчме, видел этого лекаря вместе со священником нашим. И даже услышал обрывок разговора про то, как новая власть всех нелюдей прижмет к ногтю и истинная вера окончательно восторжествует. А спустя три или четыре дня появился зверь.
– Ты его видел? – спросил Сивер.
– Когда он только начал свою… хм… антиобщественную деятельность, я попробовал его выследить и убить. Однако это существо довольно странное, и в первую очередь – из-за особенностей своего поведения. Оно разоряет огороды и вытаптывает поля, порою подкапывает стенки сараев и амбаров, но ничего не ест – в деревне, по крайней мере. Вытопчет, разбросает, вобьет ногами в землю – но не ест. Трижды оно нападало на людей, но буквально в последний момент, словно одумавшись, разворачивалось и убегало в лес.
Сивер, задумавшись, отпил из кубка. В кубке был прохладный, немного терпкий на вкус сок лесных ягод.
– Действительно, странно. – Наемник поставил кубок на стол. – А на что эта тварь была похожа?
– Более всего – на свинью, – ответил эльф, – но страшно уродливую и с когтистыми лапами.
* * *
Хозяин с гостем уже стояли во дворе, когда из задней двери дома выскользнула еще одна фигура. Сивер удивленно посмотрел на эльфа.
– А чему ты удивляешься? – шепотом спросил Халрелиен. – Аталиэль, как ты мог заметить, из чистокровных морских эльфов, у них там в воспитании девочек и мальчиков практически нет разницы. По большому счету ей держать меч привычнее, чем мне.
– Бедная, – с деланым сочувствием проговорил Сивер. – Эк же ее занесло в совершенно не приморскую и, в общем-то, мирную Беррону.
– Не надо меня жалеть, Сивер, – мягко сказала Аталиэль, подходя к ним, – я вполне довольна своей жизнью. А что до моего участия в этом… предприятии, то, согласись, мы оба с Халрелиеном так или иначе заинтересованы в разрешении сложившейся ситуации.
– Ну и ладно, – проворчал Сивер, – очень хорошо, что вас двое: решайте, кто из вас понесет мою одежду, а кто – меч и сапоги.
Оба эльфа уставились на наемника в немом удивлении, а потом Аталиэль улыбнулась и понимающе кивнула.
– Мне легче будет найти это существо, – пояснил Сивер, быстро скидывая куртку и стаскивая рубашку, – находясь в звериной ипостаси.
– Волкодлак?! – изумился Халрелиен.
– Ну да, а что – это предосудительно?
– Нет. – Аталиэль положила руку на плечо мужа. – Просто редко встречается.
* * *
– Ну, и что это? – поинтересовался эльф.
Сивер наткнулся на свежий след нежити, когда они обошли примерно четверть периметра села.
– Не знаю, – отозвался волкодлак, обнюхивая следы четырехпалых когтистых лап, – никогда с таким не встречался. Оно прошло здесь минут десять назад, не больше.
– Теперь ты намерен превращаться обратно?
– Еще не знаю. Надо посмотреть на эту тварь, а уж после решить, в каком виде с ней проще иметь дело.
Увидели они тварь почти одновременно. Сивер, правда, мог бы и опередить в этом эльфов, но он двигался, принюхиваясь к следам, а потому не успел заметить темную массу за чьей-то сломанной изгородью раньше своих спутников.
– Не очень-то и большой, – прохрипел Сивер, стараясь говорить шепотом, – перекидываюсь.
Аталиэль положила одежду наемника на землю и вежливо отвернулась, но в этот момент существо, неторопливо разрушавшее чужое подворье, гневно взвизгнуло и, тяжело топоча, понеслось на охотников. Оба эльфа тут же выхватили мечи.
– Аталиэль, – рявкнул уже в голос волкодлак, – пихни барахло в те бурьяны, потом подберу.
И, оскалив клыки, бросился навстречу монстру.
Тварь вылетела из-за изгороди через прежний пролом, но вписалась в него неточно, и переломленная жердь взлетела, вращаясь, в воздух и уже двумя половинками упала в крапиву. Зверь сердито рыкнул – и затормозил, взрыв землю когтистыми лапами, перед оскаленным волкодлаком и эльфом с обнаженной сталью в руке. Потоптался на месте, словно в раздумьях, а затем с визгом бросился на эльфа.
