Чтение 49–й страницы книги ~Долгий путь в лабиринте~

устройстве ее сердечных дел... Это ловушка. Если Гаркуша нужен был ей,
чтобы проникнуть в отряд, девица может сейчас отказаться от него. Тем
самым она выдаст свои истинные намерения.

Так рассуждал атаман. Однако с самого начала беседа пошла по
другому направлению.

Войдя, Саша приветливо кивнула главарю банды, быстро оглядела
комнату. Взгляд ее задержался на подоконнике со стопкой книг.

- Ваши?! - воскликнула она. - Боже мой, Державин, Фет. Далее,
кажется, Тютчев, Кольцов, Пушкин!.. Я не ошиблась?

- Все правильно.

Шерстев с удивлением видел, как девушка приблизилась к
подоконнику, ласково коснулась пальцами книги в синем переплете.

- В этом издании есть и "Водопад", и "На смерть князя
Мещерского"!..

- Вы так хорошо знаете Державина?

- Вас это удивляет? А, ну конечно: "простая фельдшерица". Так
вот, я не фельдшерица!

Находившийся у двери горец Леван подошел и встал рядом с
хозяином.

- Можете вы удалить слугу? - сказала Саша.

Шерстев молчал.

- Я жду, атаман!

Шерстев смотрел на девушку и чувствовал, как в нем закипает
злость. Едва сдерживаясь, глухим от волнения голосом сказал, что
полностью доверяет Левану, при нем можно говорить о чем угодно.

Тогда Саша взяла со стола карандаш, на клочке бумаги крупно
вывела: "Лелека" - пододвинула бумагу Шерстеву.

Атаман прочитал, пальцами потер виски, прочитал снова. Казалось,
он силился понять написанное и не мог. Вот он еще раз скользнул
глазами по бумаге. Помедлив, поднял голову, стал рассматривать Сашу,
будто видел ее впервые.

Саша выдержала его взгляд.

- Леван, - сказал Шерстев, - придется тебе ненадолго выйти. Будь
поблизости, я позову тебя.

Горец, зло поглядев на Сашу, вышел.

- Мы одни, - сказал атаман.

- Шесть дней назад я покинула уездный центр, чтобы разыскать
отряд, которым командует Николай Шерстев. Я знала: этот отряд недавно
отделился от войск атамана Григорьева и перебрался в наш уезд. Шла под
видом мешочницы. В селе Марьино наткнулась на группу вооруженных
всадников. Со старшим группы удалось сблизиться: у него болел глаз, а
я знакома с основами медицины... Поступила так, потому что
предположила: группа Гаркуши может иметь связь с отрядом Шерстева или
хотя бы знать об этом отряде. Встретив вас вчера вечером, я уже не
сомневалась, что нахожусь на верном следу. Сегодня исчезли последние
сомнения: узнала вашу фамилию, а теперь еще увидела и это. - Саша
показала на стопку книг на подоконнике.

- При чем здесь книги?

- Не каждый день встретишь командира вооруженного отряда, который
бы возил с собой библиотечку русских поэтов. А вас так и
характеризовали: интеллигент, книголюб, эстет...

- Кто характеризовал?

- Особа, знакомая нам обоим. Лелека.

- Он слишком мало знает меня, чтобы иметь право...

- Не он, а она.

- Люся?! - вскричал Шерстев. - Что с ней? Она здорова?

- Вполне здорова.

- А кем приходитесь Люсе?

- Подругой. Я тоже москвичка. Сейчас живу в здешнем уездном
центре.

- Люся в Москве?

- Была там.

- Как это понять? Где же она теперь?

- У меня. - Саша выдержала паузу. - Приехала, как только узнала,
что с братом случилась беда.

- С Константином?

- Вам не известно, что он арестован? - Саша и вправду была
удивлена.

Шерстев вскочил на ноги, с грохотом свалив стул:

- Арестован? Кем?

- Его забрали в ЧК.

Вошел горец, вопросительно посмотрел на атамана.

