Чтение 47–й страницы книги ~Грабители~

прозрачной.

- Учись, двоечник, - наставительно произнес Шапиро, передавая флягу Лущу.
- Сколько времени будешь кипятить?

- Десять минут, - смело пообещал Тони.

- Ну-ну.

Отдав флягу, Шапиро окинул берега быстрым взглядом, и Монро отметил, что
даже за кажущейся беззаботностью Ральфа скрывался бдительный часовой и
внимательный разведчик.

Река заметно сузилась, и до каждого берега теперь было не более
пятидесяти метров. Как следствие, русло стало глубже, и уже не раз недалеко
от плота появлялись плавники крупных речных обитателей.

А Лутц продолжал колдовать у очага. Обломанным штыком он стругал
маленькие щепочки и аккуратно укладывал их домиком. И вскоре костер перестал
дымить, пламя стало жадно поглощать щепки, а во фляге образовались первые
пузырьки.

- В настоящем чае должна быть заварка, - напомнил Жак, рассматривая то
один, то другой берег в бинокль.

- Заменим фруктовым драже со стимуляторами, - пояснил Ральф. - В нем есть
кофеин, так что имитация получится очень близкой.

Один из кустов показался Монро подозрительным. Покрутив настройку
бинокля, он заметил притаившегося в листве лазутчика. Это был пехотинец из
армии тургана Швиборда. По крайней мере, его кожаная кираса была раскрашена
в те же цвета.

- Снять его? - коротко спросил Шапиро.

- Да надо бы. А то еще нашлет дольтшпиров, и придется нам спасаться
вплавь.

Ральф быстро вскинул винтовку, и подозрительный куст пошевелился. Поняв,
что его обнаружили, лазутчик пытался скрыться, но было уже поздно. Хлесткий
звук выстрела прокатился от берега до берега, и тело, вывалившись из кустов,
скатилось в воду.

Ленивое прибрежное течение медленно развернуло свой неожиданный трофей, а
затем уверенно потащило его за собой.

Неожиданно рядом с плывущим трупом вздыбилась вода, и над вспененной
поверхностью появилась огромная распахнутая пасть с частоколом кривых зубов.

Спустя мгновение челюсти сомкнулись на добыче, и чудовище ушло на
глубину, шлепнув по воде длинным плоским хвостом.

Высокие волны разошлись по сторонам и докатились до плота, слегка покачав
его и заставив пассажиров сдвинуться к самой середине.

- Вот это рыба! - произнес Тони и, обратившись к Хосмару, спросил: - Как
называется?

- Не знаю, - признался перепуганный проводник и поправил свою вышитую
шапочку. - Я об этом существе ничего не знаю.

В этот момент в бревна плота что-то слабо ткнулось. То ли речной монстр,
то ли поднявшийся со дна водоворот.

Это едва заметное касание заставило всех вздрогнуть и на мгновение
представить, как страшный хищник кружит где-то рядом, ожидая от людей
малейшей оплошности.

- Так он теперь... наверное, сыт, - не то спрашивая, не то утверждая,
произнес Лутц.

- Это как сказать, - покачав головой, возразил Шапиро. - Ты же не знаешь,
сколько он жрет. И вообще, их здесь может быть целая сотня.

Мысль о сотне подобных хищников не прибавила никому оптимизма, и
дальнейшее путешествие продолжалось в тишине.

Вскоре закипела вода, и Ральф приготовил для всех чай.

Это несколько разрядило обстановку, а непривычный к кофеину Хосмар вообще
стал излишне болтлив. Он рассказывал про свое детство, про обычаи своего
народа и заявлял, что "братья Василия" - его друзья и он пойдет с ними до
самого моря.

- Море... - произнес Жак, ни к кому не обращаясь - Неизвестно, сколько
нам еще плыть до него

Ночной стук в дверь поначалу не тронул спящего сознания Фредди Чингиса.
Стук был настолько тихим и робким, что Фредди принял его за последствия этих
ужасных таблеток Дневная неуемная сила сменилась вечерней слабостью и
сильным поносом. К счастью, все закончилось еще до полуночи, и Фредди
спокойно уснул, впервые за много недель.

Между тем человек за дверью не унимался и был настойчив, так что его стук
все же стал осмысливаться Чингисом как явление реальное и объективное.

"Кто бы это мог быть?" - подумал Фредди, совершенно не желая просыпаться
окончательно. Он никого не ждал, а хозяин квартиры - Михель, был на суточном
дежурстве. Несмотря на все приключения, он вовремя успел на смену и был
этому безмерно рад.