Халрелиен рубанул мечом, но сталь звякнула о торчащие из пасти зверя загнутые клыки. Эльфа крутануло на месте и откинуло в сторону, инерция пронесла монстра мимо. Чудовище пробежало еще несколько шагов и остановилось, а затем, резко развернувшись, вновь бросилось в атаку.
Сивер в своем волкодлачьем облике проскочил мимо приготовившегося к бою Халрелиена и, чуть сдав в сторону, чтобы не напороться на клыки, бросился на зверя. Мерзкий вибрирующий визг разорвал ночь, захотелось зажать уши, дабы не слышать этих модуляций. Монстр закружился на месте, пытаясь скинуть волкодлака со спины. Сивер же, цепляясь когтями за щетинистые бока, раз за разом всаживал клыки в плоть твари, – но теперь лишь для того, чтобы убедиться: ему не пробить толстый слой плотного жира.
Тварь нервно дернулась и, отшвырнув волкодлака в крапиву, тяжелыми скачками помчалась вперед, по пологой дуге обходя эльфа и нацеливаясь на более хрупкую противницу.
– Хал!.. – провыл волкодлак, выскакивая из бурьяна. – У этой пакости ошейник!
Эльф сделал резкий бросок вперед, достав промчавшуюся мимо тварь самым кончиком меча. Монстр, летевший к Аталиэли, как бегун к финишной ленточке, вновь противно завизжал и заметался, словно пытаясь сообразить, куда он попал и что делать дальше. Эльфийка воспользовалась ситуацией и, сделав какое-то изящно-неуловимое движение, почти по рукоятку всадила свой меч между ребрами бестии. Прежде чем раненый монстр успел наброситься на Аталиэль, Сивер, обогнавший Халрелиена, в прыжке ударил тварь всем своим весом. Кургузое тело монстра опрокинулось на землю, и зверь забился, завизжал, задрыгал ногами, силясь встать.
– Сивер, в сторону! – рявкнул эльф и, едва волкодлак отскочил, рубанул тварь позади мохнатого уха. Пронзительный визг надломился, перешел в прерывистый хрип и стих.
– И как бы ты справился один, господин наемник? – поинтересовался эльф.
– Уж как-нибудь. – Сивер уже почти завершил трансформацию и теперь шарил рукой в бурьяне в поисках своих штанов. – По крайней мере, мне бы не пришлось ни за кого переживать.
– Нет бы спасибо сказать, – фыркнула Аталиэль, упираясь в тушу сапогом и с усилием вытаскивая меч.
Халрелиен отошел в сторону и отыскал в траве рассеченный мечом кожаный ошейник.
– Любопытная вещица, – заметил Сивер, надевая куртку, – слышали о таких? Похоже, с его помощью кто-то управлял этой тварью.
Все трое начали рассматривать тонкую руническую вязь, покрывавшую выделанную кожу ошейника.
– А обязательно для того, чтобы этим пользоваться, видеть объект? – спросил эльф.
– Э-э! А селяне еще считают тебя колдуном! Нет, необязательно, насколько я помню. – Наемник повертел ошейник в руках, проверяя, нет ли каких рун на внутренней стороне. – Эта вещичка должна весьма заинтересовать королевских магов. А что, господа эльфы, неужели не производят ваши сородичи каких-нибудь штучек для поиска магического поводка от такого ошейника?
Аталиэль хитро прищурилась.
– А ты откуда знаешь, что такие амулеты существуют? – спросила она. – Работа такая?
Она достала из кармана куртки целую связку эльфийских медальонов разной формы и с разными камнями, посмотрела на них секунд двадцать и решительно выбрала один.
– Пошли, – сказала Аталиэль, – теперь я побуду собачкой.
Шли они недолго: пересекли главную улицу села и уперлись в добротный дом без архитектурных изысков. Эльф хмыкнул.
– В чем дело? – осведомился Сивер.
– Потом объясню, – отозвался шепотом эльф. – Давайте-ка я вежливо постучу с парадного входа, а ты подойдешь с черного и посмотришь, не выглянет ли кто.
Аталиэль увязалась за Сивером.
– Интересно, – рассуждал наемник, пока они обходили дом, – сколько времени им понадобится, чтобы понять, что предприятие накрылось и пора сматываться?
– Может, это ответ на твой вопрос? – шепнула эльфийка, указывая на приоткрывающуюся дверь, к которой они как раз подходили.
