Чтение 85–й страницы книги ~Пятая профессия~

Горном Приюте. - Вены пульсировали на висках Акиры, - Безумие. - Его глаза
горели двумя страшными огнями. - Я знал, что выход у меня один - искать
убежища у моего учителя, - он посмотрел на Таро, - Я не рискнул
возвращаться домой. Но я не мог оставить Эко на произвол судьбы. Я перед
ней в долгу. Поймав момент, когда она вернулась из морга, я позвонил из
бара домой и вдруг, к своему удивлению, услышал "хай" - сигнал к бегству.
Я быстро спросил у нее: "Почему?" И услышал в ответ булькающее:
"Незнакомцы". А затем: "Гайдзин. Пистолеты". И тут кто-то вырвал трубку из
ее руки. Американец говорил по-японски. "Мы хотим тебе помочь.
Возвращайся". Прежде, чем им удастся засечь, откуда я говорю, я бросил
трубку. Американцы с огнестрельным оружием? В моем доме? И они еще
говорят, что хотят помочь? Ну, уж, нет! Ведь полиция должна была поставить
возле дома охрану на тот случай, если непоседливым репортерам захочется
пробраться внутрь. Каким образом американцам удалось проникнуть в дом? -
Акира вспыхнул, выпустив, наконец, свои чувства на свободу. - Если бы я
смог добраться до Эко и спасти ее...
- Мы ей тоже звонили, - сказал Сэвэдж:. - В одиннадцать вечера. Она успела
предупредить нас прежде, чем американец выхватил у нее трубку. Она им
нужна. Ее допросят, но она ничего не знает. Они будут ее запугивать, ко
она нужна им в качестве заложницы. Не думаю, что ей причинят вред.
- "Не думаю" меня не устраивает, - крикнул Акира. - Она мне как мать!
Таро поднял изборожденные морщинами руки, призывая к молчанию. Затем
заговорил с Акирой по-японски.
Акира ответил. Его печаль сменилась спокойствием, и с просветленным взором
он повернулся к Сэвэджу.
- Мой сэнсей поклялся спасти Эко. Его наиболее способные ученики пройдут
выпускной экзамен несколькими неделями раньше. Сегодня их ночь. И -
освобождение для Эко.
"Это уж точно, - подумал Сэвэдж. - Похоже, что для этих ребят нет и не
может быть никаких препятствий. Кто бы ни сидел в доме Акиры, они даже не
поймут, что это их стукнуло".
Сэвэдж поклонился Таро.
- Благодарю вас за моего друга. Таро нахмурился.
- Ты называешь Акиру своим другом?
- Мы вместе перенесли очень много бед.
- Но эта дружба невозможна, - сказал Таро.
- Почему? Из-за того, что я гайдзин? Тогда называйте это уважением. Мне
нравится этот человек. Таро загадочно улыбнулся.
- А мне - как это по-твоему - нравишься ты. Но нам никогда не стать
друзьями.
- Вам же хуже, - пожал плечами Сэвэдж.
Таро в мятежном смятении поднял голову вверх. Акира вмешался и что-то
успокаивающе заговорил, обращаясь к наставнику по-японски. Таро кивнул.
- Верно. Непочтительная попытка пошутить. Очень по-американски. Забавно.
Вот тебе еще одна причина, почему нам не быть друзьями.
- Давайте скажем так. Я - защитник. И даже неплохой. И прошу оказать мне
профессиональную любезность, - Сэвэдж не дал Таро возможности ответить.
Быстро повернувшись к Акире, он спросил: - И значит, ты пришел сюда?
- Где и ждал... на тот случай, если сюда заявятся мои враги. Я не мог даже
предположить, почему вы не пришли в ресторан, как мы условились. Я боялся,
что, позвонив утром, я снова вас там не застану.
- Так же, как мы боялись за тебя после предупредительного сигнала Эко.
- Так что же случилось?
Сэвэдж сосредоточился, пытаясь унять эмоции, объективно оценить все, через
что им пришлось пройти: погоню в храме Мэйдзи, бегство из парка, атаку на
улице.
- Но мы не знаем вот чего: сидели ли в фургоне люди Хэйли или же они по
нему стреляли? - голос Рэйчел в отчаянии заглох, чтобы снова возродиться.
- Возникает вопросов больше, чем ответов.
- Может быть, в этом и состоит определенная цель, - сказал Акира, -
заставить нас запутаться. Выбить из равновесия.
- Гонки с препятствиями и охота за грязью, - сказал Сэвэдж.
Акира не понял.
- Так Грэм видел жизнь. Тут все, мне кажется, правильным. Пока мы ищем
ответы, мы стараемся избежать тех, кто хочет нас остановить.
- Но мы не знаем, кто, с кем и где? - сказал Акира. И повторил слово,
которое уже говорил сегодня. - Безумие.
- Может быть, я смогу быть вам полезным, - подал голос Таро. -
Относительно Кунио Шираи.
Сэвэджу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно сказал
Таро. Чувствуя, как стеснилась грудь, он с удивлением посмотрел на
обманчиво хрупкого старика.
- Прежде, чем я начну объяснять, мне кажется, - сказал он Сэвэджу, - вы
нуждаетесь в гарантиях. Я никогда не был представлен ему под тем именем,
под которым он представился вам... или ложно помнили, что он
представляется вам... в Америке. Кажется, вы называете это жамэ вю.