- Ничего, Леван, иди и затвори дверь. - Шерстев обернулся к Саше:
- Когда взяли Константина?

- Вероятно, недели полторы назад, - сказала она, все еще не веря
в неосведомленность атамана. У бандитов такого ранга агентура
действует во многих населенных пунктах округи и, конечно, в уездном
центре. Как же Шерстев проморгал арест своего единомышленника?

- Рассказывайте! - потребовал атаман.

- С Константином Петровичем мы мало знакомы. О том, что живу в
одном с ним городе, узнала из письма Люси... А потом вдруг приезжает
она сама.

- Кто сообщил Люсе об аресте брата?

- Как я поняла, один из сослуживцев Константина Петровича - его
приятель или доброжелатель.

- Кто именно?

- Люся не назвала этого человека,

- А вам известно, где работал Константин?

- Да, он служил в ЧК.

- Об этом вы узнали тоже от Люси?

- От него самого. Мне Люся писала о брате, ему - о своей подруге,
то есть обо мне. Получив письмо, он разыскал меня, помог устроиться на
работу в уездный ревком. Печатала там на машинке... Для Константина
Петровича всегда закладывала лишний экземпляр.

- Черт возьми! - вырвалось у Шерстева. - И вы оставили такую
службу!

- Кто-то позвонил мне и сказал, чтобы я уходила, иначе буду
арестована.

- Люся уже была у вас?

- Приехала за два дня до этого. Бедняжка, плакала, бегала по
учреждениям - хлопотала за брата... Когда я упомянула о звонке
неизвестного доброжелателя, она сказала, что догадывается, кто этот
человек.

- Тот, кто написал ей письмо?

- Совершенно верно.

- Кто же он?

- Я спрашивала, но она промолчала.

- Так... Каким образом вы оказались здесь?

- Я уже говорила, что искала вас.

- Выходит, вы еще в городе знали о моем отряде? Как это удалось?

- Странный вопрос. Ведь я работала в ревкоме. А там вы хорошо
известны. Для ревкома не тайна и численность вашего отряда: тысяча
сабель. В последнее время стало известно и о ваших пушках.

- О батарее? - с тревогой переспросил Шерстев. - Вы уверены?

- В ревкоме считают, что у вас пять трехдюймовок. Там даже знают,
сколько снарядов...

- Сколько же?

- По двадцать на ствол.

- Дела! - пробормотал атаман. Он нахмурился, закусил губу. -
Вести не очень приятные...

- Хочу подчеркнуть: как мне кажется, сведения поступили из
отряда. Боюсь, у вас завелась гниль...

- Знают ли в ревкоме об аэроплане?

- Нет. - Саша тряхнула головой, как бы внося поправку. - Во
всяком случае, мне об этом неведомо. Думаю, пока ваш аэроплан - тайна
для города.

- Так, - сказал Шерстев. - А почему все-таки искали меня? Чем
могу быть полезен?

Задав этот вопрос, он увидел, что собеседница сникла, уронила
руки на колени. Казалось, она не знает, что ответить.

- Еще вчера, - наконец сказала Саша, - еще вчера я была уверена,
что, отыскав вас, буду просить о помощи. А сейчас отчетливо вижу, в
какую авантюру впуталась.

- Выражайтесь понятнее. Вас послала Люся?

- Нет. Почему-то она не любит вас...

- Но Люся знала, что вы намеревались разыскать меня?

- Да, я сказала.

- Так в чем же дело?

- Кто-то сообщил ей, что брата допрашивают по двенадцать часов
кряду. Он пытается отмолчаться. Понимает, что после завершения
расследования будет казнен. Вот и тянет время.

- Надеется на спасение?

- Вы бы не надеялись?

- Кто же может прийти к нему на помощь?

- Кроме вас, некому.

- Не могу, - твердо сказал Шерстев. - Ничего не добьюсь, только
погублю отряд. Сунуться в город одними моими силами - безумие. Вот
несколько позже...

- А что может измениться?

- Многое. Перемены наступят в самое ближайшее время... Словом,