Баслова оскалились в злорадной усмешке. Дернув рычаг на
себя, капитан бросил машину вперед. Навстречу ударил
лазерный луч. Механик, наверное, знал, что противник
находится в кабине, расположенной в лобовой части машины,
однако действующая независимо от сознания автоматическая
система наведения орудий выбрала иную цель. Лазерный луч,
распоров крышу вагона, вскрыл его, как консервную жестянку.
здания, проносящейся мимо них в узком дверном проеме, а
потому и не поняли толком, что произошло. Их больше
беспокоила оставшаяся незакрытой дверь, которая с грохотом и
лязгом волочилась следом за ними по дорожному покрытию,
высекая фонтаны искр, отлетающих назад, подобно хвостам
комет.
Лобовое стекло покрылось частой сеткой трещин, сквозь
которую ничего не было видно. Подняв ногу, Баслов каблуком
вышиб стекло.
крышу машины. Рессоры просели настолько, что днище начало
скрести по бетону. Механик вцепился руками в проделанный
лазером разрез на крыше и рванул его края в стороны. С
душераздирающим скрежетом лист металла начал рваться, словно
бумажный. Пытаясь пролезть в салон, механик просунул в
образовавшуюся дыру голову.
приставил ствол гравимета к шару на плечах механика и
выстрелил. Голова механика, или то, что только внешне
напоминало голову, с хрустом, словно ломались настоящие
позвонки, отделилась от туловища, взлетела вверх и упала на
дорогу позади несущегося вперед на бешеной скорости вагона.
обломанные стальные штыри, между которыми болтался обрывок
многожильного изолированного кабеля. Но руки железного
монстра по-прежнему цеплялись за крышу вагона. Все дальше
растаскивая в стороны края прорехи, механик не оставляв
попыток протолкнуть в нее свой корпус.
машину бортом на стену здания. Затем еще раз, еще и еще.
!.`b вагона, перелетая с одной стороны на другую, но
железные руки его словно вросли в металл крыши.
механика с крыши, но удары машины о стену отдавались
нестерпимой болью в раненом боку, и ему все время
приходилось держаться за поручни, чтобы не вылететь
невзначай в распахнутую дверь. В конце концов он просто
разжал руки и, заорав от боли, пронзившей все тело, скатился
на пол между соседними рядами сидений. Перевернувшись на
спину, он уперся ногами в стойки, поднял ствол гравимета и
принялся палить, целясь в похожие на скобы пальцы,
вцепившиеся в края рваной дыры на крыше. Тело Киванова
моталось из стороны в сторону по проходу, от боли перед
глазами у него все плыло, а он орал и давил на гашетку до
тех пор, пока не почувствовал, что машина идет ровно. Тогда
он уронил гравимет и закрыл глаза.
опершись руками о пол, попытался подняться. Вейзель помог
ему сесть.
не вылетел на ходу!
- Хотя...
бортом, с которого находилась дверь, и тащившийся все это
время за ней покореженный кусок металлической секции отлетел
назад.
радостно сообщил Баслов. - Не машина, а танк!
Заберем их и прямым ходом через пустыню - к Барьеру. Здесь
нам больше оставаться нельзя.
своих спутников.
отличающихся один от другого, и начали уже думать, что в
городе нет вообще ничего, кроме одинаковых серых домов,
выстроенных по прямым линиям. И вдруг очередной вывел их к
широкой площади.
на природное чутье дравора и предложил Чжои самому выбирать
дорогу. Хотя дравор и жаловался постоянно на то, что на
территории дравортаков ему ориентироваться трудно, но
альтернативой такому варианту мог стать разве что только
поиск вслепую.
развезут всех дравортаков по рабочим местам, на улицах,
кроме них троих, никого не останется. Однако этого не
произошло. Без дела по улицам никто не прохаживался, но то и
дело миме пробегали дравортаки, спешившие куда-то со столь
сосредоточенным видом, что казалось, ничего не замечали
вокруг Временами хлопали двери встречавшихся на пути
производственных зданий, впуская и выпуская то одного, то
двух человек, которые, быстро перебежав улицу, скрывались в
доме напротив, либо оставались у дверей ждать прибытия
шестиколесного вагона.
встреченных ими дравортаков в руках не было никакой ноши: ни
сумки, ни свертка, ни какого-нибудь инструмента. Исключением
из общего правила являлись только контролеры, изредка так же
попадавшиеся на пути, которых безошибочно можно было
распознать по гравимету, висевшему у каждого из них за
спиной. Кийск наметанным глазом сразу же определил, что
ремень гравимета, перепоясывавший грудь любого контролера,
был слишком короток, да к тому же еще и очень туго затянут.
Носить таким образом оружие было, конечно удобно, но в
случае внезапного нападения дравортаку потребовалось бы
время для того, чтобы привести гравимет в боевое положение.
Выслушав это замечание, Чжои высказал предположение, что
гравимет в руках контролера является не средством
устрашения, а чем-то вроде опознавательного знака. Из
истории Чжои знал, что в давние времена, когда народ Дравора
был един, оружие часто исполняло символические функции. В
зависимости от того, насколько дорогим и искусно сделанным
оно было, оружие указывало на общественное положение и
заслуги своего обладателя.
приближение, когда самих механиков еще не было видно. Он
старался скрыть неосознанный, почти инстинктивный страх,
испытываемый перед ними, но всякий раз, когда видел
механика, напрягался и бледнел.
неторопливо прогуливались. Дравортаки их словно и вовсе не
замечали, пробегая мимо с опущенным в землю взглядом, так,
будто это были не высшие существа, а фонарные столбы.
Кийском и Лабиринтом существует некая таинственная связь, но
только сейчас Кийск и сам был почти уверен, что, найдя
Лабиринт, он сможет получить ответы на все свои вопросы. Он
рассчитывал встретить нечто такое, при взгляде на что он
сразу бы понял, что Лабиринт где-то рядом. Он не знал, что
это будет. Не знал до тех пор, пока они не увидели площадь.
правильную форму. Прилегающие к ней дома четко очерчивали
периметр огромного квадрата, на котором могли бы
разместиться два стандартных жилых квартала. Единственными
строениями на площади были две большие полусферы,
возвышающиеся в самом ее центре. Серые, без окон и дверей,
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Контровский Владимир
Каргалов Вадим