Сэвэдж нахмурился, выпрямился, напрягся.
- Не стоит волноваться. Мой лучший ученик, - он кивнул в сторону Акиры, -
немного раньше описал мне невероятные события, которые произошли с вами в
несуществующем Горном Приюте. Вы видели смерть друг друга. Видели, как
некоего Муто Камичи - которого вы сейчас называете Кунио Шираи -
перерубили катаной пополам. Но ничего этого на самом деле не происходило.
Жамэ ею. Правильно. Описание, не хуже любого другого. Я буддист. Я верю в
то, что мир - это иллюзия. Но также верю в то, что землетрясения, морские
приливы и извержения вулканов - реальны. Так что, мне приходится через
силу, но держать себя на грани иллюзорного и реального. Кунио Шираи -
реален. Но я никогда и не под каким видом не просил своего ученика
сопровождать его в Америку. Я никогда с ним не встречался. Никогда не имел
с ним дела через посредников. Прошу поверить мне в этом на слово.
Сэвэдж прищурился, почувствовав, как расслабились мышцы плеч, и кивнул.
Захваченный в плен тошнотворным, зыбким помрачением рассудка, он лишь
повторил про себя любимое изречение Рэйчел: "Авраам верил..."
- Очень хорошо, - откликнулся Таро и повернулся к Акире. - За последние
шесть месяцев твоего отсутствия здесь произошло множество различных
событий. Здесь, я имею в виду - в Японии. Или по крайней мере в незримом
мире Японии.. - глаза старика изменили выражение: зрачки расширились,
словно сосредоточились на каком-то далеком-далеком предмете. - Тайная сила
постепенно стала набирать мощь. Это началось, разумеется, не полгода
назад, а раньше. В январе тысяча девятьсот восемьдесят девятого. Со
смертью нашего уважаемого императора Хирохито, когда в погребальный ритуал
были вовлечены запрещенные синтоистские ритуалы.
Сэвэдж с Рэйчел переглянулись за его спиной, вспомнив разговор в Гинзе.
Внезапно взгляд Таро посветлел и сосредоточился, переместившись с далекого
воображаемого предмета, на них и, словно лазеры, стали просвечивать
Сэвэджа.
- Религия и политика. Послевоенная конституция разделила их, настаивая на
том, чтобы никогда больше воля бога не довлела над правительством этого
народа. Но слова на документе, составленным гайдзином, не отменили
традицию и не подавили народный дух. Все делалось по стармнке. В карманах
люди показывали завоевателям фиги. Все это происходило между настоящими
патриотами, одним из которых был Кунио Шираи. Его предки восходят к зениту
японской культуры, началу сегуната Токугавы в шестнадцатом веке. Богатый,
целеустремленный, ненавидящий и презирающий наше современное
коррумпированное положение в мире, он хотел возвращения старых традиций.
Другие разделяли его убеждения. Очень могущественные другие. Они верили в
богов. Верили в то, что Япония - земля богов. В то, что каждый японец -
потомок богов. Верили в Аматерасу.
- Что?
- Ад.
Это имя, воскрешающее в памяти какой-то странный мрак, заставило Сэвэ.гда
вздрогнуть. Он попытался вспомнить, где слышал его раньше, и тут же оно
всплыло: его упоминал на пути в аэропорт Даллеса Акира, когда учил Сэвэджа
и Рэйчел тому, как следует вести себя в Японии.
- Аматерасу, - кивнул Сэвэдж. - Точно. Богиня солнца. Предок всех
императоров. Вечная и единственная мать японцев с незапамятных времен...
Таро склонил седую голову: он явно не ожидал от Сэвэджа, что тот вспомнит
это имя.
- Лишь некоторые из гайдзинов могли... Позволь выразить комплимент за
знание нашей культуры.
- Все поздравления - Акире. Он такой же превосходный учитель, как и
ученик... Аматерасу? И что это такое?
Старик заговорил с явным уважением.
- Она символизирует величие Японии, нашу чистоту и достоинство до того
времени, как нашу нацию развратили. Кунио Шираи выбрал ее для возведения в
ранг святыни своего дела, источника своего вдохновения. В общественном
смысле он назвал свое движение Традиционной Японской Партией. Среди своих
же он со своими ближайшими соратниками назывался Силой Аматерасу.
Сэвэдж резко выпрямился.
- О чем мы говорим? Об империализме? Неужели Шираи старается воскресить
то, что было здесь в тридцатых годах? Соединение религии, патриотизма и
морали с тем, чтобы постараться захватить власть в тихоокеанском регионе...
- Нет, - оборвал его Таро. - Совсем наоборот. Он хочет закрыть Японию от
всего остального мира.
Объяснение оказалось настолько потрясающим, что Сэвэдж не смог подавить
напора, прозвучавшего в его голосе, когда он наклонился вперед:
- Это идет вразрез со всем, что...
- Япония после оккупации завершила свой жизненный цикл. - Таро жестом руки
выразил свое отношение к этому. - Экономическое чудо. Япония стала самой
могущественной в финансовом отношении страной в мире. То, что ей не
удалось сделать с помощью военной силы в тридцатых и сороковых, свершилось