Чтение 70–й страницы книги ~Застывший огонь~

"... Будьте спокойны, сэр. Все сделаем как надо", - так сказал капитан
Орландо.

Прошел срок положенного ожидания, и Акта в сопровождении Тамила и Сирила
отправился проверить состояние несчастного Мураны.

Дело было под вечер, и у Джефа был "выходной" - по рабочему графику он
находился между восьмой и девятой девушками. Теперь Мэнсон уже не считал,
что его использовали. Он принял новые обстоятельства как должное и
сосредоточился только на качестве своей работы.

Он уже чувствовал себя "местным" и на этот раз смело увязался за Аюпой,
чтобы узнать, что стало с Мураной. За две прошедшие недели без воды, пищи и
дневного света обычный человек давно бы умер, но Джеф подозревал, что Мурана
жив. Мэнсон уже усвоил, что кажущаяся простота жизни аборигенов скрывала
непонятные тайны, разгадка которых стояла далеко за пределами возможностей
обычного рассудка.

Акта и два его помощника подошли к жилищу, в котором в большом плетеном
мешке содержался Мурана. Старик остался возле хижины, а Сирил и Тамил вошли
внутрь. Через какое-то время они вышли наружу, волоча по песку мешок с
телом.

По сигналу Аюпы охотники развязали горловину, и Аюпа осторожно заглянул
внутрь. Он ничего не сказал, а только неопределенно покачал головой. Потом
бросил охотникам несколько слов, и те, завязав мешок, потащили его дальше.

Проходя мимо молчаливого Мэнсона, Аюпа приветливо улыбнулся и сказал: -
Спасибо тебе за Эбиталь, Жефа. Она тоже беременна. Мы бесконечно рады, ведь
наш народ ждал этого долгих восемь лет. Спасибо... - Старик обнял Мэнсона и
прижался щекой к его плечу. Джеф знал, что такой жест значил очень многое.

- А что с Мураной? - поинтересовался Мэнсон. Ему было очень любопытно,
что Аюпа увидел в мешке.

- С Мураной плохо, - бесцветным голосом отозвался старик. - Он не сумел
вернуться к сегодняшнему дню. После захода солнца мы отправим его к звездам.
Туда, где осталась его душа.

- Я могу посмотреть на это?

- Конечно, Жефа. Ты отец нашего народа, и теперь ты один из детей
космического ветра. Приходи...

Сказав это, Аюпа продолжил свой путь, а Тамил и Сирил, проходя мимо
Джефа, со счастливыми улыбками дотронулись до его плеча. Они поволокли мешок
дальше, а Джеф остался стоять, испытывая непонятное и незнакомое ранее
ощущение. Он был членом семьи.

"Может, мне остаться здесь навсегда? Среди этих простых людей, которые не
ведают лжи и обмана, запросто летают к звездам и не боятся речных
чудовищ..." - подумал Джеф.

Однако он знал, что уйдет. Уйдет потому, что его точит маленький, но
вредный пунктик под названием "долг". Долг, присяга, договор, данное слово.

Сумерки спустились быстро, и все это время Мурана лежал в мешке под
навесом, ожидая своего часа. Охотники, которых собралось уже более двадцати
человек, разжигали костры, готовясь к новым путешествиям и отправке Мураны к
звездам. Когда совсем стемнело, почти все они расселись у пылавших костров,
и только четверо во главе с Аюпой остались под навесом. Они готовили Мурану
к последнему прыжку.

На этот раз Джеф получил возможность подобраться достаточно близко -
метров на двадцать Он хотел подойти еще ближе, но был внезапно остановлен
Аюпой.

- Стой там, Жефа. Ближе тебе нельзя, - сказал старик, и Мэнсон послушно
замер на указанной ему границе.

С этого места Джеф наблюдал за тем, как с бесчувственного тела
неудавшегося охотника снимали веревки. От жестких пут на теле Мураны
остались глубокие рубцы, но его лицо выглядело умиротворенным, как будто он
всего лишь спал.

По мере того как тело освобождали от веревок, черты лица Мураны начинали
блекнуть, а контуры его тела становились слабо уловимы. Мурана словно бы
таял. Когда с веревками было покончено, бесчувственное тело посадили в позу,
из который стартовали все охотники. После этого помощники Акты ушли к костру
и сели ближе к пламени, а старик остался стоять возле Мураны.

Тень от опорного столба ложилась на лицо Акты, и шевеления его губ видно
не было, однако Джеф был почти уверен, что старик что-то говорит. Возможно,
он обращался к духу Когти, чтобы тот присмотрел за путешествием Мураны, а
может, он наставлял самого Мурану перед дальним путешествием.

Когда напутствие закончилось, голова Мураны шевельнулась, и он, как
показалось Джефу, отвесил еле заметный поклон. При неясном свете пляшущих
языков пламени трудно было рассмотреть все в точности, но Мэнсон понял -
Мурана простился со своим племенем. После этого неясного движения
безжизненного тела все охотники словно по команде поднялись с мест и пошли
под навес.