Сивер замер, а затем рванулся вперед, молниеносно схватив кого-то за шиворот одной рукой, а другой приставив незнакомцу к горлу острие метательного ножа.
– Не поздновато ли для прогулок, святой отец? – поинтересовался он.
Священник только зашипел, скосив глаза на нож.
– О, и амулетик захватили, – Сивер указал взглядом на свисавшую из сжатого кулака священника цепочку, – это очень мило с вашей стороны. Аталиэль, это он? Поводок?
Аталиэль кивнула.
– Интересно вы блюдете законы собственной религии, натравливая нежить на своих же прихожан, – продолжал Сивер, – и все это ради того, чтобы насолить, как это вы выражаетесь, нелюдям. Ну вот, перед вами представительница этих самых нелюдей, на которую вы пытались натравить все село. Можете повторить свою утреннюю проповедь, глядя ей в глаза?
– Не сомневайтесь, могу, – прохрипел священник, – и даже с ножом у горла. Тот материальный урон, который понесли местные селяне, ничто по сравнению с искоренением нелюдей, плодящихся, словно… словно клопы!
– Уж быстрее людей никто не плодится! – фыркнула Аталиэль. – Разве что орки, и то вряд ли.
– Орки, эльфы, гномы – все это насмешка над человеком, оскверняющая образ Великой Богини-Матери самим своим существованием. И если бы у меня была возможность повторить – не сомневайтесь, я бы повторил то, что сделал.
– Не сомневаемся, – сказал Сивер, – только говорите громче, а то не все расслышали.
Во время этого разговора к заднему крыльцу начал подтягиваться народ: селяне, наслушавшись визгов свинообразной нежити, нашли в себе душевные силы вооружиться вилами и цепами и выползти на улицу. Облака любезно разошлись, открыв почти полную луну, чтобы мужикам было не так страшно. И сейчас вокруг Сивера, священника и эльфийки стояло человек восемь или десять во главе с кузнецом Бовом и давешним рыжим мужиком. И даже священник понял, что слышали они достаточно.
Назревавший самосуд не дал совершить кузнец (как убедился Сивер – человек действительно неглупый и рассудительный).
– А это, господин, – говорил он наемнику, сжимая в огромной ручище ошейник и поводок, – мы отдадим королевскому чиновнику, как приедет. А до того опечатаем, не пропадет.
Сивер подумал, что, судя по тону разговора, его приняли за агента тайной службы, путешествующего инкогнито. Но, может быть, решил он, в данной ситуации оно и к лучшему.
– Постараюсь устроить, – сказал он Бову, – чтобы приехал побыстрее и отвез это добро на магическую экспертизу.
А затем нагнулся к уху священника и вкрадчивым шепотом спросил:
– А почему вы считаете, что Богиня-Мать была именно _человеком!_Прижизненных портретов-то не сохранилось.
Священник лишь скрипнул зубами.
– Вот поэтому, – нравоучительным тоном сказал Сивер, – я и не разделяю взглядов ни одной из религий, хотя и не могу утверждать, что не верю в богов.
Глава 8
МЕЖДУНАРОДНОЕ БРАКОНЬЕРСТВО
Ивона отыскала отца в открытой галерее с видом на один из примыкавших к дому садов. Эльф, опершись о балюстраду, любовался стадом белоснежных ланей, пасшихся на лужайке между деревьями. Лани были миниатюрны, раза в полтора, а то и в два меньше своих обычных пятнистых сородичей, а у самцов на головах красовались великолепные, почти непропорционально большие рога, покрытые обрывками вельвета.
– Красивые, – сказала Ивона, – никогда таких не видела.
– А таких больше и нет. Это мой опыт по изменению наследственных свойств животных. Это гораздо труднее, чем у растений. Но, кажется, неплохо получилось. Как считаешь, дочь?
– Не хуже, чем с розами, – улыбнулась Ивона, – только в лес их нельзя выпускать – таких снежков первые же волки съедят подчистую.
– Ни в коем случае, – согласился Алеседион, отрываясь от своих творений. – А чем ты так довольна? Расскажи, я тоже порадуюсь.
Ивона чуть потупилась.
_ Довольна, – согласилась она, – но не уверена, что тебя это порадует. Торгон, гномий торговец, с которым я приехала сюда, вновь дает мне работу мага в его обозе.
