красавицы был грудным, с легкой хрипотцой, придающей ему дополнительное
очарование. - Я - хозяйка твоих грез!
движения дешевой стриптизерши. В нем чувствовалась настоящая вулканическая
страсть, в которой могли бы сгореть даже звезды. В нем причудливо сплелись
первобытный огонь, губительный для доверчивых мотыльков, и томная нега,
заставляющая забыть обо всем на свете, грациозность пантеры, играющей со
своей жертвой, и беззащитная, манящая мягкость влюбленной русалки. Он
очаровывал и пугал одновременно. Он наполнял желанием. Гипнотизировал.
каждую линию ее роскошного тела, каждый жест и поворот головы. И в тот
момент, когда он снова забылся и ему стало казаться, что пылающий танец
русалки предназначен только для него, призрачная фея сделала несколько
шагов, вышла из воды и скрылась из виду.
передвинулся на несколько метров вперед и медленно раздвинул ветки
кустарника. Теперь прекрасная брюнетка и ее спутник были перед ним, как на
ладони, и Куприянов почувствовал пронзительно-острый укол ревности - она
была в объятиях мужчины! И в каких объятиях?!
неандерталец. Гигантского роста бритый самец с чудовищно, как показалось
Константину, раздутыми мышцами. Когда Куприянов занял новый наблюдательный
пункт, неандерталец уже лапал чарующее тело красавицы. Распаленный страстным
танцем, лапал грязно и похотливо, совершенно не обращая внимания на
неземную, захватывающую красоту обласканной Луной женщины. В нем тоже было
что-то первобытное. Животное.
проклято!!!
был не в силах оторвать взгляд от брюнетки. Ее красота полностью овладела
сердцем Куприянова и повелительно приказывала: останься! Ее красота...
Вьющиеся волосы достигали высокой груди незнакомки, на правом полушарии
которой была вытатуирована ящерица, волосы чуть закрывали ее. Живые черные
глаза блестели в окружении невероятно длинных и пушистых ресниц. Стрелы
бровей, высокие скулы, ямочки на щеках, аккуратный носик, полные губы. В ней
было что-то восточное. В ней была тайна, и в ней был пожар. Черный пожар.
Черный пожар волос, черный огонь глаз, черное мерцание ногтей. Все оттенки
черного переплелись в пылающей на берегу русалке. Все оттенки черного играли
с Куприяновым в безжизненном свете Луны.
склонилась над неандертальцем, как властно вдавила в песок его широченные
плечи, как медленно оказалась на нем. Мужчина застонал, и его громадные,
лопатообразные ладони сжали бедра красавицы. Женщина чуть откинулась назад,
слегка прикусила нижнюю губу и закрыла глаза. Лунный свет нежно окутывал ее
изогнутую спину, упругую грудь и напряженное лицо.
отрезвила его. Константин медленно попятился, выбрался из кустарника, вытер
лоб рукой и побрел к своему джипу.
обжигающую страсть, о существовании которой он уже начал забывать. Страсть,
пронзающую душу, пропитывающую насквозь, выворачивающую наизнанку,
повелевающую забыть обо всем на свете. Страсть поглотила Константина,
накрыла его с головой и требовала немедленного выхода. Куприянов давно не
испытывал такого неудержимого желания, такой жажды женской близости. Черный
огонь ослепительной незнакомки пожирал его душу.
объяснить. Просто был не в силах пройти мимо.
в салоне одежду: мужские брюки, пиджак, дорогое женское белье, и его взгляд
остановился на изящной дамской сумочке, небрежно стоящей на переднем
сиденье. Повинуясь какому-то дикому, неестественному порыву, Константин
распахнул дверцу "Мустанга". В ноздри ему ударил дразнящий запах мускуса.
кольцами, привлекающие внимание. Черные четки.
карман, бросил сумочку обратно на сиденье, захлопнул дверцу "Мустанга"...
Анна
стоит и чего заслуживает очередной самец, пожирающий глазами ее тело. Не
ошиблась и на этот раз. Хотя нет, наверное, все-таки ошиблась. В
положительную сторону. Ее нынешний спутник оказался гораздо лучше, чем она
ожидала. Как его зовут? Колян? Вован? Столь мелкая подробность давно
выветрилась из черноволосой головы Анны, а вот сам жеребец запомнится.
Крепкий, огромный, неутомимый, он буквально терзал ее, заставляя испытывать
ни с чем не сравнимое чувство болезненного наслаждения. Она отключилась, в
кровь искусав нижнюю губу и чувствуя только его грубые и сладкие руки,
бешеное желание и неукротимый напор.
удовольствия поглотила ее с головой, а стальные объятия любовника едва не
раздавили кости. Вскрикнула по-настоящему. Такое с ней случалось редко.
ты... - подбирая слова, он описал в воздухе несколько кругов рукой, - то,
как ты делала это в воде. Мне понравилось.
озером огромный диск ночного светила, чей серебряный свет нежно ласкал ее
тело, не позволяя почувствовать ночной холод. - Я - повелительница ночи.
созданы друг для друга!
ей грудь. - Вы созданы для этого.
прижав любовника к себе.
обожгло ей щеку. - Настоящая кошка.
(Вована?). Из глубокой царапины выступила кровь.
полоску. - Это только начало.
перевела дыхание, из-под ее полных губ показались два длинных клыка. Анна
еще теснее прижала любовника к себе.
глубокую ложбинку. Ее черные глаза покраснели. Колян (Вован?) был полностью
поглощен делом. Анна нежно укусила любовника в бычью шею, рядом с яремной
веной. Она знала, что эта ласка понравится ему, и действительно Колян
(Вован?) издал довольное урчание и еще активнее задвигался на ней. Она снова
чуть откинула голову, снова закусила губу, перевела дыхание, улыбнулась,
слизывая с полных губ кровь, и, наконец, впилась в него по-настоящему,
полностью погрузив длинные клыки в могучую шею.
от неописуемого наслаждения. И она вздрагивала, не отрываясь от его шеи,
жадно глотая солоноватую жидкость и чувствуя, как, поглощенный страстью, он
отчаянно напрягает все силы, чтобы продолжить свое дело, как этих сил
становится все меньше и меньше, а его усилия все слаще и слаще для нее,
даруя острое, ни с чем не сравнимое удовольствие.
рывок и, обессиленное, выжатое досуха, упало на нее. И в миг этого
последнего движения Анну пронзила такая яркая вспышка, что она тоже не
смогла удержаться от возгласа. Она оторвалась от шеи любовника, и громкий,
полный пронзительного удовольствия стон прозвучал над темными водами озера.
Панов Вадим
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Кервуд Оливер Дж.