Они расселись вокруг Мураны и стоявшего возле него Аюпы, образовав
двойной круг. Возникла пауза. Джеф смотрел не отрываясь, боясь пропустить
детали. Он стоял и напрягал зрение, потому что костры догорали и давали все
меньше света.

От сильного напряжения Джеф неожиданно для себя открыл возможность
слышать. Не просто слушать звуки, а именно слышать. Стоило ему вспомнить про
Лалу, и он услышал ее спокойное дыхание, стоило вспомнить о джунглях, и он
чутко уловил лесной шорох.

"Я могу слышать все..." - совершенно спокойно отметил Джеф. Он находился
в мире живых звуков, и оттого реальность обычных зримых образов перестала
казаться столь уж важной.

Мэнсон расслабил глаза и поплыл по течению звуков, доносившихся с ночной
реки. Всплеск воды от прыжка лиматокуса, сорвавшийся с берега камень,
шевеление водяной крысы, свившей гнездо в густом камыше, - все это приходило
издалека, возможно, даже с противоположного берега.

И вот, перекрывая все остальные звуки, над рекой раздался пронзительный
крик чайки. Он резко ударил по ушам и сотворил ярко-голубое пламя, такое
сильное, что Джеф закрыл лицо руками. Мощный эмоциональный всплеск заставил
его отключиться, и когда он пришел в себя, то обнаружил, что стоит на
коленях.

Мураны под навесом уже не было, как не было и большинства охотников.
Остались только Аюпа и четверо его помощников.

Джеф понял, что теперь он может приблизиться, и зашел под навес.

На этот раз Аюпа не сделал ему замечания, и Мэнсон стал внимательно
наблюдать за действиями аборигенов.

Теперь они посыпали свежим песком то место, где еще недавно в неудобной
позе находилось тело Мураны. Когда песок был насыпан, помощники осторожно
утрамбовали его ладонями и посторонились.

- Желаю тебе, Мурана, найти себя в черной бездне космоса и воссоединиться
в другом, более подходящем для тебя мире, - произнес Аюпа и своим посохом
начертил на песке крест.

- Что это значит? - спросил Джеф.

- Это значит, что дорога назад Муране закрыта. Он уже никогда не вернется
сюда, - не поворачиваясь к Мэнсону, объяснил старик, а потом добавил: -
Когда ты захочешь уйти, Жефа, - а ты захочешь уйти, я это знаю - мы не
посыплем песком твое место и не начертим на нем креста. Под этим навесом ты
сможешь появиться всегда...

Динго Арчибальд просунул голову в приоткрытую дверь и напомнил: - Янг
просил вас зайти к нему, сэр...

- Да-да, Динго, я помню, - кивнул Горовиц, поудобнее подвешивая свой
огромный пистолет. Бронежилет сделал Фрэнка толще, и теперь шнурок, на
котором висело оружие, оказался коротковат.

Фрэнк приладил его под правую руку так, чтобы это выглядело несколько
нелепо.

"Пускай посмеются..." - решил он, пробуя хвататься за "крушадер" и
наводить его на цель. Фрэнк встал напротив зеркала и сделал это раз десять.
Получалось не слишком быстро, но с такой тяжелой штукой быстрее все равно
было не управиться. Закончив тренинг, Фрэнк вышел в коридор и направился в
покои Янга.

Переходы "Ульриха" были сильно запутаны, но хорошая зрительная память и
умение ориентироваться сделали свое дело - Фрэнк в точности воспроизвел тот
маршрут, по которому его водил Адольфус Ремер.

Проходя по судну, Горовиц везде видел деловитые перемещения групп
боевиков и четкую работу экипажа. Его люди были хорошими вояками и толковыми
специалистами. Фрэнк не знал, радоваться этому или огорчаться, но потом
решил, что лучше радоваться - на первом этапе его личного плана сильная
ударная группа была очень кстати.

Почти возле самой двери Бристоля Фрэнк встретился с Бино Маршаком. Бино
был закован в тяжелую броню, расписанную неприличными словами. В одной руке
он держал шлем, а в другой - штурмовую винтовку.

- Я в твоей группе, Кертис, - радостно сообщил Маршак.

- Отлично, Бино. Повоюем еще разок вместе.

- Да, как тогда на Хингане, - вспомнил Маршак.

- Да, как на Хингане.

- Ну ладно, я пошел грузиться. Догоняй... - махнул рукой Маршак и скрылся
за поворотом.

Удостоверившись, что он больше не вернется, Фрэнк постоял еще несколько
секунд, а потом шагнул к дверям Янга.

Бристоль уже заканчивал сборы и, увидев перепоясанного шнурком Фрэнка,
зашелся счастливым хохотом: - Ну, Кертис... ну ты, конечно... еще тот
герой!..

- Ничего смешного, Янг. Лучше бы ты дал мне настоящую пушку, а то как же
я с этой артиллерией пойду в бой?..

- А зачем тебе в бой? - Янг напустил на лицо крайнее удивление. - План