Фредди помнил, как, проводив Царика, он еще какое-то время гулял по
улицам и переворачивал одинокие автомобили. Эта буря молодой жизни и
безудержной силы была прервана лишь приступом диареи. В результате он
моментально вернулся в квартиру. Фредди бежал так быстро, что даже не
запомнил подробностей. Мгновения, мелькание огней, ветер в лицо - и вот он
уже в туалете.

Стук повторился.

Чингис спустил ноги на холодный пол и, пошатываясь, двинулся к входной
двери. Подойдя к ней, он приложил ухо к поверхности с облупленной краской,
отчего дверь казалась колючей на ощупь и уху было очень неудобно.

И тут снова стали стучать. Однако едва началась серия этих надоевших
звуков, Фредди глухо спросил: - Кто?

Стук прекратился.

- Кто там? - снова спросил Фредди, чтобы тот, кто стоял за дверью, понял,
что ему не показалось.

Сам Чингис прекрасно знал, как это бывает. Вроде скажешь слово, а никто
не слышит. Или кто-то что-то слышит, а ты ничего не говорил. С того времени,
как перестал работать на радио, он повидал много всякого и много чего узнал.
Например, что нормальных людей в мире уже практически нет.

- Мистер Цари-ик! Мистер Чинги-ис! - пропел кто-то замогильным голосом.
На лестничной клетке было сильное эхо, и Фредди показалось, что там, - за
дверью, его поджидает целый хор.

- Уходите, или вызову полицию! - предупредил он.

- Не нужно полицию. Я пришел говорить о деле, простонал хор голосов за
дверью.

- Кто вы?

- Это я - Бертран Филсберг. Я пришел, чтобы все вам объяснить. Дело в
том, что меня пытали, мне угрожали и, наконец, меня опоили...

- Постойте, - прервал его Фредди. - Кто еще с вами?

- Никого, я один. Честное благородное! Если не верите, посмотрите в
глазок - я встану, чтобы вам хорошо было видно.

Фредди отвел пальцем крышечку оптического устройства и посмотрел. Он
ничего не увидел - в глазке была абсолютная темнота.

- Вообще-то здесь мало света, - кстати сообщил человек, выдававший себя
за Филсберга.

- Насколько мало? - поинтересовался Фредди.

- Да практически он здесь отсутствует. Наверное, разбили лампочку.

- Наверное, - согласился Фредди. Голос за дверью по-прежнему звучал как
целый хор, а иметь дело с множеством людей, похожих на Берти Филсберга, ему
совсем не хотелось.

- Хорошо, - сказал Чингис. - Подождите, я что-нибудь придумаю.

И он ушел в комнату, чтобы поискать коврик или старое пальто. Пол возле
двери был очень холодный, и Фредди совсем замерз.

Вернувшись с одеялом Михеля, он постелил его перед дверью и встал на него
босыми ногами. Стоять на такой подстилке было приятнее.

- Я придумал, - сказал Фредди. - Посветите себе в лицо фонариком. Я
хорошо помню, как выглядит мистер Филсберг.

На самом деле Чингис говорил неправду. Он напрочь забыл, как выглядел их
с Михелем бывший партнер, однако был уверен, что вспомнит его, если увидит.

- Но у меня нет с собой фонаря, - растерянно произнес хор голосов.

- Что, действительно? - Да, я не вру.

- Тогда подождите, я принесу вам фонарь Михеля и просуну его в щель для
почты. Вы посветите себе в лицо, а потом бросите его мне обратно.
Договорились?

- Да, договорились.

Фредди снова побежал в комнату и вскоре вернулся с тоненьким
фонарем-авторучкой.

- Эй, вы еще там? - спросил он.

- Конечно, я жду. - Держите фонарь, я его уже поймал. Нащупали?

- Еще нет.

- А так?

- Да, теперь я его уже взял - отпускайте.

"Сейчас отпущу, он пустится бежать, и прощай тогда фонарик, - подумал
вдруг Фредди. - А Михель им очень дорожит. Не отдам!"

Чингис потянул фонарь обратно, однако пальцы его соскользнули, а человек
за дверью сказал: - Спасибо... Мне начинать светить?

- Светите! - согласился Фредди, поскольку опасался, что незнакомец,
получив фонарь, сразу убежит.

"Ох, как же в голове все мутно! Как же все непривычно!" - жаловался сам
себе Чингис.

Раньше он хорошо отличал, когда у него бред, а когда реальное восприятие,
а теперь все перепуталось. Эти таблетки совершенно смазали все границы
реального и нереального.

- Так хорошо? - прогудел хор голосов с лестничной площадки.

- Сейчас посмотрю, - пообещал Фредди. Он приник к глазку и увидел
какую-то страшную маску. Если бы он сам не попросил незнакомца осветить
лицо, то подумал бы, что его пугают.

- Ну что, вы меня узнали?