Ивона осеклась, видя, как побледнело и без того не пышущее здоровьем лицо Алеседиона.
– И ты согласилась? – медленно спросил эльф.
– Да, – ответила девушка без прежнего энтузиазма.
– Я не отпущу тебя, – сказал Алеседион, помрачнев, – не могу отпустить.
– Я уже договорилась. Я не хотела тебе говорить раньше, боялась, что ты расстроишься. И, отец, я уже не ребенок, чтоб меня не пускать!
– Я не разрешаю тебе ехать!
– Неделю назад ты вообще не знал, что я существую! И я ездила куда и когда хотела, совершенно не вызывая этим твоих переживаний.
– Вот именно – неделю назад я не знал, что у меня есть дочь, и это слишком малый срок, чтобы вновь ее потерять.
– Ну почему потерять? А если бы со мной что-то случилось, когда я ехала _сюда?_Вероятность такая же…
– Не отпускаю!
– Отец!
– Я сказал – нет! В конце концов, теперь, когда я знаю, что я отец, должно же мое слово хоть что-то значить! Я могу тебя не пустить физически – я все-таки немного более опытный и умелый, маг. Но пока что я прибегаю к силе слова…
– Отец, – рассердилась Ивона, – извини, но ты не можешь меня пускать или не пускать! Да я понимаю, что у эльфов считаюсь еще ребенком. Но в большей степени я все-таки человек, если не по крови, то по воспитанию. Не забывай, в мои восемнадцать в крестьянских семьях женщины уже ведут свое хозяйство и рожают первого ребенка.. А некоторые – и не первого…
– И ты бы хотела осесть в человеческой деревне и нарожать кучу детей? – серьезно спросил Алеседион.
– Нет, – ответила Ивона, – по крайней мере не сейчас. А вот чего я действительно хочу – это стать магом, как моя мать и… как ты.
Алеседион выглядел осунувшимся и уставшим.
– Прости меня, – уже мягче сказала девушка: присаживаясь рядом, – но я дала обещание сделать эту работу, и если я сейчас откажусь… просто никто ко мне больше не обратится. Я не эльф, и у меня нет пяти столетий на физическое и духовное совершенствование, я хочу стать магом здесь и сейчас.
– После Предпоследней войны, – проговорил эльф, не глядя на дочь, – я постарался забыть о прошлом. Тогда это было даже не очень трудно: предыдущий Мастер Рощ пропал, многие рощи и сады Кверка пострадали от мародеров, разбегавшихся из Берроны, как тараканы. И я взялся за эту работу. А теперь, когда все более или менее стало налаживаться, я не могу ее оставить, иначе поехал бы с тобой.
– Отец, – Ивона грустно улыбнулась, – я обещаю, что со мной ничего серьезного не случится. И что я вернусь сюда и буду возвращаться регулярно, а еще регулярнее – посылать вести о себе. Да и неужели такой могучий и великий маг не сможет даже отсюда следить за перемещениями своего непутевого чада, раз уж выяснилось, что оно живо? Я попрошу тебя только об одном – не приказывать мне, что делать и как.
Алеседион выпрямился и привлек дочь к себе, обняв рукой за плечи.
– Ты действительно очень похожа на мать… – тихо проговорил он.
– Ага, – согласилась Ивона, – только масть другая и уши не той формы. Знаю. У тебя будет еще масса возможностей за меня попереживать, не расходуй все переживания сейчас.
* * *
– Как-то плохо мы рассчитали с выездом в этот раз, – посетовал Торгон.
– А все потому, – мрачно, себе под нос сказал седой гном, помощник купца, – что нечего было вчера злоупотреблять этой эльфийской кухней. Вот живот-то с утра и прихватило…
Торгон услышал.
– И ничего я такого не ел! – возмутился он. – И я в каждый приезд так питаюсь! И нормально.
– Да чем ты питаешься? И не говорите мне про эльфийскую кухню, – гнул свое седой, – приготовлено красиво, ничего не скажешь! Но разве ж это приличные существа едят?
– Да я уж видел, что ты одними яблоками да хлебом всю дорогу питался! А ведь нам такие кушанья подавали!
– Какие там кушанья!.. Только про хлеб и яблоки понятно, из чего приготовлены!
– Тебя, Гредор, послушать, так они только и мечтают нас отравить.
Андреев Николай
Самойлова Елена
Журавлев Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав