тролль-попрошайка, тот самый, с черной повязкой на глазу. Правда, голова
его, оторванная, темнела у дальней стены: "Дай старику на пропитание,
сколько можешь, дай, дай..."
подставив под удар другого. Нищего уже не спасти, но убить тварь - это он
обязан сделать. Только где же ее теперь искать-то?
темно-красную лужу, натекшую из трупа. Хотелось бы знать, как ведет себя
самка паука, потерявшая детеныша? И скольких еще она успеет...?
туда, откуда появилась тварь.
прерывистое дыхание. Впереди коридор заканчивался тупиком. "Но откуда-то же
эта паучиха взялась! Думай, думай, думай! Змея! что ж я так нервничаю.
Спокойнее, дружище, ну-ка - глубокий вдох, выдох, вдох, выдох, вдох..."
секиры - выбрасывая наугад, даже не надеясь, что попадет. Тишина отозвалась
сверху громким шипом, что-то сильно ударило по лезвию, выбивая его из рук
альва. Он удержал секиру из последних сил, почти уронил, а на спину уже
прыгал тяжелый волосатый ком, охватывая со всех сторон гибкими крючковатыми
лапами. Мнмэрд рухнул на колени, пальцы не удержали рукоять, и секира со
звоном упала на гладкий каменный пол. Паучиха с силой вдавила когти в чеш,
потянулась к шее парня своими хелицерами, и оставалось только постараться
как можно скорее достать кинжал - если вообще что-нибудь можно будет сделать
с помощью кинжала длиной в две ладони!
Мнмэрд почувствовал в том месте острое жжение. "Интересно, как он
действует..."
лезвие в плотное мохнатое тело паучихи. Потом рванул за рукоять, из
последних сил распарывая нависшее над ним брюхо. Несколько долгих мгновений
казалось, что ничего не произошло, но вот паучиха зашипела - протяжно,
тоскливо, - дернулась и замерла. Ее внутренности тяжелым влажным комком
вывалились альву прямо на спину.
себя тушу и вырвать из ее плоти свой кинжал. Потом пришла тьма.
4
складчатых стенах жили картины Хлэмма. Голова раскалывалась, тело ныло.
тогда парень понял, что стонал-то он сам. "Вот змея! Здорово же мне
досталось!" Каждый поворот шеи отдавался огненной волной, которая мигом
расплескивалась по всему телу.
одеться, благо чеш и прочее лежало рядом, на длинной широкой скамье. Приведя
себя в порядок, альв отправился в столовую, надеясь получить там объяснение
случившемуся. Последнее, о чем он помнил, была прыгнувшая сверху паучиха. А
что же дальше?..
знал - Скарр приветственно кивнул парню и поинтересовался самочувствием;
другого - нет. Впрочем, судя по внешности, это мог быть только Хлэмм. Им он
и оказался.
заранее, по глазам капитана догадался, что предчувствия не обманули:
свершилось непоправимое.
ничего страшного не произошло. Удивительно, я, кажется, научился владеть
собой, даже чрезмерно владеть собой, - и это меня пугает".
вынужден теперь его придерживаться. Даже во вред себе.
своими троллями находился в Западном тоннеле, сдерживая очередной натиск
медведок. Мощные бурые тела насекомых пробивали пол, огромные когтистые
конечности расшвыривали заслон из камней, наскоро сооруженный заприметившими
беду стражниками. Выстроившись в ряд, арбалетчики посылали в тварей дрожащий
ветер смерти, который обрывался толстым басистым гудением воткнувшихся
болтов. Это отшвырнуло назад первую волну, но не остановило насекомых. Им
было все равно - началась Миграция.
движение где-то сзади, почти за спиной. Он резко обернулся, направляя
заряженное оружие на сгорбленную фигурку, внимательно следившую за троллем
бегающими глазками. Сколько раз он пожалеет после о том, что палец не нажал
на спуск, умерщвляя этого карлика - навсегда? Сколько раз? А впрочем, что
толку сокрушаться о прошедшем!.. Поздно, слишком поздно.
пришел за платой.
медведками, и тогда...
пойдешь со мной. Сейчас!
на карлика. Тот спокойно выдержал это, только в глубине зрачков медленно
всплеснула темная, ровно беззвездная ночь, ненависть, причем не к самому
Хлэмму, а вообще ко всему окружающему.
сдернул с арбалетного ложа болт, вкладывая его в футляр, и позвал своего
заместителя. Ничего не поясняя, Хлэмм передал ему все полномочия и
отправился за карликом, понимая в душе, что ввязался во что-то очень и очень
неприятное, чрезвычайно опасное и, ко всему прочему, крайне неправильное.
Именно неправильное, и сожри его червь, если капитан знал, что конкретно
имел в виду, когда так думал.
чувствовал, как напряглась спина этого маленького создания в ожидании...
чего? Стрелы? Или насмешливого хохота в спину: "Глупец, ты думаешь, что
моему слову можно верить?!"
не потребует же этот недоросток капитана арбалетичков совершать зло! А если
потребует, Хлэмм вобьет в глотку карлику все его гнусные слова!
Карлик не избегал тролльных мест, но и не стремился лишний раз попадаться
кому-либо на глаза.
вдоль берега, в воду.
подспудно догадываясь: все еще хуже, чем он предполагал. Намного хуже.
толстыми плавниками, ожидал динихтис - самый настоящий динихтис, с огромной,
покрытой цельным панцирем головой, с большущими черными глазами, с круто
изогнутым спинным плавником в серо-голубых разводах.
нем.
над водой карнизу. Обернулся к карлику.
рыбка успела сегодня позавтракать.
крупночешуйчатую спину. Карлик присоединился к должнику, потом произнес
несколько протяжных щелкающих звуков. Динихтис, никак на это не отозвавшись
(хотя к кому еще мог обращаться проклятый карлик!), медленно поплыл вверх по
течению, не погружаясь полностью в воду. И слава Создателю! Хлэмм вцепился
мокрыми мохнатыми пальцами в плавник и усердно пытался скрыть тревогу,
царапавшуюся сейчас в его душе. Карлик сидел позади, держась коротенькими
ручонками за пояс тролля, и постоянно вертел головой туда-сюда, из-за чего
его острый нос все время тыкался в спину Хлэмма. Это раздражало, но тролль
поклялся не обращать внимания. Он изо всех сил старался запомнить путь,
которым они следовали, чтобы потом суметь вернуться. А Хлэмм знал, что ему
захочется вернуться. Вопрос лишь в том, удастся ли это сделать.
карлик остановил динихтиса все тем же сочетанием щелкающих звуков и велел
должнику высаживаться. Хлэмм заворчал, но делал это больше по привычке,
потому что был рад очутиться наконец на твердой земле. Правда, оказалось,
Русанов Владислав
Грабб Джеф
Плотников Александр
Самойлова Елена
Андреев Николай
Шилова Юлия